_________________
Деметра разбудила Галфа на рассвете, еще до того, как свет смог подняться над горизонтом. Галф благодарно поклонился ей, прежде чем побежал вниз с горы к своему следующему пристанищу. Он собирал ягоды с кустов, что попадалось по пути, и ел их, чтобы набить желудок, пока исследовал долину внизу. Он добрался до другой рощи. В отличие от сада, за которым ухаживал Пан, эта роща была заполнена старыми гранатовыми деревьями и ивами, которые скрывали большую часть травяной дорожки от солнечного света. Галф настороженно огляделся по сторонам, пока не заметил вышитые золотом ленты, привязанные к ветвям; каждая из них мягко развевалась на ветру. Он шел по следу лент, пока не достиг другого храма, который выглядел более роскошным и величественным, чем храм богини Деметры. Галф нашел бронзовые буквы, стоящие за священным именем богини Геры, говорящие ему, что это был один из ее храмов. Он не был уверен, будет ли она так же добра к нему, как Деметра, но он был полон решимости обратиться за помощью к любому божеству, только чтобы снова увидеть своего мужа. Он вошел в мраморный храм, пораженный высокими колоннами вокруг него и полированным гранитным полом под ногами. Он направился к алтарю и обнаружил множество роскошных подношений: золотые монеты, яркие гранаты, цветы лотоса, шелк и вино. За алтарем возвышалась мраморная статуя самой богини, стоящей во весь рост с посохом и лотосом в правой руке. Корона на ее голове говорила о ее положении небесной царицы. Слои ткани, обернутые вокруг ее талии, напомнили ему о ее власти над женской фертильностью и деторождением. Галф обнаружил, что бессознательно обхватил себя за талию. Он слышал о том, как любовь между мужчинами часто заканчивалась трагедией, потому что, в конце концов, каждому мужчине нужна была уверенность в том, что у него будет наследник — частичка их самих, которую они могли бы оставить, как только отправятся в Загробный мир. Мог ли его муж хотеть того же самого? Мог ли он тоже хотеть наследника? Наследника, которого он не мог дать… Если бы после стольких раз, когда они занимались любовью друг с другом, он родил ему ребенка, простил бы он ему его проступок? Выслушает ли он, по крайней мере, свои извинения? Даст ли он Галфу еще один шанс быть с ним? Галф медленно опустился на колени перед алтарем, обхватил рукой стол для подношений и склонил голову в молитве. — О, великая богиня женщин, брака, семьи и деторождения; могущественная царица небес; покровительница королей и империй; я смиренно молюсь тебе, — начал он. — Я мужчина, неспособный рожать детей и, значит, находящийся за пределами ваших женских владений, но я замужем за мужчиной, которого я очень люблю. Я устал от великих бед, которые стоят передо мной. Я смиренно молю тебя о твоей доброте, чтобы ты дала мне силы пережить опасности и снова воссоединиться с моим мужем. — Как бы я хотела исполнить твою молитву, дитя, — проревел голос перед ним. Галф ахнул и взглянул на возвышающуюся статую, обнаружив на ее месте существо из плоти: женщину, сияющую великолепием, одетую в струящиеся красные королевские шелковые одежды, которые мерцали золотом в мрачном свете внутри храма. На ее голове красовалась затейливо вырезанная золотая корона; темные завитки волос элегантно обрамляли ее лицо. — Богиня, охотящаяся за тобой, — жена моего сына, моя невестка, — объяснила Гера. — Закон также запрещает мне укрывать чужого беглого слугу без их согласия. Боюсь, тебе придется покинуть мой храм, дитя. Галф печально склонил голову. — Я не хочу больше причинять тебе вред своим присутствием, великая богиня и королева, — сказал он. — Я уйду, но, пожалуйста, скажи мне — только если можешь — где я могу найти своего мужа. Я причинил ему ужасное зло, которое хочу исправить не только как его жена, но и как скромный смертный, который любит и обожает его. Гера вздохнула. Она видела искренность в Галфе. Вместо того чтобы взять что-то из роскошных подношений на ее алтаре и наполнить свой голодный желудок, он смиренно молился во имя ее. К сожалению, она не могла больше расстраивать Афродиту, иначе на Олимпе разразилась бы война, и смертные снова пострадали бы. — Я могу только сказать тебе, чтобы ты сдался богине Афродите, — наконец сказала Гера. — Я не могу предложить тебе никакой другой помощи. Ожидай худшего, когда подчинишься ей. Презирающая богиня страшнее любой женщины, которой пренебрегали. Галф поморщился. Самое худшее может означать, что богиня Афродита захочет его крови. Она может отправить его в Загробный мир еще до того, как он снова увидит своего мужа. Хотя смерть казалась ужасным последствием того, как он прислушался к совету богини Геры, это была единственная возможность. Был ли он готов рискнуть собственной жизнью ради своего мужа? Галф улыбнулся Гере. — Спасибо тебе, великая богиня Гера, — сказал он. — Я отправлюсь на встречу со своей божественной свекровью и попрошу у нее прощения. Он в последний раз склонил голову, прежде чем повернуться, чтобы покинуть храм. Гера торжественно смотрела, как Галф исчезает в дверном проеме, как человек, идущий на смерть. Она могла только надеяться, что богиня Афродита не убьет его сей же час.________________
