Дивергенция

«Зря я так.» Некоторое количество полученных d-mail'ов заверили Курису в том, что чем более сильный отпечаток она оставляет в воспоминаниях человека, тем больше шанс, что к двадцатому году он станет «пустышкой». «Пустышками» именуются вскрытые люди. Люди, мозг которых был вывернут наизнанку, личность поставлена под вопрос пытками, а воспоминания конвертированы в электронный код — документ. Профессор, конечно, имел высокий шанс не дожить до двадцатого года. Абсолютным счастьем можно было бы посчитать смерть до 08.08.2016 — умереть в мире, что вертится вокруг иллюзии спокойствия и изобилия и считает, что не желает войны. Но когда вдруг ранняя смерть сменила свой оттенок с горечи на облегчение? Курису пристыдила бы себя, не будь эти мысли лишь мимолётным отвлечением. За последние пару месяцев на контакт с ней выходила в основном Махо; Итару, Румихо и Рука делали вид, что едва ли с ней общаются. «Увидимся, в конце-то концов,» — вздохнула про себя Курису. Каждая встреча облегчала груз на душе… Тут же перекладывая его на сердце. Несомненно, она была видеть всех членов «Лаборатории», пусть так уже никто себя не называл. Но каждый раз, смотря им в глаза, в голове всплывали осколки смертей, других мировых линий — хотя и на ничтожное, незаметное мгновение. Кафе Фейрис было хорошим местом. Оно не менялось с годами, было чистым, удобным для встреч и тихим. Да, кафе, вечно полное отаку и фанатов Фейрис, было тихим. Нет конкретного определения слову «тихий» в данном понимании. Тихим, как дома. Тихим, как на море. Тихим, как на своём рабочем месте. Интересно, как человек научился игнорировать ненужные ему шумы? Это нечто, унаследованное от хищников? Или дело именно в человеке? Аккуратно оглядевшись на предмет поклонников Румихо вокруг, которые нередко караулили у входа, Курису толкнула входные двери. Они открылись беспрепятственно, несмотря на табличку «У неко-горничных тоже бывают выходные!» с нарисованным календарём и котом, висевшую на одной дверей. Людей внутри, конечно же, не было. Столики, кажется, только вымытые, блестели. На одном из тех, что стояли близко к выходу, была нагромождена большая стопка бумажных меню с характерными заведению рисунками. Стоявшая слева от входа дверь в уборные была закрыта, а также перекрыта красной дощечкой: «В туалете неполадки, анон!» Под надписью была также нарисована сердитая мини-Фейрис с красным крестом на месте рта. — И откуда в ней это? — Курису тяжело вздохнула. Внутри, кстати, было необыкновенно темно. Нет, света от огромных окон было вполне достаточно, но вот весь искусственный был выключен до конца перерыва. Без него кафе выглядело… странно, что ли. А учитывая и то, что никого не было видно, становилось ещё страннее. Когда Курису подошла к мини-коридору, в конце которого находилась кухня, тишина исчезла. Несколько голосов, которые о чём-то спорили, смешанные с шумом воды, грохотом посуды и шкрябанием губок, наталкивали на мысль о том, что помимо Курису сюда пригласили ещё и Гордона Рамзи. Дверь кухни в проёме была подпёрта металлическим ведром с водой: либо для удобства, либо специально для того, чтобы их разговоры были слышны на треть помещения. — Это всё ради маскировки! Откуда-то изнутри Курису узнала обиженный голос Хашиды. Она убрала ведро с водой и прикрыла металлическую дверь. — Убью! Вообще не подходит! Чтоб я ещё раз..! Пар, нагнетённый в кухне, неприятно ощущался после уличного мороза, однако позволял согреться ладоням. Здесь не было так много людей, как изначально показалось: всего четверо. Две девушки в форме горничных перемещались из одной части помещения в другую, пытаясь завершить всё побыстрее: в раковине валялось несколько десятков тарелок, размоченных в воде и мыле, а на плите пенилось что-то, пахнущее хлоркой. Румихо что-то бормотала себе под нос, поглощённая уборкой. Рядом стояла Амане Юки, методично поливающая посуду горячей водой из длинного шланга. Обычно Румихо и Юки исполняют роль официанток и вместе с тем являют собой главную особенность кафе. Сегодня же, из-за того, что одна часть персонала оказалась на больничном, а второй дали выходной, эти двое прикрыли кафе после половины смены и заканчивали дела. К слову, под «частями» персонала подразумевается ещё одна группа из трёх человек: уборщица, повар и его помощник. Кроме того, как уже было сказано, на кухне находился Хашида. Курису не виделась с ним почти что год: большую часть времени она просто