21 мая. Пятница. 09:51 по времени 13 мира
Покров Артема стремительно покраснел, и не как в прошлые (незначительные) разы – теперь это было полноценное вредоносное ПО, о котором не просто сообщила система – она завыла тревогой, резким звуком царапнув виски. ― Ебанутая мразь!!! Невзирая на кровь, заливающую глаз, Артем ринулся на Максима, чернея всем телом. Деревянный стол, затрещав, как поваленное дерево, такую метаморфозу выдержал чудом, задрав две массивные ножки и с силой вонзившись обратно, когда парень спрыгнул на землю. Почувствовавший изменения в Артеме еще раньше, чем многострадальный стол, Максим отпрыгнул назад и покрылся стеклянной броней. В лучах солнца заиграли не только его кристальные мускулы, но и клинок из пластины сидри, извлеченный им из-за пояса. «Заблокировать боль!» Кулак Артема заметно промял подставленное предплечье Марка. Кинжал Максима пробился через второе, пройдя мимо кости и острием упершись зажмурившемуся лидеру в щеку. Тревога заткнулась внезапно, поддаваясь шоку вызвавших ее агрессивных парней. Оба замерли рядом с Марком, с ужасом глядя на его искалеченные руки. Обхвативший же голову лидер боялся открыть глаза. Боли он пока не почувствовал, лишь онемение в областях ударов. Даже горячая кровь ощущалась где-то ближе к подмышке, будто в предплечья вкололи лидокаин. «Класс», ― мысленно буркнул Марк, запоздало начиная осознавать, куда влез и что сделал. Сформированная наспех теория оказалась доказана на секунду позже своего рождения. Марк помнил, как еще вчера отключились его периферийные устройства. Манипуляция Артемом также прошла успешно. И, хоть иномирец все еще не понимал, чем обуславливались его умения, были все шансы, что его собственное тело – такая же управляемая система, в которой представлялось возможным подавить какую-либо выбранную им функцию. Оставалось надеяться, что продержится блокировка на порядок дольше, чем миг на ее включение. Тишина же вокруг пугала не меньше, чем стекающая уже по ребрам кровь. Постаравшись не выдать собственный шок, Марк открывал глаза медленно и уставился куда-то вперед, не желая смотреть на двух идиотов, учинивших серьезную драку. С Марком Артем явно бодался в шутку, но не с Максимом. Такой мордобой мог закончиться чьей-нибудь смертью. «Придурки, блин… Парочка имбицилов…» Лидер плавно опустил пострадавшие от пробоев руки. Сигналы, идущие к ним, как будто терялись в пути. Управлять такими конечностями было сложно. ― Как-кого… хрена… ты творишь?!.. ― прошептал посветлевший Артем, не смея отвести взгляд от нереалистичной вмятины на плече друга. Кровавые ручейки из рассеченной кожи, извиваясь, спустились к локтю. «Девять целых и семь десятых простив восьми с восемью копейками… Разница, грубо сказать, в единицу. Тёма растет все медленнее, Максим его догоняет… Может, не стоило вмешиваться? Не убили бы они друг друга?..» ― Ха-а-ах… «Думай, блин, идиот, до того, как что-нибудь сделать!..» Что же касается остальных… Общее ошеломление било все видимые и невидимые рекорды. Ни оставшиеся ребята, ни ритали, собравшиеся в центре, не могли шелохнуться. Дело даже не в том, что именно произошло, а в том, чем закончилось. Фиолетовая оболочка у тела Марка прочно укрепилась над кожей, как некогда раньше, по дороге от церкви. В глазах полыхало тихое пламя. Несмотря на плачевное состояние его рук, сдерживаемая им мощь создавала жутковатое впечатление. ― Пояснишь? ― сухо попросил Максим, сжимая кулаки и гипнотизируя торчащий из предплечья лидера кинжал. Страх, что все это время держал его в напряжении, ослаб достаточно для битвы и с Марком. Плевать, сильнее он или нет. Та сцена еще с прошлого года все никак не выходила из головы. Тогда Марк пугал его больше, не подавлял, а именно ужасал, как нечто из темноты, что готово тебя сожрать. Сейчас в лидере этого не было. Максим его не боялся, но в какой-то степени уважал. От его ответа зависело очень многое. ― Так случилось, ― со всё тем