Галф направился к храму Афродиты — тому самому, где он, его мать и сестры делали подношения в рамках подготовки к его свадьбе. К счастью, ему не причинили никакого вреда или опасности, несмотря на долгое путешествие, которое ему пришлось совершить. Как только он достиг ступеней великого храма, в дверях к нему бросилась женщина. Глаза Галфа расширились и он неловко отступил назад, увидев бешенство в темных глазах женщины. — Вот ты где! — воскликнула она, крепко схватив Галфа за волосы и толкнув его на колени. — Итак, ты наконец вспомнил, что у тебя есть та, которой ты должен служить. Как ты смеешь заставлять нас искать тебя по всему миру! Теперь ты попал в мои руки! Богиня Афродита щедро вознаградит меня, а ты заплатишь своей жизнью за свое гордое неповиновение! Галф мог только морщиться от боли, когда его втащили в храм. К его удивлению, мраморные колонны храма покрылись рябью и превратились в колонны, сделанные из мерцающего жемчуга. Земля под его ногами превратилась из блестящего гранита в покрытый ракушками пол. Запах моря сменил аромат миртовых деревьев, которые предположительно окружали храм. Наконец женщина швырнула его вперед. Он приземлился на корточки перед парой совершенно светлых и чистых ног, обутых в сандалии. Галф медленно поднял взгляд, следуя за струящимся белым платьем, к лицу женщины, сурово смотревшей на него сверху вниз. Он широко раскрытыми глазами уставился на женщину. Ее черты, казалось, изменились с образа матери на женский образ прекрасного лица его мужа. Женщина ухмыльнулась. — Итак, ты наконец-то пришел, чтобы должным образом поприветствовать свою тёщу, — сказала она. — Или ты здесь, чтобы увидеть мужа, которого помышлял убить? Сердце Галфа сжалось и екнуло при мысли, что его муж был там. — Он… он здесь? — в отчаянии спросил он, забыв, что женщина перед ним — сама богиня Афродита. Глаза Афродиты сузились, когда он посмотрел на нее. — Где мои слуги? — рявкнула она, резко оглядывая комнату. — Тревога! Скорбь! Служанки появились в клубах дыма. Они встали по бокам от Галфа и подняли его за руку. — Выпороть его, — холодно сказала Афродита. Галф ахнул от участи, которая его вот-вот постигнет, но покорно склонил голову, думая, что заслужил наказание. Служанки сняли с него одежду, обнажив спину. Каждая из них выхватила из воздуха кнут и обрушила его на скорчившееся тело; болезненные крики и вопли Галфа отражались от четырех стен тускло освещенной дворцовой комнаты. — Посмотри на него, — сказала Тревога, ухмыляясь слезам, которые заливал Галф, когда длинные синяки на его спине начали кровоточить. — Он думает, что его слезы могут разжечь мою жалость, — сказала она, прежде чем снова швырнуть хлыст ему на спину, пометив ее еще одной раной. — Он, вероятно, думает, что не заслуживает ничего из этого, потому что он женат на сыне богини Афродиты, — насмехалась Скорбь. — Но ты забываешь, что ваш брак был заключен без надлежащего свидетеля или согласия. Твоя собственная семья верила, что ты вышел замуж за чудовище, а не за бога! Это делает все, что ты носишь в себе, незаконным. Тот факт, что ты мужчина, делает это мерзостью! — огрызнулась она, еще раз взмахнув плетью. Галф едва мог понять, что они говорили, несмотря на боль. Он мог только свернуться калачиком, инстинктивно обхватив себя руками за талию. Устав наблюдать за несколькими раундами ударов Галфа, Афродита сама шагнула вперед и схватила Галфа за волосы. Она подняла его жалкое лицо, чтобы он посмотрел на нее. Она наблюдала за его блестящими глазами лани, когда они печально смотрели на нее, и наблюдала за его дрожащими каштановыми губами. Он выглядел изможденным и болезненным, но его красота оставалась прежней. Она яростно ударила его несколько раз, пока у него не пошла кровь из губы. Затем она бесцеремонно швырнула его голову на пол. — Принесите мне кучу пшеницы, проса и ячменя, семян мака, нута, чечевицы и бобов! — рявкнула она. Всхлипывающий Галф смотрел, как слуги высыпают зерна в смешанную кучу перед ним. — Ты выглядишь так уродливо, что единственный способ привлечь любовника — это упорный труд, — сказала Афродита Галфу. — Итак, давай посмотрим на твои умения. Рассортируй эти зерна в отдельные стопки. Закончи все к вечеру. Я сама оценю твою работу. Затем Афродита вышла из комнаты со своими слугами; дверь за ними захлопнулась. Галф тупо уставился на кучу бобов и зерен перед собой; его тело все еще болело и дрожало