21 мая. Пятница. 08:35 по МСК
Огромные потоки видимой для невооруженного глаза энергии волнами растекались в стороны, цепляя остатки металла и заставляя его деформироваться сильнее. Галиц всерьез старалась направить все только вперед, не позволяя темным нитям-теням разбредаться за границы остановки, но управлять высвобожденным зарядом оказалось почти невозможно. Ее тени беспрестанно шныряли рядом, преломляя солнечный свет, искажая реальность и создавая новые стены да вполне реальные на вид предметы. Ее «Искажение» работало сейчас почти на максимуме своей силы, закрывая все, что происходило на остановке, от любопытных глаз. Только на Арину эти иллюзии не имели никакого влияния: она терпеливо всматривалась в нечто перед собой, прижимая волосы к плечам разгоряченными ладонями. Жаркий ветер, создаваемый энергией Галиц, метался в разодранной остановке с неимоверной силой, срывал плакаты и объявления, уносил их прочь. Один из листов, вещавших как раз о РАХ, врезался директрисе в руку и повис на плече, щекоча щеку трепещущими краями. Мужчина с психом схватил плакат правой рукой, смял его, придавив к груди, и выбросил за спину. Поток из-за этого стал значительно слабее. ― Вижу! ― Девочка внезапно различила среди белого шума и темных теней какое-то движение. Это нечто перед ней выглядело, как мутное стекло, искажающее все за ним, не хуже способности Галиц. ― Я вижу чей-то силуэт, а не стену. Что с границами?! ― перекрикивая поток, спросила Тамара Игоревна. Благодаря взору сквозь грани миров (а, по сути, столкновению ее теней с краями иных мирозданий), она могла различить нечто гуманоидное за чертой, однако это не помогло бы открыть разлом. ― Ударьте энергией в эту точку, не сбавляя поток! ― Арина указала прямо на место под рукой директрисы: та уже упиралась в невидимую стену, которую так искала, но не чувствовала ее вовсе – собственная энергия хранительницы смазывала любые ощущения неосязаемого полотна. ― Я постараюсь просунуть руку в трещину! Размышлять о том, как правильно это сделать, времени не было: раз руки Галиц использовала для направленного выхода энергии, и убирать их было нельзя, иначе волна начинала двигаться хаотически, было необходимо… Улыбка коснулась тонких губ мужчины, коим Галиц представала перед другими людьми. Директриса мгновенно поняла, почему Арина вдруг заметила стену. Стоило потоку нарушиться из-за короткой отвлеченности Тамары, как его направление стало неорганизованным. Да, энергия была по-прежнему одинаковой, ведь принадлежала одному хранителю, но напор ее изменился. Словно два противоположных порыва ветра столкнулись в одной точке и помогли увидеть стену. Галиц намеренно сместила руки, чуть разворачивая их ладонями друг к другу, и усилила волны еще на пару процентов. Остановка заскрежетала металлом. Листы железа окончательно вывернулись к стене здания за ней, будто с этой стороны разорвало бомбу. Встретившиеся потоки энергии неуправляемой волной ударили и по самой директрисе, вынуждая закрыть глаза. Заплясавшие тени вокруг остановки приобрели окончательно пугающий вид: черный огонь, бьющий как бы из-под земли, мгновенно раскрошил асфальт в щебень. ― Давай! ― Удерживать такой напор дольше было довольно сложно. Не смевшая отвести взгляд Арина, сразу заметила в воздухе золотую микротрещину, искаженную порывами темной энергии, и тут же просунула в нее пальцы. Крик девочки заставил Галиц мгновенно открыть глаза. Искры из мелкой расщелины беспощадно жалили руки Арины, оставляя на коже ожоги, но пальцы та все-таки не отдернула. ― Проталкивай! ― Сдаться теперь они просто не имели права. Сжав зубы покрепче (на некоторых тренировках случалась боль и сильнее), девочка решительно навалилась вперед, стараясь помочь себе всем своим миниатюрным телом. Золотые искры кусали ее и обжигали, раня запястья, тонкие выбросы леской рванули по коже, оставляя неглубокие порезы. Границы агрессивно сражались с нарушителем, пытаясь отрезать ему пальцы, что мешали мирам вновь разделиться: целостность стен всегда была приоритетом любого измерения. ― Ну давай же! ― Видя все это, Галиц не могла продолжать ее пытку и дальше, но и бросить все тоже было досадно. Границы же только усиливали свой натиск: словно взбесившаяся сварка, трещина плевалась раскаленной энергией, золотыми нитями била уже не только в руки, но и вонзалась в тело, оставляя на одежде прожженные точки. Даже кожные покровы Галиц, мелиора шестого ранга, не выдерживали такой силы: кровавые пятна окрасили бы манжеты, будь они настоящими, а не иллюзией. ― Бросай! ― Оборвать потоки или ослабить их Галиц не могла, пока девочка не уберет руки из трещины: оставить ее без пальцев директриса совсем не желала. ― Еще немного! ― Арина обладала не менее настырным характером и продолжала толкать руки вперед, раздвигая границы сильнее. Искры в ответ ударили уже в ноги, заставив девочку отшатнуться, однако что-то с той стороны, теплое и мягкое, нежно обвернуло ее пальцы и скользнуло по ладони, не позволяя пусть ненамеренно, но уйти. ― Пыль?! ― Галиц смотрела на серые хлопья, спадающие на эту сторону и подхваченные потоками, смутно понимая, что происходит. Мыслеобразы от владелицы этой силы моментально помогли ей все полностью осознать. ― Возьми ее за руки и тащи на себя! Человек с той стороны немедленно выполнил приказ: пыль, проникшая на кожу девочки, каким-то чудом укрепилась, примагнитившись к обожженным покровам, и хлыстом обвила запястье Арины. ― Давай! ― Директриса в последний раз усилила поток, выдавая все, на что была способна. Черный