же ледяным выражением на лице Марк ухватился за рукоять клинка под очумелые взгляды зрителей, ― что именно вы-ы… двое…― он поочередно посмотрел на парней, одарив их светящимся равнодушным взглядом, ― имеете очень высокий уровень доверия относительно меня. Лидер выдернул из предплечья кинжал, ненамеренно брызнув капельками на Максима. Кровь хлынула из глубокой раны, заливая всю руку до самых пальцев. Никто из иномирцев не обладал острым нюхом, но запах крови, казалось, стал таким сильным, что источал различимый дымок. Продолжая поражать своей выдержкой, Марк подбросил оружие на ладони, чтобы взяться за острие, и протянул кровавый кинжал Сафронову. Прямолинейный взгляд лидера ни на миг не дрогнул. Вот это уже пугало, учитывая покалеченное тело. ― Тогда поверьте мне и сейчас, ― голос Марка зазвучал иначе: спокойный и легкий, однако силы в нем стало больше, ― я бы… запретил Еве… спасать ваши жалкие. Никчемные. Жизни. Насколько бы ни ослаб их лидер, каждый невольно согласился с его брошенной ранее фразой: «Я все еще вас сильнее». И даже сейчас, стоя вот так в крови, он не выглядел обессиленным или побежденным. Перед ними воочию находился тот, кто заслуженно получил титул лидера. А, если быть откровенным, на деле ведь никто из них еще толком не видел его максимальный уровень. Минутами ранее он уже доказал, что способен одержать победу не кулаками: выключить любого из них не составило бы для него труда. Максим неосознанно сделал короткий шаг в сторону, увеличивая меж ним и лидером расстояние. Он старательно считывал колебания ядра Марка. Сейчас оно эмоционально его не поглощало, как было прежде, но дрожало так ярко, что срывало дыхание от тяжелого камня вины. Максим знал, что лидер не лжет, а еще неожиданно понял, почему бы тот не дал их исцелять: каждый из них чересчур полагался на Еву, не желая взять под контроль свои силы. Он сам недалече, чем вчера днем, истекал кровью у дерева после бездумного боя с сидри. Так что разочарование Марка, возлагавшего на Максима большие надежды, было критически велико. Пусть глаза лидера были бесстрастны, Макс почти слышал вертевшуюся в его мыслях фразу: «Вчерашний день тебя ничему не научил?». В отличие от Сафронова, Артем не умел отражать чужие эмоции. Он просто знал Марка, поэтому понимал, что сказанное им – чистейшая правда. Парень виновато выловил взглядом ужасающе бледную Еву. Девочка не могла пошевелиться, неотрывно следя за братом, у ног которого образовались кровавые пятна. Не сразу заметив такое состояние подруги, Дима легонько коснулся ее растрепанных волос, чтобы вывести из этого транса. Девочка коротко вздрогнула, встрепенулась и молча бросилась к Марку, прижалась к нему со спины. ― Больше… не повторится. ― Максим все же принял кровавый кинжал, впервые в жизни почувствовав себя настолько ничтожным, никчемным, нелепым... В реалиях нового мира большая часть планеты начала все с нуля, и прошлого уже не воротишь, можно стать кем-то новым, не ограниченным прежними рамками, что душили каждого раньше… Но Максим не изменился, и понял это только сейчас, рядом с Марком, тепличным мальчишкой, в одночасье потерявшим хорошую жизнь. *Я ведь прохавал не меньше в жизни… И даже старше… Надо бы извиниться…* Лидер мельком словил мысли Максима до того, как свет Евы их перекрыл. Ее стебли работали быстро, штопая ножевое ранение и выпрямляя смятое кулаком плечо. Уткнувшись лбом брату в спину, обнявши его покрепче, она исцеляла его со слезами, не понимая, зачем было заходить так далеко. Пусть бы подрались, она бы – спасла. *Мне не сложно. Я – не обуза. Я могу всем помочь. Не делай так больше. Пожалуйста…» ― Между прочим, ― прошептал Марк, слабо улыбнувшись мыслям сестры, искренне переживающей за его жизнь, ― я победил. ― Он с прищуром взглянул на Артема, чувствуя обжигающее тепло у ядра: свет Евы взаимодействовал и с его структурой, пытаясь восстановить целостность. Наблюдавший за ними Тёма напрягся в