Белый дождь. Рождение звезды

             Каждый шаг твари, шаркающий и долгий, умело дразнил ребятам нервы. Казалось, проходили минуты напряженного ожидания между предыдущим шагом и следующим. Между тихим утробным рыком и тишиной.       Все затихло в районе двери, разбивая пустые надежды вдребезги.       ― Я тут подумал, ― возбужденно зашептал Максим, как и прежде находясь у окна, ― что, если из той дыры, еще парочка таких вылезла?       ― Завались! ― не сдержался Жека, не желая вообще хоть о чем-нибудь думать.       Медленно и тихо он отошел к парте Макса, взял копье со стамеской и швырнул через кабинет. С прерываемым свистом оружие пронеслось мимо Дениса, и Максим, резко шагнув вперед, достаточно ловко поймал деревянный брус, не нарочно цокнув железкой об открытую раму.       Снаружи в ответ что-то тихо шкрябнуло, зашелестело, и двери натужно хрустнули, словно на них опирались плечом.       Скорчив неоднозначную рожицу, Жека крабиком дотащился до другой парты и поднял булаву, но подойти с ней поближе не осмелился. Максим на это лишь злорадно ухмыльнулся, хоть на деле вся эта храбрость и была по большей части показушной. Правда, и напуган, как некоторые, он тоже не был. В поле зрения парня, как доказательство, попался Денис, глаза которого внезапно увеличились в размерах…       В неестественной тишине удар в дверь показался до одури громким: во врезном замке приглушенно щелкнуло, учительский стол гулко, но коротко заскрежетал по деревянным половицам и замер, сбросив с себя ключи от кабинета. Денис одновременно с этим рухнул на пол, как подкошенный, и, обнимая голову, прижался к стене.       Крепко сжатые зубы, дрожащее тело, сорванное дыхание… все указывало на паническую атаку, но Максим, стоящий рядом, лишь дольше задержался на нем взглядом. Что-то было не так. Он это не видел, а чувствовал.       Воодушевленная же успехом тварь шарахнулась о дверь еще несколько раз, пытаясь выбить преграду телом и оставляя на ней заметные искривления, но та крепко засела в проеме, подпираемая массивным дубовым столом, беспрестанно взвизгивающим по кривым половицам ножками. Болезненно-жалкий рык прервал эти напрасные попытки. Существо перестало бездумно бросаться на дверь, вероятно, получив слабую травму. Но его ворчливое дыхание все еще слышалось.       Максим снова уставился на скулящего Дениса. Почувствовав жуткий взгляд, тот с усилием разомкнул помокревшие веки. Застывшие мелкие зрачки против дрожащих тревожных глаз.       ― Может, просто уйдет? ― повторил Денис шепотом свое прошлое предположение, боязливо убирая руки от головы. Он небрежно утер слезы, размазывая белый налет на скулах.       Взгляд Максима не изменился.       ― Как же, ― отозвался он сухо, крепче вцепившись в копье. ― В обморок только не ёбнись. Не то бросим за дверь и свалим.       ― Спасибо. Очень вдохновляет. Прямо охренеть как.       Обалдевая от наглости пресноводной рыбешки, Максим удивленно выгнул брови: сначала быканул на площадке, вякнув под руку во время матча, теперь снова. Плотоядная улыбка Макса не сулила ничего хорошего. Денис резко скривился и втянул голову в плечи…       Скрежет в двери вернул «отморозка» к первоначальной проблеме. Что-то острое двигалось сверху вниз, оставляя на ней тонкую царапину с вогнутыми в кабинет краями. Тварь снаружи агрессивно рыкнула, гораздо громче и увереннее. Последовавший за этим мощный удар когтей оставил в двери четыре колотых раны. На мгновение длинные зеленые пальцы задержались с этой стороны и убрались обратно, но лишь для того, чтобы вновь вернуться чуть ниже, сильнее разрывая образовавшиеся отверстия. Полное разрушение преграды было только вопросом времени. А учуяв пусть и размытый дождем, но запах крови, уходить чудище явно не собиралась.       