Бутылки виски и подарок.

небо темнело, показывая на себе тусклые, но заметные звёзды. в этой атмосфере оба доходили к дому, а точнее к общежитию, где в одной из комнат жил и Кнайф, и Замазыч, и многие другие. между ними была неловкая тишина, что напрягло нашего главного героя и страдателя. он правда надеялся, что те смогут дойти всё-таки сказав хоть пару слов, но надежды сломались, как только они увидели в далеке то здание. отброс, как многие его называли, решил помыслить над всем этим, что мешает и разочаровывает его. сразу в голове появились некие силуэты краткого, курасана, Брялка... сцена, где он просил пощады, но бог не желал этого, оставляя того страдать. Вот почему глупо придумывать себе спасителя, ведь в последний миг он не прийдёт, ломая все твои надежды и всю твою жизнь, оставляя лишь остатки. из-за того, что он вспомнил о боге, сразу вспомнилась лампочка. её радостное личико, в котором лишь было счастье и забота, лёгкое смущение, создавая прелестный напиток из всех её эмоций, передавая своему другу, а может и парню... краткого он не возлюбил из-за его неконтролируемых эмоций и действий, которые начали возрастать при услышанном соглашении ножа на предложение лампочки, давая ей лишь ещё больше радости, которую отобрать даже не хотелось. она была как солнцем, в отличии от инвалида. он уж был полностью противоположностью, отчего судьба бы просто замечательной, ведь был бы баланс. вдруг мысли ножа перебил Замазыч, который заметил, что его приятель летал в мыслях, когда те уже были в комнате замазки. Кнайфи будто очнулся, заметив перед собой лицо корректора. немного удивлённое, интересующее и в тоже время спокойное и немного даже серьезное. — мы уже пришли? я и не заметил. — режущий осмотрел комнату, в которой они были. всё было таким уложенным, компактным, что было для острого очень необычным, особенно с его образом жизни. всегда что-то лежит, бардак, вещи всегда лежат не на своих местах... об этом сейчас мало хотелось вспоминать, ему лишь хотелось насладиться этой красотой и побыть наконец в спокойствии, забывая о своих проблемах. — да. присаживайся. — белый сел на стул и достал газеты и кроссворды, чтоб занять своё свободное время, не задумываясь о его напарнике. — я тогда спать, уж не выспался сегодня. — с этими словами он лёг на край кровати, и свернувшись, обняв свои ноги руками, собрался засыпать, вспоминая лампочку. замазыч не замечал режущего, забыв обо всём, решал кроссворды и читал, когда к нему не пришла сонливость. он же снял очки и положив в специальную коробку, предназначенную для них и лёг на другой край кровати, забрав себе хоть немного одеяла. +++ темно. найфи проснулся в такую темень, ведь холод был слишком силён для острого, который хоть и любил холод, но сейчас для него это был перебор. из-за того, что у света не получается потратить в их комнату, то ножу пришлось подождать несколько минут, пока глаза привыкнуть к темноте и не покажут чёрно-белый мир. он увидел спящего напарника, который выглядит необычно и чуть странно без очков. Нож не привык, ведь он видел его таким ещё в начальных сериях, и больше не верил тому, что тот их снимет. ему показалось, будто у того было теплее, отчего тот подвинулся к нему, надеясь на какой-то согрев. ещё ближе. ещё. и вот они находятся очень близко, их отделяли лишь пару сантиметров, что сокращались. нож чувствовал тёплое дыхание, он не смог себя сдержать и примкнул свои губы к другим и сразу же отдалился, боясь его разбудить. — спи уже. — хриплый и недовольный голос испугали ножа. — можешь тогда мне дать плед ещё один? мне холодно здесь. — давай лучше обогреватель, сейчас.. — замыч повернулся в противоположную сторону и искал включатель, который был на проводе. щелчок. он повернулся обратно, зевая. — он прогреется через несколько минут, подожди. — окей, Спасибо. спокойной. — нож подогнул к себе ноги ближе, а Замазыч уже закрыл глаза и видимо спал. всё-таки всё было теплее, отчего ножа тоже тянуло на сон, что и случилось.