Я твой пленник

      Приехали мы в деревню, в гости к Пауку. Так как друг у нас парень деревенский, к радостному событию, приход сына из армии, Пашкин батя забил кабанчика. Мать усадила нас крутить фарш и лепить пельмешки. Ох и обжирались мы жареным мясом, шашлычком с пивасиком и слепленными саморучно пельменями! Ходили купаться на, этакий вариант зоны отдыха местного населения, озеро ещё с не прогретой водой, но с пивом было зашибись. Набрали, явно, лишние килограммы на домашних харчах. Павлухина мать закормила домашней выпечкой, а мы, чтоб растрясти жирок, шуршали по хозяйству: и в огороде с тяпками, и с молотками по участку, а после нас, трудяг, опять кормили как на убой. Только Пауку всё нипочём, ходит костями гремит, весь в своего батю. Мать у Пашки слегка полноватая красивая женщина, её хорошо было бы изобразить на картине, на фоне самовара, эталон русской красавицы. А отец худющий, жилистый, типичный мужик, но вместе они смотрятся гармонично.       В общем, наработались, наели щёки и рванули к Сереге. Такого раздолья, как в деревне, не было, но на огороде потяпать мы успели. Разгуляться, особо, в трёхкомнатной квартире, не выходило, так что мы торчали на огородном участке. Там под инвентарь и всякую утварь, стоял домик, вот возле него мы и торчали на пластмассовых стульях и за таким же столом. А по вечерам сидели на кухне, где мама Серёги старалась откормить горемычных трудяг. Аха! Вот такой у нас начался отдых, совмещённый с трудотерапией! Где мы отдохнём полноценно, так это у меня. Засядем на даче и будет нам вечный релакс! Серёга, только чудом ещё не лопнул, предвкушает встречу с Маринкой. Вот же она его зацепила конкретно, мужик не на шутку влюбился. Интересно посмотреть сестрино отношение к нему, взаимно или нет, что из этой влюблённости выйдет? Предки друга мне понравились, мама учитель иностранных языков и попутно, внештатный переводчик. Звёзд с неба не хватает, но и копейкой не обижена. А батя слесарь, в местном автосервисе, тоже не плохо получает. А что, я должен знать куда, потенциально, отдаю сестру! Да и сам Серый строит планы, собирается доучиваться, тоже вылетел с института за прогулы. Профессия психолог предполагает не хилый денежный эквивалент. Я думаю, что теперь мотиваций у него предостаточно, в стремлении завоевать Маринку будет из кожи вон лезть. Он уже и родителям напел о своей не вселенской любви, на сию песню они покивали, порадовались, что парень, вроде бы, повзрослел и взялся за ум. Расспросили меня о семье, конечно всего я рассказать не мог, но в общих чертах обрисовал. В общем, прощались мы с родителями Серёги. Батя вручил ему ключи от машины «Мерседес», мол, себе купил «буса». Он практичней для огорода, да иногда извозом занимаюсь. Серый, только, что не верещал, как баба, так на отце вис от благодарности. Вот так, на личном транспорте, мы помчали ко мне, с авторадио и с предвкушением приятного. Кому какого, Серёге встречи с прекрасным видением и зазнобой, а нам с Павлухой, просто прекрасного время провождения.       За два часа доехали до моего дома, в восемь вечера подъехали к воротам, ключей от калитки нет, я давай звонок жать, в домофоне раздался бабулин голос. — Аллё? Кто там? — Бабуль, это я, Канир и я не один, с друзьями! — Ой, оё-ёй, сейчас… Воротина поехала в сторону, я зашёл во двор и махнул рукой, чтобы Серёга заезжал. На крыльцо выбежала бабуля улыбаясь, хлопая в ладоши, всё такая же моложавая и красивая. На бабушке была одета дедова камуфляжная футболка, а из-под цветастого фартука, торчали голубые шорты. Она со смехом и причитаниями подбежала ко мне, я наклонился и получил порцию поцелуев и объятий. Потом на крыльцо высыпало остальное семейство. Маринка с разбега прыгнула на меня и повисла, обхватив руками и ногами, к ней присоединился папка. — Эй-эй, завалите меня! — смеясь, придерживал от падения я родных. — А ну, мелочь, дайте и мужикам обнять парня! — отбивал дед свою очередь, дождался пока с меня слезут и крепко обнял. — Ну, мужик, мужик… — хлопает