Тварь с усилием снова загребла когтистой ручищей и со скрежетом вырвала кусок дерева. В образовавшейся дыре, размером с футбольный мяч, показалась темно-зеленая морда. Красноватый глаз бестии плотно приник к отверстию и оглядел двух человек у окна. Мерзкая желтоватая пленка заклеила его всего на один миг и снова разъехалась в стороны. Как хорошо она видела, понять из этого было сложно. На что именно она опиралась: на зрение, или же нюх – тоже.       Тварь слегка приподнялась и просунула внутрь крокодоподобную пасть. Ее желтые, словно гнилые, клыки на массивной обезображенной челюсти вгрызлись в края дыры и вырвали очередной кусок. Время проникновения моментально сошло к нулю, но Максим не сдержал улыбку. Он и сам не до конца понимал, почему происходящее его так пьянит. Может быть, ему просто надоело сдерживать свою ярость или же захотелось сбросить с себя чувство вины за растерзанного Егора. Чистый адреналин прокатился по его венам, а тяжелое дыхание сорвалось. Можно смело утверждать, что в какой-то момент его рассудок и впрямь помутился. Макс почувствовал страстное, непреодолимое желание убивать.       С трудом сдерживая истеричный смех, рвущийся из груди вопреки ситуации, он отчаянно ринулся к двери и вонзил копье в челюсть монстра. Со смачным щелчком стамеска вошла наполовину у ноздрей и, хлюпнув, вернулась обратно, когда ящер с рычанием дал заднюю.       ― Выкуси, мразь!       Только это чудовище не остановило. Заревев в ответ еще громче, тварь всем весом набросилась на скрипевшую дверь и толкнула обидчика забрызганным кровью столом. После чего тут же просунула раненую морду в отверстие, но лишь клацнула слабо раздвинутыми челюстями перед руками Макса, не удержавшего равновесие.       ― Ах ты… с-сука! ― Максим резко шагнул назад и почти сразу рванул вперед.       Удачный прыжок на стол, достойный баскетболиста, завершился ударом, с мягким треском прорвавшим пасть твари уже насквозь.       Максим резво упал на одно колено, добавляя чуть веса и крепко удерживая копье, и стамеска сухо вонзилась в столешницу под человеком. С приглушенным гортанным рыком ящер дернулся в изувеченной еще сильнее двери, но древко тут же стукнулось о преграду, не позволяя твари уйти обратно. Теперь эта бестия не могла ни сбежать, ни открыть пасть.       С каждым рывком только раня себя сильнее, ящер принимался жалобно реветь, на мгновения затихал, вновь начинал дергаться в двери, царапать и пробивать ее когтями. В ней то и дело что-то хрустело, трещало, взвизгивало... Уже сломавшись во многих местах, древесное полотно окончательно выгнулось в сторону коридора, зубочистками топорщась в обезумевшего ящера. Копье могло тоже не выдержать.       ― Жека!       Друг понял приказ Сафронова без объяснений: он схватил деревянный брус, заточенный им же минут двадцать назад, и бросил Максу. Парень лихо сиганул со стола, не поймал древко, с трехэтажным матом поднял его с пола, развернулся и… Острие с чвакающим звуком вошло в глаз монстра, а вышло где-то за пределами головы. Ящер наконец конвульсивно дернулся пару раз, отчего дверь затрещала громче, и обмяк, повиснув на одном из копий.       В кабинете возникла кладбищенская тишина.       «Он подох? Ведь подох же?» ― Жека медленно и неуверенно подошел ближе, выражая лицом не озвученные вопросы. Он смотрел то на ящера, то на Макса. И во взгляде его читалось недоумение, смешанное со страхом. Белый свет, что мелькал сейчас перед его глазами, был чересчур похож на тот самый, что падал с неба во время дождя… Но, похоже, Максим-то как раз ничего такого и не видел, зато улыбался ненормально блаженно с полуприкрытым взглядом.       ― Хм… я… разочарован, ― парень медленно разжал пальцы, отпуская древко, и поразившийся его словам Жека на автомате отвесил ему подзатыльник за чрезмерную самоуверенность.       