Демоны тоже поют

Прошло уже три дня с тех пор, как Фарма угодил в Могильник. Конечно же, с нашей стороны было бы просто грешно не воспользоваться ситуацией. Первые два дня мы с Чертятами тщательно обыскивали всю комнату в поисках заветных закладок Фармацевта и, по итогу, наш улов составлял: две бутылки мандариновой настойки, одна настойка каштана, четыре бутылки разведённого вишнёвым соком спирта и ещё три бутылки без этикетки. Так же, уже на третий день, я откопал бутылку настойки из уже прославившихся крысиных хвостиков (в последний раз такая бутылка чуть в могилу меня не свела, однако жизнь меня ничему не учит, поэтому уже сегодня я буду давиться этими самыми крысиными хвостиками). Был ещё какой-то металлический коробок с горчичного цвета порошком. Из чего Фарма его добывает не знал никто, но все видели, как он подсыпает этот странный порошок в самокрутки. Пробовать это — самоубийство чистой воды, но кто ж нас остановит? Было решено закатить вечеринку. Четыре Крысы притащили магнитофон и другую выпивку, несколько Псов принесли спирт, разведённый яблочным соком (выпивкой это назвать сложно), Птички тоже принесли чего-то выпить, но мало кто рискует пить что-то из Гнезда. Табаки же принёс огромную бутылку с непонятной красной жидкостью, похожей на вино. Остаться трезвым сегодня было просто невозможно. Парни тащили сюда своих девушек, из-за чего пьянка постепенно перетекала в оргию. Рыжий докапывался до Габи, Эвридика молотил Короля, Табаки пытался заставить Лорда выпить что-то из Фармовских запасов. Я же просто не могу удержаться на месте. Ватные ноги несут меня из одного угла в другой, сталкиваясь с другими ногами и спотыкаясь о мусор на полу. Очки грозятся вот вот свалиться с потного носа. В руках бутылка с чем-то, не вызывающим доверия. Хочется общаться сразу со всеми. Проплываю в сторону столика с выпивкой, но, чуть не доходят до него, сталкиваюсь с коляской Табаки. Шакал начинает что-то тараторить о том, что нужно смотреть, куда идёшь, а иначе можно и без зубов остаться. Я лишь смеюсь, усаживаясь на костлявых коленях колясника. — Да лааадно тебе, — тяну я охрипшим от частых перекрикиваний голосом. — Я ещё вас всех, нахер, переживу. Руки тянутся к лицу Шакала, а за руками — губы. Лорд в откровенном шоке молча наблюдает за тем, как я покрываю лицо его состайник мелкими поцелуями. — Эй эй эй, — Табаки пытается отодвинуть меня подальше, — а Эвридика-то знает, какими непотребствами ты тут занимаешься? Я снова смеюсь. Наши отношения простым смертным понять не дано. Свешиваюсь вниз головой с подлокотника коляски и кричу так, как только позволяет мне голос: — Эвридика! Любовь моя! Тот неохотно отрывается от расквашенного лица Короля, подзывает кого-то, кого я не вижу и просит подкатить коляску. — Чего тебе? — говорит Чёрт, подъезжая к нам. Я потягиваюсь, свешиваясь ещё ближе к полу. — А я тут с Табаки целуюсь. Не хочешь присоединиться? — улыбка сама собой растягивается до ушей при виде моего благоверного. — С чего бы? — Эвридика снимает с меня очки и аккуратно вешает на ворот своей футболки. — Ты меня только ради этого звал? — Мм, да? — я и сам не знаю, зачем позвал его. Наверное, чтобы как-то разъяснить ситуацию ничего не понимающим Табаки и Лорду. А может и просто чтобы побесить Эвридику. Чёрт фыркает, а я хватаю его руку и начинаю увлечённо рассматривать узоры на испачканной чужой кровью ладони. Опять таки, не знаю зачем. Просто, чтобы подольше касаться его грубой, но такой манящей кожи. Бутылку с тем самым «чем-то», которую я, оказывается, всё-таки не уронил, прибирает к рукам Табаки. — Я, конечно, знал, что вы странная пара, — бровь у Лорда дёргается, — но, чтоб на столько?.. — А что не так? — спрашиваю, не отрываясь от волнующей меня в этот момент ладони. — Что не так? — Лорд начинает закипать, в то время как Шакалу абсолютно наплевать даже на моё тело у него на коленях. — Ты сосёшься с кем попало, в то время как сам состоишь в отношениях?! А ты, — обращается Златоволосый