A Storm needs Lightning

Молния в недоумении. Этот домик маленький. Он в плохом состоянии, о нём явно никто не заботится. Он не знает, зачем они здесь. Кто вообще мог здесь жить? Он наблюдает, как Шторм справляется с замком. Это его дом? Нет, не может быть. Молния ожидал, что Шторм будет жить в каком-нибудь коттедже или что-то в этом роде. Не здесь. Шторм держит дверь открытой и говорит ему войти внутрь. Молния не знает, что делать. Шторм кажется злым, но более того, он кажется... расстроенным. Молния ранил его чувства? Он думает отказаться, но Шторм настаивает. К тому же теперь ему интересно узнать, что внутри. Он хочет увидеть, что могло бы доказать желание Шторма, чтобы он снова действительно участвовал в гонках. В доме темно, свет выключен. Молния ступает внутрь, и Шторм движется вглубь дома. Молния проходит ещё дальше, к центру комнаты. Гостиная. Нога Молнии натыкается на что-то, пока он шарит в темноте. Он слышит металлический лязг чего-то вроде банки из-под газировки. Шторм включает свет, и комната освещается. Гостиная маленькая и тесная. В углу стоит потрёпанное кресло, а в другом конце комнаты — старый телевизор. Молния смотрит вниз, чтобы увидеть, что он пнул, и обнаруживает, что это была пустая банка из-под пива. При ближайшем рассмотрении на земле валяются ещё 6 или 7 таких же. У МакКуина плохое предчувствие. Если это дом Штормов... тогда почему он так выглядит? У мужчины много вопросов. Ему интересно, как долго Шторм прожил здесь, в этом затхлом доме. Он быстро оглядывается, но ему все кажется голым. Ни картинок, ни украшений. Если бы не пивные банки, Молния подумал бы, что этот дом заброшен. Он поворачивается к двадцатому, но выражение его лица нечитаемо. — Зачем ты привёл меня сюда, Шторм? — спрашивает Молния. — Иди за мной, — сухо говорит Шторм. Коридор маленький, в нём всего три двери. Молния предполагает, что Шторм в конце концов остановится, но он идёт к двери в конце коридора. Шторм поворачивает ручку и входит в темноту. Молния следует за ним. Как только они оба оказались внутри, Шторм закрыл дверь. Даже в кромешной тьме Молния может сказать, что комната маленькая. Он начинает нервничать. Ему это не нравится. Шторм проходит мимо, чтобы включить ещё один выключатель на стене, и как только свет включается, Молния находится в полном шоке. Эта крошечная комната наполнена... им. Полно постеров с Молнией, на стенах газеты в рамках с его победами, отчеканенные жирным шрифтом, напечатанные фотографии гонок и многое другое. Молния может даже увидеть на комоде небольшой листок бумаги в рамке с чем-то похожим на его подпись. Он в замешательстве поворачивается к Шторму. Он вообще не знает, что думать. Молния смотрит на лицо парня и видит, что он смотрит в землю со слабым красным оттенком на щеках. Он наблюдает, как Шторм делает вдох, затем поворачивается к нему, не сводя серых глаз. Он трясется, его руки сжаты по бокам. В слабом вздохе Шторм открывает рот. — Я никогда... НИКОГДА не ненавидел тебя ни на секунду в своей жизни, Молния МакКуин! — почти кричит Шторм. Молния удивлённо открывает рот. Он почти уверен, что сейчас выглядит как рыба, задыхающаяся от воды, но Шторм, кажется, этого не замечает. Он слишком занят, глядя на Молнию самым напряжённым взглядом, который он когда-либо видел. Мозг Молнии быстро перебирает варианты, что же сказать. Ему кажется, что он цепляется за любую соломинку, чтобы ответить. Судя по всему, он не может сделать даже этого, потому что его следующие слова, это: — Ч... Чё? Как насчет того, когда ты сказал мне, чтобы я получил удовольствие от выхода на пенсию?! Если ты такой большой поклонник, почему ты так стремился избавиться от меня, Шторм?! Выражение Шторма быстро превращается в замешательство, затем понимание. — Это был не я! — Шторм кричит