Эксклюзив

      Мью уставился на список вопросов, которые ведущий собирался задать ему в связи с появлением в качестве гостя в популярном ток-шоу. Его команда обычно рассматривала и одобряла вопросы от его имени, но в списке был один вопрос, который ему не задавали в течение очень долгого времени.       И вероятной причиной, по которой его собирались спросить в этом шоу, был слух, что у него возникли романтические отношения с кем-то.       Не то чтобы он не знал, как ответить на этот вопрос: он знал. Его команда знала это. У них уже давно был подготовлен стандартный ответ на этот вопрос, но он на мгновение заставил Мью задуматься, как правильно на него ответить.       Должен ли он вообще позволить задать этот вопрос?       Он вспомнил, как все было много лет назад, когда он без колебаний отвечал на этот вопрос. Это было легко, потому что это было правдой. Он не был связан обязательствами.       Они не были связаны обязательствами.       И все же они были уверены, что им будет неудобно делать все эти интимные жесты с кем-то еще. Они не смогли бы сказать то же самое «Я люблю тебя» любому другому своему другу, и они не хотели бы, чтобы кто-то еще прикасался к ним так, как они прикасались друг к другу; за исключением, конечно, работы. Они не могли полностью открыться никому другому. Они были уверены в этом, но официально не были связаны друг с другом. Они оба были уверены, что хотят сохранить все, что между ними, как можно дольше — даже навсегда, если это действительно возможно.       Но никаких официальных заявлений и слов, обычно показываемых в телевизионных дорамах и романтических фильмах, не было сказано: никаких сердечных признаний в любви, никакого грандиозного соглашения остаться в жизни друг друга навсегда, никаких романтических вопросов…ну, это было бы так, если бы они не считали совместные трансляции пары и публичные интервью.       Возможно, это могло бы показаться их фанатам странным или даже нереальным, но их отношения просто безмолвно встали на свои места, как два кусочка пазла, которые идеально подходят друг другу. Вероятно, отчасти это было связано с тем, что он тянулся к нему, но если бы он не дал ему столько свободы в ответ, все, вероятно, не закончилось бы так, как все было сейчас.       Он приветствовал его, хотя поначалу и застенчиво. Позже он купался в нем, и Мью — несмотря на его жалобы — наслаждался каждым его мгновением. Впервые все…уладилось. Это дошло до того, что он, наконец, почувствовал, что для него было нормально рисковать и прокладывать свой собственный путь.       Они оба чувствовали то же самое. И Мью был более чем счастлив видеть, как он растет и получает любовь и поддержку, которых очень талантливый молодой человек действительно заслуживал.       Конечно, движение вперед означало столкновение со сложностями, а их растущая слава означала более суровые суждения и ожидания. Даже средства массовой информации высасывали из них кровь, что было само собой разумеющимся, но это выходило из-под контроля.       И Мью понял, что он не был готов к чему-то подобному. В конце концов, теория всегда отличалась от реальности. Было легко думать, что вы готовы к чрезвычайной ситуации, но подвергнуться бомбардировке смесью эмоций, стресса и давления, заставляющих выбрать между двумя злами на месте, было совсем по-другому.       Дошло до того, что ему действительно пришлось задуматься о том, чего он хочет. Он был старше. Он был моложе. Им обоим есть что терять, несмотря на то, что другие утверждали, что только один из них потеряет что-то. У них обоих было так много того, чего они хотели бы попробовать и достичь, и многие из них тянули их в разные стороны.       