21 мая. Пятница. 11:47 по МСК.
29 мир
Существа появились со стороны реки, оттуда, куда уводила чернеющая расщелина. Крючковатые пальцы помогали им передвигаться по любой стороне туннеля, а потому они появились на свет, будто несколько пауков из кокона. Возможно, именно яркость реки их остановила на какое-то время. Судя по странным движениям голов, твари пытались обнаружить людей на слух или нюх. Их длинные голые уши, торчащие кверху мерзкими треугольниками, дергались несколько раз в секунду, создавая видимые колебания воздуха. Засечь шумную группу на древесной лестнице проблемой для них не стало, и все твари рванули по стенам, перебирая четырьмя ногами. ― Б-быстрее! ― сорвалась Святозарова на негромкий крик, зависнув у потолка. Помочь сейчас остальным она вряд ли могла, только потратила бы последние силы. ― Блядь! ― Денисенко с трудом удержал сорвавшийся сверток с Бансом, едва не сломав себе руку. ― Прости! ― Мирослав, выбравшийся из ямы, на миг потерял контроль. Теперь его тросы вновь обкрутили псину и спешно утащили выше. ― Кати его дальше! ― проорал начальник, махнув Миру, заглянувшему к ним на лестницу. ― Тц! ― Однако справиться с этим действительно мог только он. Новые древесные плети вырвались из каменной почвы, прошили кокон собаки и вонзились в стены туннеля, чтобы протянуть Банса на несколько метров дальше. ― Ну же!.. Псина повизгивала, но не брыкалась, что было на руку, однако бросить товарищей и уйти с Бансом в туннель Мир не мог. ― Пятый порядок минимум! ― Светлана бесшумно приземлилась у края, продолжая наблюдать за уродцами, напоминавшими голых летучих мышей без крыльев. Каждая тварь светилась, как мелиоры, достигшие капа этого ранга. А вот последняя, что выбралась из расщелины, обладала дымящейся оболочкой, что клубами пара вилась над кожей. ― Рус, блядь! Денисенко успел лишь толкнуть седовласку выше, чтобы тот поскорее попал наверх, и дымящаяся тварь, что была попроворнее остальных, вместо него разодрала часть лестницы в клочья, правда, не грохнулась, а повисла на самой стенке, вонзившись в каменную породу крючковатыми пальцами. Вялая зелень под ее брюхом оплавилась, будто пластик. ― Пошла нахер! ― Руслан встретил ее мерзкую морду уже наверху, зацепив рукой прямо по рылу, отчего заскулил громче Банса. Когти на правой руке мгновенно оплавились по самое мясо, не причинив вреда жуткому существу. ― Сука! Раздумывать над следующей атакой времени не было: этот удар парень нанес ногой, попав выбравшейся твари в живот и чувствуя, как стопа загорается болью. И все же Руслан приложил достаточно силы, а крыльев у гада не было. Противный облик «летучей мыши» скрылся из виду, замалым не зацепившись за поднимающегося Денисенко, зато наверх повалили ее сородичи. Кажется, они намеренно игнорировали всех, ниже Шестого ранга, нацелившись скопом на Руслана и Мира. Огненный залп ударил в спину одну из тварей, промчавшихся мимо Токарева. На свой страх и риск, эту же бестию Руслан встретил левой рукой. Когти остались целы. Тварь напрочь лишилась носа и части мяса на морде. Еще одна волна пламени сильнее лизнула скрипучее существо, однако к высоким температурам ублюдки были привычны. Встречный поток жаркого воздуха толкнул тварь в уродливое туловище. Святозарова подоспела вовремя, чтобы столкнуть тварь, беснующуюся на краю. ― Тот Шестой! ― понял Руслан, как, впрочем, и остальные, говоря о предыдущем противнике, которого не заборешь обычным падением с пятидесятиметровой высоты. ― Я возьму его на себя! Завалите оставшихся! Мирослав только вскользь успел коснуться его спины, а затем земли. Прыгнул товарищ все еще обнаженным и, конечно, босым, но приземлился на рваную лестницу в деревянных тапках, закрепленных на ноге тонкими ветвями, и набедренной повязке. ― Зачем это? ― прошептал он удивленно, на большой скорости опускаясь вниз. Продолжение боя сверху теперь парень видеть уже не мог, оставалось надеяться, что они справятся и без него. В любом случае, если тот Шестой не сможет им временно быть угрозой, всем только на руку. ― А?!.. Древесный трос в руках мелиора внезапно ослаб, гулко порвавшись где-то далеко наверху. Глаза парня вспыхнули алым светом, отвечая на короткий испуг. Зацепиться за другую лиану не было ни времени, ни возможности: все, что ждало Руслана, – это сильный удар о камни прямо спиной. ― Гх!.. Толчок ногами о стену вышел не самым точным, к тому же помешала обувь, и все-таки мелиор умудрился вывернуться всем телом, чтобы