быстро. — Это был Дэнни! Молния запнулся. Это не... Шторм? Молния пытается вспомнить, когда они соревновались друг с другом. Он помнит, как Шторм проезжал мимо него, но помнит, как мимо него проезжала ещё одна машина. Фиолетового цвета. Молния так отчаянно пытался снова получить контроль над гонкой, что в то время даже не обратил внимание на это. — Хорошо... как насчёт всего остального, что сказал уже ты! Например: «Как же это было приятно наконец победить меня?!» Ты поступил так дерзко, хотя только начинал гонщиком! Такого выражения лица Молния явно не ожидал. Он думал, что лицо Шторма покраснеет от гнева, но он не выглядел разгневанным. Джексон выглядит смущённым. Голова Шторма наклонена вниз, но Молния всё ещё может видеть ярко-красный оттенок его лица. Руки Шторма поднимаются к его лицу, он глухо стонет в них. — Я... Я никогда бы не говорил вещей, чтобы разозлить тебя. Я... Я просто хотел, чтобы ты думал, что я хороший гонщик. Я хотел, чтобы ты отнёсся ко мне серьёзно... — бормочет он сквозь ладони. Это прибивает Молнию как мешок с кирпичами. Чем больше он об этом думает, тем больше во всём смысла. Самоуверенное поведение Шторма было настолько похоже на его собственное, что это почти вызывало беспокойство. Однако имеет смысл, что если бы Шторм вырос, восхищаясь им как гонщиком, он хотел бы проявить себя. Молния чувствует, как его кожу пробивает колоссальный укол вины. Если он действительно просто пытался произвести на него впечатление, то, чёрт возьми, Молния вёл себя намного хуже, чем сам Шторм. Впечатление Молнии о нём было совершенно неверным. Шторм не был богатым, отвратительным молодым гонщиком, машину которого он купил на денежки своих родителей. Судя по его дому, Шторм рос в бедности. Он сам сварганил свою машину. Она не свалилась ему за красивые глазки. Шторм работал на это, потому что мечтал стать гонщиком. Как Молния. — Шторм… — начинает Молния. — Тебе не нужно так себя вести, чтобы произвести на меня впечатление, — ему неловко это говорить. Шторм кивает, его лицо всё ещё розовое от смущения, глаза по-прежнему опущены в пол. Молния протягивает мизинец. — Друзья? — предлагает Молния. Он наблюдал, как Шторм смотрит на протянутую руку Молнии, а затем на его лицо. С минуту Шторм смотрит на него, как на нереального, но потом он улыбается. Он протягивает руку, чтобы пожать мизинец. — Друзья, — розовый оттенок тускнеет. Молния дружелюбно улыбается ему. Они неловко стоят в комнате Шторма ещё несколько мгновений, прежде чем Молния подумает, что им нужно ослабить напряжение. — Это мой автограф? — говорит Молния с легкой ухмылкой в ​​сторону Шторма. Шторм тянется рукой вверх и шлёпает себя по лицу, болезненно постанывая. Молния смеётся. Однако смех длится недолго, Молния наблюдает, как лицо Шторма дёргается от смущения до беспокойства. Молния затихает и видит, что Шторм к чему-то прислушивается. Теперь, когда стало тихо, он слышит слабый звук шин, скрипящих по гравию на улице. Выражение Шторма превращается в легкую панику, и он тянется к окну в своей комнате. Шторм открывает его после нескольких попыток, и, к счастью, оно выглядит достаточно большим, чтобы они могли пролезть. Он наблюдает за ладонью Шторма, просящего Молнию шугнуть в окно первым. С одной стороны, расстояние незнакомца, которого они собираются избегать, кто бы ни находился в этой машине, кажется действительно экстремальным, с другой стороны, Шторм, похоже, полон решимости не встречаться с ним. Молния считает, что в этом случае лучше всего довериться Шторму. Он не знает, что это за ситуация. Лишь понимает, что сейчас Шторму крайне некомфортно. Молния вылезает в окно и видит, что Шторм выключил свет в своей комнате. Это окно ведёт в заднюю часть дома Шторма, так что, к счастью, оно их защищает. Даже в этом случае