от побоев. Он осторожно убрал руку от живота, чтобы взять чечевицу… и разразился воплями. Как будто смерть была лучше, чем наказание, которое он получал. Куча была почти такого же роста, как и он сам, когда сидел, а зерна были слишком малы, чтобы их можно было рассортировать по одному до наступления темноты. Галф мог представить себе следующий круг побоев, которые он получит. Он обхватил себя руками за талию и позволил своим болезненным рыданиям наполнить комнату. Судя по всему, он никогда больше не увидит своего мужа. Он умрет, не сказав мужу, как ему жаль, что он ему не поверил; не сказав ему, как сильно он его любит. Галф сокрушенно склонил голову и позволил своим слезам пролиться на пол. Как только он, наконец, успокоился, он заметил отряд муравьев, внезапно окруживших кучу зерна перед ним. Каждый муравей, казалось, сортировал их в отдельные кучки вокруг себя. Сбитый с толку, Галф мог только смотреть на них, пока не понял, что они на самом деле помогают ему. Он вытер слезы и начал помогать им, следя за тем, чтобы ни одно зернышко, которое он добавил в их кучу, не упало на кого-либо из его маленьких помощников. Работа была выполнена до наступления темноты, и муравьи быстро исчезли из поля зрения Галфа, как только кучки были сложены. Галф мог только улыбаться и молиться за них в знак благодарности._________________
Двери распахнулись, напугав Галфа. Он осторожно повернулся, морщась от боли, которая пульсировала у него в спине, и обнаружил, что Афродита хихикает, входя внутрь. От нее пахло бальзамом, смоченным в вине, а с шеи свисали гирлянды роз, как будто она получила щедрое подношение — такое часто делали на свадебных торжествах. Афродита вошла в комнату и увидела отдельные груды вокруг него. Она замолчала и несколько раз недоверчиво моргнула. Галф выполнил невыполнимую задачу. — Это… Это не твоих рук дело! — огрызнулась она, и весь намек на счастье исчез с ее лица. — Ты негодяй! — воскликнула она, хватая Галфа за волосы и притягивая его лицо ближе, чтобы посмотреть ему в глаза. Но магия, которая защитила Галфа от обнаружения ее силами, также не позволила ей увидеть глубины его сердца. Она в отчаянии швырнула его на пол, не в силах увидеть, что на самом деле произошло, пока ее не было. — Ты этого не делал, — прошипела она. — Наверное, это снова тот глупый мальчишка разыгрывает свои трюки! Афродита направилась к двери. — Он будет наказан за это, — пробормотала она, прежде чем бросить кусок хлеба в сторону Галфа и захлопнуть за собой дверь. Галф с благодарностью взял хлеб — свой ужин — и понял, что темная комната, в которой он находился, была его тюремной камерой. Как только он покончил со своей скудной пищей, он свернулся калачиком на холодном полу, молясь, чтобы его муж был в лучшем состоянии. Без ведома Галфа несколькими этажами выше него на холодном полу своей комнаты сидел его муж, Мью, с пульсирующим ожогом на плече. Поднос с едой и нектаром, который принесли ему слуги, лежал нетронутым перед ним. Мью тупо уставился на противоположную стену, ожидая смерти, которая никогда не наступит, пока его тело медленно увядало от сердечной боли и отсутствия воли к жизни.__________________
Галф проснулся от звука захлопнувшейся двери. Он поморщился, медленно поднимаясь со своего места на полу; его больное тело протестовало против каждого легкого движения, которое он делал. Он наблюдал, как слуги ворвались внутрь и поспешно облачили его в изодранный хитон, который обычно носили самые низшие из рабов. Затем его выволокли из комнаты, провели по коридору в широкий дверной проем. Он прищурился от ослепительного света того, что лежало за ним, пока его зрение не прояснилось. Он обнаружил, что стоит рядом с Афродитой, которая сурово смотрела на горизонт перед ними. — Ты видишь вон то зеленое пастбище за рекой? — спросила она, ее яркие зеленые глаза были прикованы к пейзажу. Галф осторожно проследил за ее взглядом и обнаружил бурлящую реку, отделяющую двор от пастбища. — Стадо овец с золотым руном пасется без охраны там, — продолжила Афродита. — Достань моток этой драгоценной шерсти и немедленно принеси мне. Она повернулась и вышла в дверной проем, оставив Галфа настороженно смотреть на реку. Галф понял, что богиня пытается избавиться от него самым болезненным из возможных способов. Он отправился к реке не для того, чтобы выполнить свою задачу, а чтобы успокоить ее гнев, дав ей то, чего она действительно хотела: его кончину. Как только он приблизился к бушующей воде, он услышал странный звук труб, играющих сладкую мелодию. — Бедный Галф, не оскверняй эти священные воды жалким актом самоубийства, — услышал он тихий голос, напевающий мелодию. — Спрячься за деревом, которое делит со мной воду. Не приближайся к овцам, так как они впитывают тепло солнца. Они взорвутся в