Вечная жизнь не обещает вечного счастья

Пятьдесят пять лет назад Лужайка, купающаяся в золотых солнечных лучах, так и манила упасть в сочную, зеленую траву и преисполнившись детским восторгом кататься, пачкая одежду соком и грязью. В звенящем знойном воздухе порхают маленькие белые бабочки и подёнки. Они беспорядочно снуют тут и там пестрыми стайками рассекая воздух. Небо чистое и такое синее, что малюсенькое облачко, расположившееся в северо-западной стороны у самого горизонта, смотрится немного нелепо и неуместно. Спидвагон сидит на клетчатом пледе, заботливо принесенном мисс Эриной и с детским восторгом рассматривает чарующую небесную синь. Как же наверное хорошо, думает он, быть птицами — хочешь, лети на юг, хочешь на север. И главное никто тебя не удержит и ты такой свободный и все это огромное небо с его планетами и звёздами принадлежит тебе одному. Рядом с ним прямо на траву плюхается барон Цеппели, держащий в руках очередной, совершенно пресный по мнению Роберта сэндвич. — О чем задумались, друг мой? Вопрошает Уильям задумчиво покручивая холёный ус меж пальцев. Роберт до хруста запрокидывает голову и задумчиво закусывает губу — О птицах, не задумываясь отвечает он. — Так чего же о них думать? -Они такие свободные, вот вы, барон, хотели бы когда нибудь стать птицей и улететь куда нибудь подальше? Цеппели беззлобно смеётся и щёлкает юношу по вздернутому носу. — Глупец, Вы, друг мой. — С чего же это, постарайтесь уж изъясниться, обиженно бурчит Спидвагон потирая пострадавшую незаслуженно часть лица. — Свобода также означает то, что тебе некуда вернуться, что тебя никто не ждёт и никого не заботит, где ты там на каком краю света летаешь. Разве ты хочешь такой свободы? Спидвагон пожимает плечами. — У меня и так никого нет и попросту не имеется в моей жизни человека, которому было бы на меня не наплевать. Руку, занесённую было для повторного щелчка резко перехватывают, но Цеппели тоже оказался не лыком шит, и второй, но прилетевший уже с другой стороны и сделанный правой рукой щелбан оказался не самой приятной неожиданностью. — Ай, да какого черта?! Глухо ругается Роберт сквозь сложённые ковшиком ладони. — И какого хрена у меня в носу что то шипит? Уильям вновь заходится сухим, каркающим смехом. -Во-первых, даже не думай делать из себя эдакого независимого придурка, которого видите ли никто не любит и не ценит, взять хотя бы Джонатана, посмотри, да он души в тебе не чает, носится всюду, оберегает как дитя родное. А во-вторых эта как вы, друг мой одинокий выразились «шипучка» и есть хамон. — Правда? Роберт вмиг забывает все старые обиды и по-ребячески восторженно смотрит на Уильяма. — А эта та самая штука, благодаря которой вы по воде ходили? А как Вы это делаете? Научите! Барон резко вскидывает руку, прерывая нескончаемый поток возбужденных возгласов и просьб. — Прошу, успокойтесь, а то у меня от вашего жужжания голова покруче чем от хамона гудит. Я не смогу просто так взять и научит вас этому. Чтобы в полной мере освоить хамон нужен не один год старательного изучения теории и длительного освоения практики. Что до Джонатана, у него к хамону чуть ли не прирождённая предрасположенность, только не говорите ему об этом, а то ещё загордится и тренировки забросит. Не думаю, что вы справитесь. Спидвагон вмиг сникает и подавленно бурчит — Да, я понимаю и надеяться не стоило, я же простой уличный оборванец, куда уж мне до вас, представителей голубой крови. Он откидывается на зеленое покрывало травы и закрывает локтем глаза, прячась от знойного солнца. — Я просто так хотел быть полезным! Хоть немного перестать быть обузой для Вас с Джонатаном. Перестать наконец прятаться за вашими и спинами и тоже быть способным дать Дио бой. Хочу чтобы не он защищал меня, а я его! Цеппели все так же задумчиво крутит ус и оглядывает Робета, будто прикидывая что-то. Наконец он степенно поднимается и глядя на юношу сверху вниз серьезно произносит — Хорошо, вы меня убедили, пойдёмте посмотрим, может ли из вас что нибудь стоящее