***
Эрвин и Леви проводили полдень за чашкой чая. Эти двое отлично понимали друг друга даже через маски строгости и холодности. После обсуждения насущных дел и планов ближайших вылазок, Эрвин начал не самую приятную для капитана тему. — Как себя чувствует Торрес? — он решил зайти издалека, но от Леви было невозможно что-то скрыть намеками. — О чем ты? — Ночью ей явно нездоровилось. И ты оказался рядом. — Да. Утром все было нормально, она заново мыла склад перед завтраком. Сейчас наверняка выплевывает легкие на тренировке. И десяти кругов пробежать не может. — Ты заставил ее мыть склад? — главнокомандующий повел бровью. Убирать то помещение одному было невозможно, обычно этим занимался сам Леви с несколькими ребятами. — Да. Она не закончила вчера, — капитану начала надоедать тема про девчонку. — Строго ты с ней, — Эрвин понимал отношение Леви к новенькой: когда капитан хочет скрыть свои чувства, он использует защитную реакцию в виде наказаний и грубости, — Даже строже, чем с остальными своими. — Мое отношение к ней не особенное. Хватит мусолить эту тему, — раздраженно посмотрел на друга сильнейший воин человечества. — Поэтому ты приносишь ей чай и незаметно нюхаешь руки после контакта с ней? — Эрвин пошел козырями. Капитан фыркнул в привычной манере. Он и сам не понимал эмоции, проявляющиеся во время разговора или взгляда на Торрес. Что-то привлекающее было в ее движениях: как она дежурит на кухне, как с облегчением падает на траву после тренировки, как двигает бедрами при походке или как улыбается кому-то из ребят и заботливо кладет им руку на плечо. С Леви она не могла себе такого позволить. При виде него выпрямлялась по стойке смирно и сразу же делала серьезное лицо. Будто…боялась? Думать об этом ходячем недоразумении не было желания. — Это ненадолго, — отрезал Леви. — Через месяц вылазка. Пусть кто-нибудь из твоего отряда научит ее пользоваться УПМ и подберет лошадь, — Эрвин отчасти радовался, что его догадка подтвердилась. Леви нуждался в поддержке и объятиях как никто другой — слишком уж много переживаний было в его душе. К сожалению, главнокомандующий не сможет быть рядом всегда.***
После тренировки Торрес заползла в комнату. Еле передвигая ноги, держась за спину, которая жутко болела, она медленно села, а потом легла на кровать, облегчённо выдохнув. — Как ребята все это выдерживают… — говорила она сама с собой. Хейла некоторое время, пялясь в потолок и думая о Джоанне. Они не виделись всего пару дней, но старшая Торрес уже соскучилась. Интересно, получается ли у нее не попадать в приключения? Нет, наверняка не получается. Разведчица усмехнулась. Спустя время боль в мышцах немного утихла. За окном были сумерки. Времени до ужина предостаточно, так что в голову пришла мысль погулять по территории. Но сначала — она обещала принести полотенце Ханджи. Скрипя суставами, девушка вышла из комнаты. Дверь в комнату Ханджи была открыта, как и всегда. Однако, зайдя внутрь, Торрес не обнаружила учёную. Наверное, опять где-нибудь бродит, для нее это в порядке вещей. — Ханджи! — растягивая гласные, Хейла решила убедиться, что здесь никого нет, — Я принесла полотенце, как и обещала, — ответа не последовало, и девушка направилась в ванную комнату, чтобы просто оставить его там. Открыв дверь, Торрес застыла. Она столкнулась с сердитым взглядом капитана. А опустив глаза ниже, девушка вовсе покраснела и отвернулась. Леви стоял около набранной ванны, держа в руках намыленную мочалку. Рукава рубашки были закатаны, видимо, чтобы не намочить одежду. В ванной, среди множества пены, виднелась голова Ханджи. Кажется, она была в отключке. — Капитан, Ханджи… Вы ударили ее до потери сознания? — не поворачиваясь, закрывая глаза ладонью, Торрес не знала, что и думать. — Тебе это знакомо, не так ли? — тон Леви, казалось, не менялся, в какой бы ситуации разведчик ни оказался: он всегда звучал холодно, мелодично и уверенно, — Кстати, полотенце и правда пригодится. Леви еще пару минут взглядом сверлил спину Торрес, после чего устало вздохнул. Деваться некуда — теперь эта новенькая мини-убийца