Я тихонько открываю дверь. Хотя, кому я вру. Разумеется, тихонько открыть не получается, и она с грохотом ударяется о стену, от чего я неловко жмурюсь.
Я наконец открываю глаза.
Передо мной множество зрительных мест, у каждого из которых свой номер и огромная сцена, по краям которой кулисы, что привычно для всех сцен, разумеется.
Сергей сидит на самом краю деревянной сцены, по хозяйских свесив ноги и уткнувшись в мобильник. Напротив него сидит ещё человек семь, явно в ожидании начала занятий.
Мы с Дашей переглядываемся.
— Проходите. — Коротко произносил Горошко, убирая телефон в карман штанов. Он смотрит на нас, явно ожидая, что мы подойдём и сядем с остальными.
А в голове все те же слова Артема.
Чтож, скорее всего его просто выперли отсюда, и он злится, а Горошко не такой уж и плохой.
Мужчина кивает, вновь смиряя меня каким-то холодным взглядом, после чего приземляет его на часы.
— Начнём. — Коротко произносит Сергей, спрыгивая со сцены.
Мы с Дашей садимся на места рядом с остальными. У нас с Горошко, скорее всего, не такая большая разница в возрасте, однако, под его взглядом я всегда чувствовала себя ребёнком.
— Начнём с новеньких. — Он вновь смотрит на меня, сощуривает серо голубые глаза и равнодушно отвозит взгляд. Он бесит меня. Бесит даже тогда, когда молчит.
— Небольшая сценка в виде разминки. — Он проходит по ряду взглядом и вновь задерживает его на мне.
— Ева, верно? — Спрашивает мужчина усмехаясь, неизвестным мне мыслям. Я несмело киваю.
Он жестом указывает на сцену, ожидая, пока я встану. Я коротко сжимаю руку Даши, умудряясь вместить в этот жест все ― тревогу, некое предвкушение и страх.
Теперь я стою на сцене, нервно щёлкая пальцем.
— Первое, что должен уметь актёр ― это уметь чувствовать себя на сцене комфортно. — Строго замечает Сергей, опрокидывая взгляд на мои пальцы и явно чувствуя напряжение с моей стороны. Я стараюсь расслабиться. Правда стараюсь.
Горошко привычно закатывает глаза.
— Расскажи рандомный стих, который первым придёт тебе в голову. — Просит Сергей, поворачиваясь ко мне. Может, тебе станцевать ещё? ― думаю я.
Я проглатываю нервный смешок, украдкой смотря на Дашу. Я люблю стихи, и в школе часто участвовала в различных конкурсах чтецов, однако сейчас, ни один стих в голову не приходил. Не читать же мне «у лукоморья»...
— В твоей груди я слышу все сердца,
Что я считал сокрытыми в могилах.
В чертах прекрасных твоего лица
Есть отблеск лиц, когда-то сердцу милых.
— Я облизываю сухие губы, стараясь сделать голос максимально спокойным. —
Немало я над ними пролил слез,
Склоняясь ниц у камня гробового.
Но, видно, рок на время их унес —
И вот теперь встречаемся мы снова.
— Я заканчиваю, поднимая на Сергея глаза. — Шекспир. — Удивленно шепчет тот.
Я самодовольно, почти победно улыбаюсь, уже готовясь идти в зал.
— А теперь прочитай стих так, будто бы у тебя болит зуб. — С интересом рассматривая меня, просит Горошко. — Нужно работать над дикцией. — Продолжает мужчина, оборачиваясь к остальным. Я горю желанием дать
ему в глаз, ощущая себя подопытным кроликом. Даша смотрит на меня, неловко поджав губы, а Сергей ждёт, когда я начну.
Я коротко выдыхаю и слегка морщусь, стараясь не переигрывать.
— В твоей груди я слышу все сердца, — Я жмурюсь и хватаюсь за щеку, будто бы действительно ощущая боль.
— Что я считал сокрытыми в могилах.
В чертах прекрасных твоего лица
Есть отблеск лиц, когда-то сердцу милых. — Теперь я говорю более тише, слегка коверкая слова.
— Немало я над ними пролил слез,
Склоняясь ниц у камня гробового.
Но, видно, рок на время их унес —
И вот теперь встречаемся мы снова. — Я не убираю руку с щеки до последнего, продолжая изредка жмуриться и специально запинаться.
— Горошко явно удовлетворенно кивает, что разумеется, не может не радовать, и вновь оборачивается ко мне.