меня по спине. Батя стоял рядом и улыбался, ждал своей очереди обнимашек и я в них попал, в медвежьи, полные любви. — Привет, сын! И тут я вспомнил про друзей, они терпеливо дожидались меня, присев на капот машины. — Пацаны, давай сюда! — зову мужиков. — Ну, знакомить не надо, уже были представлены. Пошла новая череда приветствий и рукопожатий. — Давайте, давайте все в дом! Сейчас на стол накроем, как знала, как знала, пирогов налепила! — зазывает бабуля. В несколько рук, по быстрому накрыли на стол и уселись трапезничать. — Ну… — спрашивает дед, — Чем хотите заняться, молодёжь? — Если, вы не против, на дачу хотим рвануть. Банька… и всё к ней вытекающее… Вообще, мы месяц назад дембельнулись. — А где были всё это время? — интересуется папка. — Так, огороды пололи, заборы чинили… — Где? — У нас! — хором отрапортовали пацаны. — Похвально, похвально… — кивает дед. — У нас только на солнышке греться, ну может бабулину зелень прополоть… — Мы с Валюшей, всё пропололи, там остаётся только на шезлонгах валяться. — сказала бабушка. — Нир, а тебя девчонка какая-то спрашивала. — вклинилась сестра в разговор. Серёга, так поедал сестру глазами, что аж, вилку мимо рта занёс, а эта, коза, глазками зырк-зырк, стреляет. — Какая девчонка? — спрашиваю, все уставились на Маринку, ждут ответ. — А я почём знаю? Со школы шла, она и окликнула меня. Поинтересовалась, когда ты дома будешь. — А какая она? — Длинные каштановые волосы, худенькая. Ростом с меня, красивая. Знаешь её? — Не-а, таких у меня не было. — а сам думаю, вдруг незнакомка, хотя, маловероятно. За разговорами наступила ночь, компания стала расползаться. Сначала сбежала бабуля, потом папка, а за ними и дед с батей потянулись. Маринка убрала со стала, загрузила посудомойку. И между делом, бросала взгляды на Серёгу, ишь, соблазнительница малолетняя, а этот сидит слюни до пола развесил… Пашка запросился спать, ну и мы тоже собрались на боковую. Я решил наведаться к сестре в комнату, стукнул в дверь, приоткрыл и просунул голову. — К тебе можно? — Ой, какие мы культурные, заходи уже. — У меня к тебе разговор, вернее вопрос, ну или… Ай, короче, если у тебя ничего серьёзного к Серёге нет, то ты его лучше не обнадёживай, он же влюбился до звёзд в глазах… В общем, у меня, как бы, всё. Жалко будет парня, хороший мужик он. — С чего ты взял, что я шутки шучу? Он мой. — Как это твой? Объяснись. — А что здесь объяснять, как есть, так и говорю. Я когда его увидела, сразу поняла, что он мой. — сестра пожимает плечами, как будто сказала самую понятную вещь и посмотрела с вызовом мне в глаза. — Как так? — Я его во сне видела. — И после поняла, что он твой? — Угу. — Хм… — кивнул, мол, всё понял. — Ладно, совет да любовь, пошёл я спать… Спокойной ночи. — пожелал сестре, потрепал её по волосам, получил по рукам, за порчу причёски и со смешком удрал к себе. Завтра на дачу поедем, красота-а-а…! Завалился в кровать, сняв только штаны с носками, завернулся в покрывало и уснул.       Сижу у нас в беседке на качели. Поворачиваю голову, а рядом со мной, моя незнакомка. — Привет. — говорю. — А ты, как сюда попала? — Скоро я за тобой приду. — сказала и задрожала, как изображение при помехах, оп, и исчезла. — Что за хрень? — кричу. И получаю ответ мужским воплем. — Гора, подъём! — орут мужики, подскочил, хлопаю глазами. — Вы чего орёте? Поспать не даёте? — Аж, стихами заговорил! — Вставай! На часах двенадцать дня! — Чё, серьёзно? — Нет, шутим. — А вы давно встали? — Не-е… Тоже дрыхли. Пошли пожрём, а? Так жрать охота-а-а… — заканючил Пашка. — О, голодающий индивид! — смеётся Серый. — Давай, очухивайся, а то нас пожуют! — Идите на кухню, ща, я следом.       Перекусили и поехали по магазинам закупаться провизией. Заехали на рынок, взяли разного мяса. Гулять, так гулять и погибнуть от обжорства! Прибыли на дачный участок, тяпнули по бутылке пива и начали шуршать. Павлуха занялся баней, а мы с Серёгой стали кухарить. Нарезали салат, замариновали часть мяса, остальные продукты убрали в холодильник.       