знает постыдный секрет. — Этот четырехглазый не любит мыться. Была бы его воля, оброс бы плесенью и ушел в логово титанов, — он все-таки объяснил ей ситуацию, хоть и жутко не хотелось, — Чего стоишь? Помогай. Хейла убрала ладонь с глаз и повернулась, но все еще смотрела в пол, краснея от смущения. Удивительно, что даже когда Ханджи без сознания, разведчик проявляет к ней уважение тем, что говорит в мужском роде, как она обычно просит. Вздохнув, будто собираясь с силами, Торрес решительно подошла к ванне. — Держи, — Леви протянул ей мочалку, — мой ноги, а я займусь головой. Мылить ноги исследовательнице оказалось чертовски странным. А мылить ноги исследовательнице без сознания вообще трудно поддавалось пониманию. Но, кажется, для капитана это было привычно. Невольно Хейла любовалась его руками: мышцы предплечья играли в зависимости от движения, а худые, изящные пальцы с завидной нежностью массажировали кожу головы Ханджи. Как руки могут с силой ударить любого, будучи грубыми, с покраснениями в области костяшек, и одновременно мягко водить подушечками пальцев среди мокрых локонов, время от времени поглаживая, чтобы убрать лишнее количество шампуня? Движения Леви напоминали заботливого и трепетного отца. По телу Хейлы пробежали мурашки. Капитан заметил ее завороженный взгляд. Выглядело смешно: Торрес, засмотревшись на разведчика, не отрывала от него круглых глаз и натирала одно и то же место уже слишком долго. Ханджи рисковала получить пару царапин от неумелой разведчицы. — Для одной ноги достаточно, — холодно произнес он, возвращая девушку в реальность. Та оживилась и переключилась на другие области. Однако и капитан не мог не реагировать на, ставший уже каким-то неотъемлемым, весенний запах Хейлы. Иногда он украдкой поглядывал на Торрес под видом проверки: она была полностью сосредоточена, дотрагивалась до Ханджи взволнованно, словно берет в руки котенка. Это позабавило: неужели такая трусливая девчонка способна нанести физический ущерб человеку? Они закончили как раз к ужину. Хейла одела ученую, а Леви отнес ее на кровать. Возвращаясь в ванную комнату, Торрес заметила, что капитан там убирается. Так вот, почему это самая чистая комната. Загадка была раскрыта. Ханджи никогда бы не стала сама драить каждый кирпич и склянку с шампунем. Девушка помогла капитану. Не бросать же его, раз начинали вместе. — Опаздываем на ужин, — Леви расправлял рукава рубашки. Хейла смотрела, как мускулистые руки закрывает белоснежный хлопок, немного расстроившись, — Ах да, Торрес. — Да, капитан? — Это между нами. Ты поняла меня? — Есть, — девушка кивнула. Она бы никогда не рассказала такой интимный момент, касающийся другого человека. Это слишком неуважительно, а к Ханджи она относилась с большой теплотой. — Пошли на ужин.***
Спустя месяц пребывания в легионе, Торрес, наконец, стала немного похожа на сослуживцев: тело подсушилось, на животе проглядывали полоски пресса (конечно, не кубики, как у остальных, но уже что-то), очертания лица стали более острыми, выдавая скулы. Хейла выполняла тренировки наравне со всеми, только вот по-прежнему не била во всю силу, пусть и знала, что ребятам не больно, а капитан будет ворчать. Сложно давалось управление УПМ. Прошла неделя, пока Хейла смогла держать равновесие на тренажере, не переворачиваясь в первую же секунду. Обычно кадетов выгоняют после первого провала, но здесь выбора не было. Кто только ни пытался научить девушку простому принципу равновесия: Петра билась дольше всех, Эрд и Гюнтер сдались после пары раз, Оруо не выдержал и одной попытки, Ханджи не могла сдержать смеха, а Леви и вовсе отказался пробовать, махнув рукой. Получилось только у Эрвина. Черт знает, как они поняли друг друга, но лидерские качества, мягкий характер и терпение главнокомандующего в итоге привели к успеху: Торрес светилась от счастья, когда у нее получилось, а Эрвин мягко улыбался подобно гордому отцу. На время Смит стал ее учителем: он объяснял технологию и устройство, показывал принцип действия, летал вместе с ней. Торрес было неловко от такой чести, но она