Путь жандарма

      С некоторой опаской Ася шла на очередное заседание кружка. Чем-то эта ситуация напоминала молодой женщине походы до замужества. Однако если раньше Ася боялась или классной дамы, или инспектрисы, или родителей, чуть позже стала бояться жандармерии, то теперь молодая женщина больше всего на свете переживала о другом: как будет смотреть в глаза супругу на заседании кружка и, особенно, после.       «Я — свободный человек, куда хочу, туда и хожу, — подумала Ася. — Я не должна бояться того, что подумает муж».       И пусть Ася прекрасно понимала, что Севастьян, как выяснилось, способен и на рукоприкладство, этот момент молодая женщина умышленно упускала из вида: по мнению Аси, приличный человек не посмеет распускать руки снова, а своего супруга Ася относила к приличным людям.       Краем взгляда Ася взглянула на Дусю: девушка шла с явной радостью и не переживала ни из-за чего.       «Счастливая, — подумала Ася. — Не знает, что будет скоро…»       О том, что будет скоро, молодая женщина не хотела думать, но прекрасно понимала, что дни кружка сочтены.       В помещении конспиративной квартиры Ася села в, как казалось ей, уютный уголок между шкафом и диваном и огляделась вокруг. Люди были все те же, прибавилось еще каких-то два неизвестных человека, которых Ася никогда до этого не видела, чуть позже пришел Севастьян.       Сердце Аси заколотилось слишком часто. Однако Севастьян, на счастье молодой женщины, прошел чуть дальше и сел так, чтобы не видеть Асю.       — Товарищи, давайте обсудим план действий, — сказал неизвестный Асе молодой человек. — Есть два варианта…       «С нитроглицерином и без», — подумала Ася и вскоре поняла, что угадала.       — Аська, ты уснула? — толкнула молодую женщину под бок Дуся. — Голосуют!       — Я не знаю… — честно шепнула Ася. — Лучше воздержусь.       Следующее обсуждение касалось окончательного варианта программы. Не успел молодой человек начать чтение, как раздался стук в дверь.       — Это, наверное, Оля, — сказал он. — Давайте подождем Олю.       Олю Ася не знала, поэтому ей было глубоко плевать на то, придет она или нет. В подобном обществе молодая женщина чувствовала себя слишком неуютно и даже пожалела, что пришла вместе с Дусей.       «Раньше… Ходила с интересом, участвовала в обсуждениях, спорила… — подумала Ася. — А теперь что? Сижу, будто старая бабка, и не понимаю ничего…»       Погруженная в свои мысли, Ася даже не заметила, что в помещение вошли люди в жандармской форме.       — Мадемуазель, пойдемте, — услышала Ася и не поверила своим глазам.       — Мадемуазель, извольте встать и идти, — было сказано снова. — Не заставляйте тащить вас силой.       Ася встала и испуганно огляделась по сторонам. Молодая женщина невольно искала глазами Севастьяна.       — Молчи, — одними губами произнес супруг.       «Могу и молчать, — подумала Ася. — Если показания выбивать не будут, тогда уже сложнее молчать будет…»       В жандармерии Ася, как ей и велел Севастьян, приготовилась молчать. Сев перед столом и видя перед собой двух людей в форме, молодая женщина, не ожидая вопроса, произнесла:       — Лыкова Агнесса Викторовна, двадцать три года, дворянка, православная, супруга Лыкова Севастьяна Михайловича.       — Чем вы занимались в данном преступном сборище? — раздался вопрос.       — Не желаю отвечать, — произнесла Ася.       — Агнесса Викторовна, вам супруг когда-нибудь рассказывал о своей службе? — раздался второй вопрос. — Может быть, делился тем, как избить человека, чтобы синяков у него не осталось?       — Нет, Севастьян Михайлович предпочитает законные методы дознания, — поняв, к чему идет дело и испугавшись, ответила Ася.       — Предпочитать и рассказывать — это несколько разное, — сказал жандарм. — Можно предпочитать одно, а делать другое.       — Не понимаю, к чему этот диалог, — попыталась изобразить равнодушие Ася.       — Агнесса Викторовна, неужели вам хочется узнать на своем примере, что не любит делать, но, возможно, делает время от времени ваш супруг? — спросил жандарм.       — Я потеряла нить диалога, — ответила Ася.       — Мы остановились на том, что именно вы делали в этом преступном сборище, — повторил жандарм.       — Сидела, — сказала Ася. — Дремала.       — А еще? — раздалось в ответ.       — Чай пила, скучала, — ответила Ася.       — Агнесса Викторовна, я не сомневаюсь, что не все стоит познавать на себе, — сказал жандарм. — И вы это тоже прекрасно понимаете. Поэтому не уходите от темы.       — Если бы я еще понимала эту тему… — изобразила удивление Ася.       Под утро, с трудом держась и понимая, что лучше даже не пытаться уснуть — ее будут сразу же будить, а просыпаться — это еще тяжелее, нежели бодрствовать, Ася была готова проклясть все на свете. В приступе отчаяния, вызванного пониманием, что ей конец и в самом лучшем случае Севастьян просто поднимет на нее руку снова, молодая женщина сказала:       — Севастьян Михайлович взял меня на задание. Сказал, чтобы сидела, молчала, запоминала. Потому что он тоже человек и может что-то упустить. Я сидела, молчала, запоминала. Вот только просидеть мне удалось минут тридцать, не дольше.       — Агнесса Викторовна! — жандарм с силой ударил рукой по столу, да так, что Ася испугалась. — Прикрывать свои преступные взгляды службой мужа — последнее дело. Не приведи Господь, я сейчас узнаю, что вы солгали мне — я даже стараться не буду, куда попаду, туда и попаду. Может быть, и с синяками получится.       Ася несколько раз переменилась в лице.       «Переживу, — подумала молодая женщина. — Перетерплю. Листовку потом красивую напишу или жалобу…»       Через минут двадцать в помещение вернулся жандарм. Сердце Аси упало в пятки.       — Отпускай, — резко бросил мужчина. — Почти что всю ночь потратили не пойми на что. Лучше бы выспались, больше пользы было бы.       Жандарм обратился к Асе и сказал:       — Севастьяна Михайловича не теряйте, ему на гауптвахте еще долго деньки коротать.       Не понимая ничего, Ася вышла на улицу. Молодая женщина не верила, что все так относительно легко обошлось, однако тревога за Севастьяна не проходила.       «А Севастьяна на губу-то[1] за что? — подумала Ася. — За меня, что ли?»       Резкий стыд, вызванный всей этой ситуацией, никак не отпускал. Мысль о том, что из-за нее супруг сейчас находится не там, где должен быть, не проходила и мучила Асю.       Будто во сне молодая женщина доехала до дачи и вошла в дом.       — Агнесса Викторовна, вас так долго не было, Димочка скучал без вас, — сказала прислуга.       Мысль о том, что сын остался один, без отца и матери, еще больнее ударила по сердцу Аси.       — Димочка, маленький мой, мама больше так делать не будет, — прошептала Ася, прижав к груди сына.       Севастьян все не возвращался. В один из дней, тяжело вздохнув и взяв с собой побольше денег, Ася поехала в город.       Пересилив себя, молодая женщина вошла в жандармерию.       — К Севастьяну Михайловичу, — произнесла Ася.       — К нему нельзя, — услышала молодая женщина в ответ.       — Я понимаю, где он, — ответила Ася. — Но прошу, умоляю! Пожалуйста, позвольте мне хоть десять минут встречи!       Однако все было бесполезно. Никакие уговоры не помогали, а попытка передать конверт была сразу же оборвана с обещанием оформить дело за лихоимство.       Мимо проходящий Виталий, увидев Асю, невольно проникнулся сочувствием и обратился к молодой женщине:       — Полчаса свидания, о котором будете молчать, иначе и мне худо будет.       — Благодарю вас, — прошептала Ася. — Благодарю…       Ася вошла в помещение и увидела Севастьяна.       — Севастьян, — в слезах бросилась молодая женщина в объятия супруга. — За что?       — Вернусь домой — шкуру спущу, — произнес Севастьян.       — Ваше право, — ответила Ася. — Слова поперек не скажу. Как долго тебе здесь еще быть?       — Сорок пять суток, Агнесса, — произнес Севастьян. — Дали бы и больше, да это через суд надо. Не захотели карьеру губить.       — Севастьян… — заплакала Ася. — Если сможешь, прости меня… Не тебя должны были арестовывать, не тебя…       — Буду честен перед вами, Агнесса, — ответил Севастьян. — Конечно, вам бы тоже не мешало в подобном месте оказаться, но решение более чем справедливо. За поход на явку, не согласованный с руководством, и судить могли. Как преступника. По тем же статьям. А так мне пришлось еще и врать, будто я вас на эту явку в качестве помощницы потащил. Вот правда, это еще хорошо, что ваше вранье с моей версией совпало, не зря же велел молчать…       — Севастьян! — воскликнула Ася. — Милый мой, прости меня…       Молодая женщина немного помолчала и спросила:       — Севастьян… Можно всего лишь один вопрос? Ты себе новое звание делал или и вправду хотел помочь людям?       — Только для вас, Агнесса, скажу правду, — произнес молодой человек. — Сперва я действительно поддался эмоциям и хотел помочь людям. Все-таки, эта слезливая легенда заставила меня вжиться в роль. А потом… Посмотрел так на этот сброд и понял: какая помощь? Каким людям? Этих козлов пустить в огород? Да они все там перетопчут! Решил пособирать компромат. Моя вина, что не согласовал все вовремя. Да и провокатор у них был другой, как выяснилось.       Севастьян вздохнул и сказал:       — Вам, Агнесса, надо тщательнее выбирать знакомства.       В предполагаемый день возвращения Севастьяна Ася принарядилась и тяжело вздохнула. Молодая женщина помнила, что обещал ей супруг сразу после возвращения домой. Не сказать, чтобы Ася была возмущена подобным — некоторую долю вины за собой она чувствовала, однако другой момент чуть пугал молодую женщину: Ася боялась, что обещания мужа могут навредить ребенку.       — Севастьян! — радостно воскликнула Ася и бросилась обнимать супруга. — Ты вернулся!       — Вернулся, — ответил Севастьян.       — У меня для тебя радостное известие, когда придет время, родится еще один ребенок, — улыбнулась Ася.       Молодая женщина чуть погрустнела и добавила:       — Может, по этому поводу простишь? Страшно же, вдруг ребенку хуже будет…       — Агнесса, — сначала не понял Севастьян. Потом вспомнив свои слова на гауптвахте, молодой человек добавил. — Агнесса, вы были правы. Летал высоко, хорошо, что падать пришлось не с той высоты, куда забраться мог. И, как я говорил вам раньше, не надо впадать в дремучесть, нехорошо, если мужчина поднимает руку на женщину. Поэтому забудьте мои слова, пожалуйста. Считайте, что они невольно вылетели.       — Хорошо, — ответила Ася и обрадовалась: в душе молодой женщины затеплилась надежда, что они с мужем будут жить и дальше так же долго и счастливо, как и жили раньше. [1] гауптвахта