огонь вокруг разросся еще на несколько метров в радиусе, разъедая стену ближайшего дома и превращая асфальт в расплавленный битум. Остатки же остановки с грохотом вырвало из земли и подбросило вверх. Раскаленным дождем металл плюнул в толпу, что продолжала торчать поблизости. Захаров и пару мелиоров защитного типа смогли остановить большую часть смертоносных капель, перенаправив их дальше, однако некоторым зевакам не повезло. И все-таки крик Арины пересилил и буйство ветра, и их болезненные стоны: пыльные плети, тем временем, все глубже затягивали ее руки в щель, но помочь девочке Галиц не могла, только смотреть, как искры разъедают ее запястья до кости. ― Да сделай хоть что-нибудь! ― Еще немного, и директриса бы просто бросила эксперимент. Да, Арина останется без кистей, но хотя бы выживет: ее одежда, испещренная дырами, уже была черной от крови. Впрочем, как и сама Галиц, все еще упорно державшая морок. Арина вновь закричала, едва держась на ногах: ставшей в разы больше пыли хватило на еще один рывок. Руки девочки, наконец, углубилась в разлом, и стена окончательно треснула, образовав длинную щель в пространстве. Несколько пыльных рук сверху и снизу принялись раздвигать ее границы, продолжая удерживать девочку в двух мирах стразу. Теперь в это безумие могла вмешаться и Галиц. Как и пару часов назад, она вцепилась в один из краев трещины, будто в металлический лист, и рванула его на себя, моментально разрушая все удерживающие границы силы. Звучно треснув пространством и оглушая мелиоров на долгие десять секунд, проход нехотя увеличился, сдаваясь под натиском Шестых. Галиц невольно повалилась вперед: и по инерции, и чтоб заставить разлом полностью раскрыться. Золотая молния вспышкой скользнула в стороны, прощупывая пространство на знакомую энергию. Бетонную площадку (единственное, что осталось от остановки), с силой впечатало в землю, поднимая тонны осколков и грязи. Облако уплотнившейся пыли вовремя обернуло девочку, чтобы предотвратить увечья. Черные тени успели создать вокруг нее еще один барьер, поглощая максимум выброшенной энергии. Сама же Галиц неслабо получила по ногам, но пошатнувшаяся Шестая, благо, замечена зеваками не была: подпрыгнувшая земля многих сбила с ног, а трех мелиоров у разлома закрыла градом. ― Живая?! ― Леди-пыль с обеспокоенным криком покинула золотой проход, оставляя его границы на Галиц, и бросилась к Арине, притягивая серые хлопья обратно. Девочка дышала. Грязная от пыли и крови, лежа на раскрошившемся бетоне, она сжимала кровоточащую правую руку, пострадавшую сильнее всего: еще чуть-чуть, и кисть бы попросту отвалилась. ― Хила сюда! Живо! ― Вопль Галиц, усиленный «рёвом», за пару мгновений расчистил туманные облака, открывая для посторонних вид у разлома. Захаров, вскочивший на ноги первым, лихо поднял какого-то человека в нелепом плаще, и хмуро потащил за собой, да так быстро, что не менее нелепую шляпу захватить с собой тот не успел. Через особо опасные ямы, наполненные дымящейся чуть ли не лавой, и не менее раскаленные рытвины Владимир и вовсе перенес его и себя своей силой, после чего сбросил ошарашенного парня к телу Арину. ― Мультиков пересмотрел? ― Куликова Елена, прозванная еще в первый день после дождя «леди-пылью», скептически осмотрела наряд врачевателя, явно поступившего в хранители только недавно. То ли от страха, то ли еще от чего, тот умело проигнорировал слова серьезно фонившей женщины и принялся за раненную девочку, однако по глазам его было видно, что четвертого порядка хранителя на подобные раны не хватит. Не отстававший от него Захаров лишь дерганно улыбнулся всхлипнувшей Арине в знак поддержки и сочувствия и расправил руки, принимая напряженными пальцами потоки энергии, разбросанной Галиц по округе. Судя по тому, как странно он вздрагивал при этом действии, ощущения для него были не из приятных. И если для других происходящее не имело особого смысла, то Шестые прекрасно видели потоки энергии, тянувшиеся к рукам Захарова: здесь ее было достаточно для подобных трюков. ― Не думаю, что смогу… Владимир не дал пареньку-целителю закончить фразу: разгоряченные руки коснулись его спины раньше. Целебный поток белого света, что секунду назад заметен был еле-еле, усилился в разы и приобрел насыщенный цвет. Такое усиление, естественно, не прошло для обоих даром, но хил только судорожно вздохнул и продолжил лечение, теперь куда эффективнее, чем прежде. Видя, что девочка здоровеет на глазах, Куликова вздохнула с облегчением, отпустила переставшую хныкать Арину из рук и перевела свой светящийся взгляд на директрису. На миг Галиц показалось, что лицо Елены такое же серое, как и ее пыль. Выглядела она измождено: тощее тело, синяки под глазами, грязные волосы... Прикипевшая местами кровь черными пятнами окрашивала пыльную одежду, такую же потрепанную, как и сама хозяйка. ― Что с остальными? ― Галиц угрюмо посмотрела на просторы неизвестного мира, из которого, по словам Арины, мог прийти и Гигант. Скалистая местность и вековые деревья не выглядели для Шестой опасными. Куликова ничего не сказала в ответ, лишь качнула головой с таким взором, что директрисе стало не по себе. В тот день за черту перешло больше десяти мелиоров. Значит, выжила только она. ― Закройте его, ― злобно прошипела Елена, кивнув в разлом. ― Такое нам не по зубам. Вы и сами уже это поняли. Куликова медленно поднялась с раскрошенного бетона, покачнулась, схватившись за голову, но поддержала себя собственной пылью. Больше не произнеся и слова, она шагнула мимо директрисы, все