припадке безумия и выплеснут свою ярость на прохожих своими острыми рогами и ядовитыми укусами. Подожди, пока солнце не померкнет ближе к вечеру, когда стадо ляжет отдыхать под успокаивающим бризом реки. Затем, пока будут они ручные, исследуй лес рядом с тем местом, где они паслись, и найдешь золотую шерсть, прилипшую к согнутым ветвям. Галф понял, что это тростник, растущий у реки, пел ему наставления. Он прошептал слова благодарности и сделал, как ему было сказано. Он ждал в тени дерева, наблюдая, как стада блестящих золотых овец резвятся в зеленой роще за рекой. Он опустился на массивные корни дерева и стал ждать, пока не заметил, что овцы начали сворачиваться калачиком и спать. Как только он увидел, что все стадо спокойно улеглось в комки золотых хлопчатобумажных шариков, он вышел из своего укрытия и шагнул в реку, которая таинственным образом смягчила свое течение. Он осторожно обошел стадо и направился к ближайшему лесу, где — как и сказал тростник — пучки золотистой шерсти были разбросаны по всем низким ветвям. Галф собрал достаточно шерсти, чтобы сделать моток. Затем он осторожно вернулся во дворец. Он отдал Афродите шерсть, настороженно наблюдая за ее лицом в ожидании ответа. Глаза Афродиты расширились от недоверия. Она нахмурилась и сердито посмотрела на него. — Я знаю, кто на самом деле сделал это для тебя, — прошипела она. Тебе снова помогли. Теперь я устрою тебе серьезное испытание, которое покажет твою настоящую храбрость и истинный ум. Богиня вывела его на балкон. — Ты видишь крутую горную вершину, возвышающуюся над этими высокими утесами? — спросила она, указывая на темную голую вершину горы. — Темные воды текут там из черного фонтана, питающего болота Стикса и горький поток Коцита. Налей мне немного ледяной жидкости из сердца источника и принеси мне ее в этом флаконе, — сказала она, протягивая Галфу маленький хрустальный флакон. — Провалишь это задание — и ты получишь взбучку гораздо худшую, чем в прошлый раз.___________________
— Она жестока, — сказал Аполлон, съежившись, наблюдая за событиями, разворачивающимися на массивном диске на полу главного дворца, который боги обычно использовали для наблюдения за миром смертных. Его товарищи-олимпийцы наблюдали, как Галф пережил свои первые два испытания, проиграв пари на то, кто возьмёт приз Афродиты. Они не считали ее слугу победителем, так как она просто случайно оказалась у дверей храма в то самое время, когда Галф прибыл, чтобы сдаться; хотя Афродита все равно наградила слугу призом за ее верность. — Именно поэтому плохо находиться в ее дурной милости, — сказал Арес, мечтательно вздыхая, глядя на свою прекрасную супругу. Даже в ярости она излучала красоту. Аполлон, Артемида, Майлд и Афина неловко уставились на него. — Можно подумать, что как бог войны, он должен быть садистом, — пробормотал Аполлон, заработав толчок локтем Артемиды. — Заткнись, — прошипела Артемида, сердито глядя на него. — Что? Судя по тому, как он обожает ее характер, держу пари, она превосходит его, — прошептал Аполлон. — Еще одно слово, и я сама тебя кастрирую, — сказала Артемида поднимая перед собой охотничий нож. Аполлон быстро отвел взгляд. — Разве это не выходит из-под контроля? — спросила Афина, скрестив руки на груди и наблюдая, как Галф снова отправляется на очередное смертельное невыполнимое задание. Она стояла рядом с Артемидой в золотых нагрудных доспехах, украшавших ее развевающуюся белую мантию, и в золотом боевом шлеме, украшавшем ее голову, как корона. Как и большинство олимпийцев, Афина не могла до конца понять причины, по которым Афродита издевалась над беспомощным смертным. — Мальчик умрет лет через пятьдесят или около того, что не так уж долго для таких бессмертных, как мы, — продолжала она. — Не говоря уже о том, что он обрастет морщинами и увянет, как старый Титонус. Люди в конце концов забудут о его временной красоте. И если дело в том, что у него романтические отношения с ее сыном, то что именно в этом плохого? Во всяком случае, она должна гордиться тем, что у ее сына был секс по обоюдному согласию со смертным, что является редким явлением среди богов. Майлд попытался улыбнуться Афине. Она и Афродита всегда сталкивались головами, потому что они правили из двух противоположных областей. В то время как Афродита правила и действовала, исходя из своей чистой страсти и эмоций, Афина, как богиня войны и мудрости, правила и действовала с логикой и разумом. — Я думаю, богиня Афродита предпочла бы, чтобы у Мью вообще не было супруга, — объяснил он. — Ты же знаешь, как она заботится о своем любимом сыне. Афина закатила глаза. — Она ведет себя неоправданно жестоко. — Я не думаю, что следует ожидать, будто богиня Афродита будет разумной, раз ею управляют эмоции, — вмешался Аполлон. — Тебе правда следует