Я знаю боль. Сначала тебе кажется, что сможешь вынести её, а на деле оказывается, что — нет. И когда это происходит, ты либо находишь причины жить дальше, либо…
Бросай счета, ключи, таблетки, покинь, полвека снов спустя, тот разум, что, по сути — клетка, те дни, что в корне — пустота.
Чимин с трудом продирает глаза, пытаясь отойти ото сна. Впервые он спал без кошмаров, какое облегчение, только вот отчего-то все тело затекло и ломит.Он аккуратно садится на бетонном полу, облокачиваясь на стену. — Черт… Какого?! Что произошло? — непонимающе смотрит он на то, в чем одет. — Стоп! Нет! Нет! Нет! — подрывается Чимин, морщась от резкой боли. — Боже… Это было на самом деле… Это был не сон… — приходит к нему осознание всего случившегося. — Ублюдок! Чертов психопат! Эй! Ты там?! — бьет он в дверь. — Я убью тебя! Открой эту гребаную дверь! Только войди сюда! Ты — долбаный извращенец! Тебе не жить! — злится Пак, не в силах держать свои эмоции под контролем. Злоба на себя, свою слабость и неспособность что-то сделать или изменить затмевает ему глаза. Эта ярость кипит у него внутри, выжигая все остальные чувства и эмоции. Чимину кажется, что еще чуть-чуть и он взорвется. Поэтому он выплескивает это всё наружу, колотя несчастную стальную дверь и разбивая костяшки в кровь.Когда его чуть отпускает, в его памяти всплывают другие детали вчерашнего. — О нет… Квану… Любимый… Черт! Малыш, ты же знаешь, что это всё ради тебя! Я не получал удовольствие от этого, правда… Это чтобы спасти тебя… Это было отвратительно… Клянусь… —теперь в истерике хватается Пак за волосы, медленно сползая по стенке. — Я отвратителен… Квану меня не простит… Как такое вообще можно простить?!.. Как вообще можно после этого смотреть мне в глаза?! Прикасаться ко мне?! Называть альфой?! — обхватив голову руками, начинает плакать он. — Что я наделал? Надо было сопротивляться! Дать отпор! Что я за альфа такой, что даже не могу защитить любимого?! А вместо этого заставляю его смотреть на то, как меня насилуют как какую-то шлюшку-омежку— захлебывается слезами Чимин, монотонно раскачиваясь туда-сюда. Волна воспоминаний захлестывает его, бушуя водоворотом мыслей и чувств, вынося перед его внутренним взором всё более яркие и отвратительные подробности случившегося. От чего альфа все глубже погружается в отчаяние и депрессию. А рядом нет никого, кто мог бы спасти его от самого себя.***
— Эй, ты! Грязная шлюшка. Ты куда собрался? Мы тебя еще не попробовали — окликают его пять черноволосых альф. — Да не бойся, булочка, мы аккуратно, честное слово. — Ты такой сладкий на вид. — И пахнешь апельсинками. — Будешь отлично смотреться на моем члене. — И на моем тоже — взрываются они смехом. Один из них резко хватает Чимина за руку, чтобы остановить, от чего он оказывается на песке. — Отвалите, уроды — бросает Пак, поднимаясь. Но ему тут же прилетает кулаком в губу сначала от одного, потом и от остальных, так что у него совершенно нет возможности сопротивляться. После очередного удара Чимин падет на раскаленный песок. Кое-как подняв голову, он видит над собой столпившихся альф, расстегивающих свои ремни.Тогда в панике, собрав оставшиеся силы, он поднимается на колени и кричит в истерике: — Не трогайте! Отпустите! — после чего заходится кашлем, сплевывая кровь. — Убью! Я вас всех убью! Только попробуйте тронуть меня еще раз! — цедит сквозь стиснутые зубы Чимин. А в ответ слышит лишь все тот же омерзительный хохот окруживших его альф. Но тут его внимание привлекает обворожительный омега, непонятно откуда взявшийся. — Эй! Помоги мне! Чего стоишь?! — сверлит его взглядом Пак. — А ну убрали от него свои грязные руки! — отмирает паренек и делает шаг к толпе. Только картинка тут же меняется. И снова на Чимина несутся черные вороные скакуны, готовые разорвать его на куски. — Спаси меня! — единственное, что успевает подумать Пак, смотря в лисьи глаза.***
—Пожалуйста, спаси меня! — всхлипывает Чимин, отходя от очередного кошмара. Реальность, обрушившаяся на него, сдавила грудь, размазала по полу и разрушила часть его личности. Чимин опустошен и сломлен. Лишь омега из его снов почему-то дает ему силы, вдыхает в него жизнь. —Кто ты? Почему приходишь ко мне во снах? Почему заставляешь жить и бороться? Почему, мать твою, я вообще должен?! Почему?! — кричит Пак в пустоту. — Просто, пожалуйста, приди и забери меня отсюда… Спаси меня… — вытирает он непрекращающиеся слезы. — Помоги мне! Что мне эти чертовы сны?! От них никакой пользы! Ты мне нужен здесь и сейчас! Реальный, а не воображаемый! Какой толк мучить меня этими снами, когда ты не можешь помочь мне здесь?! Если это невозможно в реальности, тогда лучше забери меня к себе, в сон… Я хочу уснуть и никогда не проснуться, не хочу жить в этом беспросветном кошмаре… — уже взахлеб ревет Чимин. — Умоляю, спаси меня… — в отчаяние бормочет он, в который раз погружаясь в беспокойный сон.***