получиться. Спидвагон подрывается с места и торопливо отряхиваясь от налипших травинок спешит за Цеппели. Тот не видит его лица, но готов поспорить что оно сияет не хуже начищенного пятака. *** — Сосредоточьтесь на дыхании, друг мой, дышите глубоко и размеренно. Уилл жестикулирует руками подобно дирижеру в театре. — И ради Бога, расслабьтесь! Выглядит так, будто мы с вами тут не хамону обучаемся, а на расстрел идём. Спидвагон недовольно поджимает губы. — Я правда стараюсь! Просто вы, Чертов старикашка, даже не можете нормально объяснить что мне нужно делать! Цеппели устало вздыхает. Он почувствовал в этом придурке хамон, а значит теперь на его плечах лежит нелегкая задача обучить сразу двух юношей этому непростому искусству. — Попробуем ещё раз, протягивает он усаживаясь на стоящий рядом камень. Роберт сжимает кулаки и шумно втягивает воздух.  — Да нет, нет же! --Восклицает Цеппели всплескивая руками, — Дышите спокойно, а не будто вы задыхаетесь. Пока Спидвагон отчаянно пытается «правильно» дышать, из стоящей неподалёку палатки вылезает сонный Джонатан и направляется в сторону стоящего спиной юноши. Спидвагон, целиком и полностью сосредоточенный на своём занятии даже замечает Джостара. Когда тот подходит и по дружески приобнимает блондина за плечи, Роберт испуганно вздрагивает и шарахается в сторону, инстинктивно вставая в боевую стойку и поджимая колени. Привычка, свойственная воришкам дает о себе знать. — Спокойно, спокойно это я, Джонатан. Роберт покрывается смущенным румянцем и тихо бормочет извинения. Это мгновенное изменение в поведении не укрывается от цепкого взгляда Цеппели и тот для себя отмечает, что стоит поподробнее расспросить об этом Джостара. — Джонатан, друг мой, присоединяйтесь — в радушном жесте разводит руки Уильям. — Вы тренируетесь? Да, пытаюсь обучить этого вспыльчивого юнца хамону, пока правда пока что безуспешно. Спидвагон на заднем плане обиженно пыхтит и подчёркнуто громко начинает вбирать ноздрями воздух. Цеппели делает вид, что не заметил этого. — Так давайте я помогу ему! С готовностью восклицает Джонатан и оборачивается к Спидвагону. Вдох, другой и с пальцев, протянутой к Роберту ладони срываются несколько золотистых разрядов, похожих на миниатюрную молнию. Спидвагон сначала испуганно отшатывается, но затем любопытство все же пересиливает, и он наплевав на инстинкт самосохранения подаётся вперёд и заворожённо рассматривает мерцающие ленты хамона, обвивающие запястье и предплечье Джонатана подобно сверкающим лозам. — Красиво, восхищённо выдыхает Роберт. Он даже сам не знает что выглядит более завораживающим: сам хамон в наиярчайшей своей ипостаси или Джонатан, чей благородный профиль тепло освещает этот самый хамон. Тот внезапно поднимает руку и подносит её к светлым волосам Спидвагона, случайная выбившаяся из беспорядочного хвоста прядь встаёт дыбом прямо как игла дикобраза. Тёплый смех греет лучше плотного пледа. Именно таким Джонатан ему и запомнится. Часы пролетают незаметно, но результаты особо не балуют Спидвагона своей периодичностью. Пока он в один день не становится невольным слушателем не очень оптимистичного диалога между Уильямом и Джонатаном. А случилось это так. Когда солнце, лениво как сытый кот выкатилось на середину неба, то полуденный зной вступил в свои полноценные права. Роберт как обычно вернулся в из общий палаточный лагерь. Ещё с раннего утра он отправился в близлежащую деревню дабы пополнить припасы и прикупить кое каких хозяйственных мелочей по типу пуговиц или ниток. Благо сегодня жители были на удивление приветливы и сговорчивы, настроение у юноши было приподнятое. Он легонько покачивая холщовой сумкой с покупками поднялся на пригорок и собирался было забраться в свою палатку и разложить прикупленную снедь и бытовые мелочи, как его привлёк шум, очевидно издаваемый двумя голосами. Аккуратно положив сумку на пол, Спидвагон тенью скользнул к краю палатки и укрывшись за ним напряг слух, пытаясь уловить смысл чужого диалога. Говорившие видимо и