заткнуться, — прошипела Артемида, прищурившись на него. Аполлон покорно кивнул. — В любом случае, мы не должны вмешиваться, — сказала Гера, усаживаясь напротив Афины. — Или мы можем спровоцировать еще одну битву за Трою. — Вы должны признать, что вам это понравилось, — сказал Арес, ухмыляясь Гере. Как двойник Афины и бог войны, он также носил золотые доспехи с соответствующим шлемом на голове. — Понравилось нам это или нет, уже не имеет значения, — прервала его Деметра, садясь между Аресом и Герой. — Дитя умрет в следующем испытании, если никто и пальцем не пошевелит, чтобы помочь ему. Афина фыркнула. — Как бы мне ни хотелось подвергать жизнь смертного опасности, этот принц еще не произвел на меня впечатления, — сказала она. — Ему помогли только муравьи и тростник; он преуспел в милосердии и жалости, которые природа дает ему как жене бога любви. Если он окажется мудрым, я помогу ему. Майлд нахмурился. — Это разумно? — с сомнением спросил он. — Это логично, — прошептала Артемида Майлду, который сидел рядом с Аполлоном. — Но не совсем разумно. Майлд кивнул в знак согласия. — Я не помню, чтобы когда-либо созывал собрание, — проревел громкий раскатистый голос позади них. Они обернулись и увидели Зевса в его ослепительно белых одеждах, который растерянно смотрел на них. — Что это за заседание совета? — Это не заседание совета, отец, — объяснила Афина. — Нам просто надоело слушать сплетни, — добавил Аполлон. — И вот мы здесь, наблюдаем за этим вживую, как мы это делали, когда последовали битвы за Трою. Зевс фыркнул. — Опять сплетничаете, — пробормотал он, подходя к группе. Афина и Артемида обменялись взглядами, когда Зевс сел рядом с Аресом. Он говорил так, как будто его совсем не интересовали сплетни, хотя иногда он сам начинал их. Зевс нахмурился, наблюдая, как Галф достигает крутой вершины горы. Смертный посмотрел за край утеса, где текла черная вода, питающая реку Стикс и Коцит. Ему придется спуститься по зубчатой каменной стене, чтобы добраться до устья бурлящего фонтана. Галф задрожал, осознав всю грандиозность и невозможность этого испытания. На каменной стене почти не было ни опоры для ног, ни расщелины, за которую он мог бы уцепиться. Он наверняка свалится со скалы, прежде чем успеет набрать несколько капель воды, чтобы наполнить флакон. Боги, наблюдавшие за событиями через диск, наклонились ближе, затаив дыхание, гадая, что сделает Галф. Самым логичным было повернуть назад и получить наказание от Афродиты — что бы это ни было. Но что-то подсказывало им, что, будучи человеком, он выберет самый нелогичный и неразумный из возможных путей. И действительно, Галф глубоко вздохнул. Казалось, он собрал остатки храбрости, прежде чем медленно спустил одну ногу с края. — НЕТ! — воскликнули Аполлон, Артемида и Майлд. Деметра, с другой стороны, закрыла лицо руками. Арес выругался рядом с Зевсом, и Гера тяжело вздохнула, готовясь к неминуемому концу героя. Афина и Зевс молчали; их широко раскрытые глаза следили за каждым движением Галфа. Галф осторожно опустился еще ниже. Одной из его дрожащих рук он крепко ухватился за камень у края обрыва, чтобы не упасть, в то время как другой держал пузырек. Он опустил другую ногу; хрипя, он слепо искал щель, куда мог бы положить ногу. Когда он наконец нашел одну, он стал искать другую. Он медленно опускался ниже, чтобы увидеть, где находятся его конечности, когда что-то выскочило из расщелины между его ногами. Галф поспешно поднялся со скалы, когда боги закричали и завопили в панике. — Пошел вон! — пронзительно проревел голос из воды. — Куда ты лезешь, глупый смертный?! Берегись! Убирайся! Ты умрешь! Галф, вспотевший и задыхающийся, снова медленно перевалил через край. Он наблюдал за расщелинами и заметил, что из них выползают змеи, крадущиеся от одной трещины и дыры к другой. Если бы он упал со скалы, змеи укусили бы его и отправили в Загробный мир. Галф со слезами на глазах склонил голову в знак поражения. Казалось, у него не будет другого выбора, кроме как вернуться к Афродите с пустыми руками. Громкий крик эхом отозвался над ним. Галф поднял глаза и увидел большого орла, летящего в его направлении. К его удивлению, орел выхватил флакон из его рук и спикировал вниз над бушующими водами, чтобы наполнить его. Затем он быстро увернулся от хватки разъяренных змей и подлетел, чтобы вернуть флакон. Орел уронил хрустальный сосуд в открытую ладонь Галфа, прежде чем улететь в небо. — Ох, это неожиданно, — сказала Афина. Она приподняла бровь, глядя на Зевса. — Не хотите ли объясниться, отец? Зевс, откидываясь на спинку стула, проворчал: — Что ж, я полагаю, он помог ему, потому что когда-то они с Мью вели дела, — пробормотал он. Остальные божества, кроме Геры, с любопытством посмотрели на него. — Когда именно это было? — поинтересовался Арес. — Лучше