попытке вспомнить, как это так, но не смог. Спросить – не решился, забыв о вопросе при виде закатывающихся глаз друга. Пространство тихо зашипело в уши, возвращая Марку ноющую боль. Пусть внешние раны Ева и залечила, потерю крови она восстановить так же быстро, вероятно, была не в силах. Девочка вовремя прижала брата к себе, чтобы он не свалился. Максим и Артем одновременно уперлись лидеру в плечи. Блаженно им улыбнувшись, Марк все же закрыл глаза. «И вот снова я весь в крови… Надо сменить одежду. Опять. Учу других жить, а сам не умею. Были б мозги на месте, не переспал бы с Айядой, не пришлось бы столкнуться с правдой в ее характеристиках, и то существо в ее теле… существо, что являлось и частью меня, не имело бы возможности сотвориться… Не пришлось бы тогда его…» Мини-карта возникла сама, не дожидаясь запроса. Шесть белых точек мигнули со стороны храма: каждая подписана мощностью от семи до девяти единиц. «Неужели та группа, что покидала деревню?» ― Я в порядке. ― Марк нежно обнял руки сестры, открывая глаза: новая информация значительно ускорила возвращение в чувства. «Бравые» товарищи все еще упирались в плечи, контролируя равновесие лидера. Кивком он подтвердил свое заявление, и парни нерешительно сделали шаг назад. ― Извини, ― адресовал Марк Еве, чуть повернув голову. ― Снова меня спасаешь. От меня же, как прежде, никакого толка. ― А вот и неправда! ― всхлипнула девочка ему в спину. ― Это ты всех спасаешь, вечно рискуя собой! А мы ведь… тоже на что-то годимся! ― Да! ― яд в этом слове буквально плеснул на землю. Добравшаяся до центра только сейчас, и то при помощи Сашки, Вера обласкала каждого встрепенувшегося иномирца взглядом. ― На драки, к примеру. ― Осуждающий взор достался и ухмыльнувшемуся Марку. ― Нужна еще одна кружка, ― выдавил лидер в ответ, заприметив вернувшегося с посудой Ерию. Медвежеподобный увалень незамедлительно кивнул, пробежал между иномирцами, чтобы поставить эти кружки на стол, и снова умчался, не проронив и слова. ― Он тебя уважает. ― Максим смотрел ему в спину, продолжая пользоваться отражающей колебания способностью. Когда он убрал броню, Марк не заметил. ― Быстро учишься, ― похвалил лидер, привлекая его внимание. ― Вы все, ― исправил он сказанное, осмотрев всю команду. Виноватым себя чувствовал почти каждый, а не только Артем и Макс. ― Так что начните включать мозги. Вы теперь не настолько слабы, чтоб бездумно устраивать махач. И Ева… Я уже в норме, ― парень похлопал по рукам сестры и новь попытался обернуться. Девочка же качнула головой, не собираясь выпускать его из рук. ― Вот так – безопаснее, ― прогудела она гнусаво. Ее белые ленты по-прежнему плавали у обоих тел, создавая образ колыхающихся в воде водорослей. ― Тц! ― Проигнорированная всеми Вера мириться с этим не собиралась. ― Вы совсем… больные?! ― Она с психом подошла к столу и подняла с земли тарелку, после чего нервно бросила ее к Жеке, едва не прописав ею парню в локоть. ― Некуда силы девать, идите в поле работать! Ритали вам не прислуга! Срете везде, где ходите! Повзрослейте, мать вашу! Одну землей уже закидали! Кто следующий?! А?! То, что вертелось у Евы на языке, пусть и в менее грубой форме, высказала Вера. Ей, как эмпату, сдерживать разрозненные эмоции окружающих было сложнее. ― А ты че в сторонке отсиживаешься, козел?! ― снова досталось Жеке, охренело таращившемуся на ее так быстро поднявшееся ядро. ― Ты не причем типа?! Куда смотрел, когда драку устроили? И ты тоже, ушастая гадина! ― обозвала она и Дениса, тихонько стоявшего за спиной Жени. ― Идиоты, блядь, ― пришла Вера к общему выводу, усаживаясь на скамью. То ли все были согласны с таким итогом, то ли соображали туго, но оправдываться никто не стал. Все тупо уставились в землю, не желая встречаться с сердитой девушкой взглядом. Еще одно утро, так сказать, удалось. «И не поспоришь ведь», ― Марк готов был подписаться под ее каждым раздраженным словом, чего внешне все же показывать