уже к Эвридике, — вообще на это никак не реагируешь?! — А как я, по-твоему, должен реагировать? — Эвридика тоже начинает выходить из себя и вот теперь наконец становится весело. Я поудобнее усаживаюсь на коленях Табаки, чтобы лучше всё рассмотреть, хотя без очков это довольно трудно. Шакал передаёт мне ещё не допитую бутылку и мы оба заворожённо наблюдаем за развивающейся ссорой, попивая сомнительную бурду из такой же сомнительной бутылки. — По-твоему, — не унимается Эвридика, — я сейчас должен был наорать на этого придурка, — под «придурком» имеюсь ввиду я, само собой, — вмазать ему и скандал закатить, как последняя истеричка? — Но это же ненормально! — Лорд стоит на своём. Для него «нормально» — это их отношения с Рыжей. Хотя нет, их отношения для него — синоним слова «идеально», а вот, что есть «нормально» для нашего прекрасного принца — остаётся загадкой. — «Ненормально» — это лезть в чужую койку и думать, что можешь здесь что-то решать! — музыку немного убавили, но не убрали полностью. Вокруг стал собираться народ. — Мне, откровенно говоря, плевать с кем-то там сосётся этот ходячий труп, — и снова я, здравствуйте, — в конечном итоге, я всё равно всё узнаю. У Лорда, кажется, кончаются аргументы. Глазки забегали, рот открыт в беззвучном молчании. Становится всё интереснее. Мы с Табаки сидим уже вплотную и в предвкушении ждём, что будет дальше. — А тебе что же, — внимание Лорда переключается на меня, — вообще сказать в своё оправдание нечего? — А что мне сказать? — выпрямляюсь я. Губы растягиваются в кривой насмешливой улыбке. — Трахаться мы можем с кем угодно, но любим-то всё равно друг друга и оба прекрасно это знаем. Прекрасное личико Лорда перекосило от такого заявления. Прямо сейчас в его глазах не только мы с Эвридикой, но и вся наша стая выглядели как сборище психов. И подтвердилась эта мысль тогда, когда Эвридика, отпив немного из чужой бутылки, подъехал к Лорду и, хорошенько размахнувшись, вмазал кулаком прямо ему в челюсть. Толпа одобрительно закричала, требуя хлеба и зрелищ. Двое колясников перебрались на пол и стали буквально рвать друг друга на куски. Бойня с Королём в начале вечеринки была просто развлечением, по сравнению с тем, что происходило сейчас. Я присвистнул. От такого зрелища по коже пробежали стаи мурашек. Боги, если вы есть, я бы хотел сказать, на сколько же прекрасен этот парень. Белые дреды облепляют его потное лицо, пока кулаки вбивают противника в пол. Лорд, конечно, тоже не отстаёт, но сейчас мой взгляд прикован только к одному из борцов. Толпа дружно скандирует: «Драка! Драка! Драка! Драка!» и никто, как обычно, даже не думает разнимать этих двоих. Я решаю вмешаться первым. При всём моём желании понаблюдать ещё немного, нужно было что-то сделать. Я всё-таки вожак и данное действо происходит на моей территории, а значит именно я несу ответственность за всех здесь присутствующих. Спрыгиваю с колен Табаки и тут же чуть не падаю. Благо Шакал успел поймать меня за локоть. Ещё пара ходячих попытались предложить свою помощь, но, отмахнувшись от всех желающих, я всё же беру себя в руки и, пошатываясь, иду в направлении драки. — Девочки, девочки, хватит! — кричу я, вытянув руки в стороны, как бы намекая, что пора заканчивать этот цирк. — Отставить разбой! Слушать меня, естественно, никто не стал. Пришлось самому вклиниваться в драку и вытаскивать оттуда Эвридику, параллельно получая пизды как от Лорда, так и от моего Чертёнка. В конечном итоге, мне всё же удалось поднять его на руки и утащить в ванную под общее недовольство. Твою ж мать, ну он и тяжёлый, зараза! Это либо меня здесь не кормят, либо Эвридику слишком откормили, хотя по худощавому тельцу так и не скажешь (мда, видимо, всё же я и откормил). Ещё и эти его попытки вырваться и сломать мне спину довольно мощными кулаками придавали сложности сему процессу. В ванне я уже просто не выдержал нагрузки и уронил парня на пол. — Эй! — раздался болезненный вскрик, пока я закрывал дверь изнутри. — А по