спроси, кто был в них замешан, — горько пробормотала Гера. — Ганимед, — выплюнула она, как будто это имя оставило горький привкус во рту. Остальные божества понимающе кивнули. Они должны были знать, что все, связанное с Мью и Зевсом, откроет банку со смертоносными червями. — Итак, что же дальше? — нетерпеливо сказал Аполлон. — Она уже должна быть впечатлена! Но Афродиту это не впечатлило. Она яростно посмотрела на Галфа, когда он отдал флакон, полный черной воды. — Я вижу, ты снова выполнил это задание, — прошипела она. — Теперь я уверена, что ты получал какую-то помощь. Но есть еще одна услуга, которую ты должен оказать мне, дорогой зять. Возьми этот кувшин и погрузись в Загробный мир, — сказала она, протягивая ему черный глиняный сосуд. — Передай его Персефоне и скажи: «Афродита просит, чтобы ты послала ей немного своей красоты, достаточно для одного короткого дня. Она использовала и исчерпала все, что у нее было, ухаживая за больным сыном.» И не медли! Мне нужно использовать это, прежде чем я отправлюсь на совет богов. Галф застыл на месте. Богиня не только приказала ему выполнить еще одну невыполнимую задачу, из-за которой он вполне мог лишиться жизни; она также прямо приказала ему спуститься в Загробный мир. Он мог придумать только один способ сделать это, и это было умереть. Галф чопорно отвернулся и оставил богиню, держа кувшин в руке. Он искал во дворце высокое место и нашел балкон, достаточно высокий, чтобы убить его одним прыжком. Он обхватил кувшин дрожащими руками и со слезами на глазах перелез через перила. — Несчастное дитя, зачем стремиться уничтожить себя таким образом? — раздался голос с балкона. — Почему ты сдаешься сейчас, когда это последнее задание. Если ты спрыгнешь с этой высоты и умрешь, ты наверняка погрузишься в Тартар и никогда не вернешься. Послушай меня. Отправляйся в город Ахейская Спарта, недалеко отсюда. Ищи мыс Тенар, граничащий с Лакедемоном. Там будет дыра — зияющий портал, — который приведет тебя по неровному пути. Он доставит тебя в Загробный мир и приведет прямо во дворец Аида, — проинструктировал голос, когда Галф осторожно спустился по перилам. — Но не спускайся вниз, не держа в каждой руке по ячменной лепешке, смоченной в медовом вине, и по две монеты во рту. Когда ты спустишься в Загробный мир, ты встретишь человека верхом на осле, который везет дрова. Он попросит тебя передать ему несколько палок, выпавших из его ноши, но никогда не произнесет ни единого слова. Проходи мимо него молча. Вскоре после этого ты достигнешь реки мертвых, где паромщик Харон требует плату за то, чтобы перевезти кого-либо на своей ветхой лодке. Дай ему одну из монет, которые у тебя есть, но убедись, что он вынимает ее изо рта своей собственной рукой. Теперь, находясь на лодке, трупы будут всплывать и просить тебя поднять их на борт. Не жалей их. Как только Харон высадит тебя, ты увидишь, как несколько старух ткут на ткацком станке. Они попросят тебя остаться на некоторое время и помочь им, но их тоже надо проигнорировать. Я говорю тебе все это сейчас, потому что, если ты пренебрежешь моими предупреждения, они навсегда запрут тебя в Загробном мире, и ты никогда больше не увидишь своего мужа. Их цель — заставить тебя потерять ячменные лепешки. Если ты потеряешь их, ты никогда не увидишь дневного света. Прежде чем ты доберешься до дворца, ты увидишь его стража — чудовищную собаку с тремя головами. Дай ему одну ячменную лепешку, и ты сможешь спокойно пройти мимо нее, чтобы встретиться с богиней Персефоной. Теперь обрати внимание и на это тоже. Богиня Персефона соблазнит тебя роскошью и комфортом. Если она пригласит тебя на роскошную трапезу, присядь на корточки и попроси обычного хлеба. Ты можешь есть только это. Затем скажи ей, зачем ты там, возьми то, что тебе было поручено взять, и возвращайся, подкупив собаку оставшимся ячменной лепёшкой. Отдай Харону оставшуюся монету, чтобы он перевез тебя обратно через реку. Следуй по своим шагам, и ты успешно вернёшься из Загробного мира. Прежде всего, я предупреждаю тебя: что бы ты ни делал, не открывай и не заглядывай в кувшин. Не позволяй своему любопытству ослабить свою бдительность, слишком много думая об этом скрытом сокровище божественной красоты. Галф уставился на перила балкона, пытаясь переварить длинный набор инструкций. Он склонил голову и поблагодарил голос, прежде чем отправиться из дворца на поиски того, что ему было нужно. — Кто хочет поспорить, сколько из этих инструкций он помнит? — взволнованно спросил Аполлон. Артемида фыркнула и поднялась на ноги. — С меня хватит, — пробормотала она, разворачиваясь и покидая божественное собрание. — Что? Подожди! Артемида! — воскликнул Аполлон, бросаясь вслед за сестрой. — Кто ставит на то, что он забудет самую важную инструкцию? — спросил