не посмел: хватит с похмельных ребят и этого. Тонкие белые стебли, что Ева еще не спрятала в свое тело, принялись очищать брата от крови, забывшего о такой суперспособности сестры. Зацепили они и Тёму, стоявшего рядом с разбитой головой. Парень успел только вздрогнуть, в то время как рана стянулась, а пятно растворилось в воздухе. Вернувшийся в этой напряженной тиши Ерия, старавшийся не смотреть на Марка, кроме еще одной кружки принес новый кувшин «чая» и чашку с подогретым мясом. ― Не знаю, как вы, а я все еще голоден, ― соврал лидер, чтобы развеять гнетущую атмосферу. К удивлению Марка, Максим ухмыльнулся ему с мыслью «не лжет», чем несказанно озадачил лидера. Есть он действительно не хотел. Но, в любом случае, Ева перестала удерживать брата, позволив уйти к столу, однако, судя по убийственному взгляду, выходку эту она ему не простила. ― Концерт окончен, ― помахал Марк риталям на площади, чтобы те неспешно расползлись по своим местам. Никто другой так и не нарушил воцарившуюся тишину.***
21 мая. Пятница. 02:55 по времени 185 мира
Несмотря на позднюю ночь, в плохо проветриваемом помещении было светло, как днем: аппараты и камеры создавали значительно света, но самым ярким источником были переносные излучатели и сама капсула с человеком, наполненная чистейшей энергией. Пустой был способен поглощать колоссальные запасы Тлена, но удержать его в своем теле уже не мог, поэтому «контейнер» служил для него не инкубатором (такие не умирают из-за обезвоживания или физического голода), он сдерживал мощность «реактора», коим, по сути, и являлся Пустой. Излучатели питали энергией не его, они заряжались от капсулы, чтобы потом быть использованными в новых экспериментах. ― Просто сосуд, что уже сравним с Галиц по своему заряду. ― Беляев стоял за пределами задней части, в которой излучение было столь велико, что и Пятому стоило поберечься. Из-за этого расстояния и слепящей энергии вокруг невооруженным взглядом рассмотреть лицо человека в капсуле не представлялось возможным. Впрочем, и камеры наблюдения фиксировали его не достаточно четко, чтобы различить внешность или, допустим, цвет глаз. Тем не менее, обнаженный силуэт, спрятанный в мутном растворе последние четыре года, не двигался и не менялся все это время. До определенного дня. ― Что вы здесь делаете? Беляев заметил присутствие постороннего еще несколько минут назад, поэтому и не вздрогнул. Этот же «посторонний» держал в руке сотовый, собираясь нажать на вызов и сообщить о вторжении на пропускной пункт. ― Я-то? ― Андрей вальяжно развернулся к спросившему, ничуть не страшась этой нелепой угрозы. Небрежная внешность шла ему куда больше, чем обыденный облик с прилежно зачесанными волосами и выглаженной рубашкой. Убранные в пучок темные локоны, печальный измученный взгляд, что добавил ему серьезности, руки в карманах, да ровная по-армейски спина… Футболка белого цвета удивительно гармонично сочеталась с классическими черными брюками. Даже кроссовки не выбивались из образа. ― Господин… Беляев? ― Лаборант с синяками у глаз несмело опустил телефон, узнавая не безызвестного своими способностями мелиора. ― Разве вы не должны быть в лазарете? В Западном… сообществе. ― И откуда ты это знаешь? Ни намека на вечную улыбочку на губах и насмешливый взгляд. Андрей выглядел вовсе не так, как обычно. И это всерьез настораживало. ― Я был у разлома. Видел потом, что случилось, ― охотно пояснил лаборант, поправляя особенные очки. Линзы, произведенные из Токсина, позволяли видеть мощности и меняющийся фон оппонента: 30 целых и 9 десятых могли испугать многих. Сам он был слабее Беляева более чем в два раза. ― Я Михаил, один из тех, кто ставил столбы. ― А-а… ― понимающе протянул Андрей, возвращая взгляд на контейнер, ― миньон Святозаровой. ― Можно сказать и так, ― безрадостно согласился парень. Лет двадцать и щуплый, даже на вид можно было понять, что он не физический мелиор. ― Менталик четвертого