вовремя сделать сальто. Твердая подошва, созданная Миром, выдержала и на сей раз, встретившись на всей скорости с рылом омерзительной твари Шестого ранга, только что поднявшейся на четыре кости. Дерево зашипело, но оплавилось несильно. Из чего бы Мирослав ни сделал эту обувь, яд создания погубить ее сразу не смог. ― От спасибо, ― усмехнулся Руслан, приземляясь на разгоряченный пол позади твари, ставшей для него неким трамплином. Получившая неожиданный удар в нос, она теперь полулежала на неровном днище гигантской ямы и потряхивала головой. Не воспользоваться ее растерянностью было бы глупо. Резкий скачок вперед в надежде отвесить противнику мега-пинок увенчался шикарным провалом – ходить на высокой подошве Руслану еще не приходилось. «Грациозно» разъехавшись на полу, парень с трудом восстановил равновесие, лишь чуть-чуть зацепив короткий тонкий хвост существа. Зато этого времени хватило, чтобы тварь, наконец, пришла в себя. ― Да н-ну… на!.. А! Четыре ноги против двух, прочные крючковатые пальцы против неровно оплавившейся подошвы. Руслан проигрывал в скорости по всем параметрам. Его спасали только рефлексы и меньший размер, вдобавок – любое прикосновение к противнику сулило глубоким ожогом, если не потерей фаланги. ― Чтоб тебя! Снова на грани хранитель резво отпрыгнул в сторону, и тварь вписалась в остатки основания древесной лестницы, не успев остановиться. Листва и ветви в этом участке окончательно пожухли и осыпались на каменистый пол. Противнику же столь мощный удар головой и плечом… «Как слону дробина… Хотя бы вижу я в темноте отлично, а он?» Шаг в сторону огненной речки Руслан сделал на автомате, и нечто мелкое пронеслось мимо, сумев зацепить лишь пару прядей на длинных волосах парня. Капля жидкости неоднозначного цвета зашипела на камне рядом, прожигая породу и делая в ней короткое углубление. Несколько локонов белыми нитями свалились под ноги, но сильнее отрава навредить не сумела. «Да вы шутите?!» Второй плевок попал на пол уже не по воле случая: Руслан успел рвануть дальше, ближе к реке. Когда же тварь перестала плеваться (примерно на восьмом разе) и отправилась вслед за ним, хранитель резко сменил направление и пошел в лобовую. Это дезориентировало противника, не последнюю роль сыграл и свет от «магмы», так что удар передней лапой получился у твари не лучшим. Ловко нырнув под конечность и уйдя из-под атаки, парень нарочно свалился на пол, не страшась обжечься, и нанес удар ногой в колено задней ноги противника. Вновь подобрался, шустро зашел твари за спину и пнул еще раз в то же место. Судя по скрежещущим звукам, упырю этот финт не понравился. Крутиться он стал быстрее, как и плеваться ядом. «Зараза!» Обожженные бок и ладони нещадно пылали – камни здесь были чересчур уж горячими, то ли с кожи противника тоже срывался яд, – но отказаться от плана сломать твари ногу хранитель не мог уже просто из принципа. Покружив возле бестии еще пару минут и заставляя ее выпускать все больше и больше яда, Руслан пнул одну и ту же конечность твари около семи раз. Та, наконец, сдалась. Пробирающий до испуга хруст сопровождался оглушающим ревом твари, из пасти которой хлынула ядовитая слюна. ― Выкуси, мразь! ― победный вопль Руслана был не тише, хотя столь малый успех совсем не говорил о полном выигрыше поединка. «Теперь попробуй догони…» Неудобная обувь все еще мешала передвижению, тем более, парень все время бил одной лишь ногой, и теперь подошва на правой стопе сильно уступала в высоте той, что была на левой, однако убегать далеко Руслан и не стал – противник на провокацию не поддался. Теперь тварь замерла, прицеливаясь в гадкое прямоходящее, выжидая подходящего момента. ― Тц! Как ни прискорбно, а останавливаться хранителю было нельзя. По физическим данным он и упырь теперь примерно соответствовали друг другу, а вот разница в их яде была крайне опасна: Руслану требовалось укусить жертву, противнику – всего лишь плюнуть. Да и не факт, что клыки не разъест при атаке. Еще один быстрый плевок упыря. Очередной прыжок в сторону человека… Тело грохнулось оземь буквально в шаге от мелиора. Черепная коробка трупа не выдержала такого удара, и мозг вместе с кровью брызнул ему на стопы. Сам же упырь меньше рангом с вывернутыми конечностями и деревянными спицами в шее произвел на Руслана неизгладимое впечатление. Битва в туннеле наверху шла, явно, в разы успешнее, нежели здесь. Однако трехсекундное промедление стоило парню дорого. ― Аргх! Голень