К вечеру напарились в баньке и голышом, с воплями, попрыгали в бассейн! Этот вечер сугубо наш, а вот завтра, чую, прибудет моё семейство, тоже шашлычка захотят. Врубили музыку, благо, пугать громкостью только мышей, да мошек. Оторвались по полной! Уселись вокруг стола. Ели, пили, смеялись, вспоминали свой год службы. Паука разморило и он, вихляющей походкой, махая нам рукой, удалился спать. А мы с Серёгой остались, сделали музыку потише, переместились на качели, точную копию домашних, сидим, покачиваемся, полный расслабон. — Гора, а твои родители геи? — спрашивает Серый и я захлебнулся пивом, кашляю, а он по спине мне стучит. — Нет, ты с чего взял? — хриплю, вытирая слёзы. — Ну я же, типа, будущий психолог. Путём наблюдений пришёл к такому выводу. Взгляды, прикосновения… Только я не понял, кто чей ребёнок, вы как будто на обоих похожи, вот тут загадка для меня. — Хм… да-а-а… Даже не знаю, как объяснить… — Как есть, так и скажи. — Уф… тут такое дело… В общем, поговорив с сестрой, я думаю, что тебе нужно знать… — Тебе, что-то Марина говорила? — перебивает меня друг. — Я тебе скажу, что она сказала, но я тебе не говорил, лады? — Лады. — Она сказала: Он мой. — Кхе-кхе… — теперь захлебнулся Серый, я в ответ похлопал по горбу. — Вот так и сказала? — хрипит, как я минутой раньше. — Угу. — И как ваш разговор связан с моим вопросом? Чего-то я не догоняю… — В самом прямом смысле связан. Не знаю, как ты воспримешь инфу… Короче, мои родители… Они наши биологические родители… — Это я уже понял… — Дай договорить. Не было суррогатных мам, не было, вообще, никаких матерей, папа Валя нас выносил и родил, батя, соответственно, родной. — Погоди… Как родил? Он что, пол поменял? — Нет! — в таком раскладе я даже не думал, что можно так вывернуть, меня чуть смех не пробрал. — А, как же… Что-то ничего не понимаю… — Мой папка был обычным парнем, ну может и не обычным… Сам видел. А вот батя, вот он у нас, как раз, загадочная личность, он не отсюда. — А откуда, иностранец, что ли? — Ну, в какой-то степени… Он с другой планеты. — Чего-о-о…? — засмеялся друг. — Во, заливает! — Ничего я не заливаю. — нервно выплюнул я слова. — Он с планеты Эмью. — гляжу на Серого, наблюдаю за его реакцией. — Так… погодь… а как же…? — Батя папку украл и изменил под свою расу. У меня есть ещё брат и сестра, они живут там. Нашли свои пары, воспитывают детей. На Эмью у меня два деда и куча родственников. На этой планете только один пол и различие только в анатомии и внешнем виде. У них за женщин, младшие, отличаются ростом и миловидностью, как мой папа, короче. — Охре-ене-еть… — впал в ступор друг. — Вот в той стороне. — махаю рукой в сторону леса. — Стоит космический корабль. Серёжка подскочил посмотреть, но я со смешком его остановил. — Он в режиме невидимки, ещё успеешь посмотреть и полетать. К нему доступ только отец имеет. — Я?! Полетать?! — вытаращил Серый глаза. — Ты, ты… С родственниками будешь знакомиться! — ржу с его физиономии. — Охре-ене-еть… Я полечу в космос… — парень выпал из реальности. — Эй, вернись, вызывает Земля! Не забывай, что твоей зазнобе, ещё учиться, да и тебе тоже. — Теперь у меня цель, офигенная цель… Но я пока про космос молчу, да? — Ага, пока не кипишуй. Время само решит, когда говорить. — Угу… Ну, чё ещё по пивку? И это его реакция… пф… не х#ясь, как всё легко воспринял… — И это всё, что ты скажешь? — охреневая интересуюсь. — А чего ещё? — Да ничего! По пивку, зятёк! — ржу и получаю кулаком в плечо и смеёмся уже вдвоём.       Две недели кайфовали на природе, потом ребята засобирались домой, мол, пора и честь знать… Парни уехали, а я остался наводить порядок. Подумал и решил переночевать на участке, а утром позвонить домой, чтобы забрали меня. Прибрался, пожрал, взял бутылочку пива, прямо для меня одна осталась. Сел в кресло, под навес дома и наслаждался покоем, тишиной, нарушаемой только ночными звуками и мерцанием звёзд… Не заметно для себя, так и уснул сидя.