— Проснись и пой! — пинает его Мясник. —Эй, шлюшка! Господин ждет! — усмехается он, видя его замученное лицо. Чимин с трудом открывает заплаканные и опухшие глаза, он не знает, сколько прошло времени. Он лишь беспрерывно плакал, то проваливаясь в спасительный сон к своему таинственному омеге, то снова окунаясь в ненавистную реальность. — Отвали — еле слышно выговаривает Пак, роняя голову обратно на бетонный пол. — Я сказал — встать! — со всей силы бьет его в живот Мясник. — Кажется, Хозяин зря строил на тебя большие планы, ты и первой ступени не продержался. Смотрю, тебе уже наплевать и на своего омежку? Значит, мне можно отрезать ему что-нибудь? Может, палец? У него их 10, явно один лишний, что скажешь? — больно схватив его за волосы, спрашивает альфа, явно издеваясь. — Не трожь его, ублюдок! — плюет ему в лицо Чимин, за что получает удар в нос. — Ты совсем забыл о манерах. Что, думал твое прекрасное личико и дальше не будут трогать? Напоминаю, ты прошел первую ступень, теперь твое лицо часто будет встречаться с моим кулаком, если ты и дальше будешь себя так вести. А теперь — вставай! Господин уже заждался— поднимает его за шкирку Мясник. Пак еле плетется за ним, уже не пытаясь запоминать многочисленные повороты и двери, он мечтает лишь об одном — побыстрее это всё закончить. Но чем ближе он к цели, тем сильнее его накрывает паника. Стоя у нужной двери, Чимин судорожно вспоминает, какой была вторая ступень, что его ждет за этой дверью, к чему ему готовится, и возможно ли вообще приготовиться к безумию человека, называющего себя Богом. — Че встал? — толкает его Мясник, отчего Пак кубарем вваливается в помещение. — Булочка! Я заждался — приветствует его Жнец. Чимин поднимается с пола, оглядываясь. В просторной хорошо освещенной комнате стоят: кресло, телевизор и большая двуспальная кровать (и, конечно же, неизменный атрибут — камеры), на которой расположились восемь человек. Паку сложно определить, кто из них альфа, а кто омега. Все они одеты в пошлые еле скрывающие их тела костюмы из секс-шопа. — Знакомься, булочка, это мои игрушки. Пак непонимающе смотрит на собравшихся, он все еще не может вспомнить, что говорил Хозяин о второй ступени. Поэтому сейчас перебирает в голове варианты того, что придумал Господин на этот раз. — Готов развлечься? Вторая ступень похожа на первую. Думаю, тебе понравится — улыбается Жнец, удобнее устраиваясь в кресле и готовясь к шоу. Мясник одним сильным толчком руки отправляет Пака на кровать, где его сразу облепляют игрушки Господина. Он пытается сопротивляться, но быстро сдается, так как у него совершенно нет сил, да и у них численное превосходство. Поэтому им удается ловко и быстро снять всю одежду с Чимина и поставить его раком, тем самым подготовив для Мясника. Мясник расстегивает свои брюки, плюет на руку, размазывает все себе по члену и сразу же вгоняет его на всю длину в Пака. — ААА! Больно! — заходится криком Чимин, пытаясь вырваться. Один из парней, чтобы заткнуть его, больно ударяет хлыстом, после чего становится на колени у самого лица и одним резким движением заполняет рот Пака своим членом. Все же остальные, окружив его, увлеченно надрачивают себе, то и дело, лапая, избивая, плюя, громко смеясь и отпуская грязные шуточки и замечания. — Мерзкая шлюшка. — Смотри, такой же сладкий как омежка. — Течешь не хуже сучки. — Посмотрим теперь, как будешь смотреться на моем члене — усмехается один из парней, сменяя Мясника, который кончил глубоко внутрь и брезгливо вытер свой член о губы Пака. — Я следующий. — Чур, я за тобой испытываю работоспособность его ротика. — Мои хорошие, не ссоримся, его на всех хватит — успокаивает их Жнец, наслаждаясь зрелищем. Один альфа сменяется другим, Чимин не чувствует своих ног, тело болит от многочисленных ударов. Весь он в крови и сперме бревном лежит на кровати на животе, а они все продолжают и продолжают меняться местами. Но Пак настолько ушел в себя, что не замечает ничего вокруг. Он даже не заметил, когда они добавили еще и секс-игрушки и бдсм атрибутику. Его настолько растянули, а скорее всего порвали, что Чимин не почувствовал как в него совали огромные страпоны, бутылки, а после и кулаки, и руки по локоть. Он лишь думает о том, что Квана снова заставили смотреть на его унижения. — Эй! Сучка! Живой? — пинает его в бок кто-то. — Боже… Ты отвратителен! Какая мерзость! — Кажется, через его зад теперь можно увидеть весь его богатый внутренний мир — заходится в смехе один из альф. — Фу! Он как старая попользованная шлюха. У меня на него больше не стоит. — Думаю, его омежка в восторге от зрелища. — Давай покажем ему поближе видок его сильного альфы, который весь вечер спасал его, лежа под нами. — Эй! Омежка! Тебе хорошо видно? Смотри! Правда, отвратительно? — смачно харкаясь Чимину в лицо, хохочет парень, приближая камеру. Чимин кое-как отрывает голову от кровати, смотря в объектив. — Прости — одними губами произносит он, окончательно отключаясь. — Вот жешь отврат... — стряхивает последние капли мочи ему на лицо альфа, снова заходясь громким смехом.