обожгло нестерпимой болью. Прожечь вслед за кожей и кость яд не сумел, но осталась кровавая рана размером с яйцо. ― Сука! «Должен же яд закончиться! Хоть когда-нибудь!» Салки неизбежно возобновились. Еще несколько тел рухнуло вниз, с хрустом разбившись о каменный пол. Теперь маневрировать стало куда сложнее. Плюс, все это било по самооценке, пусть Руслан прекрасно осознавал, что Пятые Шестому и в подметки не идут, только и там, наверху, все на равных, ведь Мирослав не способен использовать силу на всю катушку. «Ну же! Выдохнись, падла!» И чудо таки свершилось: упырь перестал разливать яд по округе, создавая опасные пятна на камнях, и затряс слюнявой мордахой, словно контуженный. Впрочем, по уже выше озвученной проблеме с мелкими «лужами» обувь Руслана так же была на грани. ― Погнали! ― подбодрил сам себя мелиор, резко сменив направление. На очень короткий миг, буквально на миллисекунду, ему показалось, что тварь улыбнулась в ответ. Плевок попал точно в плечо – из-за маленького расстояния увернуться нормально Руслан не смог. Споткнувшись о тело разбившегося упыря и вконец потеряв один тапок, хранитель кубарем пролетел к стене с жалкими остатками древесной лестницы. Неровная поверхность, хоть и сглаженная ядом местных обитателей, больно отозвалась в спине, заставив парня захлебнуться несостоявшимся криком. Упырь рванул к неуклюжей добыче удивительно шустро, трех ног ему, кажется, было вполне достаточно. «Да что ж я за лох такой?!» Мгновение, чтобы встать, еще одно, чтобы прыгнуть, третье, чтобы всерьез поблагодарить Мирослава за эту лестницу. Руслан подтянул ноги вовремя. Четырехпалая лапа загребла только воздух, вскользь зацепила стену… Белые волосы человека – грязные, слипшиеся, подобно хвосту до бедер – попались крючковатым когтям упыря следующими и, по какой-то причине, не порвались от яда: возможно, его просто осталось мало на лапах твари. Удар спиной об пол был не особо сильным из-за незначительной высоты, да и вред голове от натянутых криво волос – совершенно иной уровень боли. ― Отвали! Оставалось лишь извернуться и врезать ногой в рыло бестии. Босую стопу на сей раз даже не обожгло, будто тело хранителя адаптировалось к яду противника с ненормальной скоростью. Вот только и волосы тварь не выпустила, вряд ли намеренно – тупо запуталась, однако таки пошатнулась, потащив с собой и человека. ― Аргх!!! Размышлять в подобных условиях – редкая роскошь. Ухватившись за волосы в области шеи, Руслан своими же когтями разорвал большую часть белых прядей. Оставшиеся – выдрал упырь, причинив парню новую боль. Оба свалились на пол, измученные и ужасно злые, но мелиор все еще был проворнее. ― Загрызу, сука! Свет над его телом красными росплесками потревожил и без того душный воздух. Зрачки различить за алым сиянием было уже невозможно. Руслан подобрал с камня мертвые волосы, пока тварь, кувыркнувшаяся через труп сородича, медленно поднималась… Удар с обмотанного белыми нитями кулака она вовсе не ожидала и вновь завалилась назад, поймав передними лапами собственную изломанную конечность. Волосы защитили пальцы. С довольной улыбкой настрадавшийся от упыря Руслан перестал сдерживаться, не позволяя ему плевать ядом. Удар за ударом в разбившееся мерзкое рыло. Черная кровь существа смешивалась с его едкой слюной, капала парню под ноги, но яд перестал обжигать, как и каменистое дно. Вторая подошва давно растворилась в луже. Упырь пятился. Было видно, что он не в себе. Его слабые ответные контратаки обрывались защищенными кулаками Руслана. Тянувшаяся конечность под ним то и дело подлазила под другие лапы. Снова удар. Успешно поставленный блок. Удар слева. Зацепившись когтями за волосы на руке хранителя, упырь не успел сбежать. Удар свободным локтем в изгиб лапы не помог ее поломать, лишь заставил порвать несколько прядей и оставить на пальцах парня один из когтей. Тварь рухнула по инерции на камни рядом с рекой. «Вот и все!» Человек схватил ее за израненные запястья (сопротивляться она не могла) и уперся босой стопой твари в грудь. Яд по-прежнему слегка жалил кожу, будто крапива, а не едкая кислота, поэтому убирать ногу парень не собирался. ― Сдохни! Удлиненный затылок создания коснулся раскаленных вод мирной реки. Упырь дергался, верещал, издавая скрипучие звуки, сил же сбросить с себя хранителя у него уже не осталось. Его гадкая морда становилась все тише, погружаясь с каждой секундой глубже. Кожа и редкая шерсть плавились с жуткой вонью. Брызги