порядка? ― прикинул Беляев без энтузиазма. ― Какова специальность? ― Проникновение. Андрей промолчал. Теперь, когда он знал имя, примерную мощь лаборанта и его способность, полученная ранее информация обрела очертания. Михаил Кадэшев, 23 года, не служил, принят в Российскую Ассоциацию в возрасте 19 лет, записан в шпионы, но не оправдал надежд. Разочаровавший верхушку юнец, ходящий, как призрак, сквозь стены… ― Каспер, ― произнес Беляев его позывной. Михаил не удивился осведомленности Пятого, но и услышать дурацкое прозвище был не рад. ― Когда вы пришли в себя? Путь сюда – три часа самолетом. И главное, кто вас пустил? ― голос парнишки стал более грубым. Да, сразиться с Беляевым он не мог, но вот убежать – вполне. ― Кто пустил, говоришь? ― Андрей устало вздохнул, уставившись взглядом в пол. Впечатляющая метаморфоза с его характером изрядно трепала нервы. ― Сам я себя пустил, ― спокойно признался он, встрепенувшись секунд через двадцать. ― Я знаю гораздо больше, чем ты представляешь, малыш. Его взгляд на ладонь, что еще вечером прошлого дня загорелась на виду у многих, Михаил мимо глаз не пропустил. Он не интересовался намеренно, что произошло с Пятым, внезапно лишившимся сил, но пылающая метка – не то происшествие, которое все позабудут. Будь то чья-то способность или какой реагент, рано иль поздно Ассоциация заподозрит неладное и начнет расследование. Беляев и раньше позволял себе слишком многое, поэтому ожидаемая проверка на его счет Михаила даже развеселила. ― Ты же в курсе, что он просыпается? Время от времени. Беляев говорил ровно. В своих заявлениях был уверен. Отрицать эти истины было бы бесполезно. И все же… Михаил не болтал лишнего, это точно, как и его коллеги, так что узнать эти данные можно было, лишь используя запрещенный навык. ― Разве у вас есть разрешение на применение Месмеризма? ― медленно спросил Кадэшев, блеснув и своими знаниями в сторону собеседника. ― Месмеризм… Серьезно? ― Данное слово Беляев не слышал уже пару лет. Изначально, пока Ассоциация не поняла, как работает его газ, способности мелиора классифицировали как гипноз с использованием наркотического вещества, однако на полноценный гипноз этот навык не смахивал. Беляев не мог просто что-то внушить каждому встречному-поперечному, когда заблагорассудится, все его «перепрошивки» были связаны с уже существующими файлами в голове. Иными словами, приходилось разрабатывать уникальный метод под конкретную цель, если нет приказа на простое помутнение разума. Вот и ляпнул какой-то олух про Месмеризм. ― Думаешь, его нет? ― Беляев с улыбкой припомнил те легкие годы службы. Пока Ассы не стали заметно сильнее, а менталики не выдавали превышающий дюжину показатель, управлять чужими эмоциями и сознанием через искажение и вмешательство в память было гораздо проще. Чем же опытнее хранитель и выше его максимальная мощность, тем сложнее вмешаться в разум. Только, Беляев уже достиг потолка Пятого ранга, поэтому большая часть Четвертых и хранителей ниже рангом не могла ему сопротивляться. А те, кто психически нестабильны, всегда являлись особо простой мишенью. ― Расслабься. ― Андрей создавать конфликт на пустом месте не собирался. ― Я тебя не обижу. Мне на руку, если ты расскажешь начальству. Хочу поговорить с Галицем. ― Он вновь посмотрел на руку. Символа на ней не было, однако печаль во взгляде Беляева была чересчур мрачной. ― Назначь ему аккуратно встречу. Здесь. ― Глаза Пятого полыхнули, зеленым пламенем окропляя кожу. ― И чтоб без свидетелей. ― Слова эхом коснулись слуха, пронзая пространство образами. Михаил стоял в десяти шагах от Беляева, но его он уже не видел. Да и эта беседа мгновенно стерлась, остался один финал. Лаборант лишь отчетливо помнил, что должен позвать сюда Галица, и сделать все так, чтобы никто не знал. «Месмеризм, говоришь? ― с усмешкой подумал Пятый, проходя мимо Кадэшева, не способного различить его облик. ― Думаете, что все знаете? Понимаете, как