аккуратней нельзя было?! — Ну уж простите, Ваше Высочество, — улыбаюсь я, снимая с себя Панковскую майку и подходя к раковине. Из четырёх кранов работают только два. Серая ткань намокает и становится ещё темнее, чем она есть. Сажусь на пол рядом с Эвридикой и начинаю вытирать кровь и другую грязь с его рук и лица. — Я твои очки потерял, — чесно признаётся Чёрт после минутного молчания. — Выкинул куда-то, пока бил его. — Я знаю, — не могу сдержать улыбку. В пьяном состоянии Эвридика становится слишком честным и мне кажется это до безумия милым. — Чего лыбу тянешь? — Эвридика смущён и, чёрт, я не могу не посмеяться над его насупленым личиком. Его это явно злит и, перед тем, как получить подзатыльник, я тянусь ближе к любимому лицу и целую горбатый, не единожды сломанный, нос. В один миг губы сами тянутся к чужим. Поцелуй получается рваным, несдержанным и до неприличия мокрым, но чего ещё можно ожидать от двух вдрызг пьяных людей? Целую его везде, куда только могу дотянуться. Лоб, щёки, шея… Эвридика откидывает голову назад, прикрывая глаза. Я в это время запускаю руки под грязную футболку и ласкаю хрупкое подрагивающее тело. Такое ощущение, что от одного моего касания он сразу же разобьётся. Эвридика дотягивается рукой до моей шеи и начинает понемногу душить. Великий Дьявол, я хочу покаяться в своих грехах: видимо, я слишком сильно влюблён в этого человека. Только он знает о моих пристрастиях. Только я знаю о чего чувствительных точках. Футболка парня летит куда-то в неизвестном направлении. Я спускаюсь ниже и начинаю целовать уже оголённый торс. Рука у меня на шее с каждым стоном сжимается всё сильнее и в какой-то момент целовать его становится довольно проблематично. Но, чёрт, как же приятно… Алые засосы практически не видны на смуглой коже и больше смахивают на синяки. В паху горело, шея постепенно окрашивалась фиолетовыми отметинами и непонятно, что из этого вызывало больше удовольствия. Рука переползает от шеи к волосам, когда я наконец дохожу до джинс Эвридики. Аккуратно снимаю с него оставшуюся одежду и просто не могу удержаться. Провожу языком по каждой венке, не оставляя без внимания ни один сантиметр члена. Эвридика стонет, крепче хватая меня за волосы. Я сам уже готов завыть. Голый колясник сидит передо мной в самой откровенной позе, стонет, дергая меня за локоны, пока я делаю ему минет. Эти звуки, что издаёт его похотливый рот невероятно заводят и я теряю над собой контроль. Уже жадно беру в рот целиком. Сдержаться просто невозможно. Вскоре на мою голову ложится и вторая рука и Эвридика начинает жёстко вдалбливаться мне в глотку, крепко сжимая волосы, от чего голова болезненно пульсирует. Меньше чем через минуту по стенкам горла льётся горячая вязкая жидкость и я глотаю её до последней капли. Эвридика тяжело дышит. Я тянусь к нему и губы снова сплетаются в поцелуе. Уже не таком страстном. Язык парня оглаживает мои зубы. Я нежно покусываю его нижнюю губу. На вкус этот поцелуй был, как горький спирт, но от того не менее прекрасный. Отстранившись друг от друга, мы сидим молча. Руки колясника тянутся к моему стояку. Я снимаю с себя джинсы с бельём и Эвридика, обхватывая член руками, начинает нежно его поглаживать. Я не могу сдержать стон. Грубые руки уже быстро водят по члену, то до боли сжимая его, то разжимая, заставляя меня стонать во весь голос. Кончил я довольно быстро и, обессиленный, падаю на грудь Эвридики. Воздуха не хватает. Такое ощущение, что я сейчас задохнусь. — Я люблю тебя, — говорю в пол голоса, хватая ртом воздух. — Знаю, — Эвридика целует меня в макушку. Не знаю, сколько мы просидели в ванной, но закончилось всё тем, что Король каким-то, доселе неизвестным мне образом, поджог себе волосы. Благо, его быстро потушили, поэтому пострадали только концы. На крики посреди ночи прискакал Ральф и разогнал всех по спальням. Из ванны нас вытащил взбесившийся Роза, желающий срочно принять душ. Если бы не он, мы бы, скорее всего, так и уснули на том холодном полу.