попали на шею и плечи, оставляя глубокие рытвины. Парень видел уже носовую кость и оголенные челюсти твари. Лишь тогда ее тело перестало биться в агонии, и хранитель с усмешкой разжал свои пальцы. Верхняя часть чудовища рухнула в магму, зашипела, оплавилась, опускаясь глубже. Руслан в свою очередь уставился на грудь монстра с такой же глубокой задумчивостью на лице: еще немного, и сердце попало бы в «магму». Жадность быстро взяла верх над логикой. Человек дернул туловище за ноги, вовремя отскочив, чтоб не попасться под раскаленные капли. Затем вновь приблизился к подгорающей туше и, сжав зубы покрепче, ударил кулаком в обожженную грудь. Секунда, чтобы выловить уже отросшими к этому моменту когтями сердце и дернуть его к себе. Сам же орган упыря напоминал свернутый кулек из бумаги размером с голову человека. ― Оно того стоило, ― замурчал Руслан, довольный своей добычей, после чего спихнул ногой мертвое тело в реку. Уходил он, молча, покусывая сердце. Лужи яда и горячие камни больше ему не вредили.***
21 мая. Пятница. 11:56 по МСК. 185 мир
Переулок стянуло пленкой за несколько шумных минут, словно тонкой поверхностью на воде. Воздух все продолжал уплотняться, создавая видимый глазом барьер, соединявший крыши зданий. Яркое солнце, безжалостно нагревавшее все вокруг, сталкивалось с аномалией и растекалось радужными лучами в стороны. Чем дольше шумел несуществующий водопад, тем темнее становилось между домами, пока вовсе все окружение не погрязло во тьме. ― И к чему так корячиться? ― Вспышка света на миг ударила из глубины, где заканчивался переулок, упираясь в задний фасад очередного здания. Серебряное свечение сошло на нет также внезапно, как и возникло, хотя несколько мелких капель подобно светлячкам продолжали крутиться вокруг человека. ― Если за мной был хвост, теперь меня потеряют. Мужчина в центре, что издавал шипение, удовлетворенно кивнул, ему совсем не хотелось убивать кого-нибудь лишний раз – это всегда вызывает вопросы и нежелательное внимание. А такой барьер не пройти никому, кроме Шестых или приглашенных. Остальные же станут инстинктивно избегать данного места, даже не осознавая этого. ― Хвост? ― удивленно переспросил силуэт у стены, чуть заметно выделяясь в кромешной тьме. ― Ты разучился стирать им данные? Беляев ответил лишь раздраженным фырком. Фено никогда не отличался покорным нравом, а его навыки социализации оставляли желать куда лучшего. ― Не все можно легко разрешить силой, ― заверил хранитель, делая шаг к силуэту ближе. Метка, что обычно не проявляла себя, моментально вспыхнула огненным и запульсировала, начиная подзаряжаться, но пока что не выходя за границы запястья. ― Ты серьезно?! Когда ты?.. ― Мальчишка. Тот самый. ― Глаза Беляева неотвратимо зажглись при упоминании главной цели. ― Он чуть не сгорел. Моя метка спасла засранца, но теперь я без глаз и понятия не имею, как он, что он и жив ли вообще. И, кажется, ― мелиор со вздохом подпер боковую стену, сполз по ней вниз, уселся прямо на землю, рассматривая огненный ромб на тыльной стороне ладони, ― наш с ним резонанс вывел из спячки Семя. Сейчас в Западном карантин. Зараженных достаточно, чтобы привлечь внимание. Это сильно подпортит планы. ― А носителей? ― Лишь одна. ― Однако уверенности в ответе Беляева не было. ― Вроде бы, ― добавил он после, чувствуя на себя тяжелый взгляд собеседника. ― Что планируешь? ― Не влезать. Такое решение было вполне оправданным, и все же Фено разочарованно выдохнул, понимая, что теперь остается всего лишь ждать, когда новость дойдет до ближайшего Палача. ― Я бы просто убил девчонку, ― прошептал Беляев с усмешкой, откинувшись затылком на стену, ― но, если гаденыш в ней, завалю и его, а тогда все начнется в разы быстрее. И, как бы, пускай, да только мирок этот не готов. Не хочу упустить… ИХ… снова… Или же? Позволим угробить и эту Ветвь. ― Хранитель с сомнением уставился на Фено, продолжая позволять свету размывать очертания собственных глаз. ― Нет. Не вмешивайся, ― согласился тот без задержки: ускорять происходящее самостоятельно было бы глупо и самонадеянно. ― Где пацан? ― Он… не здесь, ― уклонился Андрей от ответа, не желая сдавать Марка этой бестии с потрохами – не факт, что впоследствии не будет последствий. Фено же терпеливо прождал еще полминуты, но мелиор все-таки не продолжил. ― Не скажешь? ― уточнил собеседник сам, подталкивая его к признанию. ― Если никто не в курсе – больше шансов, что не найдут, ― спокойно парировал