еще выглядевшей как мужчина, и направилась в сторону черных автомобилей, всем своим видом кричавшим, что это – транспорт РАХ. Впрочем, более детального ответа Галиц и не требовалось. Она уже увидела ее мысленный отчет, подключив свою тень к ее энергетическому двойнику: всех остальных мелиоров сожрали гигантские твари, похожие на червей. Искать их тела, если таковые остались, Галиц не собиралась. К тому же, не ровен час, на горизонте мог появиться титан в доспехах. Неудивительно, что даже сам разлом не хотел открываться, несмотря на усилия двух Шестых и Пятой: разница между энерго-составом миров была колоссально огромна. Это измерение было куда старше их и в разы мощнее. Галиц еще не использовала подключение к нему ради проверки на количество мелиоров, но уже чувствовала присутствие Дэуса. Такое им, и правда, не по зубам. Разочарованно вернувшись на эту сторону, она присела рядом с целителем и зареванной Ариной. Рука девочки, хоть и окровавленная, на вид уже была почти невредимой. Разлом же заскрежетал искрами по разбомбленной местности, ища того, за кого можно было бы ухватиться, но захлопнулся с треском, не сумев зацепиться за Галиц. Это не могло не радовать, но и пугало не меньше. «Насколько же мощным необходимо быть, чтобы врата смогли создать прочную Ветвь? Семьдесят? Восемьдесят? Девяносто? Иль удержать их способен лишь Дэус?» ― Ты… большая молодец. ― Директриса с вымученной улыбкой погладила девочку по волосам, давая волю своим материнским чувствам. В такие моменты, когда успокаиваешь другого, и самойстановится чуточку легче. ― Ты спасла ей жизнь. ― Мы спасли, ― кивнула Арина, утирая лицо от слёз, что уже высохли на щеках, как и кровь. Кожу теперь противно тянуло, вызывая устойчивый зуд. ― Справился. ― Обессиленный целитель плюхнулся рядом с таким тяжелым вздохом, будто разлом только что открывал именно он. Захаров рядом с ним выглядел не менее выжатым, слишком топорно применив свои способности для усиления. Директриса кивнула им обоим, поблагодарив таким образом за работу, и, тяжело поднявшись, устремила свой сверкающий взгляд к газели Ассоциации. Её немного беспокоило, что спасенная ими хранительница не сказала «спасибо» хотя бы ребенку, но волноваться сильнее заставляло иное: только что вместе с Ариной они насильно открыли разлом, разорвав границы Старшего мира по собственному желанию. Теперь для них не существовало преград. Разве что, оставалось научиться закрывать разломы по захочу, но это как-нибудь потом и точно не сегодня. И, уж тем более, не в Четвертый мир, до которого их измерению и его обитателям еще расти и расти.***
21 мая. Пятница. 15:48 по времени 13 мира
*Природная эссенция – энергия перенасыщенного зарядом ядра мира. В малых количествах необходима для жизни всех форм во вселенной. При переизбытке способна накапливаться в атмосфере и быть поглощенной всеми формами, обладающими собственным ядром. Формы жизни, не способные поглотить ее, буквально сгорают заживо из-за переизбытка энергии в физическом теле. Для безопасной же жизнедеятельности в насыщенном энергией мире требуется энергетическое тело – Фантом, что накапливает и усваивает эссенцию, а впоследствии становится Тленом. Он, в свою очередь, образуется лишь при нормально функционирующем ядре, образовавшемся под натиском огромного выброса природной эссенции. Это замкнутый круг эволюции, все стадии которой не могут быть проигнорированы. Что же происходит при встрече двух разных природных эссенций? Сдвиг – это нестабильное состояние Ветви, при котором возможен переход между близстоящими мирами на Древе. Так как границы миров состоят из уплотненной природной эссенции конкретного мира, в точности, как и оболочка энергетического тела существа, обладающего ядром, то при мощном всплеске энергии (поднятии уровня вибраций) стены способны незначительно переместиться, сталкиваясь с границами соседнего мира (в редких случаях они выстраивают новую Ветвь к Измерению не в своей плоскости). В результате взаимодействия двух разных энергетических тел происходит Искажение, и открывается проход, сопровождаемый мощным выбросом раскаленных энергочастиц*. «Вот так просто? ― Марк усмехнулся такому понятному объяснению: без заморочек и множества необъяснимых слов. Конечно, все еще оставалось загадкой точное определение значений «Древо» и «Ветвь», но логически картинку додумать все же было реально. ― Если вся система миров представляет собой некое дерево с изогнутыми ветвями, а миры – это листья на них, то этих чертовых измерений нереальное множество. Не удивительно, что в день Дождя, когда произошел Сдвиг, открылось столько проходов. Но… получается, природная эссенция всегда была и в моем мире? Просто ядро 185 не было ей перекачано, вот наружу она и выталкивала только минимум, необходимый для жизни всех форм в нашем мире? Белый дождь же будто имел собственный заряд, как если бы…» Марк оторопел от пришедшей в голову мысли. Теперь, когда он знал о Тлене и местах силы, все становилось пугающе очевидно. Энергия, которую он видел не физическим глазом, тоже была белой. Дождь вообще не был дождем в обычном своем проявлении. Это была энергия, настолько концентрированная, что моросящий дождик, который видит Ева, стал белым ливнем, ударившим по всему миру и вызвавшим катастрофу вселенского масштаба. Он повлиял на погоду мощными вихрями, сдвинул словно бы Рёвом литосферные плиты и прорвал сами границы, устроив дебош на Ветви, потому что стены мировой оболочки внезапно раздвинулись и слились с оболочками других миров. «Чей же