Молния слышит, как открывается входная дверь, и наблюдает, как Шторм быстро и изящно выходит из окна. «Должно быть, он делал это раньше,» — думает Молния. Шторм тихонько сдвигает окно на место, а затем быстро идёт к главной дороге, увеличивая расстояние между ними и домом. Молнии любопытно, что только что произошло. Или, скорее, то, что сделало Шторма таким нервным, особенно в его собственном доме. Однако по одному взгляду на лицо Шторма становится ясно, что он не хочет об этом говорить. Так что 10 минут ходьбы до автомагазина они проводят в тишине. Вернувшись в автомагазин, они видят Чарли, сидящего на стуле внутри. У него в руке лист бумаги, но он смотрит на них, когда они входят. Он смотрит на Шторма. Молния не совсем понимает, что это означает, только то, что Чарли, кажется, точно знает, где они только что были. — У меня хорошие новости. Автомобиль всё ещё в отличном состоянии для такой не новой модели. Я уверен, что смогу разработать новый механизм для двигателя. На самом деле у меня есть чертежи аналогичной модели, так что я могу подготовить деталь через несколько месяцев. Это сбивает Молнию с толку. Насколько хорош этот мужик? Даже профессиональной корпорации потребуется не менее полугода, чтобы придумать хорошее решение для своего двигателя. При этом машина Шторма была значительно быстрее, чем у других гонщиков следующего поколения. Если Чарли действительно помог Шторму создать его тачку, неудивительно, что машина Шторма так впечатляет. Если бы у Молнии был такой хороший механик, проектирующий его машины, он мог бы стать самым быстрым гонщиком всех времён. Он потрясён, что Шторм не хочет хранить эту информацию в тайне. С другой стороны, Шторм не рекламировал это миру. «Он только сказал мне...» — думает Молния. — Спасибо, Чарли! Ты самый-самый лучший! — восклицает Шторм. Он даже ещё раз обнимает Чарли, чем заинтриговывает Молнию. Шторм не похож на человека, который любит общение. Молния движется вперёд, чтобы снова пожать ему руку. Он ещё раз благодарит и предлагает заплатить ему, от чего Чарли вежливо отказывается. — Давай убедимся, что она действительно работает, прежде чем ты мне что-нибудь заплатишь, — смеётся Чарли. Молния всё равно настаивает на том, чтобы выписать чек на тот случай, если Чарли в чём-нибудь будет нуждаться. Гонки — одна из самых важных вещей в жизни Молнии. Если есть что-то, что он может сделать, чтобы его машина стала быстрее, просто ради последней попытки, он сделает это. Чарли в конце концов принимает предложение после долгих переговоров. Они ещё некоторое время говорят о машине Молнии, и Чарли разговаривает со Штормом наедине в течение нескольких минут. Молния чувствует, что ему не следует вторгаться, поскольку очевидно, что Чарли и Шторм - как семья друг для друга. К тому времени, когда они закончили, уже довольно поздно, около трёх часов ночи. Молния чувствует себя довольно уставшим, но пока голод перевешивает. Поняв, что уже поздно, Шторм прощается с Чарли и обещает время от времени звонить ему. Молния тоже прощается, и Чарли дружелюбно улыбается ему, когда они уходят. Вернувшись в машину, Молния спрашивает у Шторма, голоден ли он. На этот раз Шторм говорит «да», так что Молнии не нужно ждать, чтобы прислушаться, будет ли его живот урчать, чтобы увидеть, лжёт он или нет. Проехав несколько миль по дороге, они находят круглосуточную закусочную. Шторм, кажется, полон энергии, в то время как Молния чувствует, что вот-вот потеряет сознание, когда добирается до столика и садится. Пожилая женщина принимает их заказ, а затем приносит Шторму стопку блинов с шоколадной крошкой и вафли с беконом для Молнии. Обычно он не хочет завтракать два раза в день, но, учитывая, что сейчас 3 часа ночи, всё равно кажется, что время завтрака приближается. Молния