тот, пожимая плечами, хотя чистой уверенности в правильности такого решения у Беляева тоже не было. ― Я понял. ― Обижаться на недоверие Ана было бессмысленно. ― Так здесь я?.. ― Он с нетерпением встряхнул засветившимися ладонями в надежде поскорее узнать причину. ― Чтобы… что? Зарядить твою метку? ― Катазар мертв, ― откровенно выплюнул мелиор, невольно до боли сжав кулаки. ― Но ты итак это знаешь. Фено ни подтвердил это, ни опровергнул, лишь покосился на его повышающую заряд отметину, оставленную Гирионом. Обычно Ан разбирался с ее восстановлением сам, подкармливая осколками душ, это объясняло, почему энергии хватило на стабилизацию чужого ядра, что вот-вот взорвется. ― Скольких же ты пожрал? Беляев отнесся к его вопросу вполне спокойно. За все годы службы на АДМ убил он существ немало. ― Эти того заслуживали, ― уклонился мелиор от ответа, устало прикрыв глаза и терпя неприятное жжение в метке. Его не мучила совесть или что-то такое, просто… распространяться о содеянном совершенно не имело никакого смысла, да и он не солгал – ублюдки, что доверху наполнили его метку во время Дождя, заслуживали самой наихудшей из всех смертей. А учитывая то, как долго Беляев хотел перегрызть им глотки, отделались они еще быстрой смертью, пусть и весьма болезненной. ― Что-то ты вовсе размяк, ― усмехнулся Фено, попытавшись зацепить хранителя за живое. Не то, чтобы получилось, но зубы тот точно сжал, а в уголках слегка приоткрывшихся глаз промелькнул свет поярче. ― Я не мог завалить их раньше, ― объяснился Андрей, желая поставить в этой неприятной беседе точку. ― Политика невмешательства, помнишь? Фено не ответил вновь, а Беляев явно не стал бы реагировать на очередной укол. «Верно… Политика невмешательства», ― мысленно повторил хранитель, припоминая многое из того, что приходилось проглатывать за все годы службы на слабеньких человечков. Дождь же в каком-то смысле развязал Ану руки, оставалось лишь подкорректировать все события и привести чудовище покрупнее к тем, кто достоин смерти. Привычная улыбка с ехидной скользнула по губам мелиора. В тот вечер, когда Дождь уж почти затих, Сикорский и его свита впервые выползли из убежища Западников. Пусть тварь эта и отошла от дел, он все еще оставался начальным Пятым, а потому просто списать его со счетов не могли. Да и он обзавелся связями еще будучи главой одного из сообществ. Даже Денисенко и иные шишки не прятались во время буйства стихий, этот же… ― Знаешь, кто такой муравьиный лев? Смешок в голосе Беляева немного насторожил Фено. ― Точнее, его личинка. ― Ближе к делу, ― чуть нервно отозвался гость, не разделяя веселого настроение Ана. ― Это… такое сложное насекомое. Его челюсти словно сабли. Прочная голова. Огромное круглое туловище… Сродни клещу… наверное. ― Бальт! ― Ха-ха, ладно, расслабься, ― Беляев приподнял руки, будто показывая, что сдается. ― Я знаю, что всех таких тварей ты на дух не переносишь. Не парься, в кармане такого я не припрятал. ― Его твердый неприязненный взгляд уперся на стену напротив, предвещая грубую фразу. ― Припрятал в карьере. ― Хищный оскал исказил губы хранителя вновь. ― Они зарываются в пыль иль песок, создавая что-то по типу воронок. Насекомые попадают в яму, а выбраться сложно, так как почва стремиться уйти из-под ног. Так еще и личинка сразу выбрасывает скатывающийся песок прямо в жертву, заставляя падать и погрязать совсем. Но это еще не все. ― Да куда уж больше? ― с сарказмом поинтересовался Фено, удивляясь существованию такой хрени. ― Она жалит попавшую на дно жертву. Снова и снова, пока ту не парализует ядом. Хотя это не совсем и яд, скорее желудочный сок, чтобы добыча изнутри превратилась в бульончик. А затее-е-ем… ― Беляев сделал многозначительную паузу, видя, как передергивает собеседника, ― высасывает из жертвы все соки. Повезет, если сдохнешь на тот момент, а то кишки через жопу высосут прямо так. Тишина, что возникла после легкого экскурса в мир насекомых, пробила Фено на мурашки. ― Ты!.. За каким хером щас все это выложил? ― Кто знает, кто знает, ― Беляев пожал плечами с короткой ухмылкой. ― Наелся он тогда вдоволь, пусть живым получил лишь одно… насекомое. Андрей резко стих, будто достаточно рассказал и предупредил Фено быть потише. Память же услужливо подняла из не такого далеко прошлого пару любопытных минуток. Пятое насекомое против Пятого мелиора. Конек Сикорского был в управлении твердой почвой. Особенно на асфальте. Свалить легким толчком машину, противника