***
Артем с тревогой поглядывал в необычное небо каждые пару секунд, всем видом показывая готовность скрыться под крышей Дементьевых: то раздражающе клацал зубами, собираясь предложить Марку зайти в дом, да не решаясь; то нервно подергивал ноготком приклеенный к заднику смартфона смайлик. Отрывать его и снова приклеивать уже вошло в привычку. ― Передаешь? ― Марк немигающим взором пялился в телефон, ожидая видео любительской съемки и намеренно игнорируя друга с его заморочками. ― Да. Подтверждая ответ товарища, на экране появилась синяя полоса раздражающе медленной загрузки: ввиду непогоды интернет хромал на обе ноги. Марк удовлетворенно кивнул, опуская мобильный. Перед глазами чуть вздрогнул воздух, словно подернутый ветром дым. Оправдано решив, что это – откат за длительное время, проведенное с напряженным зрением, юноша устало протер ладонью лицо. ― Еву жду, ― объяснил он свое промедление, как только Артем открыл было рот, чтобы высказать-таки свое раздражение не только действием, но и словом. ― Они должны были заметить армагеддец, что плывет по небу. Артем с досадой прикусил губу. Ему не импонировало торчать снаружи, когда начнется дождь. Тем более что, судя по облакам и херне вдалеке, похожей на чертову жадную пасть космической бездны, нормальным его назвать будет сложно. ― Можешь зайти, ― снова прочитал друга Марк, продолжая ловить странные глюки перед глазами. ― Я и один справлюсь. ― Придется искать – не справишься. ― Артем подышал на задубевшие руки, замешкался, обнаружив в ладонях телефон, и вдруг отчетливо понял, что резко замерз. ― Реально армагеддец… Ты вообще как? Необычное поведение друга пугало Артема не меньше: тот оглядывался вокруг, немного скосив глаза к носу, да еще с таким видом, типа «у меня тут слоники розовые в летних косынках пляшут, давай отожгём вместе с ними». ― Ты тоже видишь туман? Марк смотрел перед собой и не мог отделаться от мысли, что в воздухе витает плотный, белый, находящийся в постоянном движении туман, который каждый раз теряется из виду, как только рассеивается взгляд. И мелкие вкрапления света в эту субстанцию наводили на логичные мысли о сумасшествии. Артем ответить не успел, хотя выраженьем лица дал понять, что тумана не видит, зато легкую дрожь, пробежавшую по земле, он заметил сразу. ― Согласен. ― Марк уверенно сунул мобильник в карман, влез в ледяные шлепанцы и решительно двинул к калитке. Слепящая молния вспышкой ударила по глазам, на мгновение лишая зрения. Уплотнившийся враз туман ярким пламенем опалил кожу. А раскатистый гром, завершая безумное файер-шоу, прогремел с такой силой, что совсем ошарашенный юноша тут же обнял руками голову. Оказавшийся вдруг напротив Артем что-то, явно, кричал, усиленно жестикулируя и пытаясь доораться до друга, схватил его за плечо, неприятно стянув футболку. Сквозь разбавленное молоко вместо воздуха Марк с трудом различил его обеспокоенное лицо. Концентрация на отчего-то необычайно голубых глазах парня вернула Дементьева в здравомыслящее состояние. ― …слышишь?! ― рявкнул Артем, отвечая на одержимо пристальный взгляд неадекватного товарища. ― Да т-ты… в норме вообще?! Дементьев замедленно покачал головой. Вокруг них бушевала стихия. Слова друга он едва различал. ― Чертовщина какая-то. ― Артем выпустил Марка немного нервно, напоследок неслабо хлопнув ладонью по его плечу. ― Надо… Капелька света вместо прозрачной воды заставила обоих сместиться в сторону, и парни с недоумением воззрились на каменную дорожку под ногами. ― Белая, ― выдохнул Артем, разглядывая мыльную