Максим только клацнул зубами от неприятного звона в башке да гневно зыркнул на товарища, решив наорать хотя бы на одного из трусливых помощничков, сваливших на него всю опасную грязную работу.       ― Надеюсь, мы сможем открыть дверь, ― устало проговорил Жека, потирая переносицу.       Слишком растерянный и о чем-то мучительно размышляющий, он своим видом охладил пыл товарища, мигом расхотевшего повышать на него голос. Снова многозначительно хмыкнув, Максим вернул свое внимание к сраженному монстру. Без колебаний он вырвал деревянное копье, плюхнув кровью на обнаженный торс друга. А вот стамеска, прошедшая насквозь, обратно вылезать не хотела, упираясь всеми силами в нижнюю челюсть.       ― Протолкни вниз.       ― Тогда вся ручка будет в крови.       ― Ты серьезно?! ― Жека окинул его возмущенным взглядом.       Максим неохотно посмотрел на свою окровавленную еще после вчерашнего (и уже сегодняшнего) футболку. На руки в крови ящера. На шортах и ногах виднелись свежие ручьи.       ― Уговорил.       Отбросив рывком учительский стол и едва не зашибив оным Жеку, Максим подошел к разодранной пасти ящера вплотную, бросил кровавое копье на стол и протянул древко другого через всю челюсть, порядком вымазавшись. После чего грубо толкнул рукой бугристую неприятно мягкую морду твари, и туша, вывалившись на ту сторону, сползла на пол, шаркнув по двери.       ― Где ключи? ― Максим живо обернулся к доске и поймал на себе ошарашенный взгляд Дениса. ― В чем дело?       ― М-мы туда пойдем?       ― Есть идея получше?       Денис выглядел чересчур напуганным для члена команды, в которой лидер только что уложил аномального монстра, даже не вспотев. Акцентировать же на этом внимание Макс не стал, впрочем, как и дожидаться ответа.       ― Нашел? ― Он осматривал пол, наблюдая за суетившимся Жекой, ползающим на карачках.       ― Ага. ― Парень шустро вскочил на ноги, выставив ключ бороздками перед собой, будто намереваясь кого-то им заколоть. Было видно, что очень нервничает.       ― Не кипишуй ты так. Эта тварь была не особо сильной, ― попытался Максим успокоить друга, отходя от двери и давая ему таким образом пространство для маневра.       Как раз вовремя: поскользнувшись на крови ящера, тот со всего маха заехал телом в дверь. На короткий миг провалился рукой в дыру и тут же дернулся обратно, обругав ни в чем ни повинную преграду.       ― Заткнись, ― не глядя, попросил он, затылком чувствуя, что Максим скалится.       Тот в ответ лишь всплеснул руками, искренне не понимая, чего Жека так на него окрысился. То ли дело было в обвиняющем взгляде самого Макса, ненамеренно брошенном полчаса назад, то ли в битве с чудовищем, потрепавшей товарищу расшатанные нервы.       Жека, тем временем, раздраженно затолкал ключ в замочную скважину, напрягая до боли пальцы, повернул его вправо и даже выполнил один оборот, а вот второй… Парень хмуро покосился на друга, но промолчал. Резко приподняв дверь, он снова крутанул ключ. Что-то таки приглушенно хрустнуло, и она скрипнула. Вот только открыть ее не удалось.       ― Эта херня подпирает дверь, ― выдавил Жека на выдохе, упираясь плечом.       Былого страха в его движениях больше не наблюдалось, он, скорее, все сильнее злился. Но на кого? По-прежнему дерганно просунул руку в отверстие, нащупал изуродованную морду твари, чувствуя омерзительно липкую кровь, и, ухватившись за что-то, мотнул ее голову в сторону.       Увы, дверь не открылась и теперь. Денис еле заметно вздохнул с облегчением.       ― Давай вместе. ― Максим бросил второе копье на стол, разогнался и шарахнулся в дверь, вызывая в полотне сухой хруст. Та с визжанием, протирая керамические плиты, отодвинулась сантиметров на двадцать, обнадеживая на миг ребят, и опять застряла. ― Блядь!..       ― Денис!       От внезапного оклика Жеки юноша дернулся каждой клеточкой тела и только сильнее прижался к стенке под подоконником.       ― Ты поменьше нас.       ― Я… не пойду, ― замотал Денис головой и шумно выдохнул, встретившись с озлобленным взглядом Макса. ― Я не могу.       ― Через не могу, ― рыкнул тот, с психом ударив ладонью в двери. ― Я тя ща в эту ёбану дыру вытолкну!       Денис громко сглотнул. Спорить с «монстром», что только что завалил другого монстра, было себе дороже. Неуклюже поднявшись на дрожащие ноги, он, шатаясь, направился к одноклассникам. Скрипнул сведенными зубами, чвакнув кроссовкой по крови ящера. И, стараясь не смотреть на Макса, казалось, ставшего вдруг на голову выше, нырнул под руку Жене, протиснулся в щель.       ― Тут рука его застряла под дверью.       Послышалась слабая возня из коридора.       ― Не получается.       ― Щас исправим. ― Жека кабанчиком метнулся к парте с оружием, прихватил топор и пару ножей и выбросил их прямо в дыру посредине двери.       Раздались неуверенные глухие удары. Что-то чавкнуло, стукнуло, отлетев куда-то дальше. И дверь открылась сильнее.       ― Ну вот, а ты боялась, ― Макс зловеще улыбнулся, поднимая копья со стола, ― даже платье не помялось.       ― Это пока что. ― Денис снова посмел огрызнуться, что удивило уже Жеку, но Максим на это не среагировал: с недоверчивой полуулыбкой он осматривал тело монстра.       В «крокодильем» ублюдке было по меньшей мере два метра. Темно-зеленая, бугристая, местами переходящая в большие наросты кожа покрывала все туловище за исключением шеи. А длинный снабженный короткими пластинками хвост выглядел не менее фантастически. Даже отрубленная теперь рука, выброшенная дальше по коридору, навевала приятные мрачные воспоминания о многопользовательских играх с сюжетами апокалипсиса. Это создание было таким же реально нереальным, но в тоже время нереально реальным.       ― А это что? ― Жека нехотя указал на чернеющие пятна на мощном хребте уродца. Такие же присутствовали еще в нескольких частях тела.       Ничуть не брезгуя, Максим отважно коснулся пальцами позвоночника, провел по косточкам, выступающим пластинчатыми наростами... Вялая кожа твари, напоминавшая оплавленную резину, легко поддалась вместе с прилипшим мясом. Это тоже не остановило юношу: с интересом он поднес оторванный мерзкий лоскут к лицу и принюхался.       ― Паленным воняет. И тут, ― Максим выбросил кожу твари, отчего та противно шлепнулась на пол, и уверенно приподнял крокодилью морду от пола, ― вся шея какими-то волдырями. Еще и липнет, как…       ― Кто их так? ― не дождался Жека финала фразы.       ― Мне почём знать?       ― Ребят? ― Денис мелко похлопал Максима по плечу, отвлекая от изучения монстра.       Тот немного рассеянно и все же заинтересованно проследил за его взглядом. Смотрел Денис в конец длинного коридора.       ― У нас гости?       Утробное рычание раздалось гораздо раньше, чем за поворотом показалась длинная морда твари. К этому моменту Макс уже поднялся на ноги, покрепче сжимая копья.       ― Идем обратно, ― жалобно простонал Денис, надеясь на благоразумность одноклассников.       Макс выдвинул противоположный план: молча, он перепрыгнул тушу ящера и понесся по коридору, ведь надеяться на уже не закрывающуюся разбомбленную дверь в кабинет технологии да учительский стол было попросту идиотизмом.       Появившаяся из-за угла тварь мгновенно заметила бегущего не нее человека. С кровожадным оскалом, уродовавшим и без этого не приятную на вид пасть, она помчалась вперед с проворностью мелкой ящерицы.       