иль предмет, а затем добить, пришибив сверху глыбой или тупо выстрелив в голову. В карьере песка, пусть и мокрого, у него были скудные шансы, а свите ублюдка было удивительно просто перегрызть глотки, вот помочь ему и не смогли. ― Мы ждем, что ль, кого-то? ― нарушил молчанье Фено, заметив взгляд Ана к дороге. Задерживаться здесь он вообще не хотел. Теперь, когда защитные силы мира стали во много раз крепче, прорваться сюда было проблематично, как и выбраться за пределы. ― Девчушку одну, ― спокойно отозвался Андрей, припоминая, как та отреагировала на десятки тел у его ног в тот вечер. ― Лучше и тебе услышать, что ей известно, ― с улыбкой добавил он, закрывая глаза. ― Сказала, что это не телефонный разговор. Фено с подобным раскладом согласен не был, но все же стоило подождать, раз уж этого запросил шпион. Вряд ли тот стал бы тратить попусту его время. ― Как скажешь, ― тихо промолвил он, полностью подавляя свое присутствие в переулке. Мелкие «светлячки» у его тела бесшумно погасли, не оставив после себя и следа.***
21 мая. Пятница. 18:59 по времени 13 мира
Марк задумчиво разглядывал карты в своих руках. Новенькая колода, разумеется, радовала свои видом глаз, однако побить бубнового короля мальчику было нечем. ― Беру, ― хмуро признался он, потянувшись за целой стопкой у ног. Игра, что еще пару минут казалась такой веселой, теперь начинала бесить. ― Останешься в дураках, ― предупредила Милана, будто от этого что-то бы изменилась. Марк лишь надменно ей усмехнулся и, расправив карты, как веер, помахал ими с абсолютно непрошибаемым выражением моськи. ― Побеспокоилась лучше бы о себе, ― заиграл он бровями и нарочно перевел взгляд на Еву, нагло рассматривающую карты матери из-за ее спины. ― Эй! Что, блин, за наглость?! ― Милана легонько толкнула дочку в плечо, ничуть не разозлившись, а девочка на четвереньках перебежала к брату и зашептала ему на ухо, сдавая ему все карты, что у мамы в руках. ― Ах так?! Милана с искусственным возмущением скинула свои карты обратно в колоду и всё перемешала, после чего вытащила рандомные шесть карт, восстанавливая прежнее количество. ― Это нечестно! ― тут же взвился обидевшийся Марк, копаясь в колоде, чтобы выбрать карты Миланы, ведь теперь точно знал, какие они у нее были. ― Марк… Дементьев! ― Сурово сведенные брови и прямой внимательный взгляд… Напыщенную строгость портила лишь не в меру радостная улыбка. ― Это вы мне будете говорить о честности?! Легкий ветер, заглянувший в светлую комнату через окно, потревожил ее золотистые волосы, коснулся прозрачной ткани на коротких рукавах сарафана, заставил Милану с улыбкой убрать назойливые пряди за ухо… Марк на миг даже успел невольно сосредоточиться на глазах матери, чтобы лучше разглядеть их изумительный цвет… ― Вот вы где! ― громкий голос Дементьева Александра загубил концентрацию на корню. Отец с удивленным взором замер в дверном проходе, разглядывая усевшихся на полу членов семьи. ― Мы собирались, вроде бы, на пикник. Разве нет? ― Уже собрались. ― Милана шустро поднялась на ноги, успела чмокнуть мужа в щеку и скрылась на кухне, из которой и выглядывал Александр. ― Ждали только тебя! ― услышали все ее возглас уже оттуда. ― Значит, дождались, ― решительно подтвердил мужчина, коротко улыбнувшись Еве. Девочка будто ждала именно этой отмашки. ― Ур-р-ра-а-а!!! ― Она неуклюже закружилась по комнате, разбрасывая ногами карты. ― Пикник! Пикник! Пикник! ― И смылась на кухню вместе с отцом, устроив в небольшом зале откровенный бардак. «Вот же… мелочь пузатая!» ― Марк с раздражением осмотрел пол, не желая убирать карты, но ничего не оставалось. ― Нам нужна твоя помощь! ― отвлек его почти сразу же Александр, на секунду показавшись в проеме. ― Да щас! Мальчишка с еще большими нервами дернулся собирать карты, но вновь остановился. «Когда я?.. Уже собрал?» Колода слегка отяжеляла правую руку. На полу не осталось ни одной карты. ― Марк, захвати последний! ― попросила Милана, заглянув в комнату. Из пакетов в ее руках приятно запахло выпечкой. ― Ладно! С улыбкой Марк вышел на пребывающую в беспорядке кухню, провожая идущую на выход Милану взглядом. Как только ее силуэт исчез, он обернулся к столу, на котором теперь стоял лишь один пакет. Секундное любопытство заставило с интересом осмотреть его содержимое, и баночка огурцов отчего-то навевала странные воспоминания. «Неважно. ― Марк лихо стянул пакет со стола, загромыхав посудой внутри. Незаконченная уборка в комнате царапнула мыслью всего на мгновение. ― Надо карты…» В свободной руке мальчишки колоды, что он только что в ней держал, уже точно не было. «Где-то бросил?.. Когда успел?» ― Поторопись! ― послышался голос отца со двора, заставляя мальчика вновь отмахнуться от замеченной не состыковки. «Неважно, ― повторил Марк еще раз, почему-то прикипев к этому слову, и с улыбкой пошел на выход. ― Обо всем этом можно подумать завтра».***
