Часть 18. Это — бесславный конец
25 мая 2021 г. в 20:46
Ночь проходила тяжело. Жара не было, однако любые попытки пошевелиться отдавали невыносимой болью. Злясь на себя, на начальника, на Севастьяна, Ася надеялась только на то, что все потом пройдет.
На ум невольно пришли роды: в отличие от предыдущих, они прошли куда легче. Две потуги, на удивление грамотный врач, хозяйка, которой даже не пришлось ничего делать и которая только стояла рядом с Асей и шептала ей какие-то ободряющие слова — и все.
«Да на следующий день после родов я бы могла идти и работать, а не сейчас», — со вздохом подумала Ася.
Утром Ася встала в разбитом состоянии. Молодая женщина тяжело вздохнула и взяла на руки проснувшуюся Зою.
— Сейчас, Зоенька, покормлю тебя, — сказала Ася.
Перепеленав ребенка и положив обратно, молодая женщина вышла позавтракать. Взяв еду и отойдя подальше, чтобы не встречаться взглядом ни с хозяйкой, ни, особенно, с Гинце, Ася спешно поела.
Урок прошел как обычно.
— Вам нехорошо? — услышала Ася вопрос. — Вы больны?
— Все хорошо, — ответила молодая женщина. — Не стоит отвлекаться от урока.
Через огромнейшую силу доведя урок до конца, Ася хотела уже идти к себе, как вдруг услышала слова хозяйки:
— Асенька, подойдите.
Тяжело вздохнув, молодая женщина пошла к хозяйке.
— Ася, не люблю эту фразу, но вы и вправду не в салоне, — сказала женщина. — Зачем вы вчера так кричали? Это же новое дело на себя накликивать! Могло бы и не обойтись.
— Понимаю, — ответила Ася.
— А попытаться осиротить ребенка… — не унималась хозяйка. — Мне показалось, что вы с ума сошли. Потому что иначе это не объяснить. Я даже боялась, что вы сегодня не в себе будете, нет, вроде бы, в себе.
— Как говорится, зато не лежу с нервами, как прошлый раз, — ответила Ася.
— Асенька, вы, главное, помните, что не в салоне, — продолжила хозяйка. — И тогда все обойдется. Вас на этот раз хозяин снова решил пожалеть, нарушение не вписывал. Сказал, что если пойдете сегодня учить детей, значит, не впишет.
— Можно было просто не водить вчера никуда, — чуть резко сказала Ася.
— Помилуйте, Агнесса, после ваших криков и после того, что чужие люди вас в карцере заперли, не водить никуда? — изумленно ответила хозяйка. — Да вы еще в себя, по-моему, не пришли.
— Может, и не пришла, — вздохнула Ася. — После такого прийти в себя нелегко.
— Отдыхайте, Асенька, — сказала хозяйка. — Ложитесь, вам бы отлежаться. Жара хотя бы нет?
— Вроде бы нет, — задумчиво ответила Ася. — Вроде бы все хорошо…
— Полежите, вам нужно отдохнуть, — произнесла хозяйка.
Ближе к обеду домой пришел Гинце. Увидеть его в своей комнате Ася не ожидала.
— Лыкова, — сказал он. — Подъем.
Убрав дрожащие руки за спину, Ася встала.
— Вам уже муж объяснил, что судить за такое были должны? — спросил начальник.
— Объяснил, — ответила Ася, вспоминая разговор перед сном.
— Будет второй раз — с рук не спущу, — произнес мужчина и вышел из комнаты.
«То есть, вот это называется спустить с рук? — изумленно подумала Ася. — Это называется закрыть глаза?»
На душе стало слишком тяжело и молодая женщина легла на топчан, чтобы хоть немного прийти в себя.
Успокоение никак не приходило. Ася услышала, как открылась дверь и как в комнату кто-то вошел. Повернув голову, молодая женщина увидела, что это Севастьян.
— Севастьян, — шепотом произнесла Ася. — Я так больше не могу… Я… Я не знаю, с чем сравнить, где я нахожусь… Я будто в аду…
— Ася, ты на поселении на морском курорте, — ответил Севастьян. — В лесу и среди чаек. В красивейшем уголке земли. Ты не в кандалах, не прикована к тачке, не в рудниках.
— Я уже родила, почти что месяц как родила, а легче мне не становится, — сказала Ася. — Как говорится, не в салоне.
— Можно подумать, ты раньше по салонам расхаживала, — произнес Севастьян. — Что изменилось? Кроме пейзажа за окном?
— Я боюсь… — прошептала Ася. — Каждую секунду чего-то боюсь… У пролива зверей боюсь, дома — Гинце. На улице жандармов стала бояться.
— В чащу мы не ходим, чтобы зверей бояться, по темноте не гуляем, — сказал Севастьян. — А чтобы Гинце не бояться, нужно за языком следить. Попробуй, Ася, у тебя получится.
— Если, не дай Бог, Зоенька заболеет, врача не дозваться, — продолжила Ася. — Детского врача.
— Ты про роды то же самое говорила, однако местный врач все хорошо принял, сама рассказывала, — ответил Севастьян.
— Мне кажется, оно бы и без него само хорошо прошло, — сказала Ася.
— Может быть, и с Зоей все будет хорошо, — произнес Севастьян. — Тебе отлежаться надо, все пройдет и переживать перестанешь.
Молодой человек поцеловал в щеку супругу и сел рядом.
— Вот если бы мою покойную сестру Зойку так отделали, я бы совершенно не удивился, — произнес Севастьян. — Но вот тебя… Ты же всегда такая рассудительная была…
— Не выдержала известия, — ответила Ася. — Все, Севастьян, объявляю вам твердо: это — бесславный конец моего подающего надежды революционного движения. Конец, Севастьян. Агнесса Лыкова осознает всю никчемность своего существования и посвящает себя воспитанию детей.
— Второе — это неплохо, первое — вы уж зря так, — сказал Севастьян.
— Кем служить пойдете, будущий дворянин Лыков? — спросила Ася.
— В жандармерию, Агнесса, — ответил Севастьян.
— После двести семьдесят второй и Сахалина? — не поверила своим ушам Ася. — Тогда мне, наверное, есть смысл идти в гимназию. Классной дамой, а лучше — инспектрисой.
— Жизнь покажет, — произнес Севастьян. — Будет видно.
— Подняли мне настроение, Севастьян Михайлович, — ответила Ася.
После шутки Севастьяна о том, что он вернется в жандармерию, Асе и вправду стало как-то легче. Впервые за долгое время молодой женщине не хотелось разбить себе голову о ближайшую стенку. И только неловко повернувшись, Ася вспомнила, что все у нее не так хорошо, как может казаться.
— Благодарю вас, Севастьян, хоть груз с души сняли, — вытирая слезы, вызванные смехом, сказала Ася.
— Рад, если был вам полезен, — ответил молодой человек.
Ася повернулась к Севастьяну и произнесла:
— Эх, Севастьян, хороший вы человек, как я всегда и считала… Жену бы еще не били никогда — цены бы вам не было… А так… Просто хороший.