Как реалист, Мью знал, что все, что у них было, в конце концов исчезнет, как и его прошлые отношения. Он рассыплется, потому что они больше не смогут идти в ногу друг с другом. Как романтический идеалист, он надеялся, что это действительно продлится долго. И Мью был уверен, что он тоже так думал об этом.       — Просто сделай краткий комментарий, — сказал Галф; его брови нахмурились, когда он посмотрел на Мью. Они оба были расстроены ситуацией, и он устал спорить об этом по кругу. — В конце концов, это все равно утихнет.       Мью ошеломленно уставился на Галфа.       — Ты слышишь, что ты мне сейчас говоришь? — спросил он, и по его глазам было видно, насколько он сломлен. — Ты просишь меня быть милым, чтобы успокоить других людей?       — Что именно в этом плохого? — спросил Галф. — Мы всегда так делали в прошлом.       Мью глубоко вздохнул. В любом случае, он тоже был виноват.       — Мне очень жаль, — сказал он. — Я понимаю, что мы использовали социальные сети, как будто мы не были публичными личностями, и я определенно виноват в этом. Но я люблю тебя, Галф. Я люблю тебя. Я делал это не для того, чтобы другие люди заткнулись. Я делал это, потому что хотел, чтобы ты знал, что я забочусь о тебе. Настала очередь Галфа сердито смотреть на него.       — Ты думаешь, я делал все это, чтобы угодить другим людям?! — рявкнул он. — Ты думаешь, я вел себя так только для того, чтобы цепляться за славу?! Мью, у меня был образ, который нужно было сохранить до того, как я встретил тебя! Я бы не стал этого делать, если бы не любил тебя!       — Я не говорю, что ты меня не любишь, — сказал Мью, вздыхая и закрывая глаза, чтобы сдержаться. Он знал, что они должны успокоиться, пока все не вышло из-под контроля, но они достигли той точки, когда не смогут уснуть, не найдя подходящего выхода из своей дискуссии. — Я знаю, что ты любишь меня, и я знаю, что ты тоже сделал все это для меня, — Мью открыл глаза и спокойно посмотрел на Галфа. — Но то, что у нас есть прямо сейчас, реально, и я не думаю, что использование этого -       — Использовать это?! — крикнул Галф. — Ты думаешь, я просто использую то, что у нас есть?! Что я использую тебя?       — Нет, Галф, пожалуйста, — сказал Мью, хватая его за руку, но Галф оттолкнул его руку.       — Ты обвиняешь меня в том же дерьме, которое бросают в меня твои фанаты! — рявкнул Галф, его глаза наполнились слезами. — Ты действительно думаешь, что я такой?       — Я не это имел в виду, пожалуйста, послушай меня, — настаивал Мью.       — Я выкладываю все, потому что горжусь тем, что у нас есть, — продолжил Галф. — Я горжусь тем, что у меня есть ты, и я хочу, чтобы все знали, как я горжусь тем, что выбрал быть с тобой. Я хочу, чтобы они знали, как ты важен для меня, даже когда я не могу официально заявить права на тебя!       Мью вздрогнул и закрыл глаза, полные слез.       — Я понимаю это, Галф, пожалуйста, поверь мне, — сказал он, прежде чем, наконец, посмотреть на него. — Но то, что у нас есть, останется между нами. Это между нами, и когда мы выставляем это на всеобщее обозрение, создается впечатление, что это касается и их тоже.       — Кого беспокоит то, что говорят другие? — сплюнул Галф. — Ты обвиняешь меня в том, что я делаю все это ради славы, но посмотри на себя! Ты хочешь уйти, чтобы люди перестали ассоциировать тебя со мной! Ты так стыдишься меня!       — Галф, ты не понимаешь, о чем я! — возразил Мью.       — Ты тоже не понимаешь мою точки зрения! — огрызнулся Галф.