кляксу на серой поверхности. ― Ты как знаешь, чувак, но это реально... какой-то… ― он взволновано всплеснул руками, не подыскав подходящего слова. ― Только в цвете проблема? ― Марк с неверием облизнул пересохшие губы. Защемленное сердце натужно било его под дых, да еще с такой силой, словно по ребрам лупил Артем. ― Тебе, правда, нормально?! Марк, действительно, был уверен, что товарищ, как и он сам, тоже слышит невообразимый гул, но от вопля Дементьева тот внезапно дернулся, как от грома. Затем что-то испуганно уточнил. Губы друга хоть и шевелились, но звук снова исчез. «Да ну что это за… гадство?.. Меня сейчас… вырубит…» В темечке резкой болью отозвался ожог. Почти сразу в запястье дернуло слабым током. Поясницу как будто прижгло сигаретой… Светящихся капель становилось больше. Сомнений не оставалось: начинался дождь… дождь белого света, снова с неба срывались серебристые искры. И эти адские твари ранили иглами при попадании на кожу. Задыхаясь от боли, Марк исподлобья посмотрел на Артема, с замешательством растирающего на мобильном известь. Повернувшись к товарищу, чтобы что-то сказать, тот механически передумал: вид болезненно обнявшего себя Марка вдребезги разрушил теорию о безвредном дожде. Что бы в себе ни несло аномальное явление, чувствовали это не все. Не справляясь со жгучей болью, Дементьев жалобно заскулил. Продолжавшиеся ожоги заставляли его склоняться к дорожке, снова и снова получая разряды тока. Нечто, бившее все это время под дых, в конечном итоге прорубилось внутрь. Солнечное сплетение полыхнуло настоящим солнцем… И огненные искры пробежали по телу, заставляя юношу дико шарахнуться к калитке, чтоб удержать равновесие. Окружающие звуки вернулись с удвоенной силой: надрывающиеся автомобили, с гулом гнущиеся крыши, треснувшие недалеко стены, заскрежетавший в отцовской комнате по паркету стул… Гром ударил нереальной звуковой волной, снова встряхивая (уже сильнее) землю. И на сей раз не только для Марка. Обалдевший Артем рухнул рядом на четвереньки, а смартфон, так и не отыскавший сеть, выпал из его рук, чтоб бесшумно стукнуться о дорожку и прыгнуть дальше. Устоявший на ногах Марк, собирался поднять завалившегося друга, но заметил сестру и Димку, потому (только чудом) вовремя уцепился за мотнувшую ветром калитку. Запыхавшийся велосипедист с громким криком залетел во двор, едва не переехав руки Артема, полезшего за мобильным, резко свернул и опрокинулся вместе с пассажиркой набок. Разразился тяжелый гром… уже как будто над ними. Мгновения Марку хватило, чтобы глянуть на небо и содрогнуться. Гигантская водяная воронка, затянувшая в себя облачный свет, со стрекочущим звуком плевалась яркими, но дымящими чернотой искрами… ― Встали все! Щас же! И живо в дом! ― Марк рванул велосипед на себя, одним махом высвобождая горе наездников, и помог подняться ревущей сестре, измазанной светло-багряными пятнами. Артему же хватило сил вскочить на ноги самому. ― Это кровь?! ― Марк тащил Еву к дому, на других уже не обращая внимания. Понять, что у нее с ногой, не получалось: известковый налет прочно заклеил рану. Но ответил за девочку трубный звериный рев. Он буквально извергнулся из зависшей над ними бездны со сверкающим ливнем, что на этот раз был гораздо плотнее и гуще. Многотонная тяжесть ударила по плечам Марка. Парень с хрипом свалился наземь, ощущая вполне отчетливо, как кисельная тьма окружает его со всех сторон. Прорывается внутрь и безжалостно раздвигает ребра. Затекает в осипшее горло, пережимая чернильными пальцами глотку. ― Марк! ― сестра