Тлен мог распасться, чтобы наполнить всю планету энергией, сделать из нее разом гигантское место силы?» Ответ пришел еще до того, как Марк закончил мысленно задавать вопрос: другого на ум не просилось. ― Deus, ― выдохнул Марк, не сдерживаясь. «Бог моего мира или же пришедший из чужого лишился своей физической тушки. И меня сравнивали с таким монстром? Да я ничто, пустое место по сравнению с чудовищем, имеющим такую мощность… Но… это также значит, что матка сидри не может быть уровня Бог, в противном случае, клала бы она на меня или Еву с нашими незначительными зарядами, да и сидри ей для сбора силы не требовались бы». В каком-то смысле это всерьез обнадеживало. С другой же стороны Марку и думать не хотелось о том, что в его мире нашелся кто-то, кто уничтожил тело Бога. «Какой дебил вообще мог на такое пойти?!.. Или они не знали? Если Бог уже обладал погибшим ядром, и его Тлен таскался за разрушающимися останками, то люди могли уничтожить их…» ― Ядерное оружие... Массовое разоружение?! ― вопль иномирца бледной волной прокатился по кладбищу, потревожив траву и землю: настолько догадка парня была для него самого ошеломляющей. «Верно…» Весь последний год по телевизору то и дело говорили о мировом соглашении. Все страны внезапно перестали массово грызться и решили сложить оружие. Вот только, в противовес разоружению, сама планета будто взбесилась, ее словно рвало на части от переизбытка энергии. Знали ли люди, что именно попало к ним в руки, или же нет, Марк не имел понятия, но не сомневался, что «Мировое соглашение» и распавшийся Тлен Бога непосредственно связаны. ― Они же… взорвали его... Эти ублюдки разрушили тело Deusа, и весь мир полетел к чертям. Настроение, приподнятое недавно прочитанными навыками и «гениальным» планом, мгновенно сошло на нет. Эволюция, уровни… по сравнению с монстрами типа Дэуса он и его товарищи были пылью под ногтями на ногах того гребанного гиганта, превратившего его дом в руины. «Хах… Да уж, как бы ты ни был силен, всегда найдется бугай посильнее…» Продолжил Марк чтение уже без особого интереса, просто, чтобы узнать все, что только может, перед битвой с тварями, жаждущими поглотить их Тлен. Тем более что следующий термин в списке, казался крайне важным. *Ядро – центр энергетического тела, аккумулирующий энергию природной эссенции во всех ее проявлениях. При поглощении Тлена увеличивает свою мощность в результате повышения концентрации. Достигнув максимума концентрации, имеет возможность расшириться, что увеличивает вместимость и таким образом мощность. Образуется под влиянием энергии перенасыщенного зарядом ядра мира и копирует основные функции катализатора, вступающего в реакцию с физическим телом через кровь или кожные покровы…* Марк невольно коснулся головы. Во время Белого дождя он действительно был ранен, а затем лицом пролежал на телефоне больше суток. Да и провода из разбитого компьютера шли по луже прямо к нему… «Значит, не совпадение. Мой манипулятор – это, действительно, причудливая вариация гибрида человека и телефона. Артем – человек-ванна. Дима – холодильник. Ева – целебное растение. Максим – стекло. А те, кто не получил кровавые травмы, впитал меньшую дозу лишь через кожу, поэтому их способности – это улучшенные органы чувств… Какого черта я так долго тянул с прочтением своих характеристик?!..» ― Тц. *Начальный заряд ядра всегда равен количеству поглощенной энергии новообразованным энергетическим телом, скопировавшим физическую оболочку и катализатор, однако образование ядра имеет жесткие ограничения, связанные со способностью мыслить. Флора, большая часть фауны получившие ядро и не имеющие предрасположенности к ментальному развитию за счет отсутствия мыслительных процессов, создающих колебания, не способны развиваться дальше, так как их ядро не в состоянии изготовить Шнур. Благодаря же разному Начальному заряду Фантомов, образованных в момент агрессивного физического облучения, ядра условно разделяют на несколько категорий, названия которых представлены относительно вида «Человек»:* «Потому что я человек?» ― понял Марк такое объяснение. Читать дальше вдруг стало волнительно до бабочек в животе. Напрягало лишь количество времени, что тратилось на обучение. ― Экзамен, надеюсь, потом не устроят…» *Нулевое ядро – Hominem (Обычный человек): ядра таких особей не имеют энергетическую оболочку из-за наличия нестабильного (почти несформированного) Фантома, в результате чего энергия не способна накапливаться или стабилизироваться, буквально проходя сквозь энергетический центр и протекая не по каналам и меридианам Фантома, а по венам физической оболочки. Это, в свою очередь, и вызывает перегрев организма вплоть до его полного выгорания при переизбытке энергии в измерении. Начальный заряд таких ядер варьируется от 0 до 0,3 единиц ФАИ (фантомно-атомного излучения) и вредит их обладателям при перенасыщенном энергией ядре мира. Самостоятельно эволюционировать такое ядро не способно;* Юля возникла в мыслях Марка всего на мгновение. Дело было не в конкретном мире или эссенции: она погибла бы все равно, потому что и 185 мир стремительно становился таким же, как 13. Никто и ничего не мог с этим сделать. «Господи-боже…» Марк не очень разбирался в излучениях, а точнее, волнах электромагнитных частиц, но примерное представление об этом имел. ФАИ, скорее всего, работало точно также, а, следовательно, – существовали некие ограничения на проникновение сквозь объекты: даже рёв Марка упирается в них при выбросе. Да, Тлен Дэуса – это не маленькая доза