предположить не могли, что их возьмутся подслушивать, поэтому даже не пытались шептаться, а говорили громко и чётко. — Да, я же вам не раз сказал, друг мой, это бесполезно! В нем определенно есть задатки к использованию хамона, вот только они кардинально отличаются от наших с вами. -Каким же образом? — В этом юноше хамон циркулирует по замкнутому кругу. — И что это значит? — А то, что выпускать хамон за границы тела он не может, то есть он течёт у него по венам как кровь, ускоряя регенерацию и замедляя процесс старения в десятки раз, но в замен таким метаморфозам использование хамона на практике ему к моему сожалению, не подвластно. — То есть защитить себя он будет неспособен? — Получается что так. Спидвагон пустым взглядом уставился на пространство перед собой. Не способен никого защитить, не себя ни Джонатана. Он на негнущихся ногах дошёл до палатки и плашмя рухнул на пол. Нос защипало, а на глаза навернулись предательские слезы. Только расплакаться не хватало — горько усмехается Роберт. Он раздраженно шмыгает носом и зло закусываем своё запястье. Боль — как громоотвод для мерзких мыслишек. — Чёрт, запоздало отмечает он, что на выступающей косточке расцвёл след от укуса, постепенно наливающийся краснотой «Синяк останется», отстранённо думает Спидвагон. Но к его удивлению, некрасивые рытвины почти мгновенно зарастают, оставляя после себя лишь белеющие с каждой секундой полосы. — Чертовщина, шокировано бормочет юноша и подтягивая к себе ситцевый мешочек с разными пуговицами разворачивает его, подбирая наиболее похожую на оторванную вчера. Таковая отыскивается на самом дне мешочка: маленькая, чёрная с золотистым отливом. Стыдно признать, но сюртук на нем с другого плеча, ну и пришлось же ему тогда попотеть, чтобы разжиться приличным костюмом для аудиенции с Джонатаном. Он до сих пор помнит их с Уильямом перепалку, и мысленно улыбается. Причина была наибанальнейшая — спор о том, кто возьмёт на себя хозяйственные обязанности по типу готовки мелких бытовых проблем. Аргументами Спидвагона было то, что он к бабьим делам не приучен, да и синьор Цеппели обладает опытом в разы больше в силу собственного возраста. Да и подумал про Уильяма, что с его откровенно идиотской манерой поведения как у пожилой дамочки из высшего общества он смотрелся бы очень даже гармонично в фартуке и с поварёшкой. Разумеется выразить свои мысли в слух Роберт не собирался мало ли, вдруг этой же самой поварёшкой прилетит по его светлой головушке. В общем задавили его коллективно, вот ведь старая сволочь, придумал приплести к решению этого бытового конфликта мистера Джостара. А Джонатану в силу его природного обаяния отказать просто нереально. Вот и сидит он сейчас в кампании чертовых пуговиц и разнокалиберных иголок с нитками. Уж что что, а в шитье на Огр-стрит ему не было равных, к нему все местные воры и убийцы приходили накладывать швы и латать рябые, распухшие от чрезмерного пьянства рожи. Эх, были времена… Из ностальгичной меланхолии его вырвала игла, предательски вошедшая под ноготь. Спидвагон ойкнул и обхватил место укола губами, пытаясь унять неприятные ощущения. Полог палатки тем временем распахнулся, и из него показалось улыбающееся лицо Джонатана. — Роберт, дружище пойдёмте попрактикуемся в использовании хамона. Спидвагон кисло улыбнулся и отложил нитки в сторону. А есть ли в этом смысл? Но он тут же отгоняет от себя эти мысли. «Я все смогу если постараюсь! Я ещё докажу старикашке Цеппели, что он ошибался на мой счет!» Он резво вскакивает с пола, задевая случайно при этом мешочек с пуговицами. Те как маленькие зверьки рванули врассыпную, кто под спальный мешок, кто под швы палатки, одна даже докатилась до Джонатана и ткнувшись в его сапог остановилась. Спидвагон охнул и бросился собирать упавшие пуговицы. Когда большинство из них заняли свое место в мешочке, Роберт направился вслед за Джонатаном. В конце концов ускоренная регенерация тоже отличный навык в борьбе с кровопийцами вроде Дио. Роберт ещё им всем покажет. Обязательно.