попыталась ему помочь, но того будто танком пришибло к дорожке, все сильнее вбивая коленями в каменную поверхность. ― Как ты… вообще… стоишь?.. Тебе… разве… не больно?.. Сердце… сейчас… взорвется… ― Да заткнись уже и вставай! ― перекрикивая нереальный дождь, Артем жадно вцепился товарищу пальцами в локоть. Белоснежная ледяная вода продолжала стекать по лицу, заливаясь в рот каждому при удобном случае. Свет охотно впитывался в их волосы и покрывшуюся мурашками кожу, только львиная его доля все же, словно намагниченная, тянулась к Марку. ― Аргх! Свалите в дом! ― послал Тёма двух младших, попытавшихся ему помочь. ― Вставай!.. Чтоб тебя!.. Марк!!! Раскаленным текучим пластиком черные капли сорвались Дементьеву на спину, прожигая футболку и пенясь. В этот раз стерпеть Марк не смог, разразившись истошным воплем: позвоночник скрутило до глухого хруста, опаленную кожу раздирало наждачной бумагой... Невыносимая острая боль отключала упрямое сознание, взглядом держащееся за ревущую Еву, хватавшую брата за руки. Силы кончились. С хрипом перейдя на утробный рык, Марк свернулся в клубок и совсем затих. Это черную пакость, избравшую себе одиночную цель, Артем заметил далеко не сразу: слишком занят был попыткой сдвинуть мраморное изваяние, коим прикинулся друг. В голове уж не первый раз возникла мерзкая мысль плюнуть на этого гада и свалить под укрытие дома, оставив во власть стихии и двух малолеток, упорно вопящих рядом. Ничего сверхопасного, помимо яркого света, в разбушевавшейся погоде вроде бы не было. Да, облака разрывало на перья непонятной воронкой. Да, черное небо и мелкие молнии малость перегибали палку. Но даже дождь, что имел странное свойство светиться, никакого вреда никому не причинял… Никому, кроме Марка. ― Иди нахер! ― не задумываясь о последствиях, Артем стер рукавом наконец замеченное густое пятно, растекающееся по лопаткам друга. Тут же одернул руку, различив прожженную ткань на Марке, и рефлекторно взглянул на себя. Рукав не пострадал, да и в черный не окрасился тоже. А на коже у Марка не осталось темных разводов. ― Мы не бросим его! ― Ева тщетно тянула брата, заставляя своими действиями оставаться снаружи и Диму. ― Ясен хер!.. Позови отца!.. Нам же тупо его не сдвинуть!.. Вновь раскатистый гром, и воронка мигнула ярчайшей вспышкой, заменяя все снежным пламенем. Белый шум резанул по ушам и стремительно перешел в долгий звон, что в итоге лишил жертву слуха. Марк ни видел, ни помнил, ни слышал… и в какой-то миг потерял сознание. Но, как только вернулись прежние очертания, сразу встретился с отцом взглядом. Тот некрепко стоял на пороге, привалившись плечом к косяку. Часть лица уже напрочь залило кровью. Вероятно, во время землетрясения, он получил эту травму в доме. Только Марку было отнюдь не легче. Острые иглы все так же пронзали тело, раскаленным металлом касаясь сведенных мышц. Но даже так за этим слепящим светом Марк заметил мелькнувший в глазах родителя страх. Ева бросилась мимо отца из дома, возвращаясь к застывшему брату, и Артем, судя по взбешенному взгляду, проорал в ее адрес что-то совсем не лестное. Марк не слышал. Лишь звон, прерываемый ревом, что издавала чудовищная воронка. Дима тоже был рядом, помогал Артему сдвинуть с места прикованного неведомой силой товарища. Но для Марка сейчас все происходило так медленно, едва ли не встав на паузу… Вот отец с окровавленным глазом шагнул вслед за бегущей Евой, опережавшей шагов на пять… Вот изогнутая дугой молния вспышкой света прорвала над домом небо... Золоченым квадратом эта