***

      Мью тяжело вздохнул. Он не мог точно вспомнить, чем закончился спор, но точно знал, что произошло после этого. Если подумать, он действительно понимал, о чем говорил Галф. Он действительно видел ценность в том, чтобы дать другим людям знать о связи, которую они разделяют, и не обращать внимания на то, что они могут сказать об этом.       Галф, как правило, был частным лицом, так что для него что-то сказать или легко намекнуть о своих чувствах к Мью — было огромным делом. Это многое значило. И Мью всегда был глубоко тронут и признателен за его мужество.       Но Мью не мог избавиться от мысли, что, хотя официально они не были вместе, люди хотели, чтобы они были вместе. Они заставили их стать парой. Многие даже заявляли, что они уже были вместе еще до того, как он и Галф официально согласились стать одним целым. Давление дошло до того, что людей, с которыми они работали, ругали и запугивали за то, что они держали их подальше друг от друга. Даже на сольных мероприятиях остальные проявляли неуважение к людям, с которыми они работали.       Если сейчас сделают свои отношения официальными и публичными, прекратится ли это? Конечно, нет. Если их отношения станут официальными, давление, чтобы они были вместе друг с другом, превратится в давление, чтобы они были вместе навсегда. Если кто-то из них почувствует, что им нужно прекратить отношения, чувства фанатов могут заставить их остаться в отношениях. И если бы они расстались ради собственного душевного спокойствия, фанаты, скорее всего, создали бы теории, обвиняя любого из них в разрыве отношений. Одного из них будут запугивать за то, что он порвал с другим, даже если они выпустят заявление о том, что это был обоюдный и спокойный разрыв.       Люди издевались над ними обоими за то, что они не так много работали друг с другом, пока официально не были парой; насколько хуже всё будет, когда они станут официальными и в конце концов расстанутся?       Мью даже не учитывает двойных стандартов, связанных с известными однополыми отношениями. Брак Галфа с женщиной вызвал настоящий переполох в социальных сетях. Некоторые использовали это как доказательство того, что быть геем — это решение. Некоторые использовали это как доказательство того, что Галф притворялся геем ради славы. Некоторые использовали это как доказательство того, что он не любит Мью. Некоторые использовали его, чтобы сказать, что Галф успешно освободился от отвратительного влияния Мью. Хотя Мью было наплевать на то, что ненавистники говорили о нем или Галфе, это не меняло того факта, что это причиняло им и их близким боль.       Реальная жизнь просто не была такой ясной и простой. А культура, общество и индустрия развлечений, в которых они находились, не были такими открытыми и принимающими, как освобожденный западный мир.       — Кхун Босс Нонг? — позвала менеджер Мью, вопросительно подняв брови.       Мью моргнул и посмотрел на нее.       — Тебя устраивает этот вопрос? — спросила она. Мью кивнул.       — Да, конечно, — ответил он.       Его менеджер прикусила губу. Она знала, что означал этот беспечный взгляд.       — Ты уверен?       — Да, — ответил Мью. — Меня все устраивает. Правда.       Его менеджер моргнула, прежде чем неловко улыбнуться.       — Хорошо~, — пробормотала она певучим голосом. — Я просто хочу убедиться, что все…хорошо…       — Все нормально, — настаивал Мью.       — Хорошо, — ответила его менеджер, прежде чем вздохнуть и уйти, чтобы позволить ему подготовиться.

***

      — Итак, я умирала от желания спросить Пи Мью об этом, — сказала забавная ведущая, мило улыбаясь, смотря на высокого мужчину, сидящего рядом с ней. — Ты с кем-нибудь встречаешься? — Нет, ни с кем не встречаюсь, — быстро ответил Мью, хихикая, когда две ведущие шоу закричали от возбуждения. Оленьи глаза Галфа расширились, когда он уставился на экран своего телефона, смотря прямую трансляцию. Он готовился к фотосессии, когда решил посмотреть шоу Мью в прямом эфире в тот же день.       — О, ты уже смотришь эфир с Пи Мью, — сказал Пи Бест, входя в комнату с закусками для своего подопечного. Их расписание было забито, и Галф решил пропустить прием пищи, чтобы закончить съемки как можно скорее.       Была суббота. Из-за того, что их пятницы были загружены из-за работы, им пришлось перенести свое расписание ночных кино-свиданий на этот вечер. Как будто отсрочка и так не была достаточным неудобством, в субботу у них с Мью тоже была работа. Они должны были закончить работу вовремя, если они хотели успеть встретиться сегодня.       Пи Бест заметил яростное выражение на лице Галфа.       — Что случилось? — спросил он. Галф нахмурился, смотря на Пи Беста.       — Пи Мью сказал, что он ни с кем не встречается! — сердито пожаловался он, ошеломив своего парикмахера, визажиста и менеджера. Пи Бест пристально посмотрел на его.       — Ты хочешь сказать, что вы официально встречаетесь? — спросил он.       Это стерло злость с лица Галфа. Если подумать, на самом деле они об этом не говорили. Все просто плавно встало на свои места, как и почти два года назад. Галф был уверен, что то, что они разделяли, было особенным, и что Мью чувствовал то же самое.       Но они снова не были официальными.       — Мы делаем это снова, — удрученно пробормотал Галф, отведя взгляд и надув губы. Пи Бест, парикмахер и визажисты обменялись понимающими взглядами.       — Скорее всего, вы пойдете по тому же пути, — прокомментировал Пи Бест. — Ты уверен, что хочешь пройти через это снова?        Галф вздохнул.       — Я знаю, — с горечью пробормотал он, прежде чем улыбнуться ему. — Но теперь все будет по-другому.       Пройдя через брак, Галф понял, о чем Мью пытался сказать ему, когда они спорили об их отношениях. Они оба хотели одного и того же: бережно хранить и ценить свою связь — свою любовь…они просто выбрали разные способы, чтобы сделать это, и вместо того, чтобы понять друг друга, они оба настаивали на том, что их собственный способ был правильным.       Мью был прав. Идея того, чтобы сделать их отношения публичными в то время, возможно, и имела свои преимущества, но у нее также были свои недостатки. Давление на них не исчезнет. Оно удвоится или даже утроится. Они знаменитости с активной карьерой, несмотря на все, что с ними случилось. Люди будут продолжать судить их за то, что они сделали или не сделали.       И Галф видел, как все это легко перерастало в отношения, особенно в его собственный брак, а затем в развод. Никакие доводы не могли убедить людей думать иначе о некоторых вещах. И чем больше подробностей они рассказывали, тем больше пуль было в их арсенале против них.       Хотя они не могли точно изменить мышление других людей, они могли защитить друг друга определенным образом. Пи Бест ухмыльнулся.       — Ты уверен? — поддразнил он. Галф широко улыбнулся ему.       — Я позабочусь о том, чтобы все было по-другому!