— Сойдёт. — Коротко произносит он, после чего равнодушно отводит взгляд.
— Дикция ― одна из самых важных вещей в театре. Если это не балет, разумеется. — Он усмехается и продолжает, кивая мне в сторону остальных, дабы я села.
Я прохожу в первый ряд и сажусь рядом с Дашей.
— Для развития вашей дикции мы будем систематически повторять сложные звуковые ряды, читать скороговорки и различные тексты вслух, и проводить разминки речевого аппарата. — Поясняет Сергей.
К чему был этот цирк со стихом, и какое отношение он имеет к дикции я так и не поняла, однако продолжала внимательно слушать мужчину, нервно кусая губы.
— Занятия четыре раза в неделю. Первый месяц будем изучать тонкости театра, а вскоре начнём ставить спектакли. — Мужчина задумывается, после чего кивает кому то в сторону сцены.
— Даня и Алиса. — Коротко произносит тот, наблюдая, как пара выходит на сцену.
— Алиса, ты ребёнок, плачущий рядом с Даней, который в свою очередь пытается тебя развеселить. Поехали. — Указывает Мужчина, с интересом наблюдая за действиями актеров.
Девушка изображает плач, изредка закрывая лицо руками, а блондин, стоящий рядом устраивает импровизированный театр, пальцами и жестами изображая различных животных.
Я заворожённо наблюдаю за происходящим на сцене.
— Так, стоп..— Вымотано протягивает Сергей, заставляя пару остановится. — Дань, ты не в театре теней. — Строго произносит мужчина, закатывая глаза.
Не у одной у меня привычка закатывать глаза.
Даня выглядит озадаченным, а Горошко раздражённым.
— Но он отлично отыграл...— Внезапно для самой себя бурчу я, мысленно ударяя себя по лбу.
Сергей поворачивается ко мне, смиряя холоднокровным взглядом, от которого мне становится не по себе.
Мужчина поправляет солнцезащитные очки, которые кажется, он носит 24/7.
— На Невском есть замечательный театр теней, искренне советую тебе сходить туда и остаться там. — Произносит он, саркастично подмигивая.
Я еле заметно скалюсь.
— А я искренне советую вам общаться повежливее. — Я также саркастично подмигиваю, наблюдая как из-за раздражения на лбу Горошко выступает тоненькая венка.
— В таком случае ты можешь быть свободна. — Равнодушно произносит он, кивая в сторону двери.
Я задерживаю взгляд на Даше, после чего хватаю рюкзак и выхожу из помещения, хлопая дверью так, что по стенам пошла лёгкая вибрация.
Я иду по коридору, пустым взглядом смотря перед собой и думаю.
Думаю, что скорее всего продула спор.
Думаю, что устала.
Думаю, что у Горошко действительно скверный характер.
⊹──⊱✠⊰──⊹
— Как первый день? — С порога спрашивает мама, по всей видимости, уже пришедшая с работы.
Я отмахиваюсь, невольно вспоминаю Сергея и ухожу к себе, негромко хлопая дверью. Мама знает ― если я отмахиваюсь и молча ухожу, значит трогать меня не стоит. Спасибо и на этом.
Я плюхаюсь на кровать, устремляя взгляд в потолок. На что я готова пойти ради театра? Четыре дня в неделю терпеть недовольное выражение лица Сергея? С другой стороны один день ― не показатель.
Я задумываюсь, вспоминая Артема и наш спор. Желание увидеть танцующего Артема на столе Горошко явно сильнее, чем ненависть к Сергею.
⊹──⊱✠⊰──⊹
— Ты не можешь бросить все из-за мужика! — Почти кричит Соня. И она, разумеется права.
— Мы обсудим это как только ты вернёшься из Москвы. — Тихо Произношу я, кусая нижнюю губу.
Соня уехала к родителям ещё в прошлом месяце, пообещав, что ненадолго и что мы будем созваниваться каждый день. И она сдержала обещание. Однако вернуться у неё почему-то все никак не получается.
— Отдохни. — Ласково просит подруга.
Я улыбаюсь, рассматривая ночной Питер.
— Спокойной ночи. — Тихо произношу я.
— Спокойной. — Отвечает Соня, вешая трубку.
Я смотрю в тёмный экран телефона ещё какое-то время.
Внезапная заявка в друзья и сообщение от Артема: «Приходи ко мне на днюху в среду»
Я принимаю заявку и, решая, что мне реально нужно отвлечься, соглашаюсь. А зря.