***

      Медленно выплываю из сна. Руки за головой, я потягиваюсь, хочу встать, но что-то больно дергает мои руки. Открываю глаза, смотрю, а мои лапки прикованы к спинке кровати! Дёргаю ещё раз, потом до меня доходит, не моя кровать, бля, и комната не моя! Ору раненным медведем. — Что за на х#й! Я где?! Мысли лихорадочно мечутся в голове. Так я уснул на даче… Как я оказался здесь? Я не был пьян…! Тогда как… кто? — Эй, кто нибу-удь? Здесь кто нибудь е-есть? — ору, что есть мочи. Я не трус, но бля, вдруг меня на органы, сп#здили… — Алё-о-о, бл#дь?! Э-эй?! — паника накрывает меня, дёргаю руки, но наручники только сдирают кожу на запястьях. Дёргаюсь всем телом, вдруг мебель дряхлая, развалится от тряски и замечаю, что я ещё и голый! Да, что ж это такое?! — Э-эй, есть кто-о-о?!

***

      А в это время за ним, развалившись в кресле, закинув ноги на стол, наблюдала хрупкая личность. Длинные волосы были убраны в высокий хвост. На чистом, с золотистым оттенком кожи, лице, из-под густых длинных ресниц, сверкали болотным цветом глаза. Над ними аккуратные бровки, как крылышки птички. Маленький, чуть курносый нос и полные, ярко-розовые губы, изогнутые в самодовольной улыбке, завершали красивый лик. Хрупкая фигурка утопала в китайском халате, сложив руки на груди, а ноги обутые в тапки-зайки, подёргивались в такт тихо звучавшей мелодии. — Девочки ему нравятся… хм… бабник чёртов…! Поори, поори… любвеобильный мой… — проговорил тонкий, как будто мальчишечий голосок. С монитора шло изображение прикованного Канира, а из динамиков лился отборный мат, периодически забивая звучавшую музыку. — Бл#дь! Дайте воды! Суки! — Что ж, — вздохнула фигурка, — я ж не монстр, напою и накормлю… — сбросив стройные ноги со стола. С ленивой грацией, встав с кресла, начала переодеваться, в широкие джинсы и огромную толстовку. Скрутила волосы в гульку, одела на голову шапку, на ноги кроссовки. Лицо спрятала за маску-медвежонок, а руки в кожаные перчатки. — Моя персона готова к труду и обороне! — проговорила отражению в зеркале. — Так… идём на кухню… Открыв холодильник и подкатив сервировочный столик, маленькие ручки стали собирать не хитрый завтрак. — Налью, лучше сока… угу… с таблеточкой, пусть ещё поспит. — покивала медвежья маска.

***

— Да, #баный в рот, э-эй?! — завёл я снова свою шарманку. И, о! Дверь приоткрылась, въехал стол со жрачкой. Значит от голода не сдохну, а следом вошло, вошёл, хер знает, ребёнок, что ли…? — Эй, зачем я здесь?! — ору, но меня игнорят молчанием, накрывают одеялом бёдра. Какие мы стеснительные, члена испугались, бля, под подбородок подкладывают салфетку. Мою голову приподнимают, этот хрен его знает кто, подносит стакан сока к губам. Жадно пью холодное питьё, самое то, ага, для сорванного горла, но мне пофиг. Следом пихают бутерброд с сыром и колбасой, я не гордый, жую… пью… жую… Пытаюсь заглянуть в щелки маски, но ни хрена не видно. Закончив с кормёшкой, тюремщик покатил столик к дверям, но я останавливаю его воплем. — А ссать мне под себя?! Маска кивает головой и возвращается, достаёт из-под кровати утку! — Это чё за х#йня?! — в возмущении ору, тараща глаза. Этот пожимает плечами и собирается уйти. — Эй, куда?! Давай сюда! Вот за что мне это? Стыдоба, ссу, а что делать, не в кровать же мне под себя. Мой член встряхнули и меня снова накрыли одеялом. — И долго мне, так лежать? У меня руки затекли! Но меня вновь проигнорировали, закрыв за собой дверь. Бля… зачем я здесь, кто меня похитил? В хаотичном мышлении я уснул.

***

Фигурка в мешковатой одежде замерла перед монитором, сняв с себя маску, шапку и перчатки. — Надо ему цепь прицепить, пусть сам ест и в туалет ходит. Только нужно всё продумать хорошенько. Таинственная личность захихикала и потёрла руки. — Жди меня в гости, любовь моя, будешь меня девственности лишать! У-у-у… гад… Ты мне нра-авишься… — протяжно и пискляво проговорила, передразнивая. — А сам баб менял, как перчатки! Кобель! Усевшись в кресло и забросив ноги на стол, загадочная персона, стала дожидаться, когда пленник уснёт. — Спи, спи… любимая кобелина… Пойду-ка я перекушу, пока время есть. И с незатейливым напевом, типа, «тру-ля-ля, тра-ля-ля», удалилась из своего онлайн кинотеатра в кухню.       Пошуршав в холодильнике и соорудив себе бутербродов, особа, щёлкнула кнопкой чайника и пока вода грелась, пошла переодеться в любимый китайский халат. Вернувшись на кухню, налила себе чайку с молоком и с вселенским удовольствием приступила к поеданию своей шедевральной кулинарии. — Ну-с, теперь можно и в душик сходить.