излучения, что была сейчас у иномирца, но и ударил заряд не в одну точку, поэтому и рассеялся по миру дождем. Физические же объекты уберегли людей где-то на сутки, может, чуть больше, однако энергия в конечном итоге все равно пропитала все: почву, воздух, воду, какие-то продукты… На следующий день она уже не была физически плотной, как в начале. Ее видели немногие (в их числе и сам Марк, обнаруживший туман, что тянулся к нему отовсюду), однако «не видеть» – не значит, что ее не стало. Энергия равномерно расстелилась по миру, продолжая изменять или убивать все живое. И вот тут как раз прятки во время Дождя и стали причиной еще большего количества жертв. Создать ядро после первого дня (без резкого удара по физической оболочке) стало почти нереально: для этого уже не хватало энергии, а потому и фильтровать эссенцию таким людям было никак не по силам. Они словно уснули в сухом климате с нормальным давлением, а проснулись в горячем тумане, который вдохнуть могли, а вот дышать им – вряд ли. «Погибли все, кто не создал ядро?.. Сколько же осталось людей после катастрофы? Половина? Еще меньше?» Марк невольно провел ладонями по плечам: от собственных мыслей становилось беспокойно и холодно. Сейчас, когда он знал обо всем пугающе много, в каком-то смысле даже жалел. С другой стороны, чувство вины из-за смерти Юли, наконец, притупилось: если бы он не вызволил ее тогда из подвала, она все равно бы погибла, но в одиночестве и с телом матери рядом. *Ядро первого порядка – Fere humana (Почти человек): ядра этих особей уже имеют стенки и мощность от 0,4 до 1,9 ед. ФАИ. Они способны аккумулировать поступающую к ним энергию и незначительно влиять на клеточную структуру физического тела. Однако, пусть эссенция и проходит по каналам и меридианам Фантома, структура самих «Ветвей» энергетического тела все еще крайне слаба, а потому часто случаются прорывы и безудержный выход энергии в физическую оболочку, что в результате влечет за собой частичное или полное выгорание. Такие ядра способны эволюционировать в следующую форму лишь при определенных внешних условиях в виде искусственного Шнура. Иными словами, субъект, наделенный Высшим порядком и Шнуром, может помочь такому ядру развиться в следующую форму, вмешавшись в структуру Фантома и мгновенно облучив его недостающим уровнем ФАИ. Внимание (!). Подобное вмешательство в отношении ядер первого порядка имеет рискованно низкие шансы на успех;* «Ага, я заметил». Вера со своим слабым изначальным зарядом являлась истинным представителем типа «fere humana». Из-за плохого старта ее ядро до сих пор было нестабильно и имело шаткую структуру Фантома. Высшим, в случае ее эволюции, считался Марк. Он использовал собственный Шнур для целенаправленной передачи энергии в ее ядро. «Неудивительно, что при таких ударах по Фантому, требуется перезагрузка... Это как резкий перегрев у компьютера: необходимо отключить питание для снижения температуры, иначе вся начинка оплавиться к чертовой бабушке. И хоть Вера смогла перенести этот насильственный апгрейд… Плевать, открою я разлом или нет, лучше ей не станет. Ее тело либо изменится окончательно, смирившись с ядром и уплотнив каналы, либо нет. В нашем же мире это случится или этом – неважно». ― Сука! За нас все было уже решено еще в день Дождя. «Решено кем-то, кто по дурости своей или намеренно уничтожил физическое тело Бога... Но… Кого же они завалили, Дэус тебя побери? Кем же ты был? А главное, какая тварь умудрилась угрохать такого монстра физически?..» ― Ха-а-ах… «Сколько об этом ни думай, а найти ответ я в своей начинке вряд ли смогу…» Марк тяжело вздохнул и уверенно уставился на следующий пункт, понимая, что с этим обучением надо заканчивать побыстрее. В противном случае – времени на прогулки среди «Духов» у него попросту не останется.***
21 мая. Пятница. 08:53 по МСК
Ксения в который уже раз свалилась на пол, будто мешок с картошкой, получив выверенный удар ладонью в грудь. Даже не прикладывая особых усилий, Радченко сбивал ее с ног едва ли не каждые полторы минуты лишь грубой физической силой. Однако его короткие приказы, содержавшие максимум равнодушия, ударяли по ее самооценке гораздо сильнее. ― Вставай, ― сухо произнес он снова, и не посмотрев в ее сторону. ― Уж лучше бы наорал, ― согласилась с ее взглядом Дарина, помогая новой подруге подняться. Пусть обе они и являлись Пятыми, обе могли управлять металлом и двигаться довольно быстро, в сравнении с другими новобранцами в зале, зацепить наставника, добравшегося до максимума этого же ранга, не получалось. Радченко играючи уходил из-под обстрела Дарины, чьи снаряды периодически преодолевали звуковой барьер, а Ксения и вовсе ничего не могла ему противопоставить: ее неумелое превращение требовало времени и высокой концентрации – ни того, ни другого в бою против Пятого у нее не было. ― Еще раз. ― Наставник, успевший уже преодолеть половину зала и остановиться в центре, покачнулся в сторону, словно бы от усталости, повалился вперед, заставив Дарину невольно вздрогнуть на рефлексах в желании ему помочь, но уже в следующее мгновение чуть ли не параллельно полу пролетел метров десять, совершив поистине впечатляющий прыжок. Зощенко все же успела что-то вскрикнуть, скорее всего, из ненормативной лексики, неосознанно отбросила Ксению в сторону, чтобы при атаке не пострадала и она, и все, что смогла для себя в итоге, – это прикрыться руками. Радченко умело изменил траекторию, видя, что Дарина совсем не готова, но по инерции сгреб девушку рукой за талию, таки не рассчитав силы. Ту