вспышка растеклась во все стороны, раздвигая ливень… И гигантский сапог черно-красного цвета опустился оттуда под тяжестью огроменной твари. За короткое, жутко-громкое, ужасающее мгновение дом Дементьевых превратился в руины вместе с его хозяином. Сокрушительная ударная волна и строительный мусор оттолкнули и Еву, и всё во дворе, вмиг сбивая Артема и Диму с ног. Прокатившись по дорожке кубарем, девочка остановилась от брата всего в паре шагов. Что бы ни пригвоздило Марка к земле, теперь оно не справлялось. Со стоном юноша преодолел эту тяжесть, собираясь закрыть своим телом сестру, даже если это – последнее, что он сделает в своей жизни. Ни о чем другом парень сейчас думать не мог. ― Па-па? ― Белая от дождя, но на деле не менее бледная, Ева сумела приподняться на локтях, уставившись на искривляющийся сапог с абсолютным непониманием происходящего. Тот, кому принадлежала пятиэтажная нога, заваливался на колено. Появилось и серое туловище в доспехах, затем руки неуклюжего великана. И хоть рухнул он на карачки, как недавно совсем Артем, каменная дорожка под детьми неестественно прыгнула, лишаясь множества своих плит. Треск разломов в земле заглушил даже могучий ливень. Попытавшись облокотиться хоть на что-нибудь, гигант со скрежетом загреб рукой и соседний дом. Секунды хватило, чтобы строение разорвало на части. Обломки немыслимо свистнули воздухом, преодолев звуковой барьер… Марк, сумевший добраться до Евы, получил удар в голову, не успев к ней и прикоснуться. Распластался на животе в нескольких метрах от сестры ближе к дому. Артем среагировал на его падение только взглядом. Что-то вонзилось в бок, выбивая из легких воздух, тут же толкнуло дальше, подхватило какой-то громадиной и вместе с обломками бросило на асфальт. К моменту последнего удара Артем уже потерял сознание. Он не видел, как неподалеку рухнуло тело рыжего мальчишки, как его же накрыло строительным мусором. Или как Еву, поднявшуюся на ноги, швырнуло далеко назад разгромленным шкафом. Обломки соседского дома сыпали с неба вместе с белым дождем, наполнявшим весь город светом. Новые вспышки разрывали пространство золотыми расщелинами… Сама земля застонала, в испуге моля о помощи. Марк сдержанно всхлипнул, внезапно придя в сознание. Нащупал карман, дрожащими пальцами вытащил свой мобильник. Что-то сильно давило на спину, прижимая его к мокрой земле, уже неспособной впитывать пламя. Здесь, под обломками, нестерпимо яркий туман резал ему глаза, обволакивал тело, душил, разъедая кожу. Марк хотел позвонить в службу спасения, мимолетно удивившись самой этой идее. Подтянул телефон выше. Экран тускло мигнул разбитым дисплеем, едва различимым в кружащемся свете. Юноша вроде бы набрал нужный номер, даже положил мобильный под щеку, не в состоянии двинуть головой. Его кровь порывисто залила экран, уже успевший захлебнуться водой. Сказать хотя бы что-то Марк не сумел. Глаза заслонило раньше кисельной тьмой. *Бип* Смартфон мигнул в последний раз, сообщив невидимой надписью, что загрузка завершена, и погас.***