я устроен? Ну-ну, говнюки, мечтайте и дальше…» ― Смертные… Беляев покинул зал со всё тем же озабоченным видом и совсем не веселой улыбкой. Пора было жечь мосты или же строить новые. Правда, все чаще мелиор стал задаваться вопросом: «Правильно ли он поступает. Точнее, к желаемым ли результатам приведут его партизанские действия?». «Фено, ты – зараза, тащи уже свой зад сюда поскорее, или я буду вынужден закончить все, как планировал…» Охранник тем временем «по собственной инициативе» стирал каждый шаг Беляева на всех записях. Когда-нибудь это заметят, но вряд ли к тому моменту это еще будет важно.***
21 мая. Пятница. 10:12 по времени 13 мира
Ходить на ногах, а не лапах, давно стало его привычкой. Держась против ветра, чтобы учуять «запах», один из немногих, кому даровали имя, воин в черной броне, так похожей на шкуру, смотрел в сторону леса, где вчера загорелся «маяк». Высота этих гор позволяла легко игнорировать весь массив, стоявший к нему на пути, лишь поэтому Ирьям легко различил яркий свет на таком расстоянии прошлым вечером. Мощный поток, вспыхнувший где-то на юго-востоке, ударил в ночное небо и погас также внезапно, как появился, оставив на память блеклый туннель из света. Ирьям запомнил, где его видел. Дорога лежала не близкая. Впрочем, ему повезло: пока братья терзали ритальское поселение, найденное на западе, вместе с быстрейшими разведчиками гнезда, увязавшимися за ним, он покинул скалистую местность их обитания, не доложив об этом занятому иным господину. Но даже здесь, на краю обрыва, он все еще не посмел расслабиться и насладиться свободой. Ирьям с рождения не чувствовал себя сидри, не любил свою родину, в отличие от собратьев. Голые камни и порывистые ветра не приносили его сердцу покоя. Среди воинов из последнего поколения он считался проклятым выродком, привыкшим скрывать наличие непозволительных для их расы эмоций. Братьями правили их инстинкты и неуёмная жажда, Ирьям оковы такой одержимости сбросил еще в раннем детстве. Сильнейший из выводка первым он встал на ноги и раньше других отправился на поклон к господину. Если бы не способность видеть заряд на куда большем расстоянии, чем Хозяин, его бы постигла Великая честь – попасть в пасть почитаемому господину, ведь Ирьяму повезло заполучить ядро высшего ранга. Даже забавно, как ловко судьба решила за него его будущее. Ирьям родился из чрева погибающей матери. Голод, изгнание, слабое тело – сделали свое гиблое дело: момент его собственного рождения совпал с моментом насильственной смерти самки. Она просто не выдержала этих родов, и, еще не научившись дышать, Ирьям по воли случая стал причиной ее бесславной кончины. Поглощенного Тлена матери хватило, чтобы прорвать врожденный четвертый порядок и выйти к пятому. Если бы не жестокость деспотичного господина, отрывавшего головы всякому, кто нарушит созданные им правила, привлеченные светом Ирьяма сидри, сожрали бы неокрепшее чадо на месте: страх не позволил им навредить ребенку. Спустя время, добравшись до логова господина, «любимые» тети и дяди лично притащили Ирьяма в жертву, чтобы не собирать для хозяина Тлен. Увы, но хозяин не мог поглощать навыки, лишь поэтому доказавший свою полезность Ирьям остался жив, в качестве подношения предложив непреложному «богу» свою несостоявшуюся семью… ― Ха-а-а-ах… Скалистая местность исчерпала себя поздним утром. Новой ярчайшей вспышки Ирьям так и не встретил. Отголосок того потока еще слабо мерцал вдали, и видеть такое мог только он среди них. *Ты ошибся?* *Где же оно?* *Куда пропало?* *Господин будет недоволен*. Братья вглядывались в леса, лежащие у основания гор. Их не волновали открывшиеся виды или «Каменная» роща, защищавшая низовье от ветра, здесь пробирающего Ирьяма до костей. Их волновал один голод, диктующий правила сытой жизни. Иного воспитывать не имело смысла: они были простыми емкостями, из которых время от времени господин откачивал чужой Тлен. Ороговелая пластина на хвосте Ирьяма со свистом разрезала воздух. Собрат лишился пустой головы прежде, чем заметил опасность. Стычки меж сидри не были крайней редкостью, но целенаправленно убивать родню никто не посмел бы – это претило законам вождя. Слабый Тлен из собрата второго порядка легко заструился по меридианам, спиралью вкрутился в полупустое ядро. *Как это?