прилично швырнуло к стене, звучно впечатав в нее спиной. Со стоном она снова свалилась на пол, попыталась встать, однако лишь схватилась за живот и осталась на карачках, упершись лбом в плитку. Разочарованный вздох Радченко стал для нее контрольным в голову. Немного нервно наставник жестом привлек внимание целителей у дальней стены: они всегда присутствовали на совместных тренировках во избежание смертельных ран и, как следствие, летального исхода. ― Проверь ее ребра. ― Я в порядке! ― Дарина все же умудрилась сесть на пятки, продолжая себя обнимать, и несдержанно уставилась на хранителя. Он по-прежнему вызывал у нее восхищение, но его давление и бесстрастное выражение лица раздражали не меньше. ― Тогда вставай, ― отдал он короткий приказ в сотый раз, прибрав болезненные руки в карманы свободных штанов. Даже израненный хранитель был слишком силен для новоиспеченных Пятых. С подавленным рыком Дарина поерзала на месте, в попытке доказать, что не лжет, однако, как бы ни храбрилась, сделать этого не смогла. Брюнетка в белых одеждах, в противовес всем наставникам в зале, одетым в черное, быстро приблизилась к ней со спины, присела рядом и попросила девушку убрать от сломанных ребер руки. Пусть и с фырком, Зощенко послушалась. К тому же испытующий взгляд наставника неслабо давил на нее осуждением. Прошло не более минуты, прежде чем целительница 17 единиц поднялась, кивнула Радченко, оповестив, что можно продолжить, и удалилась к стене. Вела она себя так же безразлично, как и наставник, уже давно привыкнув восстанавливать чужие кости, склеивать кожу, вправлять суставы… Как-то ей пришлось присоединять отрезанное ухо и пару пальцев обратно. ― Вставай, ― усиленный энергией голос разнесся по залу, вызывая у многих противные мурашки по рукам. ― Да какой смысл?! ― рявкнула в ответ Дарина, не попытавшись. Зашагавший к центру наставник невольно остановился. По напряжению его спины было видно, что и ему самому это надоело, причем, гораздо сильнее, чем ей. ― Я не могу чего-то еще! ― Под стать своему крику девушка не менее эмоционально вскочила на ноги: настроения сражаться и дальше у нее, очевидно, не было. ― Ясное дело, что мы тебе и в подметки не годимся! Ты намного сильнее всех нас и вместе взятых! Ты уже достиг тридцати единиц! И мелиором стал на дохренище лет раньше!.. ― Я в курсе. ― Радченко спокойно шагнул в обратную сторону, развернулся на каблуках и медленно приблизился к девушке на расстояние вытянутой руки. После чего, глядя ей прямо в глаза, пояснил: ― Я еще и десяти процентов своих способностей не показал. И даже не собираюсь. Моя цель раскрыть твой потенциал, а не мой. ― Пхах! ― Дарину не устроил и этот ответ. ― Каким образом? Ломая мне ребра?! ― Если потребуется. ― Его очередная непоколебимая фраза холодком пробежала по телу. Девушка не забыла, как именно Радченко вырубил Горняева в эвакуационном центре, пусть сама этого и не видела. Да и лично наблюдала за его расправой над осой-переростком… Невольно она оглянулась на Ксению, приготовившую свои мечи: нападать без приказа та, явно, не собиралась. Хотя вряд ли эффект неожиданности сработал бы на этом громиле. ― Почему ты не используешь пули? Горячий шепот в лицо мгновенно вывел Дарину из нелепого транса посреди опасной физической тренировки. ― Чего? ― Пули, ― повторил Радченко, не отводя от девушки пристального взгляда. ― В коридоре ты плюнула в стену именно пулей, а не клинками. В меня-то почему не палишь тем же? Ответа на этот вопрос Дарина не знала: она попросту совершенно не помнила, каким образом это сделала. ― Я… разозлилась? ― неуверенно предположила девушка, не смея смотреть на хранителя, наклонившегося к ней для приватного разговора. Теперь, когда он стоял настолько близко, она почувствовала запах его духов и шампуня: сама же Дарина раздраженно утерла пальцами стекшую к подбородку капельку пота. Даже в этом начальная Пятая отличалась от Завершенного порядка. ― А сейчас? Девушка все-таки подняла на наставника недоуменный взгляд. К чему был этот неудобный разговор, она действительно не понимала. ― Я приложил тебя сколько раз? Да и в центре ударил, по-хамски закрыв тебе рот. Пусть тогда я уже был слегка под кайфом, это не отменяет моего к тебе отношения раньше. Я же вообще не воспринимаю тебя всерьез. ― Равнодушие из голоса Радченко стремительно улетучивалось, вытесненное вполне настоящим пренебрежением. ― Неужели тебя не бесит? Не хочешь меня ударить? Разорвать мне пулями селезенку? Иль кишки на кулак наматывать, с наслаждением растягивая долгожданный момент? ― Гадкая улыбочка, совсем не свойственная этому мелиору, заиграла на его тонких губах. ― Я весь день могу вытирать тобою полы. И мне это не надоест. Необычные глаза человека засветились салатовым светом. Позволяя Фантому проявиться дымчатой оболочкой вокруг физического тела, Радченко сделал еще шаг вперед к Дарине, заставив ее ошарашенно отшатнуться, но испуг – последнее, что он пытался вызвать таким поведением. ― Тц! «И как Беляеву это, блин, удается? У него только рот открывается, и уже хочется порвать ему пасть…» Оставив странный спектакль позади, Радченко тяжело выдохнул и потер подбородок пальцами: от ехидной улыбочки даже челюсть мгновенно заныла. ― Ладно, ― решительно кивнул хранитель, убирая руку обратно в карман, однако каменное выражение, вновь застывшее на его лице, ничуть не успокаивало. ― Ты, ― посмотрел он на Ксению, как на бельмо у стены (толку от нее пока, и правда, было удивительно мало), ― уходи. ― Радченко кивком указал в сторону целителей, не