Выбор без сожалений

      Ему следовало бы догадаться.       Рано или поздно это должно было случиться, судя по тому, что всю неделю Леви была напряжена. Эрвин должен был это осознавать, не стоило огорошивать ее вот так, да еще по такому важному поводу, как день их свадьбы.       — Завтра? — взорвалась Леви, не обращая внимания на то, что они все еще находились в штабе Верховного командования. — Что, блядь, значит, мы завтра поженимся?!       Эрвин тут же пошел на попятную:       — Я не хотел сказать, что мы обязаны пожениться завтра, дорогая. Я лишь имел в виду, что мы могли бы…       — Ты можешь жениться сам на себе хоть завтра! — прорычав эту фразу, Леви умчалась прочь, напоследок бросив: — и не надо меня так называть. Никакая я тебе не дорогая!       Излишне говорить, что с этого момента все пошло наперекосяк. В тот вечер Леви отказалась встречаться с ним, и ее гнев не утих даже на следующий день.       Она выписалась из госпиталя, как только ей сняли швы, и вернулась в офицерскую казарму до того, как Эрвину об этом успели сообщить. Когда он сумел выкроить время повидаться со своей невестой, она уже занималась уборкой, что не предвещало ничего хорошего для разговора.       — Я думал провести церемонию в моем кабинете, как только мы определимся с датой, осторожно сказал Эрвин после того, как, неловко поприветствовав Леви, не получил ответа. «Если свадьба вообще состоится», сказал он себе.       Некоторое время Леви продолжала молчать. Она просто смотрела на него из-под тяжелых век, совершенно не впечатленная предложением Эрвина, словно он так ничего и не понял.       — Остальные офицеры хотят присутствовать, — добавил он, надеясь, что это поможет ей передумать.       — Я не собираюсь выходить за тебя замуж в этом свинарнике, — наконец произнесла Леви, после чего вернулась к своему занятию.       Эрвин понимал, что это безнадежная задача, но все равно взялся за нее, стараясь как можно лучше прибраться в своем кабинете. Он прекрасно знал, что наказание продлится, если Леви заметит хоть малейший намек на сопротивление.       На следующий день в его кабинете проходило собрание офицеров — первое, в котором Леви участвовала после ранения. Не каждый вечер Командующий Разведкорпуса отстранялся от должности Верховным командованием. Эрвин довольно быстро распределил официальные обязанности, но после того, как с делами было покончено, никто не спешил расходиться. Офицеры завалили жениха и невесту поздравлениями и кучей вопросов, начиная с даты свадьбы и заканчивая подробностями медового месяца.       Все это время Леви сидела как каменная, сохраняя гробовое молчание, ее невозмутимый взгляд был устремлен на Эрвина, пока он давал неопределенные ответы на неудобные вопросы: «Скоро. Определенно скоро. Самое большее через несколько дней. Нам просто нужно уточнить некоторые детали. О, медовый месяц. Что ж, это сюрприз».       Эрвин умоляюще посмотрел на Леви, однако она все так же безмолвно наблюдала за ним, и все встало на свои места.       Как она могла ответить, если он так и не посвятил ее в свои планы?       Почувствовав исходящий от невесты холод, остальные вскоре поняли намек. Последними кабинет покинули Ханджи, и уже в дверях они драматично закатили глаза, чтобы это видел только Эрвин. Впрочем, это не особо помогало делу.       — Прости меня, — без предисловий извинился он перед Леви, его голос был тяжелым. — Я повел себя исключительно как твой Командующий. Я… я никогда раньше не попадал в подобную ситуацию, хотя это не оправдание. Я понятия не имею, как должен вести себя муж, но, по крайней мере, я должен был рассказать тебе все, и заранее.       Прошли те дни, когда он мог просто сказать Леви: «Это приказ. Выполняй».       Эрвин наблюдал, как Леви приподняла тонкую бровь, как медленно убрала одну ногу с другой и неторопливо поднялась, приблизилась к его книжным полкам, легонько провела под ними. Он с замиранием сердца смотрел, как она зловеще потирает пальцы.       — Леви…       — У тебя грязно, — просто сказала она перед уходом, и когда на следующий день Эрвин застал ее за уборкой в его же кабинете, он понял, что его простили.       