наблюдает, как Шторм поливает блины нездоровым количеством сиропа, а затем приподнимает брови, глядя на Молнию, когда тот замечает, что тот наблюдает. Теперь Шторм кажется счастливее. На нем нет сумасшедшей усмешки, которая была у него днём ​​ранее. Сейчас у него скорее тёплая улыбка, такая, которая появилась на его лице, когда он увидел Чарли. Молния рад этому. Как только официантка приносит чек, веки Молнии непроизвольно опускаются. Воздух на улице прохладный, и всё, что хочет сделать МакКуин — это рухнуть в свою теплую кровать и натянуть на себя одеяло. Шторм смотрит на Молнию, пока тот вынимает ключи из кармана. — Молния... Если хочешь. Я могу повести машину... — мягко говорит Шторм. Молния обдумывает идею. Его машина для него особенная. Раньше на ней ездили только его близкие друзья. Мак был единственным водителем, которому он доверял. Гоночная машина Молнии много значит для него, но Шторм это уже знает. Он, вероятно, думает так же о своей машине, тем более, что именно он её и построил. Ещё несколько дней назад Молнии не очень понравилась бы идея позволить Шторму находиться рядом с его гоночной машиной. Прямо сейчас Молния чувствует, что может доверять Шторму. Если они собираются дружить, им нужно доверять друг другу. К тому же ему не хочется водить ещё десять часов. Он кидает ключи Шторму. — Хорошо. Веди. Неуверенное выражение лица Шторма быстро меняется, и он улыбается Молнии. Молния садится на пассажирское кресло, это немного непривычно. Но он не возражает, Шторм знает, что делает. После того, как парень заводит машину, Молния прижимается головой к спинке сиденья. Он думает, что Шторм усиливает тепло, потому что чувствует, что прохладный воздух теплеет. Ещё через несколько секунд он едва может держать глаза открытыми, но Шторм выглядит устойчиво за рулём. Молния думает, что с ним всё будет в порядке, поэтому позволяет себе откинуться на сиденье и закрыть глаза. Молния просыпается от чего-то, трясущего его руку. Шторм — понимает он, когда его глаза приоткрываются. Молния всё ещё хочет спать, но заставляет себя проснуться. Он смотрит на часы, сейчас около десяти утра. Он чувствует, что машина не движется, значит, произошла какая-то проблема. Молния оглядывается и понимает, что машина стоит прямо перед его гаражом. — Мне нужен код твоего гаража, — говорит ему Шторм, убирая руку, когда он видит, что Молния открыл глаза. — Это... 0095... — шепчет Молния, всё ещё сбитый с толку. Как Шторм догнал сюда так быстро? Он, должно быть, мчался как сумасшедший, чтобы вернуться всего за семь часов. Молния видит в подстаканнике банку с Ред Буллом. Может, поэтому Шторм был полон энергии. Молния слышит, как открывается дверь его гаража, и смотрит, как Шторм возвращается в машину, чтобы втащить её в гараж. — Ты превышал скорость? — спрашивает Молния. Время от времени он ускорялся. Ему всегда нравилось ехать быстро, но Шторм, должно быть, действительно разгонялся, если они уже у дома Молнии. — Только когда никого не было рядом, — говорит Шторм, искоса ухмыляясь. Молния кивает. В 3 часа ночи они ехали из Небраски в Аризону по просёлочным дорогам. Молния сомневается, что они пересеклись с большим количеством людей. Это в высшей степени незаконно и опасно, но Молнии наплевать. Не время Молнии читать лекции Шторму о правилах дорожного движения, особенно когда Молния и сам иногда гонит так быстро. Кроме того, Молния очень рад быть дома. Как только Шторм въезжает внутрь, Молния вылезает с пассажирского места. Он проспал семь часов, но его машина явно не была приспособлена для сна. Молния зевает и замечает, что Шторм оглядывает его гараж. В частности, Джексон смотрит на кубки Поршня в гараже. Солнечный свет освещает его гараж достаточно, чтобы золотые трофеи были хорошо видны, и Шторм подходит к ним. — Это