***

      Мью наблюдал, как Галф жадно набивает рот ложкой риса, хрустящей свининой с базиликом и ломтиком яйца. Они были в его квартире, чтобы вместе посмотреть фильм, и сидели рядом друг с другом на полу с едой на стеклянном столе в центре. Мью же ел шоколадное мороженое.       — Я понимаю, что ты был занят весь день, но ты должен был нормально пообедать, — укоризненно произнес Мью. — Это вредно для здоровья. Ты заболеешь.       — Ты все равно собирался накормить меня здесь, — рассудил Галф, прожевав и проглотив еду. Мью нахмурился.       — Но уже поздно, — ответил он.       — Я все равно обычно обедаю поздно, — защищался Галф, пожимая плечами, прежде чем сделать глоток воды из своего стакана.       Мью закатил глаза и вернулся к просмотру фильма, который они смотрели по телевизору. Как раз в тот момент, когда главная актриса собиралась приступить к своей опасной миссии, Галф повернулся к Мью.       — Пи, что бы ты делал на первом свидании? — спросил молодой человек, пристально смотря на Мью.       Мью застыл. Это звучало так, словно Галф просил совета по поводу свиданий.       Ему кто-то приглянулся на работе? Планировал ли он снова ходить по свиданиям с другой женщиной? Неужели они действительно никогда не предназначались друг для друга?       Эта мысль разбила Мью сердце, но он просто задумчиво фыркнул. В конце концов, он был актером. Он может хорошо сыграть, если нужно, даже в реальной жизни.       — Смотрел фильм, — наконец сказал Мью. — Ты также можешь пригласить на обед или ужин или —       — А-а, — прервал его Галф, возвращаясь к фильму. — Прямо как мы сейчас?       Мью снова напрягся. Какого черта Галф пытался сделать?!       — Да, — небрежно ответил Мью.       Был ли это правильный ответ на его вопрос?!       Галф ухмыльнулся и повернулся, чтобы посмотреть на Мью.       — Значит, мы теперь встречаемся, верно?       Мью натянуто повернулся, чтобы посмотреть на него. Он увидел надежду в широко раскрытых глазах Галфа, и это заставило его сердце подпрыгнуть. Ему потребовалось мгновение, чтобы найти правильный ответ.       — Да, — наконец выдавил он из себя, прежде чем его чрезмерно задумчивый разум поднял тревогу по поводу того, что он дал ему неправильный ответ.       Но, к удивлению Мью, Галф сократил расстояние между ними и прижался губами к губам Мью в долгом поцелуе, как будто он скреплял сделку. Затем молодой человек небрежно переключил свое внимание обратно на телевизор.       Мью потребовалось еще мгновение, прежде чем он, наконец, отвернулся, чтобы посмотреть фильм. Они с Галфом официально…ну, официально встречались. И его губы были отвратительно маслянистыми и вкусными. К счастью, в еде Галфа для разнообразия не было чили.       Планировал ли он это?       Как неромантично, — подумал Мью, обнимая Галфа за талию. Галф рефлекторно прислонился верхней частью тела к груди Мью и уткнулся головой в изгиб его шеи. Его каштановые губы растянулись в довольной улыбке.       Да, на этот раз все будет по-другому.