* *Ты зачем?..* *Предатель!.. Предателям – смерть!* Ирьям молчал. Использовать с ними Связь он совсем не желал. Под их ошалелыми взглядами, вооружившись пластиной с хвоста только что убитого им же брата, воин качнулся вперед и издал дикий рев, отталкивая от себя противников. Нельзя было оставаться у края, да и этих в живых оставлять было также нельзя. *Ты умрешь!* Ирьям всегда ненавидел скалы. Каменистая местность скользила под лапами будто лед. Одна маленькая ошибка, и равновесие покидает тело. Здесь же, у края границы сидри, был особенно острый склон. Ирьям рухнул на спину, чтобы скатиться ниже, умело отсек половину хвоста атаковавшего его брата. Благодаря особым глазам, он знал, что вблизи больше нет никого, кроме этих трех. А сражаться, как зверь, «выродок» не умел. И не собирался. Орудуя пластиной в руке, как кинжалом, он встретил взвизгнувшего противника на спине. Ирьям видел однажды, как сражался риталь в своем низкорослом облике. Пропустив хвост между ног, находчивый воин вонзил собственную пластину прыгнувшему собрату в брюхо, пробил насквозь органы и сломал позвоночник. Жаркая кровь окатила большую часть «доспехов». Враг конвульсивно дернулся еще несколько раз, теряя литр за литром, и быстро обмяк. *Я убью тебя!..* Тлен из брата являлся мощным – третий порядок для начального пятого шел ни в какое сравнение со вторым. Замешкавшись из-за приятного дыма, Ирьям не сразу понял, что слышит лишь одного из выживших. Слабый огонь последнего мерцал среди скал, удаляясь к вершине с завидной скоростью. Гнаться за ним прямо сейчас было бы самоубийством. ― Аргх! ― Как он мог допустить ошибку?! Ярость вспыхнула в его сердце: господин не должен был знать о Свете. Бросив тушу убитого им в противника, Ирьям пошел в наступление. Неудивительно, что остался именно этот – собрат обладал четвертым порядком. Ирьям знал, что физически намного слабее него, но дороги назад уже не было. Рев, сотрясший мелкие камни, на нем не сработал – собрат заревел в ответ. Два потока, встретившись вместе, подняли много пыли, ударили по телам осколками, исчерпали себя и исчезли, однако облако не помешало сидри. Как полагается хищнику, он в атаку пошел с клыками. Ирьям в обличье двуногого не смог различить противника, прижавшегося к земле. Прыжок из «тумана» увенчался для сидри успехом: тварь прокусила плечо и тут же резво отпрыгнула в сторону. Ирьям успел зацепить ее вскользь, оставив в ответ царапину, и сдержанно зарычал, чувствуя болезненный пульс. Впрочем, стойку вернул мгновенно, перехватив оба клинка покрепче. Пыль, снесенная порывом хлестнувшего ветра, больше ему не мешала. *И что дальше, урод?* Сидри ревом толкнул противника, поднимая новые камни, рванул когтями по согнутым в локтях рукам и снова отпрыгнул. Медленно начал обход по кругу, заставив и Ирьяма сдвинуться в сторону – ближе к крутому выступу. *Что молчишь?!* Общей сетью воин умел пользоваться с рождения. Мог слышать короткие мысли, понимал эти фразы, представляющие собой изображения и эмоции, но в силу своей эволюции различал эти вспышки как речь. *Сдохни, никчемный выродок!