твои кубки… — бормочет Шторм, изумлённо глядя на них. — Ага… — неловко бормочет Молния. Восхищение Штормом им, которое раньше было скрытым, это что-то новое для Молнии. У него и раньше были фанаты, но не такие, как Джексон. Шторм, который сначала производил дерзкое впечатление, что он намного превосходит МакКуина, теперь стоял перед трофеями Молнии в изумлении. — Почему они не внутри? Их здесь почти не видно, — хмурясь, говорит Шторм. Он сказал, что это серьёзный грех, что трофеи были в гараже, а не в его доме. — Я думаю, в этом и была идея... — говорит Молния. Шторм смотрит на него так, будто идея не желать, чтобы его трофеи выставлялись на более видном месте, была непостижимой. Молния кладет руку за голову и трёт шею. — Моя... подруга. Или она была моей девушкой... Э... Салли не хотела, чтобы они были в доме... — Шторм смотрит на него так, будто он не может поверить в мысль, что есть кто-то, кто не хотел бы видеть трофеи Молнии. Мужчина пользуется возможностью, чтобы открыть дверь в свой дом. Он действительно не хочет об этом говорить. Салли для него — немного колючая вещь. Молния держит дверь открытой для Шторма и закрывает дверь гаража. Он хочет снова заснуть, думая, что и Шторм захочет в конце концов. Он берёт ещё одежду для Шторма и протягивает ему в коридоре. Шторм говорит спасибо, и Молния кивает. Он не думал о том, что он собирается делать с гонками снова. Теперь, когда он знает, что его машина может быть быстрее... ну, это всё меняет. Молния закрывает жалюзи в своей комнате, чтобы было достаточно темно, чтобы спать. Он заворачивается в одеяло и вздыхает, когда его спина ударяется о мягкий матрас, а не о жёсткое сиденье машины. Молния решает, что все эти размышления — дело будущего Молнии, и ложится спать. Молния просыпается посреди дня. Солнце светит сквозь щели в его жалюзи, когда Молния видит, как его телефон лежит на столе, где он оставил его ранее. Он видит звонок от Мэтра, другой — от Луиджи. Он звонит им обоим и сообщает, что вернулся в город и просто спал. Он полагает, что Мэтр решит появиться рано или поздно, чтобы узнать, как прошла проверка машины Молнии. После этого мужчина встаёт с постели и прыгает в душ. Закончив, он берёт полотенце из туалета и оборачивает его вокруг талии. Он забыл взять с собой одежду в душ, когда заходил раньше. Обычно Молния все равно переодевается в своей комнате. Он выходит из ванной и видит Шторма, сидящий на диване в гостиной. — Ещё не устал? — Шторм оборачивается, и немного кашляет. Молния видит, что он держит стакан с водой, поэтому догадывается, что напугал Шторма, пока тот пил. Его лицо кажется Молнии красным, вероятно, потому, что он не может дышать. Шторм снова кашляет и бьёт себя в грудь. — Нет, я ммм... угх... думаю, я выпил слишком много Ред Булла. Молния кивает. Он не думал, что Шторм умочил больше одной банки, но тогда это объясняет, почему он сейчас не спит. Молния возвращается в свою комнату, чтобы переодеться, вытирая волосы полотенцем. Закончив, он выходит в гостиную и садится на диван рядом со Штормом. Шторм вроде оправился от своего раннего испуга, так как его лицо больше не красное от кашля. — Всё нормально? — он хочет просто убедиться. — Да, я в порядке, — Шторм отвечает, восторженно кивая. С другой стороны, если он боготворил Молнию на протяжении всего своего детства, то, наверное, странно, что Шторм сидит в его доме. Теперь, когда Молния думает об этом, Шторм, должно быть, был в восторге от управления его машиной. В конце концов, Молния — гонщик, и Шторм, скорее всего, наблюдал, как он участвовал в гонках, когда он был моложе. Через несколько секунд Молния слышит звонок в дверь. Он смотрит на улицу и видит, что Мэтр, Луиджи и Гвидо ждут, чтобы их впустили. Молния открывает дверь. Шторм смотрит вверх, когда