Первое копье Макса – со стамеской – еще сильнее обугленный, чем предыдущий, монстр отбросил когтями, второе же вонзилось ему в плечо. Сделав пружинистый шаг назад, парень резво перехватил первое по древку дальше и, развернувшись на пятках, махнул им наотмашь, словно мечом. Стамеска чиркнула по облезлой зеленой морде, срывая сожженную кожу окровавленными лохмотьями. В этот же миг Макс подался вперед, чтобы крепко схватить копье ближе к стамеске и вогнал копье ящеру прямо в глаз.       Чвакнув, железка вышла из затылка твари, и мгновенно подохший монстр повалился на пол, но от полного падения его все же на несколько коротких секунд удержало деревянное копье в плече. Заскрипев им по керамическим плитам, чудовище неестественно завалилось на бок. Пару раз конвульсивно дернувшись и разбрызгивая по полу кровь, тварь затихла с шипящим вздохом.       Макс неслабо шатнулся в сторону, но умело поймал равновесие. Протянул ладонь до стены, посмотрев ненарочно в окно, еще вчера лишившееся стекол... Перед глазами слегка дрожал воздух, отвечая незначительному головокружению. Адреналин адреналином, только мышцы от таких нагрузок спасибо не говорили.       ― Подбери челюсть, ― обеспокоенно приказал Жека, сунув Денису в руки ножи. Впрочем, он и сам был на грани, чтобы отреагировать так же, правда, по иной причине. ― Ладно, ― окончательно решил парень, переставая анализировать происходящее. ― Не знаю, сколько их, но я в деле.       «Бо Максим на себе всех не вытянет. ― Жека уверенно сжал булаву и перешагнул тушу изуродованного непонятно чем ящера. ― Если они действительно не особо сильны, то и шансов на победу у нас навалом».             

***

      Кроссовки хлюпнули в грязной луже, поднимая мутноватую воду. Чавкнули вьющейся травкой, попытавшейся уцепиться за шнурки. Артем, естественно, не остановился и, осторожно застучав по отлично уцелевшему корпусу кровати, ступил на ближайшую облепленную травой и мелом доску лестницы. Кручённые стебли скользким червём юркнули под ногой. Чудом удержавшись от падения, юноша замер, чувствуя предостерегающую дрожь под кроссовками.       Пришлось ненадолго затормозить, закрывая глаза и считая удары сердца. Лестница, к счастью, разваливаться не спешила.       «Слава богу. Не хочу я купаться в ледяной воде».       Прерывисто всхлипнув и вновь сплюнув застрявшую в глотке пыль, Артем едва ли не на карачках продолжил подъем по мокрым «ступенькам», терпя раздражение от липкой грязи, в которой тонули пальцы. Стойкая аллергия давно приучила парня к чистоте и порядку, перейдя в маниакальную на этом помешанность, что частенько ему ставили в минус.       Хлипкая конструкция вновь недовольно вздрогнула и хрустнула под ногой дощечкой. Артем мигом ускорился, слыша, как с треском и плесками у подножья слетают доски. Последний метр подъема юноша преодолел уже прямо на четвереньках, надеясь не съехать обратно вместе с нерадивой лестницей.       Грязный, намокший и с решительным взглядом, он таки выполз наверх. На удачу скакнул вперед и остался на полусогнутых, поневоле ловя равновесие. Конструкция позади него таки с грохотом развалилась, толкнула парня слегка под колено, заставив сделать еще один шаг, и замерла.       «Класс… Теперь…»       Артем собирался позвать товарища, но с губ слетел только испуганный вздох. По спине пробежала волна мурашек, вызванная страхом и легким ветерком.       Почти всюду, куда дотягивался взгляд юноши, проросла высокая – где-то с метр – трава, которой вчера совершенно точно не было. Иногда она прорывалась прямо на вывороченных кусках земли и асфальта или же под ними, затмевая собой следы от дождя.       Забор, калитка, столбы, провода, все дома, что виднелись отсюда в направлении школы… Ничего не спаслось от гибели. Но все это безжалостно меркло по сравнению с другим – хвост самолета, заросший лианами и мхом... Разумом Артема он никак не желал усваиваться.       ― … Тёма?       Парень вздрогнул, мгновенно перешел в слух и обернулся в поисках друга... Осмотр (теперь по кругу) результатов не дал. Оно и понятно: судя по сдавленному голосу и тихому звуку, Марка накрыло обломками. Зато он заметил белое солнце, ниже висящее над горизонтом.       «Или выше?»       Определять стороны света без ориентиров Артем не умел. Окончательно потерявшись во времени, юноша протер лицо потеплевшей ладонью и шмыгнул носом... Симптомы аллергии становились все менее заметными.       ― Супер, ― буркнул он, не понимая, радоваться ему или начать беспокоиться, и уже в полный голос проорал: ― Громче давай!       ― Тё-о-ома-а-а!!! Артё-о-ом! Дружище…       От последнего слова, едва слышного и надрывного, до ужаса сжалось сердце. Звук шел приблизительно от начала следа, что остался от дома. Уцелевшая наполовину кухня нервно дернула оборванной частично форточкой. Где-то внутри скрипнула половица, звякнула посуда, словно бесплотный дух хозяина, как и пару дней назад, решил встретить гостя пригоревшей яичницей…       Пробежавший по венам холод не сразу позволил Артему сдвинуться. Сглотнув через силу густую слюну, Артем осторожно шагнул по обломкам, отгоняя безумные мысли о призраках и тварях размерами с небоскреб. Если погоду и ее штормовые бзики можно было объяснить логически, то существо, появившееся из разлома в небе, не поддавалось никакому правдоподобному объяснению. Это же наводило на мысли куда страшнее: где еще прошел белый дождь и какие последствия после себя оставил.       Взгляд инстинктивно замер на юго-восточном участке улицы – там, где стоял двухэтажный коттедж Данцевых. Пусть Артем и знал, что с этой точки увидеть дом было невозможно. За мыслью о родном пристанище последовали и другие, связанные уже с родителями: где они, что с ними, почему еще не вызвали спасателей или сами не пришли сюда?.. Хотелось броситься вдоль по улице и узнать всю правду прямо сейчас. Но, увы… было страшно. Невероятно страшно идти одному.       Тёма жадно хватал ртом колючий воздух и, сжимая покрепче кулаки, чтобы заглушить воображение болью от впивающихся под кожу ногтей, принялся сосредоточенно обыскивать взглядом каждый метр. Любой неустойчивый шаг мог стоить переломом ноги или шеи. Марк между тем продолжал периодически подавать голос, взывая к товарищу и помогая понять, что на обломки над ним Артем еще не наступил. И голос этот звучал все тише: вероятно, Марк терял сознание.       «Где-то здесь».       Юноша смотрел на едва заметно шевелившуюся кучу древесины, металла, бетона и черт знает чего еще. Немногим дальше виднелось отверстие. Артему хватило лишь пары секунд, чтобы осознать: соваться туда опасно – погребет обоих.       ― Замри, чувак.       Марк мгновенно замолк, и обломки умерили дрожь.       «Подниму ли?»       Артем с опаской приподнял верхнюю глыбу, состоявшую из кирпичной кладки и металлического уголка. На вид она казалась гораздо увесистее. Лихо сбросив ее в сторону на обломки позади, парень принялся разбирать завал уже увереннее. По отдельности строительный мусор был вполне выносимым, но двухметровый слой мог и раздавить.       ― Ты же тут? ― запоздало поинтересовался Артем, отшвыривая очередную доску. Та с успехом ударила в кухонную форточку, и пустое окно загрохотало к обломкам, вызвав новый, пусть и короткий, приступ страха.       ― Да… Ты бы… быстрее… ладно?       ― Тц.       Больше не сомневаясь, Артем заработал усерднее, удивляясь, как Марка не раздавило такой баррикадой, зато понимая, почему тому становилось хуже. Бо́льшая часть «останков» попала на эту сторону, другая – туда, где очнулся Артем. И чем дальше от дома Дементьевых, точнее, его полупустых руин, тем строительных материалов становилось меньше.       