***

      Проснулся я в полной темноте, сначала подумал, что ночь наступила, а потом почувствовал, что на глазах повязка. — Да, что б тебя, жёванный крот! — ору и слышу рядом смешок. — Эй, кто здесь? — стараюсь вслушаться, вздрагиваю от прикосновения к шее. Мою голову приподнимают и я чувствую у губ холодный предмет, дёргаюсь, мало ли, что мне хотят в рот пихнуть. Вздрагиваю снова, в ухо проникает шёпот и от него бегут мурашки по телу. — Пей. Короткая, тихая команда и я пью, сок, апельсиновый сок, выпиваю до дна и задаю вопрос. — Зачем я здесь? — Ш-ш-ш… — успокаивающее шипение проникает под кожу и разбегается миллионами пупырышек. — Кхм… — откашливаюсь. — Мне бы это, в туалет хочу… — вдруг меня отстегнут, так постараюсь вломить по черепушке и сдёрнуть из этой клетки. — Жидкость просится… — говорю. Слабая надежда таит с прикосновением к моему члену, ну да, снова утка. Ага, сделал дело, гуляй, то есть, лежи смирно… — Мне ещё долго здесь находиться? Может вам нужен выку… — обрываю свой монолог на пол слове, мне протирают моего дружка влажной тканью. — Что за бля… — и опять не договариваю, тот кто рядом забирается ко мне на бёдра. — Эй, эй, ты что делаешь?! — с нарастающей паникой воплю и чувствую чужое дыхание на губах, а за ним следует неумелый поцелуй. Что-то мне это напоминает, но сейчас я не могу вспомнить, потому что мой член накрывает маленькая рука. — Ты кто? — спрашиваю, а в ответ только дыхание. Мой предатель заинтересованно дёргается, в голове вихрь мыслей и одновременно пустота.       Лёгкое тело перемещается и садится мне на член, с плавным скольжением, туда-сюда, туда-сюда. Мои губы накрывают поцелуем и я невольно отвечаю. А кто бы не ответил, приятно же… Её длинные волосы щекочут мою грудь… Втягиваю чужую губу в рот. Провожу языком по ней, слегка посасываю и ловлю ртом тихий стон. Маленькие ладони обхватывают моё лицо и я углубляю поцелуй… Такие полные, сладкие губы… Она елозит на моём животе и в её попку упирается мой возбуждённый орган, подбрасываю, свою тюремщицу бёдрами, но она не торопится удовлетворить моё желание, а так хочется оказаться в жарком нутре… — Может уже, что нибудь сделаем? — шепчу ей в губы, она не отвечает мне, но приподнимается и берёт в руку моего дружка, чёрт, как бы не обкончаться раньше времени — столько бабы у меня не было…! Девушка сползает ниже и берёт головку ствола в рот… О боже… п#здец… я приплыл… Со стоном кончаю. Но это не останавливает, девушку, она гладит мою грудь, целует, присасывается пиявочкой к одному соску, ко второму, прикусывает и теребит языком и у меня между ног опять зашевелилось! Вот я оголодал по женскому телу, так быстро возбудился! Девушка целует мне ключицы, шею, губы, а потом привстаёт и направляет мой член в такое тесное отверстие, скулит, стонет, ахает, я вместе с ней, пока не оказываюсь на половину в ней. Я попал в плен, такой тесноты, так узко, даже больновато… Она покачивается, я приподнимаю бёдра и полностью погружаюсь… Так горячо, влажно, стонем в унисон и начинаем вечный танец любви, по другому язык не поворачивается сказать… Движемся навстречу друг другу, чувствую мой член сжимают мелкие спазмы, попка шлепками бьётся о мои ляжки, всё быстрей, сильней, глубже… И мы с воплем улетаем, она падает на меня и тяжело дышит. Моё сердце отбивает ритм о грудную клетку, а ему в ответ стучит её. — Ну, теперь ты меня отпустишь? — отдышавшись спрашиваю. — Ты вроде бы, получила, что хотела… — Ещё нет, но скоро.       Сползает с меня, с кровати и обтирает меня влажной тканью. Отстраняется и я слышу, как открывается дверь и шаги удаляются, потом возвращаются и мне дают напиться. — Водичка, конечно, хорошо, но я жрать хочу и что нибудь посущественней бутербродов. — говорю ей, когда опустошил ёмкость. — Сейчас. — голос у неё как у ребёнка. Ушла, пока ждал её, уснул.       Проснулся в полумраке и мои руки были свободны, а у кровати стоял столик с едой. Ну, спасибо, хоть руки отцепила, думал без конечностей останусь. Встал с постели размять одеревеневшее тело и понял, что обрадовался я рано, на ноге была цепь. Я, бл#ть, пленник, сексуальный пленник! Теперь остаётся только лечь, ага, желательно — на рельсы! Сел на постель, подкатил ближе стол и стал есть, всё что остаётся. Орать и бузить бесполезно. Жую и попутно рассматриваю мою тюрьму. О, даже ноутбук лежит на прикроватной тумбе, ну спасибо, слабая надежда, что есть интернет. Беру в руки, правильно, его нет, откладываю пока игрушку в сторону. Доедаю, пью тёплый чай и замечаю дверь между деревянными панелями, почти не заметная. Иду на разведку гремя… пф… кандалами. Узник — твою ж медь! Открываю дверь, вижу унитаз, щёлкаю выключателем, раковина, над ней зеркало, душевая кабинка — проверяю длину моего поводка, в аккурат, чтобы поссать и помыться. Иду к входным дверям, заперто, наивный, вернулся в ванную, рядом с раковиной шкафчик. Так, что тут у нас? Полотенца, зубная щётка в упаковке, паста, одноразовые станки, чё, не опаска, вжик и тю-тю, шутка. Мыло, крем для и после бритья… Какая заботливая у меня надзирательница…! Да-а… по ощущениям, горячая штучка. Ёшкин кот, о чём думаю…? Ага, Канир, дефект мозга ничем не замажешь… Достал полотенце, повесил на крючок и полез в душ, настроил воду, блин, надо было взять мыло и тут же, вижу полочку с шампунем и гелем, понюхал оба флакона, ничего так запах, сойдёт. Намылился, помыл голову, тело, ополоснулся, вылез из кабинки, подошёл к зеркалу, да-а… тру рожу, побриться не помешает… Ну и побрился, почистил зубы, выключил свет и вылез в свою камеру гремя цепью.       Вот же ж, столика нет, зато на кровати лежат пижамные штаны, делаю низкий поклон дверям, была бы шапка, протёр бы ею пол, спасибо, блин. Тьфу! Бл#ди, даже липучки продумали, что б с цепью одеться! Скинул с бёдер полотенце, надел штаны и забрался в постель. Тек-с, что тут нам для просмотра «подоровали»… Сверхъестественное…? Ай, в конце концов, бесконечный фильм. Врубил, подгрёб повыше подушки, улёгся и стал смотреть, всё равно больше делать нечего.