была не в Японии. Три прошедших года были тяжёлыми для него. Нет, внешне это было не слишком заметно, если не считать того, как он исхудал; просто не было той старой уверенности в глазах и чего-то ещё. Но он улыбался. Рядом стояла Махо. Ничуть не выросшая, всё ещё будто ребёнок, но вместе с тем с тёмными мешками под глазами и невероятной волей внутри. — Вечер добрый! — сказала Курису достаточно громко, чтобы было слышно сквозь окружающий шум. Махо и Итару повернулись к ней, словно забыв о своём споре. — Привет, — хмыкнул Итару. — Давно не виделись! — улыбнулась Махо. — Приве-ет, ня! — донеслось со стороны плиты. Юки просто помахала ладонью и улыбнулась. Горничные пока что не отвлекались от своей работы, но, кажется, начали торопиться. — Это сообщение… — Махо покраснела. На Итару обрушился очередной взгляд негодования Махо. — Ничего, я поняла, — Курису ухмыльнулась. — Не оставляйте дверь открытой больше, пожалуйста. Хашида и Махо переглянулись. — Она была открыта?! Нас не подслушивали? — Я никого не заметила. Она была подпёрта — кто-то забыл, судя по всему. Курису осмотрелась. — Глушилки..? — Да-да, на месте-ня! — отозвалась Фейрис. Чем ближе подходил 2016 год, тем тяжелее было действовать «Валькирии». Встречи перестали быть частыми, коммуникации перешли на удалённый доступ, а структуру и без того странной в своём типе «организации» приходилось периодически спутывать. Странной «Валькирия» была потому, что несмотря на наличие главенствующих в организации, линия власти не прослеживалась, а контакт между агентами шёл в ограниченном виде. Более того, большая часть немногочисленного объединения не имела понятия ни о Курису Макисе, ни об именах своих выше- и нижестоящих. Объединения ограничивались дюжиной людей, которым воспрещалось знать друг о друге хоть что-то, кроме кодового имени. Для таких собраний, как сегодня, были установлены правила, без которых поговорить о чём-то важном было, считай, невозможно. СЕРН не должен знать о «Валькирии» до 2017. Конечно, её руководителей защищала сама судьба — временная линия не позволяла им умереть, а от промывки мозгов и изменения прошлого спасал тот факт, что каждый из них был прямо или косвенно связан с созданием машины времени. Курису Макисе, более того, была проклята на её создание. Что такое «Валькирия»..? — Я закончила с ячейками в Копенгагене и Гамбурге. Они смогут продолжить самостоятельную работу позже, после этапа переформирования. — Что с документами? — вставила Махо. — По возможности стоит заготовить один новый паспорт, — задумчиво ответила Курису. — Думаю, в этот раз — российский. — Верно, варшавскую ячейку пришлось ликвидировать… — задумчиво добавила Махо. — Хочешь перенести восточноевропейский штаб туда? — Скорее всего — да. СЕРН активизировался в Польше и Чехии, не думаю, что сможем там работать, — ответила Курису. — Что с нашими разработками? Махо тяжело вздохнула. Она вытащила из сумки ноутбук — тот был выключен. — Фейрис! Дай интернет-провод, пожалуйста! — крикнула она Румихо. — Я пока что включу его. — Амадеус готов? — удивилась Курису. — Да, — Махо улыбнулась, — Спасибо Хашиде, без него бы не закончила. Курису улыбнулась в ответ. Амадеус был необходим «Валькирии». Кроме всех полезностей, которые может представлять ИИ, идентичный человеку, у Амадеуса есть ключ к спасению «пустышек». К восстановлению личности потерянного. С помощью наиболее ярких остатков воспоминаний, или же резервной копии, можно спасти человека. По крайней мере, о таком говорит полученный d-mail. Нужна, однако, копия воспоминаний, снятая до процесса, но для Валькирии, ныне единственной организации, располагающей технологиями для считывания памяти, это бутылочным горлышком не являлось. Ноутбук тихо загудел, а на экране отобразилась иконка популярной операционной системы. Вскоре, после пароля, показался рабочий стол, страшным образом захламлённый документами разного рода, местами расфасованными в папки с оригинальными названиями в духе «Новая папка 1» или «Новая папка 24». Иконка «приложения», а вернее окна для связи с сервером Амадеуса, выделялась своим красным цветом, располагаясь в левом нижнем углу экрана. — Держи-ня! — Румихо передала конец провода Махо. Интернет был проведён к ноутбуку, оставалось лишь активировать окно. «Три, два, один..!» На экране компьютера появилась копия Курису в белоснежном лабораторном халате. — Приятно познакомиться, «я». Хм, так можно сказать, да? А как пафосно звучит!