Арес, ухмыляясь Афине. Афина нахмурилась, глядя на него: — По крайней мере, ставлю на то, что это будет захватывающе. Зевс фыркнул. — Вот и сгинула жена Мью, — пробормотал он. — Надеюсь, он найдет другую. Гера закатила глаза. — К счастью, он не ты, — с горечью пробормотала она. Зевс нахмурился. — Только новая любовь сможет исцелить разбитое сердце, — сказал он. Гера сердито посмотрела на него. — Когда именно я разбивала тебе сердце?! Деметра поднялась со своего места. — И это уже повод, чтобы уйти, — прошептала она, прежде чем покинуть богов. Арес и Майлд последовали его примеру, не желая оказаться на линии огня между королем и королевой небес. Майлд с грустью оглянулся на диск, на котором все еще был изображен Галф, который искал место, о котором ему рассказал голос. Как бы сильно он ни хотел помочь Галфу в его путешествии в Загробный мир, его вмешательство наверняка будет увидено его товарищами-олимпийцами. Он не хотел усугублять ситуацию с Афродитой._________________
Галф достиг мыса Тенарус еще до того, как солнце полностью село. С пустым кувшином и мешочком ячменных лепешек, которые он украл с кухни Афродиты, привязав мешочек к поясу, и двумя монетами, которые он также украл из другого храма, он прошел по массивным валунам бесплодного участка земли в каменное куполообразное сооружение. Галф вошел в дверной проем и вскоре обнаружил тропинку, спускающуюся в Загробный мир. Он глубоко вздохнул и положил две монеты в рот, прежде чем выудить ячменные лепешки из мешочка и подержать каждую в обеих руках. Он в последний раз вдохнул воздух над землей, прежде чем шагнуть вперед и спуститься по крутым ступеням в Загробный мир.________________
Артемида выглянула сквозь металлическую решетку на окне комнаты Мью. Афродита в тот вечер отправилась на очередное свадебное торжество — одну из своих многочисленных обязанностей богини любви, она иногда председательствовала на браках, — и дворец остался почти свободным для доступа. Артемида вздохнула при жалком виде Мью, бледного и осевшего на пол, с ожогом на плече, все еще алым и воспаленным. Поднос с едой лежал нетронутым у его ног, а миндалевидные глаза безучастно смотрели на стену напротив него. — Ты ужасно выглядишь, Мью, — внезапно раздался рядом с ней голос Аполлона. Она ахнула и сердито посмотрела на брата. — Что ты здесь делаешь?! — зашипела она. — Я хотел знать, куда ты направляешься, — ответил Аполлон, надув губы, прежде чем повернуться к Мью. — Я говорил тебе не любить его как смертного, Мью. А теперь посмотри, куда это тебя привело. Артемида толкнула его локтем. — Правда? Аполлон невинно посмотрел на нее. — Я предупреждал его, — защищался он. Артемида закатила глаза. — Не волнуйся, Мью, — продолжил Аполлон. — Я уверен, что ты найдешь милую смертную, которая когда-нибудь родит тебе ребенка. Посмотри на меня! В конце концов я нашел жену, которая позволяет мне делать все, что мне заблагорассудится. — В последний раз, Аполлон, — одёрнула его Артемида. — Я отрежу тебе член, если ты не уйдешь! Аполлон нахмурился, глядя на нее, прежде чем исчезнуть во вспышке света. Артемида закатила глаза. Как она вообще выжила, имея его в качестве брата? Она сделала глубокий вдох и пожелала, чтобы ее сущность слилась со светом луны, который сиял над хрупкой фигурой Мью на полу. — Ты правда не собираешься хоть что-нибудь съесть? — спросила Артемида, внезапно встав над Мью. Мью угрюмо посмотрел на нее. — А зачем? — спросил он. — Мир все равно во мне не нуждается. ____________________ От автора: ПРИМЕЧАНИЯ: Сюжет и диалоги в этой главе были в значительной степени основаны на переведенной оригинальной версии, за исключением нескольких: Афродита как племянница Деметры — Деметра — сестра Зевса. Один из источников говорит о ней как о дочери Зевса и Титана Дионы. Это делает Деметру тетей Афродиты. Я полагаю, что печально известная картина «Рождение Афродиты» основана на другой (и, могу я сказать, более интересной) истории происхождения, в которой упоминается, что Афродита родилась из пены, которая была произведена гениталиями Урана (деда Зевса), которые его сын Кронос (отец Зевса) отрезал и бросил в море. (Разве греческая мифология не сумасшедшая? 