собираясь принимать возражения. Та все же повременила еще несколько секунд, переглядываясь с Дариной, но таки ушла, трансформировав мечи в руки. Если что она и выучила за этот урок, так мгновенное преобразование пресса и задницы, поэтому таких увечий как Зощенко и не получила. ― Стёп? Дорошев прибыл на зов напарника за долю секунды, бросив своих подопечных в соседнем зале: те далеко не сразу поняли, что наставник не просто перешел в режим бега и стал невидимым, а вообще свалил с тренировки, никого об этом не предупредив. Шушукался Степан с Евгением добрых пару минут, пока Дарина, чувствующая липкий страх, уверенно скручивающий живот, хмуро смотрела на них обоих, пытаясь понять, что эти гады задумали. Уходил Дорошев непривычно медленно, с сочувствием глядя на девушку. ― Я заранее прошу у тебя прощения, ― тихо проговорил Радченко со все тем же покерфейсом, с которым нормальные люди не извиняются. ― Но если и не простишь… ― Рывок к девушке был настолько быстрым, что закрыть лицо она уже не успела. ― Переживу. Удар в половину силы легко бы выбил Дарине челюсть, поэтому приходилось бить аккуратнее, чтобы не оставить ей непоправимых увечий. Приложившись еще и головой о стену, девушка снова рухнула на пол с болезненным стоном. Такого даже от Радченко она никак не ждала. ― И это все, на что ты способна?! Бесполезная!.. Отлеживаться на полу в этот раз мелиор ей не позволил. ― Слабая!.. Ее рыжие волосы оказались намотаны на израненный кулак почти без сопротивлений. ― Никчемная!.. Удар лбом о стену вышел гораздо громче, чем прежде, да и сама Дарина не сдержала отчаянный крик. ― Тряпка! Размашистый пинок в живот упавшей у стены девушки выбил из нее не только воздух, но и кровавую слюну. Уже беззвучно Дарина кувыркнулась по полу, попыталась на рефлексах сложиться пополам, защищая вновь переломанные ребра, но мощная рука наставника тут же подняла ее в воздух. ― Твои родители… погибли… из-за тебя. Хриплый шепот хранителя расслышала только она: за миг до того, как пролететь через пол зала от олимпийского броска, вскользь понадеявшись вырубиться от удара при приземлении. Будто услышав ее ментальное желание, благодаря умению анормально прыгать, Радченко последовал за Дариной с той же скоростью, поймал ее в середине зала за глотку и с силой шарахнул об пол. Кровавый кашель девушки стал ему ответом на обвинение. ― Шрам на твоем лице – доказательство твоей высшей никчемности. Останавливаться на этом наставник не собирался: осуждающие взгляды мелиоров вокруг совершенно его не трогали. К такому, естественно, привыкнуть было непросто, хоть подобное во время наставничества Радченко происходило нередко, но даже в методичке, подписанной Денисенко, такие методы не возбранялись, поэтому вмешиваться в избиение новобранца никто не планировал. ― Так и будешь лежать пластом?! Сдохнуть хочешь, не попытавшись?! Удар за ударом. Слово за словом… Дарина тщетно прикрывала лицо и сдавленно кричала от боли, звала на помощь Степана и Ксению, затем хоть кого-то, рыдая у ног наставника, не в силах ему противостоять… Радченко не наслаждался происходящим. За годы службы он научился делать, что должен, эмоционально абстрагируясь от ситуации. Просто он знал, что желание выжить подталкивает 95% процентов людей к раскрытию своего потенциала: иначе бы его уже остановили, не позволив причинять такой вред молодой девчонке. ― Маму вспомнила?! Мерзость!.. Мелиор снова поднял ее в воздух, уже не в силах сдерживать настоящий, наполненный отчаяньем крик… ― Оставить тебе еще пару увечий на память?! Он снова впечатал Дарину в стену, удерживая за тонкую шею. Удар был настолько несдержан, что несколько трещин порвали гладкую поверхность, и все-таки девушка не потеряла сознание, пусть сопротивляться или говорить уже попросту не могла, безвольно повиснув в его руке. ― Что ж, ― прошипел Радченко в окровавленное ухо, зная, что и теперь та не отключилась: колебания ее ядра он по-прежнему чувствовал, ― это я перерезал твоему брату глотку… Энергетический взрыв зацепил его ухо, волной света ударив у головы. Скорее от неожиданности, чем от боли, мужчина ослабил хватку, однако в следующий миг уже нарочно отдернул руку, когда лезвие Дарины, выпущенное из ладони, замалым не вонзилось ему в запястье. Дезориентированный из-за звона в башке Радченко неудачно отпрянул в сторону, поскользнувшись на крови девушки, – это же помогло ему не получить пулю в лоб. Еще один взрыв жаром царапнул лицо, мелкими осколками впиваясь в кожу. Переживать же о сохранности физиономии было совершенно некогда: свистнувшее лезвие у глотки сразу привело наставника в чувства. Алебарда, которой размахивала Дарина, описала неровный круг, мгновенно сменила курс и развернулась в обратную сторону. Только вот умение девушки пользоваться взявшимся откуда-то холодным оружием было на уровне первоклашки. Радченко успешно ушел из радиуса ее действия, однако пролетевший мимо боевой топор, насаженный на древко, не менее быстро удлинился и все же рванул Высшего по горлу. Тонкий ручеек крови немедленно скользнул за воротник, доказывая, что пробить Радченко может не только пуля. ― А вот это уже нехорошо. Хранитель намеренно сделал несколько длинных прыжков, чтобы увеличить дистанцию: вблизи сражаться с противником, материализующим оружие из самого себя, для него было небезопасно. Проблема заключалась в основном умении Дарины – она являлась дальником до мозга костей. ― Блядь!.. Метательный нож сквозанул за Радченко следом. Уйти мужчина успел и от него, но, не найдя цель при его прыжке, оружие