***

      А в это время в другой комнате, оттопырив попу, шаркала тапками-зайками хрупкая особа. — Чтоб тебя, не хер, а дрын! Хи-хи-хи! — с довольным лицом сетовала мелкая персона. — Ох-хо-хо-о-о… Пойду-ка я полежу в горяченькой ванне, расслаблю мышцы… — и потопала виляя задом в намеченное место. Настроив нужную температуру воды, щупая пальцами бегущую струю из крана, заткнув слив и капнув пару капель жасминового масла, хрупкая личность присела бочком на угол стиральной машинки и стала ждать, пока наберётся нужное количество воды.       Скрутила волосы в гульку, разделась, перешагнув своими стройными ногами стенку ванны, опустилась с блаженным вздохом в воду и положила голову на край бортика. Перед закрытыми глазами мелькали картинки первого сексуального опыта. — А, я не прочь повторить… — прошептала и довольно захихикала. — Что ещё будет, мой Нир! — приподняв одну ногу из воды, согнув в колене и проведя по ней руками, опустив, провела ладонями по груди и положив руку между ног, засмеялась уже в голос. — Полюбишь меня и про своих баб забудешь… — прошептала и улыбка украсила красивое лицо.       На утро, потянувшись в постели, жмурясь и улыбаясь лучу солнца, который проник в щель между шторами, мыслями вернулась к своему пленённому любовнику, между делом вспомнив, что мужика надо кормить. Грациозно встала с кровати, накинула на тонкую фигурку излюбленный китайский халат, поддев ногами тапки, не спеша пошла готовить себе и Каниру завтрак. Шурша на кухне и напевая экспромт. — И колбаска, и сырок В вашем бутерброде. На тарелке жрачки в прок, И с вас хватит вроде… — Пф… чушь какая в голову лезет… А-а, ещё кофеёк налить! Сгрузив всё на столик, покатила к арестанту, остановилась у дверей, отошла в угол и стала крутить ручку, которая тянула с комнаты на барабан цепь. — Вот теперь ты меня не достанешь… — с кряхтением разогнулась и потёрла ладонью поясницу. — Ещё не время нам встречаться глаза в глаза. Приоткрыла дверь и подтолкнула стол в комнату, не заходя.