🤣) Деметра и Гера помогают Галфу — ни одна из богинь не помогла Психее в оригинальной истории. Я просто хотела, чтобы они играли большую роль в этой версии, поэтому я расширила и изменила сцены, в которых участвовали их персонажи. Пан помогает Галфу — тоже моя творческая свобода. У Пана была только одна сцена в оригинальной истории Семь поцелуев и один страстный поцелуй (цена за голову Галфа) — я забыла указать на это в предыдущей главе. Это было взято из оригинальной истории. И в этой вселенной я нарисовала Афродиту с мыслью «красота субъективна», поэтому то, как она выглядела, в значительной степени зависит от того, кто ее видит. Например, если бы Тарн Киригун оказался для меня воплощением красоты, и я бы выполнила задание Афродиты — я получила бы семь поцелуев и один страстный (тадаам~) поцелуй от Тарна Киригуна. Пан и Сиринкс — В предыдущей главе я называл а инструмент Пана сиринксом. В мифологии Сиринкс была — как объяснялось в приведенном выше повествовании — нимфой. Это типичная история о том, как боги пытаются изнасиловать женщин, а женщины успешно убегают от них, превращаясь во что-то другое. В их истории тоже есть странный поворот. Последовательница Артемиды — помимо того, что она была богиней охоты, ей также поклонялись как богине девственности. Ее последователи придавали большое значение целомудрию и сохранению девственности до брака. В некоторых версиях объяснялось, что ранее у охотников существовала практика, когда они воздерживались от половых сношений до участия в охоте, полагая, что запах отпугнет их потенциальную добычу. Ритуал был связан с Артемидой. Ее девственность позже стала связана с ее властью и независимостью, поскольку потеря девственности для женщин происходила в браке, а брак требовал, чтобы женщины подчинялись своим мужьям. Сохранение ее девственности тогда означало, что Артемида не находилась ни под чьим контролем и, следовательно, могла стоять рядом с мужчинами-богами. Затем ее последователи практиковали целомудрие, часто избегая контактов с мужчинами в рассказах греческой мифологии. Дафнис — смертный мужчина, любящий Пана. У него есть более запутанная предыстория, но для этой истории я просто оставлю ее в том виде, что Пан научил его играть на свирели. Гранат и лотос — священные для Геры. Гера как свекровь Афродиты — сын Геры — Гефест (Вулкан), муж Афродиты. По некоторым сведениям, Гефест был сыном Зевса и Геры. В других он произошел от Геры так же, как Афина произошла от Зевса. Молитвы Галфа богиням — в оригинальной истории Психея молилась, чтобы богини спасли ее от всего. Я не хотела, чтобы Галф казался таким беспомощным и ленивым, поэтому заставила его попросить о более разумных одолжениях. Порка Галфа — в оригинальной версии Психея действительно была выпорота Афродитой и ее служанками, и в то время уже был виден ее живот (представьте себе ужас избиения беременной женщины и принуждения спускаться со скалы)). Муравьи — в оригинальной истории муравей почувствовал жалость к Психее. У муравья был целый диалог, в котором он убедил своих собратьев-муравьев помочь. Кроме того, Психея не помогла муравьям в оригинальной версии. Она просто беспомощно смотрела, как они заканчивают ее задание. Опять же, я не хотела изображать Галфа таким беспомощным и наивным, поэтому я заставила его помочь. Моток шерсти — свернутый или завернутый узел пряжи или бечевки. Я точно не вяжу, но где-то читала, что она имеет длину 560 ярдов или 510 метров. Поправьте меня, если я ошибаюсь. Стикс и Коцит — в центре Загробного мира сходятся 5 рек, и Стикс и Коцит — две из них. Река Стикс — это то, что души пересекают, заплатив перевозчику Харону. Коцит — это река плача и стенаний, где блуждают души, от которых отказался Харон, потому что они не получили надлежащего погребения. Голос из фонтана черной воды — в переведенной оригинальной истории фонтан говорил так, как будто его что-то охраняло. Орлу пришлось поговорить с голосом, прежде чем он смог набрать воды. Орел — в переведенной оригинальной истории у орла также был длинный диалог, в котором он просил Психею отдать ему флакон, чтобы он мог принести воду от ее имени. Ганимед — возлюбленный Зевса мужского пола. Он похитил его, превратившись в орла. В оригинальной истории Купидона и Психеи орел был отделен от Зевса («Царственный орел Могучего Юпитера, распростерший крылья, был там, чтобы помочь ей: хищник вспомнил то давнее время, когда по приказу Купидона он нес Ганимеда, фригийского виночерпия, через небеса к Юпитеру».) Сначала я хотела, чтобы Зевс пришел на помощь, следуя другим рассказам, но в конце концов, отказалась от этой идеи. Почему Гера так горько отзывается о Ганимеде? Зевс так сильно любил Ганимеда, что превратил его в созвездие, чтобы Гера не убила его. Да, он созвездие Водолея — водоносец. Говорящий балкон — в оригинальной истории Психея искала самую высокую башню, и башня заговорила с ней. Мыс Тенарус — вся подробная инструкция по выходу с балкона была основана на переведенной оригинальной истории. И если вы Загуглите, мыс Тенарус существует как мыс Тенарон. Кража из храма — это плохо.😂 Я просто не знала, как Галф сможет обеспечить себя тем, что ему нужно. Я имею в виду, зачем Афродите давать ему все это, если она хотела, чтобы он сгинул? Поэтому я заставила его украсть эти вещи, так как для него было невозможно внезапно раздобыть деньги, не говоря уже о том, чтобы испечь ячменные лепешки.