Снова ненароком задумавшись о гибели дяди Саши, мгновенно раздавленного насмерть чьей-то ногой, Артем оцарапал ладонь о гвоздь.       ― Сука! ― парень со безудержной злостью пихнул батарею. Та скатилась с обломков и завалилась в чертов «колодец». Послышался плеск воды, почти сразу и кашель Марка. ― Прости! ― извинился Артем, понимая, что накосячил. ― Ты там как? Живой?       ― Твоими… молитвами, ― буркнули «доски», громко сморкнувшись. Голос у Марка тем не менее чуть взбодрился. Видимо, дышать ему стало легче, лишившись метрового слоя обломков со спины.       ― Окей.       Артем снял еще несколько особо тяжелых блоков прежде, чем кучка зашевелилась, потом, матерясь, заходила ходуном и встала, швыряясь мусором, отплевываясь и кашляя. Белый, будто провалявшийся в извести целые сутки, Марк тряхнул головой, проведя по лицу ладонями, и зачесал волосы, продолжая что-то шептать. Вода стекала с него ручьем, с оголенных рук пластами отваливался мел. На спине лоскутами висела прожженная неопознанной черной жижей футболка, лишившаяся темного цвета, как, впрочем, и смуглый Марк. От его темных волос и одежд ни осталось и следа. Разве что кровавые пятна на шее и икрах, где джинсы были несильно разодраны, перебивали всю эту белизну.       ― А ты как? ― Марк сделал удар на местоимении, заметив пристальный взгляд товарища.       Наклонившись к воде, он пошарил в луже руками, отыскал в траве шлепки и, одевая их на ходу, перелез через неустойчивую кучу мусора на более плоскую поверхность, где обнял себя за плечи, принялся их растирать.       ― Х-холодно. Ч-чёрт. ― Насквозь промокший и ослабленный юноша был для ветра легкой мишенью.       ― Щас.       Артем быстро окинул обломки взглядом, выловил наполовину высохший пододеяльник, бесцеремонно стащил его с заляпанного холодильника и, вернувшись, нервно намотал на друга. Почему-то сейчас, глядя на Марка в таком виде, сердце стучало протяжней и громче. Хотелось выдохнуть, а затем зареветь, закричать, забиться в угол… Так что выдавить лживый ответ на вопрос друга просто не повернулся язык. К тому же, Артем был уверен, что Марк уже понял, что к чему, бросив на товарища беглый взгляд и кивнув в благодарность.       ― Та хренотень сбила самолет?       Артем невесело присвистнул, перебарывая истеричные мысли. Одновременно они перевели внимание на растоптанный дом Дементьевых.       Лицо Марка обратилось в камень. Сейчас он походил на мраморную статую современного художника, решившего изобразить утро понедельника во всей красе. Со слипшимися волосами, в пододеяльнике и тапках… Марк тем не менее выглядел до странного величественно и печально. Даже воздух, казалось, дрожал над его плечами.       ― Ева… ― обеспокоенный шепот быстро сорвался на хриплый крик: ― Ев-а-а!!!       Заозиравшись по сторонам уже с новой целью, Марк принялся тщетно взывать к сестре. Откровенная паника исказила «мраморное» лицо.       ― Ди-и-има! ― закричал и Артем, вспомнив рыжего друга Евы, что был с ними вчера. ― Отзовитесь, мать вашу! ― За последнюю фразу пришлось спешно просить прощения взглядом.       Упоминание матери в ругательствах вызывало у Марка остро-негативную реакцию, но сейчас другу было плевать на слова: продолжая кутаться в пододеяльник, Марк с трудом подавлял появление слез в уже задрожавших глазах.       ― Я… я не знаю, ― отозвался Артем, перехватив его помутневший взгляд.       Марк молчал. Коротко всхлипнув, несколько раз моргнул. Отер лицо измазанным пододеяльником, лишь растирая еще не засохшую известь. Карие радужки на фоне всей этой белизны смотрелись особенно дико и блестели на солнце, подрагивая в его лучах. Склеенные же волосы, зализанные на затылок (чего Марк никогда не делал), открывали вид на высокий лоб и нахмуренные залипшие брови. Из-за плотного слоя мела морщинки неестественно глубокими порезами рассекали кожу.       «Успокойся. Ты должен. Слышишь?» ― Напряженные скулы от сжатой накрепко челюсти, сведенные пальцы, сжимающие край заляпанной ткани… Марк устало и долго выдохнул, закрывая глаза, чтобы собраться с мыслями.       Артем его не тревожил. Он понятия не имел, какого ему. Знал, что мать потерял чуть меньше, чем пять лет назад. Сегодня (или вчера) лишился отца. Теперь был не в силах найти сестру… Но родители Артема сейчас находились где-то там, за границей улицы. Кто знает, быть может, и он очнулся ото сна сиротой.       Размышления на эту тему окончательно свели настроение на нет. Да, Артем не понимал Марка полностью, но представить его потери мог. Лицо друга тем временем чуть расслабилось. Марк замедленно выдохнул, приходя в себя.       ― Она где-то здесь, ― сдержанно произнес он, открывая глаза. ― Мы должны…       ― Мы найдем ее, ― заверил Артем, сжав ненормально холодное плечо Марка, пусть уверенности в этих словах и не хватало.       В свою очередь друг жутко-устало вздохнул, болезненно хмуря лоб. Сделал первый несмелый шаг мимо кучи набросанных Тёмой строительных материалов. Дорожку до калитки завалило слабо, хотя мелкий мусор мог быть куда опаснее. За высокой травой различить хоть что-то не удавалось. На руинах – тем паче, ведь подростки, скорее всего, были так же погребены заживо. Потому ступать по обломкам было вдвойне опасно.       Ступая раздражающе медленно вдоль будоражащих воображенье развалин, парни то и дело поглядывали на заднюю часть самолета. И дело было даже не в ее присутствии, а в мысли, что, свались эта хрень чуть правее, ни Марк, ни Артем уже бы не встали.       ― Зараза! ― Марк с шипением пнул крышку разломанного унитаза, тяжело задышал, упершись руками в колени. Все тело болело. Каждый орган, кости, даже кожа. Но сдаваться было нельзя. ― Нормально, ― опередил он порыв Артема помочь и, выпрямившись с тихим стоном, снова прикрыл глаза.       Стереть перед взором последствия адского шторма это не помогло. Зрение будто запечатлело все это внутренней камерой и крутило в разрозненных мыслях, добавляя атмосферные детали вроде крови, оторванных рук… светлых Евиных волос.       Озлобленный шумный выдох заставил Артема напрячься, таким он еще Марка не видел. Эта ярость, переполнявшая друга, казалась вполне осязаемой. Тёма невольно сделал шаг назад, почувствовав нелепый страх, перехвативший дыхание. Он, конечно, все понимал: собственные нервы тоже были на пределе, но чтоб испугаться Марка…       «Где же ты? ― каждая мысль кромсала возникающие в картинки сознании. ― Давай же! ― Потеплевшие руки, сжимающие пододеяльник, отзывались онемением в пальцах и мелкими коликами в запястьях. ― Хотя бы шорох! Хоть что-то!.. ― Марк не верил в богов или высшие силы. Как тут поверишь, когда родители – на том свете, а сам не пойми в каком состоянии? Но хотелось попросить у них дать хотя бы знак. ― Ты не могла умереть. Не имела права. Только не ты… ― Хаос в сознании остановился, остался лишь облик растрепанной сестры, улыбавшейся вопреки всему. ― Не оставляй меня одного…»       ― Е-е-ева-а-а-а?! ― твердый голос пронесся над обломками еле заметной вибрацией, прозрачной волной проникая во все уголки ближайшей местности и, если обоих не обманывало зрение, заставляя все мелко вздрогнуть.       Громогласное эхо почти сразу затихло, однако вместо него…       *Бип… Бип… Бип…*       Маленькая белая точка загорелась метрах в двадцати от Марка, мерцающим лучом указывая ему путь. Чувствуя, как сильнее заколотилось сердце, парень с растерянностью уставился на пульсирующий огонек. Раздумывать над происходящем он побоялся, а потому просто рванул к сигналу.