разделилось надвое, заметно уменьшившись в размерах. Один нож пролетел дальше, звонко врезавшись в дальнюю стену, другой – отправился за мишенью. Каждый прыжок Радченко – появление очередного метательного снаряда, выскакивающего из предыдущего, как матрешка поменьше. И лужицы крови на полу играли в этом преследовании совсем не на руку удиравшему хранителю. Лезвие с ноготь большого пальца все же достало его в плечо и даже сумело вонзиться. Но что может такая мелочь против Пятого?.. Рванная боль огненной раной полоснула мышцы. Радченко со стоном схватился за изувеченное вмиг плечо, в котором мелкие лезвия продолжали хаотично делиться, разваливаясь на десятки игл. ― Усыпи ее, блядь! Только после этого крика смотрящий в камеры лаборант понял, что занятие окончательно вышло из-под контроля. Дротик стрельнул в неуправляемую хранительницу, вырвавшись откуда-то с потолка, однако энергопуля встретила его микровзрывом, стирая начисто и лекарство, и сам шприц. Облако неразличимых глазом частиц камерами улавливалось прекрасно. В результате – лаборант лишился прицела на некоторое время. Да и сама Дарина отчего-то фонила не меньше Радченко, не позволяя четко видеть ее силует. ― Валите из зала! ― Дорошев моментом оказался рядом с напарником, взглядом не одобряя происходящее. Он, в принципе, никогда не разделял мнение Ассоциации, что для достижения цели все средства хороши, в отличие от Радченко: как бы тот на словах не ненавидел эту организацию, подходил он для нее не хуже Беляева. ― С ней что-то не так, ― прошептал напарник в ответ, убирая ладонь от окровавленного плеча. И так не зажившая после битвы на полюсе рука по-новой омылась кровью. Да и порванная кожа на скуле, слегка ободранный нос, красное, словно ошпаренное, лицо, в целом, смотрелись плачевно. ― Серьезно?! ― Дорошев успел убраться из-под обстрела пулями, ловя себя на чувстве «дежавю». Воспоминания о сражение у эвакуационного центра все еще были до боли свежи, благо бедро целители тогда подлатали полностью. ― А то я не понял, что она… психанутая! Степан круто ушел от очередного взрыва, благодаря сверхскорости, только и пули легко преодолевали звуковой барьер при запуске. ― Она без сознания. ― Радченко чудом увернулся от шальной «дуры», предугадав ее траекторию: скорости на такие маневры катастрофически не хватало. ― Чего?.. ― Дорошев резко остановился посреди зала, мешая своим появлением прицелиться по Радченко, и уставился на Дарину. Окровавленное лицо той выглядело вполне сносно: напарник бил так, как учили – чтобы не оставить ей шрамы, поэтому кровь текла в основном из разбитого черепа. Отсутствие же синяков у глаз позволяло заметить опущенные веки. ― Да какого хрена?! ― Это все, что Степан сумел в итоге спросить, растворяясь в пространстве благодаря скорости. Внезапно потерявшее цель множественное лезвие моментально сбрендило и ежиком пальнуло во все стороны, заодно и сбив еще один дротик с транквилизатором. Дорошеву пришлось экстренно убирать напарника в слепую зону этой безумной атаки: сам бы Радченко от подобного не ушел. ― Ее надо привести в чувства. ― Евгений сплюнул на пол кровавую слюну: иглы внутри плеча порвали немало тканей и, похоже, прошли куда-то в глотку. Правая рука хранителя больше его не слушалась. ― Не хочу применять всю силу. ― Ты ее укокошишь, ― хмуро подтвердил Дорошев, понимая, что защита у Дарины, исходя из знаний по дальникам, намного слабее ее атак. ― Но даже так… Какого хера в ней столько дури? Радченко не ответил, размышляя примерно о том же. Мало того, что девушка за неделю с третьего перебралась на пятый порядок, так еще и выдавала мощность атак совсем не на двадцатку. ― Отвлеки ее, ― спокойно приказал начальник, оглянувшись на стены: в зале осталось лишь пару целителей, но и те находились у выхода. ― Подберусь поближе. Скручу ее на полу. ― Думаешь? ― Она плюет пулями. ― Радченко коротко кивнул и снова отпрыгнул в сторону, ударился целым плечом о стену, прямо там, где несколько минут назад прогремел первый взрыв у его уха. ― Остальное все крафтит руками!.. Должно сработать… Надеюсь… Дорошев промолчал – идея ему не нравилась, но другой пока не появилось. Конечно, проще было бы тупо покинуть корпус и прикрыть Дарину здесь в одиночестве, только вышедшая из-под контроля Пятая могла причинить вред и самой себе, а такого хотелось бы избежать. ― Погнали. ― Степан уверенно попрыгал на месте, ненароком вызывая огонь на себя, и исчез, не позволил ни одному взрыву себя зацепить. В следующий миг мелиор оказался уже напротив Дарины, чтобы с ноги ударить ее в живот. Этого девушка точно не ожидала, а потому все подконтрольные в зале лезвия, выискивающие Радченко, тут же свалились на пол обычными железяками. И все же реального вреда Пятой Степан не причинил: теперь не мог – в свой четвертый порядок он уперся еще год назад и выше пока не прорвался. ― Сюда посмотри! Он снова и снова исчезал и появлялся в разных точках зала, подбирался ближе, уходил от каждой пули и лезвия, даже умудрился вызвать взрыв металлического ежа рядом с Дариной, однако все иголки, вонзившиеся в девушку, всего лишь проникли внутрь, причинив вред только ее и без того изорванной вхлам одежде. ― Да блядь! ― Дорошев в который раз мерцнул подле Дарины, нанес ей очередной (средней паршивости) удар, но выскочивший из ее груди кинжал едва не лишил его глаза. «Не только из рук, но и из тела?! Тогда же…» ― Жека, не надо! ― Его надрывный голос разнесся по залу, адресованный хранителю за спиной Дарины. Однако остановиться Радченко уже не успел…