21 мая. Пятница. 12:00 по МСК. 185 мир
Навещать небезызвестного Мировым Пустого стало уже привычкой. Постоять, посмотреть в ожидании, что случится чудо и он откроет глаза, но, впрочем, опасаясь именно этого же, – задача из самых легких. Только, каждый раз оставаясь напротив мальчика, что являл собой аккумулятор, волнение не покидало ее ни на одну секунду. «И это притом, что я давно уже даже не Пятая». Мировые закрыли мальчишку в камере, никому не раскрыв его имя. Просто очередной подопытный, что не выдержал облучения и стал буквально фантомом без тела, что-то вроде души или Тлена, который увидеть способны все. Образец не возьмешь, не изучишь кровь, даже облик вполне человеческий Это создание обрело не сразу. Одним словом – Пустой, что накапливает энергию и отчего-то еще не рванул. Но что за Фантом способен вобрать в себя столько? Почему облучение от него гораздо мощнее, чем от любой аппаратуры? И, наконец, куда девается иногда миллионная доля света? За то время, что мальчик тут пробыл, он терял крайне мало, даже когда от него подзаряжали приборы. Но после Дождя Пустой больше не казался мертвым. Редкие шевеления, открытие глаз и потеря энергии, будто он использовал навык. Теперь это стало заметнее. ― Что ты такое? ― Галиц с толикой любопытства тронула прозрачную стенку камеры, вглядываясь в незнакомые черты молодого парня. Больше он не напоминал человеческий силуэт ребенка: брови, ресницы, темные волосы, стройное тело… Мальчишка – ровесник Жени, почти обретший реальное тело. Похоже, что соткал его из энергии, однако проверить это было пока невозможно – Мировые четко дали понять, что открывать камеру без их разрешения никому нельзя, и, тем более, прикасаться к парню. Лаборанты могли лишь снимать верхний люк и забрасывать в него тело, что вот-вот лишится ядра. Пустой не двигался и тогда, но зависший в растворе хранитель незамедлительно погибал, лишаясь энергии на глазах. Свет буквально вытекал густым дымом из жертвы и впитывался в Пустого. Оставалось в итоге забирать погибшее тело, разве что именно сегодня пришел отчет, что у последних хранителей, сброшенных ему на кормежку, обнаружилась потеря еще и в весе. Пустой вытягивал из них не одну только жизнь. «Я не слышу ни одной твоей мысли… Но, если наращиваешь физическую оболочку, то и мозг уже мог себе приобрести… Мировые ведь не запрещали залезать к тебе в голову… верно?» Это не было спонтанным решением – Галиц обдумывала его с тех самых пор, как Пустой принялся трансформироваться. К тому же, здесь и сейчас, ни людской взгляд, ни камеры уже не могли засечь ничего: мальчишка успешно минул Пятый порядок, разменял сороковую единицу, так что ни одна техника на этот момент зафиксировать картинку никак не сможет, а два силуэта – лишь два силуэта (не больше, ни меньше) в потоке света, что лился из камеры и размывал все очертания, так как парень все еще не мог прекратить выброс фона в округу. «Никто не узнает, что я тут делала». С глубоким выдохом-вдохом Галиц плавно закрыла глаза, за секунды переходя в медитативное состояние. Мало кто был способен пройти даже Фантомом сквозь подобную стену камеры, Тамара Игоревна, к счастью, возглавляла этот немногочисленный список. Тьма в сознаньи Пустого не удивила. Где гарантия, что сознание вообще есть? Только что-то там все же было. Нечто странное. Легкое. Неуловимое. Что-то, похожее на еле слышное потрескивание костра. Неприятный запах спаленной свежей травы так резко ударил по носу, что Галиц невольно закашлялась. В поисках воздуха сделала пару шагов назад. Затем снова. Еще раз… Но тело не возвращалось. Физически сдвинуться она не могла, и вокруг ничего не менялось. «Я все еще в нем?.. Не даешь мне уйти?» ― Deus ⸎⁉, "˗¥¨. ― Женский голос, приятный, слегка взволнованный… Галиц не ведала, что это за язык, пусть он и был отдаленно знаком, будто бы совершенно недавно она что-то такое слышала, но одно слово женщина знала точно. «Дэ… ус?.. Почему… именно он? Что ты знаешь? Куда он вдруг делся? Как ты с ним связан? И сам же ты кто