Лошадь упала с неба. Даже не лошадь, а нечто, с виду напоминающее ее. Только больше. Гора-а-аздо больше. И упала она возле школьных ворот, куда мгновеньем назад добежал один из баскетболистов. Никто ни о чем не подумал. То, что одноклассник убился, было ясно, как день. Что вокруг творилось нечто совершенно из ряда вон – тем более. Молния снова разрезала вспышкой небо, и шарахнуло так, будто в землю ворвался ни больше ни меньше, чем рейсовый самолет. Школу соответствующе тряхнуло в ответ. Жека, по-прежнему тащивший Максима, схватился за дверь, потому и не свалились. Уже успевшие выйти на ступени одноклассники рухнули вниз. Ветер ударил сверху воздушной глыбой. Денису повезло удержаться на лестнице под хлипкой защитой козырька, хрустнувшего от такого напора. Скатившегося же ниже товарища резко впечатало в землю под настоящий гул, создаваемый белым ливнем: языки светящегося пламени теперь равнодушно летели мимо, освобождая капли от заряда еще в небе и устремляясь куда-то за пределы школьного двора. Где-то в здании звучно разлетелось стекло. Снова мигнула молния. Раскатистый гром в очередной раз сопроводил короткое землетрясение, и безжалостный ветер плюнул в школу дождем… Отбросив Максима к раздевалке, Жека решительно прыгнул к Денису, цапнул его за шкварник и поволок обратно. Козырек над ступенями дал основательный крен. Тут же сорвался вместе с наружным блоком кондиционера, кусками стены и железными уголками. Неспособного встать одноклассника погребло заживо под его приглушенный вопль. «Вашу мать! ― Жека спешно перебирал ногами, продолжая тащить Дениса внутрь. ― Что ж ты сам не идешь?!» Снова бахнуло… где-то там, и кирпичная кладка из «надкушенной» выше стены окончательно ссыпалась вниз. С артиллерийским грохотом обломки забили выход, швыряясь осколками и бетонной пылью. Лишь благодаря дождю дышать стало не намного хуже: намокшее… всё, не могло разлететься вокруг пыльным облаком. Последние же камни с той стороны еще несколько долгих секунд скатывались по этой «горке», не имея возможности полностью закрыть каждый клочок пространства. Тем не менее в холле существенно потемнело, да и грохот значительно поутих. Сквозь щели в беспорядочной кладке виднелись всполохи света от молний. ― Что теперь? ― Макса искренне забавляла возникшая ситуация. Смахнув малую кровь с лица, размытую белой водой, что шипела в ранах, он устало захохотал, затем быстро сорвался на жалобный всхлип и, пробурчав что-то насчет своей дерьмовой короткой жизни, неохотно дернул металлическую решетку, ограждавшую раздевалку. Вырвать стержень не получилось. ― Ну, ― пожал он плечами, ― я попытался. От любого движения терпкой болью терзало мышцы. Те осколки, что пылью лежали в ранах, уж давно глубоко погрузились в мясо. Кровь чуть медленнее сочилась по коже, оставляя на белых разводах тонкие ручейки. ― Надо… ― Жека блуждающим взглядом следил за вихляющим другом, опасаясь, что тот плюхнется в обморок в любое мгновение. Видел он его израненным не впервые, но сейчас простые бинты и водка не помогли бы. ― Да? ― поторопил Максим, прохаживаясь вдоль раздевалки и пальцами задевая прутья. Попавший под ноги камень жутким скрипом резанул по плитке. Макс картинно возвел руки к потолку и задержался на длинных квадратных люстрах неожиданно долгим взглядом. ― Ты – живой? ― Стараясь несильно давить на кожу, Жека уперся ему в спину руками, не позволив упасть. ― А?.. Ага. ― Максим сухо сглотнул, выпрямляясь не без помощи друга. Где-то в ребрах, под сердцем мучительно хлюпал пульс, а в глазах начинало темнеть. То ли темнело повсюду… ― Эт-тот… он его… жрет. Возбужденно-прерывистый шепот Не́стерова отвлек их обоих от обманчивой безопасности, на минуту лишившей рассудка. Денис с ужасом пялился сквозь пустые проемы стеклянных дверей на происходящее там, снаружи. Тварь, что вылезла из дыры на поле, наклонялась над телом Егора, дергала мощным туловищем, отрывая куски, и запрокидывала морду к сверкавшему небу, чтобы их проглотить. В опускающейся темноте ее силуэт светился ничуть не хуже дождя, растерявшего