они входят. Теперь он выглядит усталым, с тяжелыми мешками под глазами. График сна Шторма в последние несколько дней, должно быть, полностью испортился. Гвидо светится лёгкой улыбкой, когда он слышит новость о том, что Молния снова может участвовать в гонках. В этом уверены все... кроме него. Молния всё ещё не уверен. Несмотря на то, что Шторм ему не враг, он все ещё довольно сильный соперник. И это не говоря уже о других гонщиках нового поколения. Ещё есть Круз, которой Молния обещал стать наставником. Никто не может почувствовать сомнения Молнии. Только когда Гвидо и Луиджи вернутся домой, Шторм решил, что он, наконец, слишком устал, чтобы бодрствовать. Как только Шторм возвращается в старую комнату Салли, Мэтр решает подокапываться до Молнии. Некоторое время они сидят в уютной тишине, прежде чем Мэтр нарушит её. — Приятель. Я знаю, что все остальные очень рады этому. Но что насчёт тебя? Как ты себя чувствуешь? Молния этому немного удивлён. Конечно, он и его друг всё время разговаривают. Однако у них редко бывают по-настоящему задушевные обсуждения. Мэтр в основном шутит, а Молния не из тех, кто охотно делится личной информацией. — Я не уверен, Мэтр... Я имею в виду, что я уже бросил гонки. Было бы странно, если бы я внезапно вернулся на более быстрой машине. Все остальные гонщики будут намного моложе меня... их машины тоже будут более технологичными. Не говоря уже о Круз. Я же сказал ей, что буду её наставником... — Как ты к этому относишься, Молния? — искренне спрашивает его Мэтр. Не часто он называет его Молнией. Обычно он называет его приятелем, или… приятелем… , или Маккуин. — Ты хочешь снова стать гонщиком? — спрашивает Мэтр. — Больше всего на свете… — шепчет Молния. Взгляд Мэтра смягчается, и он кладёт руку на плечо Молнии. — Тогда тебе следует это сделать, — говорит он, сжимая плечо Молнии. — Я знаю... я знаю, что должен попробовать ещё раз, но... должны ли гонки быть действительно самым важным делом в моей жизни? Я имею в виду, ты видел, как все обернулось с Салли… — Послушай, Молния. В том, что случилось с Салли, не было твоей вины. Она хотела, чтобы ты был кем-то, кем ты не являешься. Молния кивает. При мысли о Салли у него заболела грудь. — Я поеду. Я вернусь в тренировочный центр. Мне всё равно нужно идти, если я собираюсь помочь Круз. Мэтр кивает. — Шторм будет в восторге, — говорит он, улыбаясь Молнии. Молния закатывает глаза. — Давай, приятель. С меня ужин! — говорит Мэтр, обнимая его за плечо и выводя из дома. Шторм не похоже, что скоро проснётся, поэтому они оставляют его в покое. Они идут в один из самых популярных ресторанов в Радиатор-Спрингс, на вершине каньона. Молния помнит, как часто приходил сюда с Салли. Там их встречают Луиджи и Гвидо, и он рассказывает им о своём решении. — Я рад, что ты всё-таки решился, Молния. Док был бы горд, — заразительно улыбается Луиджи. — И мы все едем с тобой, — добавляет Гвидо. — Что?! Ребята, вам не нужно этого делать! Я имею в виду, кто знает, смогу ли я вообще вернуть своё место. Даже если я это сделаю, я не уверен, когда и где будет следующая гонка... Я даже не уверен, что смогу победить, и я... — Молния. Мы едем с тобой, — говорит Мэтр, улыбаясь ему. — Ага, что за гонщик без пит-бригады, — говорит Гвидо. — И менеджера! — возмущённо вмешивается Луиджи. — И его лучшего друга, — говорит Мэтр, расплываясь губами в фирменной ухмылке. Молния улыбается им всем. Как же он счастлив, что все присоединятся к нему ещё раз. Даже если на этот раз он попытается и потерпит неудачу. Даже если на этот раз нет ни сумасшедших шпионов, ни взрывов, ни неприятных иностранных гонщиков. Он знает, что они всегда будут его поддержкой. В конце концов, то, что Молния ценит больше всего на свете, так это то, что у него такие замечательные друзья.