* Не дождавшись ответа, Сидри расправил лапы, напрягаясь от кончика хвоста до рогов. Сгусток энергии, собравшийся над покатым и мощным лбом, заискрился от напряжения. Способности этой твари Ирьям неплохо знал, выставил руки вперед, прикрывая голову и удобнее перехватив клинки. Длинная молния притянулась к ближайшей пластине. Заряд энергии, имеющий свойства тока, скользнул по рукам, поднимая шерстинки дыбом. Ирьям дернулся телом и зарычал, как зверь, оскалив короткие (не как у других) клыки. Удержаться на коротком выступе становилось уже не просто. Сменить же позицию сидри бы не позволил. Еще одна молния ужалила в ту же руку. На сей раз пластина выпала из подпаленных пальцев. Волна тока прокатилась по телу, встряхнув все мышцы. Брошенные в него камни теперь сослужили на славу: Ирьям рухнул на спину, слетев к подножию их горы. Двадцать метров для сидри – не такая уж и проблема, если он Пятый и прыгнет в обличье «кошки». Воин же приземлился в качестве «человека». И все же земля, а не каменная поверхность, показалась ему даже мягкой. Со стоном он сел у склона, всем телом чувствуя пламя в мышцах, и даже попробовал встать, но только свалился снова и уже на колени перед появившимся рядом сидри. Важный и сильный, противник легко преодолел преграду и теперь находился напротив, облизывая клыки. «Каменная» роща, возвышавшая над Ирьямом сзади, отчего-то, но успокаивала. Пусть воин всерьез понимал, что собрат гораздо сильнее физически и считает себя победителем, он смиренно отбросил второй клинок, что раньше не мог разжать из-за коротких спазмов, и посмотрел собрату ровно в глаза. *Вот так… Ты уже мертвец!* Еще один удар током Ирьям выдержал только чудом. Сжав кулаки от боли, он склонился пред тварью, которую не считал родней. Все было продумано ранее, воин много раз мысленно прокручивал эту сцену, изучал своих компаньонов, чтобы знать, как они подействуют. *Умри же!* Пойдя в лобовую по своей многолетней привычке, желая клыками забрать жизнь своей добычи, он действовал на инстинктах, не зная, что угодил в ловушку. Пластина на хвосте Ирьяма глубоко вошла в пасть озверевшей твари, пробила черное нёбо и вышла между рогов. ― Мне противно… общаться… на твоем… языке, ― прорычал Ирьям в морду пронзенного сидри, вынимая зазубренную пластину. Противник умер не сразу. Забрызгав воина кровью, он шатнулся вперед, образуя на шерсти ток, слабый и даже красивый, как статическое электричество. Ирьям легко толкнул его тело назад: маленькие разряды не могли причинить Пятому настоящий вред. Листва у подножья горы и камешки с коготь твари исполнили рядом танец, наэлектризованные необычной силой Четвертого. Их расщепило в воздухе. Пылью «танцоры» осели на окровавленную тушу. *Ты… точно сдохнешь… выродок…* ― мысленно передал сидри последние свои образы. В них Ирьяма не ждало никакое светлое будущее. Его изувеченное кровавое тело рвали на части собратья прямо у пещеры Хозяина. ― Как скажешь…, братишка… ― с хрипом ответил Ирьям, продолжая сидеть у трупа. Тлен сородича белым дымом покинул бездыханную тушу и перешел в его тело, подняв мощность еще на единицу. Временное увеличение параметров сработало, как и планировалось. Повышенное сопротивление к любым негативным эффектам и пятый ранг Ирьяма обошли способности почти равного ему по мощности брата. В отличие от этого сидри, воин использовал добытую им информацию с хладнокровным умом. Сидри же и не пытался выяснить, в чем реальная сила выродка. Смахнув с лица кровь собрата и лишь сильнее размазав ее по белой шерсти на своем затылке, Ирьям с трудом поднялся на дрожащие ноги. Все же удары «тока» не могли пройти для него даром, да и падение с высоты отзывалось колючей болью во всем теле. ― Ничего… Я смогу. Я больше не сидри… Не… сидри. Ирьям направился сквозь «каменные» деревья, невольно коснувшись одного из чернеющих стволов рощи. Его путь, как и прежде, лежал на юго-восток. Его ослабевшее тело двигалось через боль. «Только… не уходи», ― обратился он к неизвестному, чей свет был таким же ярким, как и его господина. Как только сбежавший собрат сообщит их хозяину о мерцавшем огне и предательстве со стороны выродка, все завертится с ужасающей скоростью. Ирьям знал, что у него не будет и шанса отбиться своими силами, ему была необходима посторонняя помощь… Помощь врага, который, быть может, не лучше его господина. «Даже так. Я готов рискнуть… Другого шанса может не представиться… никогда».