этот свет. ― Нам кранты, ― простонал Денис в явной истерике, по решетке сползая на пол. ― На задворках завалит чем-нибудь... Тут сожрут же к херам собачьим… ― Значит, сами его вальнем. Жека с Деней мгновенно перевели недоумевающий взор на Макса, посмотрели, как на умалишенного. Вокруг снова вспыхнуло ярким заревом, загремело натужно небо, и кисельная тьма в завершение охватила здание. Только тонкий слой дыма, что мерцал над асфальтом, позволял теперь различать силуэты друг друга. В наступившей не вовремя ночи светящаяся тварь снаружи выглядела особенно жутко. И так зная, что бесполезно, Макс нетрезвой походкой прошлепал к стене у вахты, хлопнул пальцами по выключателю, оставляя кровавый след. Прямоугольные люстры остались безжизненными стекляшками, и парень в ответ устало вздохнул. ― Шансы есть. ― Максим с усилием потянулся за тумбу к деревянному щитку, схватил там один из ключей, что еще не свалился на пол. С его губ вновь сорвался тяжелый вздох. ― Шагайте за мной, ― приказал он ребятам, не глядя, отправляясь вдоль коридора. Погруженный в раздумья Жека испытующе посмотрел на Дениса, спрятавшегося в собственных коленях. ― Если все-таки хочешь выжить, иди за ним. Судьбоносное (на первый взгляд опрометчивое) решение не пришло в его мысли спонтанно. В отличие от остальных Женя знал Макса гораздо дольше, еще и за пределами школы. Если кто сейчас и способен был помочь им выжить, то именно он: смелый, агрессивный, непримиримый ублюдок, способный во время драки и укусить, и плюнуть, и за волосы схватить. Максим действительно считал, что все средства хороши, как бы со стороны это ни выглядело. Почувствовав боевой настрой этого одноклассника, щупленький Нестеров оживился ровно настолько, чтобы хватило сил встать и зашагать за Жекой, содрогаясь при каждом ударе молнии и последующем громе. Думать о невозможной твари, пока отвлекшейся на Егора, он не желал. Впрочем, о родителях или о доме мыслей тоже не возникало: опустошивший все внутренности страх будто бы отключил многое в человеке, лишь бы тот окончательно не впал в панику. Получивший множественные ранения Сафронов, с которого вместе с белой водой стекала еще и кровь, оставил за собой узнаваемую дорожку: благо ветер дул не со стороны коридора, а потому дождь сюда заскакивал неохотно. Нашли парни Макса также на первом этаже, открывающим двери в кабинет трудов. Сейчас данный предмет благозвучно назывался технологией, но как был трудами, так ими и остался. Окинув не самую чистую комнатушку взглядом, Максим бросил ключи товарищам и направился к полкам. Благодаря озарившей кабинет молнии, Жека сумел все же поймать звякнувший в воздухе предмет той рукой, что недавно пробил осколком. Боли не чувствовалось. Парень задумчиво протер белую сердцевину ладони, но царапины на коже не обнаружил. «Показалось?..» Размышляя над новой странностью (лишь бы не думать о том, что творится на баскетбольной площадке), Жека неожиданно громко захлопнул дверь, отчего сам же и вздрогнул, за малым не выбросив на пол ключи. Затем грубо подпер ее плечом, но не сразу попал в замочную скважину из-за мрака и дрожи в пальцах. Когда все-таки справился с этим делом, попросил Нестерова о помощи. Вместе они подтолкнули учительский стол, с уже бренчащими на столешнице ключами от кабинета. ― Она в другую сторону открывается, ― заметил Максим, опершийся на последнюю парту. Свет от молнии помог разглядеть стамеску у него в руках. На столе лежал деревянный брус и крупный моток изоленты. ― Да. Ты прав, ― Жека даже кивнул, подтверждая