***

      Проснулся я от металлического звяканья, подскочил, хотел перехватить рукой цепь, но куда там, эта надзирательница всё продумала. Хитрая зараза и невольно улыбнулся изобретательности особы. Чёрт, она меня заинтриговала, маленькая засранка! То что маленькая я не сомневался, это же она в маске была, стопудово, да и фигурка, уж больно, лёгкая по мне елозила. Вот выдумщица, такое придумать, чтобы мужика в постель затащить! Хочу повторить с ней любовное приключение, очень заманчивая мысль, да и девочка, сразу видно, опыта не имеет, ощущение, что я первооткрыватель! Твою ж за ногу, слово какое подобрал, первооткрыватель… Ага, открыл, вскрыл, первый… пф-ф-ф… — Ничего, моя сладкая похитительница, потом будет всё по моим правилам. — пробубнил себе я под нос, между горячим кофе и поеданием завтрака.       Но она не появлялась целую неделю, только снабжала исправно едой. Я начал звереть в своей клетке, ибо, разнообразием дел дни не отличались. Я устал спать, валяться, смотреть чёртовы киношки, когда я уже хотел поднять бунт в камере, долбить в дверь и орать благим матом, моя цепь поехала под кровать укорачиваясь. Явилась, не запылилась, чудное создание, с ударением на «о». — Долго я ещё буду сидеть на цепи? — решил брать быка за рога, пытаясь успокоится и не вспугнуть эту маленькую прохиндейку. — Я скоро с ума сойду от безделья и глухого игнора. Что мне сделать, чтобы ты не убегала и показалась мне? — Я подумаю… — услышал я в приоткрытую дверь, которая тут же закрылась, остался только сервированный стол. Цепь звякнула и я подтянул её к себе со вздохом, подкатил столик к кровати, да, плен пленом, а обед по расписанию. М-м-м… вкусно, интересно, она сама готовит? Бля, я жаба из мультика, поели, можно и поспать. Поспали, можно и поесть, думал я допивая стакан сока. Вот теперь можно и поваляться, врубил очередную серию сериала и уснул.       Мой нос учуял легкий запах жасмина, а бок грело тело, на меня были заброшены, видимо, нога на мои ноги и рука на грудь. Сначала подумал, что ночь, но из-под повязки на глазах, я увидел свет. Руки мои были опять прикованы к спинке кровати, чтобы не потревожить спящую авантюристку, тихонько повернул голову к своей руке и не хитрым движением, смог приподнять край повязки с одного глаза и посмотрел на спящую. Охренеть, это она, моя грёза с вокзала! Кто же ты, чёрт возьми?! Лежит рядом и посапывает, вот же… Спи, спи радость моя, возвращаю на место ткань на глаз и делаю вид, что просыпаюсь, дернул руками и моя спящая красавица, хрюкнув, проснулась. Сжимаю губы, чтобы не заржать, вздыхаю, «гы-гы-гы»… Во мне погиб актёр, играю свою роль полуспящего тела. Прокашливаюсь и спрашиваю. — Ты здесь? — ага, типа, не понятно. — Угу. — От тебя пахнет жасмином. — Угу. — а сама гладит меня по груди задевая мои соски, потом последовали легкие поцелуи. — Кхм… водички дашь? — Ой, да! — подскочила с постели и мой бок потерял такое желанное тепло. Рядом, что-то звякнуло, а потом к моим губам поднесли ёмкость. О, самое то, минеральная слабо газированная вода, уф, хорошо. — Может всё же освободишь меня? Обещаю, что не сбегу. — высказал свою идею. — Не-а, ещё нет. — вот же упёртая. — А когда? — Скоро. — что-то меня посещает дежавю, будто этот разговор уже был. — Тогда скажи, хотя бы, своё имя, это можно? — Можно, я Лера. — От Валерии? — вот не было у меня знакомства с ней, хоть, пристрелите меня. — Ага, типа, того. — Ну и чем мы займёмся, Лера? — молчит. — Мы с тобой раньше были знакомы? — задаю мучивший меня вопрос. — Были, но ты, получается, забыл. — И мы с тобой переспали? — Теперь, да. — вот же, загадочная личность, рассказала бы уже всё, тяну по капле. — Лер, мне бы в туалет… Только, может я сам? — Нет. — вот блин, ладно, пока играю по её правилам. Всё по старой схеме, только теперь стыдно… Молодая особа встряхивает мой член и моет меня… бля-а-а… но я молчу. А потом я уже не о чём не думаю, только чувствую… Как глубоко проникаю в Леру и как мы стонем в унисон.       Целый месяц я проторчал на цепи, но теперь мы хотя бы общались. Лера говорила обо всём, но кто она, откуда мы знакомы, не в какую не хотела говорить. У неё всегда был ответ, что ещё не время. Любовью занимались всё так же, я в наручниках и в повязке на глазах. Смотрю на время в ноуте, сейчас придёт моя грёза. Мы хотя бы сошлись на том, чтобы она меня не усыпляла, я дал обещание не сопротивляться её действиям. Она, как будто чего-то боится, но вот чего? Тихо открывается дверь, поворачиваю голову навстречу входящей Лере, что-то она сегодня странная какая-то, в глаза не смотрит, отводит взгляд… — Лер, что-то случилась? — И да, и нет. Для кого как. — Лично у тебя, что-то случилось? — уточняю вопрос. — Угу. — Расскажешь? — После, сейчас