Ему очень хотелось подойти к ней и обнять, правда, он только читал о таком в книгах. Но, учитывая характер Леви, Эрвин не сомневался, что она вполне может сбить его с ног, если он когда-нибудь осмелится удивить ее такими действиями.       Он раздумывал, что говорят в таких случаях, но, судя по выражению лица Леви, лучше всего было просто высказать свое мнение:       — Мы можем провести церемонию завтра, дорогая?       Она взглянула на него, но быстро отвернулась, пожав плечами.       «Уже неплохо», с облегчением подумал Эрвин. Он боялся, что в конечном итоге ему придется отменять бронирование места для их медового месяца, так как в первую очередь именно его было достаточно трудно организовать.       Однако, Эрвин не сделал ни малейшего движения, чтобы приблизиться к Леви, опасаясь, что вновь увидит перед собой ту переменчивую особу, которой была его невеста. Такая нерешительность была смехотворна и совершенно не в его характере, но все в этой авантюре было уникальным, граничащим с нереальным. Простая истина заключалась в том, что Эрвин хотел Леви. Если быть откровенным с самим собой, он захотел ее в тот момент, когда впервые увидел. Всю свою жизнь он посвятил одному-единственному делу и честно считал, что у него не может появиться другое желание. Оказалось, может. Это сбивало с толку и в то же время пьянило. В кои-то веки Эрвин не знал, как справиться со всеми этими чувствами.       — Леви, я понимаю, что для тебя все в новинку. Для меня так точно, — признался он. — Я не удивлен, что ты не уверена в себе, возможно, даже напугана…       Леви бросила тереть оконное стекло и, повернувшись, уставилась на Эрвина своим фирменным пустым взглядом. Эрвин с трудом сглотнул.       Она указала на кресло, стоящее перед огромным столом.       — Сядь.       Он едва начал садиться, но Леви уже забиралась к нему на колени.       — Смотри внимательно, на случай, если зрение тебя подводит, — сказала она. — Разве я выгляжу так, будто мне страшно?       — Леви…       Она заткнула его ртом и запустила пальцы в его волосы. В ее движениях не было даже намека на неуверенность. Они не целовались с тех пор, как он осознал, что его контроль ускользает, словно вода сквозь пальцы, и теперь он жадно целовал ее в ответ, обнажая свои чувства. Леви оседлала его, ее ласки были сначала грубыми, жесткими, прежде чем она замедлилась, дразняще касаясь своими мягкими губами его губ, почти целомудренно, когда Эрвин расслабился под ней, возвращая поцелуй за поцелуем.       — Идиот, — выдохнула Леви ему в рот. — Все совсем наоборот. Ты правда понимаешь, во что ввяжешься, когда женишься на мне?       Эрвин тихо и нежно рассмеялся, поглаживая ее бока. Леви была очень стройной, ее тело — такое тоненькое и изящное, как у птицы, но ее вес был достаточно ощутим, когда она устроилась рядом с ним.       — Думаю, да, — ответил Эрвин.       Леви провела губами по его подбородку.       — Ты и представить себе не можешь, чего я хочу, Эрвин       — И все же я готов рискнуть.       Она посмотрела на него сквозь прикрытые веки, он не мог прочитать ее мысли. Леви была так близко, что Эрвин мог видеть ее темные ресницы, и задавался вопросом, позволит ли она ему себя поцеловать, почувствует ли себя в безопасности рядом с ним настолько, что закроет глаза.       От ее следующих слов у него перехватило дыхание:       — Смотри, не ошибись, я хочу все, что ты можешь мне дать. Секс. Трах. — Леви улыбнулась, от нее не ускользнул его мягкий, потрясенный выдох через слегка приоткрытые губы. — Это дело несложное, Командующий, но сначала ты должен убедить меня, что знаешь, как правильно целоваться.       Она уклонилась от его губ, когда он попытался сразу же исполнить ее приказ, доказать, что он умеет. Высвободившись из его объятий, она соскользнула с его колен, гибкая, как кошка, и сказала:       — У тебя есть целый день, чтобы понять, действительно ли это то, чего ты хочешь, Эрвин, потому что, как только ты станешь моим, я тебя не отпущу.