Бутылки виски и подарок.

эти трое оказались в каком-то тёмном помещении, было сложно понять какое оно было. Кнайф стоял где-то в углу, а курасан оказался привязанным к стене, в отличии от кнайфа. это пугает. Краткий ходил будто кругами, думая как начать свой монолог, который держал в своей голове долго. Он посмотрел на курасана, а потом взгляд упал на ножа. гневный взгляд. Нож будто вспомнил то зрелище в ванной, будто то отражение было очень зло, ведь тому не показалось... — вы... вы совсем страх потеряли, вы оба? — хост говорил это будто грубым и более спокойный голосом, хотя всё же звучали некие вздрагивания, будто тот вот вот сорвётся. будто бомба замедленного действия. 3... 2... 1... — я блять понимаю, если вы хоть пытаетесь скрыть всю эту драму, но уже даже не скрывать!! Вы уже перегнули палку, мудачье! — краткий уже орал, что отдалось лишь головной болью. Он схватился за руку кнайфа, сжимая её до боли, отчего тот чуть закрыхтел. Острый хотел отдалиться, но стенка и рука лишь мешала и ему оставалось лишь терпеть. — Я понимаю, ты хоть меня не выдержишь, но тогда нахуя ты творишь эту всю хуйню с остальными?! ты как охуевшая проститутка блять, ты чмошник блять! Ну блять, ты хоть понимаешь о том, что ты будешь страдать из-за этого дерьма, ведь ты, блядина, не можешь хоть раз вести себя не как идиот?! я не могу смотреть на это. ты должен знать о том, что из-за твоей оплошности пострадает всё то, что ты ценил! да хоть эта бутылка, она хоть сейчас прям перед тобой будет мертва блять! — он держал палочку и ею взмахнул, отчего появился бутылыч, который был в панике и не знал, что вообще происходит. — прощай, гадёныш — и ещё один взмах, что сделало его лишь в глупую бутылку, которая уже никому не была нужна. — Я могу так со всеми, падла! — ещё один взмах. все оставшиеся участники стояли перед глазами, они были хоть и далеко, но всё же видно их было. каждый превращался в предмет, не успевая хоть что-то спросить или попросить пощады. все были уничтожены, оставались лишь те оба и курасан (ну и ё, она же хост, ей поебать) — я-я могу даже твоего курасанчика убить, зай, я могу просто взмахнуть палочкой и ты тогда будешь только моим, сладкий. тогда у тебя не будет выбора... — улыбка растянулась на его лице, а глаза казались какими-то поддельными, отчего не верилось, что это и вправду что-то живое. он просто существует. нож посмотрел на курасана. лишь ужас и страх читался в его глазах, а по изделии стекали слёзы. «у меня нет выбора.» Кнайф взялся свободной рукой за букву и поцеловал того в засос, не давая ему договорить. Краткий отпустил вторую руку кнайфа, а теперь он той рукой искал ту волшебную палочку, которой краткий всё дерьмо и создал. «мне нужно будет передать эту палку Курасану, он уж знает как ею пользоваться. надо только достать...» Поцелуй прервался из-за нехватки воздуха, а слюна на несколько секунд была между ними и пропала, ведь та порвалась. — сам напросился, сучёныш. Розоватый прижал своей рукой к стене нож, держась за его рукоять. Он приблизился к самой рукоятке и кусал её, отламывая от неё куски дерева, отчего некоторые опилки падали на пол. Кнайф лишь кричал, пытаясь превратить в что-то более возбуждающее, хотя выглядело лишь жалко. Ведь он чувствовал лишь боль. Вдруг он почувствовал между ног что-то ещё, что ножа пугало сильнее. Краткий поднял предмет чуть выше и вошёл, отчего острый лишь мог стонать и реветь от боли. Краткого это будто пробудило, отчего тот начал двигаться и вскоре очень быстро, отчего ножу было больнее и он хотел лишь выбраться, но ничего не выходило. Палочку ту и не мог достать, тот будто специально это делал, чтобы он лишь пострадал. Оказалось то, что хоть ему было и больно, но тот тоже смог возбудиться, хотя он не мог этого признать. Краткий это заметил и отпустил палочку на пол, а сам взялся за его член и дрочил ему, делая это быстрее и быстрее, а сам продолжал двигаться (о боже) Ногой Кнайф уже наступил на палочку и всё-таки пытался к ней как-то достать рукой, но не получилось. Всё происходило слишком мутно и запутанно, но это всё прошло, как он почувствовал, как он и краткий дошли до грани. Кнайф сразу же согнулся и кинул палочку Курасану, а тот взмахнул ею и те появились опять на поляне. — боже... — Кнайф ревел, он смотрел на себя так, будто он дошел ко дну унижения и своей самооценки. Он весь дрожал, он не знал что делать. Он ничего не хотел. Убежать. Умереть. Но точно не терпеть. — я... не ожидал от тебя такого... ты... молодец. — курасан не знал как подобрать в этой ситуации слова, он сам был в ахуе и не знал как же поступить с ножом. Он спас ему жизнь, хотя это будет временно. — побежали домой. Или пошли...