такой?!.. Ответь мне!» Дым заполнил директрису внезапно, полностью погружая в густое омерзительное зловоние. Как мелиор, перешагнувший за сорок семь единиц, задохнуться так просто она уже не могла, однако, вероятно, не здесь. Этот дым обжигал ее легкие, заставил прильнуть к стене камеры, но совсем не почувствовать матовое стекло. Гарь и вонь еще несколько долгих мгновений не давали Тамаре вдохнуть, а затем просто исчезли, сменившись синим пейзажем леса, всего на секунду… какие-то силуэты, чье-то ядро… и глаза различили нормальный свет. Он сочился сквозь занавески с цветными листьями. Синего больше не было. «Я… в твоей памяти?.. Где это? Что за место?» Посмотреть на себя иль намеренно перевести взгляд не получалось. Связаться с Фантомом парня или своим тоже не выходило. Даже тени здесь не работали, не позволяя смотреть на картинку со стороны. «Значит, я – это ты?» На мгновение все померкло, словно тот, кто показывал занавески, моргнул, и в обзор, наконец, попал кто-то еще. Женщина, молодая, с закрытыми веками, светлыми волосами и изможденным видом. Ее медленное дыхание было едва заметно. Потрескавшиеся бескровные губы плотно закрыты, хотя, скорее, залипли. Капельница, исколотая рука, синюшные вены… И пугающая тоска в душе. «Кто она?.. Что с ней?.. Она… беременна?» Округлый живот, на который теперь смотрел кто-то, кем и Галиц являлась сейчас, мог быть и чем-то иным – болезнью, к примеру, но что-то подсказывало, что дело в ребенке. Вот только в таком состоянии женщина вряд ли бы выдержала роды, даже Кесарево могло бы ее убить. «Почему ты показываешь ее?» Директриса старалась хоть чуточку управлять глазами, но снова не вышло, она была бы не против изучить женщину дольше, чтобы запомнить и попытаться узнать, однако щелчок за окном отвлек ее запрограммированное сознание. Краем глаза Галиц заметила свои руки – небольшие ладони, темный манжет, синие джинсы… «Подросток? Двенадцать лет? Или больше?» Его пальцы тихонько отодвинули занавеску. С легкой дрожью, или, возможно, усталостью. Подоконник, дорожка, неухоженный двор, человек с портфелем. Взгляд услужливо лег именно на него. Темные волосы, одет в черное, галстук, явно – мужчина, кажется, есть очки… Будто заметив, что на него смотрят, человек моментально приподнял голову. Директрису выбросило из памяти вслед за этим. Боль внутри пробирала до стона, а Фантом буквально собрало по клочьям. Перед глазами все еще белый свет, но в мыслях стояло лицо человека, того, кого видел Пустой. ― Токарев… Алексей? ― сорвалось с дрожащих губ женщины, растерянной и ослабленной, находящейся в недоумении от показанного. ― Почему ты?.. Откуда?.. Я… не понимаю… Взгляд на камеру – сквозь стекло – заставил ее коротко вздрогнуть, разметав от испуга тени. Пустой среди вод, по-прежнему без движений, снова не спал. Его долгий пронзительный взгляд слабосветящихся ярко-янтарных глаз подавлял. Он смотрел на Шестую где-то четверть минуты и вновь сомкнул веки, ставя в несостоявшемся разговоре точку. «Да… кто же ты… все же… такой? ― Поверить в случившееся было трудно. Все время (все эти годы) существо в камере однозначно не считали живым. Оно не имело памяти. Просто Фантом, что способен вытягивать жизнь других. Пустой, что никак не наестся. Но что же теперь? Или этот ребенок всегда был гораздо большим? ― Почему ты мне показал это?.. Кем ты был до неудавшегося эксперимента? И как связан со всем этим Токарев… Алексей?..» ― Черт возьми!.. Ее слабый удар по камере вызвал дрожь по всему раствору и заставил Пустого качнуться, но тот все равно не открыл глаза. Вероятно, на более долгое с ней общение у него попросту не хватило сил. Или же говорить что-то еще он вообще не планировал. «Ладно… Понятно. Пока начну с этого… В голове Токарева должен был сохраниться этот момент». Галиц уверенно крутнулась на каблуках, однако вновь замерла, обернулась к Пустому, уставилась на его лицо, пытаясь понять, почему его внешность кажется ей знакомой. «Недавно… Я видела…» Фотография всплыла в памяти почти сразу, помогая понять ей и сам осколок воспоминания, что открыл для нее Пустой. «Но ведь ты… Ты – не он. Как вы связаны меж собой?» Как бы долго она не всматривалась, понять хоть что-то еще, увы, не могла. Одно было лишь очевидно – мальчишка-Пустой слишком сильно похож на того – другого, о котором рассказывала Кристина. ― Хорошо. Я вернусь, как только узнаю больше, ― пообещала Тамара вслух, отводя от Пустого взгляд. «Я узнаю. Чего бы это ни стоило».