17 марта 2018 года

Возвращается домой Арсений лишь через сутки, изрядно помятый, все еще с головной болью, однако уже после следующей попойки, и проклинающий себя за свои же поступки. Ему одно непонятно: как его к Александре занесло, если он сам себе поклялся, что не будет причинять боль другим? А как его занесло к ней еще и на двое суток он вообще не знает. Он сказал себе ещё тогда, после поцелуя, что это конец. Что ничего не будет, ни при каких обстоятельствах, потому что ему никто не сможет заменить Шастуна. Опять этот блядский Шастун в его голове. Он, словно вирус, поселился в его организме и расползается, занимая все больше и больше места. И избавиться от него не получается, как ни крути. Только хуже становится. — Арс? — тут же слышится по приходе в квартиру знакомый голос, от чего Попов закусывает губу и уже готовится отхватить за то, что пропал. — Попов, блять! Серёжа появляется в дверном проеме, тут же отпихивает брюнета к стене и уже было хочет ударить того, как старший в защитном жесте выставляет вперёд руки, выкрикивая что-то вроде: «Я все объясню!». Старший специально два дня телефон не включал, чтобы по пьяни не иметь соблазна никому позвонить и абстрагироваться от этого мира. — Что ты объяснишь? — рычит Матвиенко, гневно глядя на друга. — Что ты пропал, блять, неизвестно куда? Оставил меня одного, думать что с тобой, телефон выключил, и записку ещё эту сраную оставил! Ты больной что ли? Я уже всех, кого мог обзвонил, я, сука, Шасту звонил, хотя я сказал ему, чтобы он к тебе не приближался даже, ты понимаешь, что я чуть не сдох тут от всей этой канители? Попову, конечно, слегка стыдно за все это, но единственное, за что он цепляется, так это за фразу «Шасту звонил». Он Антону звонил? И что сказал..? А Антон что…? — Подожди, в смысле ты ему сказал, чтобы он ко мне не приближался? — как-то отстранённо проговаривает Арсений, до которого попутно доходят другие фразы. — Да, блять, это единственное что тебя волнует?! — злится Серёжа, взмахивая руки к небу. — Ты не хочешь, ну там, извиниться хотя бы? За то, что я тут чуть ли не умер, пока искал тебя двое суток? — Серёг, мне не 5 лет, я в норме, ладно? Просто мне надо было подумать, — закатывает глаза Арс, который так и не получил ответа на свой вопрос. — Так что ты Шасту сказал? — Чтобы он не смел больше к тебе подходить, — лаконично выдает Серёжа, резко выпуская воздух их носа. — Ты тогда под таблетками был. И под вискарем, и вообще под хуй знает чем. Я в тот же день ему звонил. — А меня ты не хотел спросить, прежде чем это сделать? — начиная раздражаться проговаривает Арсений, пялясь куда-то сквозь друга. — Не хотел, Арс, потому что хватит с тебя этого дерьма. — А может я сам решил бы чего с меня хватит? — Арс, блять, — уже стонет Матвиенко, пытаясь схватить друга за плечи, от чего тот уворачивается при каждой попытке коснуться его. — Арс, это было единственно-верным решением. Тебе лучше так будет. — Почему ты решаешь как мне будет лучше? — уже возмущается Попов, отходя на несколько шагов назад. — Пошёл ты. Брюнет с презрением смотрит на мужчину, хватает с тумбы ключи и снова покидает квартиру. Плевать. Снимет гостиницу, переночует у Лады, вообще неважно. Матвиенко он выгнать не может: тот в Питере никого особо и не знает больше, а вот Арс не пропадёт. — Арс, блять! — слышится вслед, однако ответа не следует, от чего Серёжа изнеможённо стонет, закрывая глаза ладонью. Полный пиздец. Собственно, часам к 11 Арсений уже заселяется в номер Гранд-отеля, наконец-таки подключает телефон на зарядку, и первое же, что видит: пропущенные вызовы. Штук 8 от Серёжи, 4 от Димы, 1 от мамы, и, самое важное, 3 от Шаста. За пропущенными идут смс. У Серёжи все лаконично — «перезвони» и «пошёл нахуй, Попов». От Антона чуть красочнее: «Привет, не знаю где ты и что случилось, но Серёжа волнуется. Перезвони.» «Серый говорит, ты уже сутки на связь не выходишь, надеюсь все в порядке. Перезвони.» «Арс, я волнуюсь, пожалуйста, дай знать где ты и что с тобой.» «Попов, твою мать, если ты не перезвонишь, я лично приеду в Питер и найду тебя.» «Арс, пожалуйста, мне нужно знать что все в порядке.» На этом сообщения прерываются. Попов закрывает глаза, кусает губы, гнёт бровки домиком и чуть ли не плачет, потому что понять не может что происходит. «Не мог он тебя не любить.» — всплывают в голове слова Серёжи и Попов задумывается. Если бы не любил, волновался бы? Кто знает. Может быть, это просто человечность? Антон всегда был эмпатичен. Всегда сопереживал и пытался помочь. И если это лишь вежливость — Арсений вскроется прямо в этом отеле. Брюнет пару раз вдыхает и выдыхает, а затем нажимает на знакомый номер, чтобы перезвонить. В динамике слышатся знакомые редкие гудки, а затем обеспокоенный голос, тут же выдающий своего владельца. — Арс! — чуть ли не взвывая проговаривает Антон, когда нажимает на кнопку снятия трубки. — Господи, ты в порядке? Что стряслось? Серёжа весь на нервах мне звонил, ты два дня на связь не выходил, Арс, все нормально? — Привет, — как-то скомкано выдает Арсений, не узнавая свой голос, потому что тон Антона его просто из себя выбивает. Он соскучился. Ужасно соскучился. — Я.. да, все хорошо. Наверное, да. — Пиздец, Арс, я очень испугался, — все же проговаривает Антон, а затем как-то медлит. Со всей этой суматохой он уже и забыл весь цимес их общения. — Как ты вообще? Арсений медлит. Молчит в трубку с минуту, а после того, как Антон спрашивает не отключился ли он, загружается и мотает головой. — Я не знаю, — честно выдает брюнет, глядя куда-то в стену. — Пусто как-то. А так неплохо. Антон закусывает губу, стряхивает пепел, потому что Попов позвонил ровно в момент, когда он прикурил, делает тяжку, а затем задумывается. Сказать или нет? Если скажет, то все снова пойдёт по пизде. Снова будут сложности, проблемы, Арсу снова будет плохо, он начнёт глотать свои таблетки и все по кругу. Если не скажет — потом все равно всплывет, и тогда Арсений подумает, что все это действительно был один большой план. — Хочешь я приеду? — как-то спонтанно выдает он, думая, что если согласится — скажет при встрече, а если нет — промолчит. — Хочу, — полушёпотом выдает брюнет, шмыгая носом и как-то по-детски улыбается. — Но ты не приезжай. — Почему? — Потому что я снова не смогу тебя отпустить, — хмыкает Арс, вставая с кровати и подходя к окну. — Питер сейчас особенно красивый. Огни зажгли, отблески от Невы так далеко, кажется. А стоит руку протянуть.. — Арс, — перебивает его Шастун, выпуская дым из лёгких. — Мм? — задумчиво тянет в ответ брюнет, касаясь подушечками пальцев стекла. Как в фильме, честное слово. — Ничего, кнопка, — тут же ретируется младший, а затем зажмуривается. Не может он. Не по телефону точно. — Доброй ночи, Тош, — как-то равнодушно выдает Арсений, а затем в телефоне слышатся короткие гудки, оставляя Антона наедине с собственными мыслями.