я хочу другого. — и так уверенно на меня зыркнула своими болотными глазами, аж засверкала радужка! Будто цвет глаз поменялся, но нет, показалось. Подошла, забралась ко мне на кровать, в руках наручники, я повинуюсь, закидываю руки за голову и меня сковывают. Смотрю на неё, жду, когда завяжет мне глаза, но она этого не делает. Седлает мои бёдра, гладит мою грудь своими маленькими, тёплыми ладошками. На ней китайский халат, видать любимая, домашняя шмотка. — Попьём сока? — спрашивает меня и гладит по грудным мышцам, слегка зажимая мои соски между пальцами. — Если ты меня напоишь, то попьем. — отвечаю улыбаясь кончиками губ. Лера сползла с меня, вышла и вернулась с двумя стаканами апельсинового напитка. С одного делает сама пару глотков, второй подносит мне, выпиваю, а она допивает свой. Забирается снова на меня, садится на мой пах, чувствую её голую попку. — Кани-и-ир… — шепчет и целует меня, мой член радостно дёргается, паршивец, знает, что его ждёт, предвкушает, в прочем, как и его хозяин. — Закрой глаза. — просит меня, так же шёпотом и я закрываю. Лера приподнимается и насаживается с тихим охом на мой член, чёрт, лучший секс в моей жизни, я её пленник, пленила во всех отношениях меня. — Нир, посмотри на меня. — открываю глаза и попадаю под просящий взгляд. — Мне нужно, чтобы ты любил меня и не только в постели, понимаешь? — говорит и двигается на моём дружке, прерывисто дышит и прикрывает глаза. Люблю ли я? Скорее да, чем нет, хотя, перевешивает все же да, о чём я сообщаю ей. — Правда? — глаза одновременно у моей визави и грустные и смотрящие с надеждой. — Правда. — шепчу. Лерка, насаживается резче, сильнее, голову откинула назад, стонет, мычит, а я вторю ей… Смотрю на неё, она прекрасна… Её тонкие ноздри трепетали, полные губы были приоткрыты, тяжёлое дыхание вырывалось со стоном… Только от этого вида можно обкончаться, но кончили мы почти одновременно. Лера на пару секунд меня опередила, с громким полукриком, полустоном, упала мне на грудь и замерла с дрожью в теле. Ожила сначала её ладонь, которая стала подрагивая гладить меня по щеке. — Время пришло. — проговорила мне в шею Лерка. — Для чего время пришло? — Для разговора, ты же хотел знать откуда мы знакомы…? — Хотел. — Так вот. — Лера снова оседлала мои бёдра. Села, чуть нахмурила брови, закусила губу, кивнула, будто приняла важное для себя решение. — Мне было десять лет, тебе четырнадцать. — но видя моё недоумение, она вздыхает. — Не помнишь значит, а я не забывал, потому что ты мой. Я напряг мозги, где же мы могли увидеться и тут до меня доходит… — Погоди… Какой не забывал? Не забывал?! — переспрашиваю. — Не забывал. — подтверждает. — Я что, трахался… погоди… — Я Лера. — Какой на х#й Лера?! — ору. — Ты трансвестит?! Бл#дь, я трахался с трансвеститом?! — я стал дёргаться, пытаясь скинуть с себя это чудовище, ох#еть… сука… — СУКА! Это, этот не спеша слезает с меня, с кровати, смотрит своими глазами наполненными слезами и они бежали по его щекам, крупными каплями срываясь с длинных ресниц. — Я знал, — дрожащим голосом, начал говорить Лера, — знал, что ты так отреагируешь. Ты ещё тогда сказал, что тебе нравятся девочки, а чем я хуже, чем…? — перешёл монолог в срывающийся плач. — Чем?! Ты моя пара! Моя… — шепчет, — пара… — и добивает контрольной фразой. — Ребёнка я выращу сам. Прощай, Нир. — и вышел из комнаты. Лежу оглушённый последними словами и до меня доходит, беременный… Так он с Эмью…?! И память услужливо подкидывает картинку. Мелкий… женоподобный, маленький мальчик с длинной каштановой косой, он виснет на мне и говорит, что я его… Сны! Он всегда был моим… Вот я дебил, презерватив в очках, пельмень контуженный… Он же мне снился! Как я мог забыть, про сны, как?! И главное Маринка напомнила об особенности расы… Видать там, где голова должна быть, у меня жопа и не просто жопа, она с ушами и я в неё ем…! Вот ёк-макарёк… козопопец… ящерица горбатая… рукин сын… И на этом «позитивном» размышлении меня вырубило. Маленький, хитрый засранец, снова опоил меня снотворным.       Проснулся я в темноте, ни наручников, не цепи на мне не было. Я подхватился, одел штаны и ломанулся из комнаты, но я знал, что там увижу, вернее уже не увижу. Лерки не было в его комнате, а что это она, подтверждал запах жасмина. На кресле сложены стопкой мои вещи, тут же ещё и ключ, видать, от входной двери. Я сел на постель, упёрся локтями в колени, запустил в волосы склонённой головы руки, сжал свою отросшую шевелюру в кулаках и заорал, как будто у меня вырвали сердце. — ЛЕРА-А-А…! Прости, прости… Сколько просидел так, не знаю, будто время остановилось… но я твёрдо для себя решил. — Лерка, зараза любимая, я тебя найду и не отпущу, потому что ты мой, а я твой пленник!