его слова еще раз, и провел продолжающими дрожать ладонями по черным густым волосам. Теперь они казались мелированными из-за въевшейся местами извести и неприятно жесткими из-за нее же. Он пригладил их посильнее, прикрывая ненадолго глаза. Тугая противная боль появилась внезапно и мучительно стягивала затылок. Да и тело стремительно тяжелело. ― Но та хрень вряд ли об этом знает. Макс задумчиво почесал затылок и выражением лица дал понять, что одобряет. ― Порыскай на полках. Должны быть гвозди и молоток. ― И зачем? ― Жека с покорностью потопал, куда послали: исполнять чьи-то приказы проще, чем придумывать самостоятельно, чем себя занять. Непредсказуемая погода за окнами продолжала калечить мир, но тут, под защитой непрочных стен и пока еще целого потолка, чувство страха чуть-чуть притупилось. Не говоря уже об усталости, что тяжестью всех событий непримиримо давила на плечи. Гибель троих одноклассников, увечья лучшего друга, вина и сожаления… Завтра все это обязательно возвратится на место и начнет ковыряться в душе противными коготками совести. Но не сегодня. Сегодня каждый просто стремился выжить. Макс отклеил кусок изоленты в возникшей на миг тишине несуразно громко. С клейким шипением лента прилипла к брусу, и Максим, приложив к дереву поржавевшую местами стамеску, принялся мотать несколько слоев. Когда необычное копье было готово, он наконец обратил внимание на Жеку, звучно поставившего коробку с гвоздями на парту. ― Молотка нет, но есть топор. ― Бери брус и нашпигуй гвоздями. Только себя не забей. Усмехнувшись в ответ (вымученно и болезненно), Жека сходил за другим деревянным брусом. Он наощупь принялся устанавливать гвозди и вколачивать их топором на пару сантиметров вглубь, что оказалось непросто. Но размеренный стук все же приятно убаюкивал и затмевал посторонние звуки снаружи. ― Ты сам-то как? ― поинтересовался Черноус между делом, когда вспышка света выловила окровавленное лицо Максима. Прошагавший мимо него изможденный Денис легко понял, что вопрос обращен не к нему. В полной темноте он решил порыться на полках в поисках хоть чего-то. Телефоны, что могли бы выполнять роли фонариков, по-прежнему мокли под дождем недалеко от баскетбольной площадки в оставшихся там сумках. Молния показала на миг его пшеничную шевелюру, и все снова ушло во мрак. ― Жить буду, если выживем, ― особенно зловеще прозвучало в кромешной тьме. Не посвящая никого в свои планы, Максим со стоном сдвинул парту перед собой к стене. Обратился к другой, подтолкнул и ее, создавая одну поверхность. Кровью он, вроде бы, более не истекал, но с каждой минутой нетрезвые движения становились еще пьянее. Похоже, лучше ему не делалось. ― Макс?.. ― Отъебись. Напрашиваться на очередное оскорбление Жека не стал. К тому же ему и самому необъяснимо хреновило. Сердце медленно и громко толкало в грудь, заставляя тело окончательно потяжелеть. Махать топором с каждым ударом становилось труднее. Подрагивая всем телом, Максим грузно забрался на сдвинутые парты, повернулся передом к стене, к Жеке задом и, прижимая к себе самодельное копье, затих. Возможно, сказывалась общая потеря крови или какой-нибудь из осколков добрался-таки до крупной вены, окончательно усугубив ситуацию… Жека устало качнул головой, отказавшись об этом думать, промахнулся мимо неширокого бруса и просто не стал ловить падающий топор. Инструмент громко шарахнулся об парту, отвечая громыхнувшему снаружи небу. Что бы ни было в этом дожде, его влияние чувствовалось в каждой клеточке тела мучительной сонливостью и дрожью…