Нам всем не хватает любви

Страшное ДТП произошло сегодня в три часа ночи, на двадцатом километре трассы Н 7, неподалеку от Фрамбуа. Шестеро подростков на скорости более 120хорн в час врезались в дерево, так как воитель не справился с управлением. Машину занесло на повороте. К счастью, на пустынной дороге не было других участников движения. Пятеро подростков погибли на месте происшествия, получив травмы, несовместимые с жизнью. Шестой, выживший участник аварии, сейчас в реанимации.       Эмиля разбудил ночной звонок. Это было привычно – порой растерянные испуганные родители маленьких пациентов звонили ему лично, если их ребенку становилось хуже. Вот только сейчас, говоря в трубку сонное «Алло», граф Лэкдеми не мог подумать, что станет «на ту сторону баррикад», что ему самому потребуется помощь. - Кем приходится вам Арно Савиньяк? – спросил усталый мужской голос. - Это мой сын. Что с ним? - ДТП. Он – единственный среди выживших. Эмиль, не выпуская из рук телефона, бросился в комнату Арно. Может, это шутка? И Арно сейчас спокойно спит в своей кровати? Но комната была пуста, а постель заправлена. В коридоре не было кроссовок и куртки Олененка. - Алло, вы слышите? – надрывался все тот же голос. - Куда его повезли? - В Центр Хирургии и Травматологии. Эмиль бросился звонить в приемный покой, благо, там были коллеги, которых он хорошо знал. «Надо держаться, - повторял он про себя, выводя из гаража машину, - не врем раскисать. Беречь силы и нервы. Он выживет, он просто обязан жить». Конечно, в операционную его не пустили, хотя узнали. - Сейчас ты не врач, - сказал ему один из дежурных хирургов, кажется, его звали Стефен,- ты родитель. На счастье, сегодня в нашем Центре дежурит Олаф Кальдмеер, он был военным врачом, но ушел на берег. Он и оперирует твоего сына. Не мешай ему. И добавил, крепко сжав плечи Эмиля: - Крепись. Помолись Создателю, если можешь. Эти стены слышали куда более искренние молитвы, чем любой храм в Олларии. Эмиль кивнул и отошел, бессильно опустившись на скамейку. Губе шевелились – он молился, как никогда раньше. Даже когда Арно родился слабеньким и не совсем здоровым, когда врачи боялись, что мальчик будет отставать в развитии, и то не было так страшно за ребенка. Почитав все известные молитвы, он начал мысленно говорить с сыном: «Арно, живи. Борись, дыши… живи, мой родной. Ты единственный, кто выжил в этой жуткой аварии. И это не зря – Создатель сберег тебя там, а ты сумей выкарабкаться из Заката тут. Олаф поможет тебе. Вдвоем вы справитесь. Давай, малыш. Ты сильный. У нас все будет хорошо. У нас все будет…» Зазвенел телефон – точнее, завибрировал в кармане. Эмиль еще по пути в больницу отключил звук. - Ты где? – услышал он голос Лионеля. И понял, что брат уже все знает. - Центр Хирургии, это на улице… - Знаю. Жди. И Ли отключился.       Эмиль вздохнул. Ли не любил долгих бесед и всегда говорил по существу. Через несколько минут в приемный покой вошел Лионель Савиньяк. Медсестра удивленно взглянула сначала на него, потом на Эмиля. Её удивило сходство братьев. - Я – отец Арно Савиньяка, - твердо сказал Ли, подходя к стойке. - Идет операция. – ответила она. Эмиль думал, что разрыдается на плече у Ли. Но потом, когда Лионель крепко обнял его, то с удивлением понял, что глаза сухие, и слезы не катятся градом. - Он выживет, - тихо прошептал он. - Конечно. Иначе не может и быть. Он выживет, чтобы мы были все втроем. - Втроем? Ты не шутишь? Лионель молча помотал головой. Эмиль вдруг вспомнил, что точно так же мотал головой упрямец Олененок, когда не желал есть протертую брокколи или кабачки на пару. - Слишком много мы были порознь, Милле. И я… прости меня. Эмиль не поверил своим ушам. Лионель никогда не просил прощения. Никогда и не у кого. В этом Арно был весь в отца, такой же упрямец. - Прощаю. Если… если пообещаешь, что… Голос Эмиля дрогнул: - Что больше никогда… - Никогда. Даю слово Савиньяка. И вот тут Эмиль заплакал – и со слезами уходило жуткое напряжение. А в окна заглядывал нерешительный ранний рассвет – ведь в начале лета светает очень рано. Оказалось, прошли два часа. Ли сбегал за шадди и сэндвичами и буквально убедил брата поесть. - Тебе нужны силы, малыш. Нам обоим будет нелегко. Операция закончилась после девяти, когда уже прошла пересменка, ночные врачи и медсестры ушли по домам, с утра заступила новая смена. Эмиль машинально отмечал такие же действия, что в родном отделении. Ему уже позвонили в работы – все были в курсе событий. - Операция прошла успешно, - сказал устало Олаф, подойдя к Эмилю, - хорошо, что в компьютерных базах есть все сведения об Арно. И о том, на какие препараты у него аллергия. - Да, - ответил Лионель за брата, - в каком состоянии мальчик? - Тяжелое, но пока стабильное. Первые сутки еще не прошли. Если сердце справится с нагрузкой, значит, дальше будет легче. Но прогнозы делать пока очень рано.