впитывала слова главнокомандующего как губка. Времени до вылазки оставалось все меньше, и пусть девушка летала еще неуверенно, но результат был, а это главное. Они тренировались по два раза в день помимо основных занятий отряда. Иногда Эрвина заменял кто-то из элитных бойцов. Медленно Хейла становилась полноценным разведчиком, и всех это, безусловно, радовало: она уже успела расположить к себе практически всех сослуживцев, и иногда делала массаж желающим. Не устоял даже Оруо, подражающий капитану, и разок все-таки попросил Торрес помассировать спину. Его храп стал поводом для множества шуток. Единственным, кто все еще гонял девушку по поводу и без, периодически награждая наказаниями, был капитан Леви. Пару раз элитный отряд даже уговаривал его согласиться на массаж, расхваливая руки Хейлы и вгоняя ту в краску. Но сильнейший воин человечества умело отмахивался или вовсе пропускал мимо ушей.***
До вылазки по поимке титана для исследований оставалось два дня. Напряжение в корпусе нарастало, ведь до этого все операции проваливались, и многие вовсе считали это бесполезной целью, зря тратящей жизни солдат. Поздним вечером все участники собрались в зале, чтобы выслушать план главнокомандующего. На этот раз Эрвин немного изменил методику. Ехать каждый раз по одному и тому же плану было неразумно. Вылазка планировалась короткая: выехать утром, вернуться до темна. Сутки перед самым выходном выдались напряженные и бессонные: каждый раз так. Много солдат настраиваются на то, чтобы проститься с жизнью, не могут просто так оставить мысли. Хейла не была исключением. На ее руках еще ни разу не было крови. Даже если ее первой жертвой будет мерзкое отродье, которое жрет людей, будет ли это считаться использованием навыков семьи? Девушка не знала ответов, но это все равно волновало. Одно она решила точно: защищать товарищей ценой собственной жизни. Утро было для всех одинаковым. Помятые после долгой ночи солдаты молча ели кашу, готовили снаряжение и запрягали лошадей. Даже элитный отряд особо не переговаривался между собой. Как бы разведчики и исследователи ни откладывали неизбежное, оно наступило. Вот они едут к воротам, провожаемые каждой зевакой Сигансины. Вот они уже скачут навстречу опасности, обдуваемые ветром свободы и время от времени любуясь пейзажами, которые природа так старательно возделывала веками. Разведчики держали путь к лесу Гигантских Деревьев. Его размеры и тишина пугали: огромной стеной секвойи возвышались, казалось, до бесконечности. Хейла не понимала, как такое вообще возможно. В то время как титаны достигали в высоту пятнадцати-семнадцати метров, обычное дерево этого леса было под восемьдесят. Это пугало и восхищало одновременно. Странно, что по пути не встретился ни один, даже заблудший, титан. На подходе к лесу участники операции разделились на группы после выстрела сигнальной пушки. Элитный отряд вместе с исследователями направились в самую глубь, затерявшись среди трехметровых в ширину стволов. Они ехали в тишине. Ни одного титана так и не попалось. Справа вырос дымовой столб зеленого цвета. Через минуту такой же было видно и слева. Все шло слишком гладко, и каждый понимал, что это не к добру. Лес молчал, будто стараясь не издавать звуков, чтобы не пугать разведчиков. Только кроны деревьев шелестели от ветра. Отряды ехали так еще полчаса, пока два сигнальных огня не прогремели вновь. С двух сторон одновременно. Черный дым — все пошло не по плану, нужно было готовиться к худшему. Через пару минут разведчики оказались в западне: титаны один за другим выглядывали из-за стволов, и тут же побежали на группу. Они перекрыли все отходы, будто заранее выстроились в круг. Такого не припомнил ни один из опытных разведчиков: титаны обладают разумом? Как такое возможно? Или они подчиняются чьим-то приказам, как пешки? Эрвин отдал приказ вступить в бой. Это казалось безумием, ведь на каждого участника операции приходилось по меньшей мере три ублюдка, но других способов выйти из западни не было. Элитный отряд вместе с Леви мгновенно перешли на упм, в том числе и Хейла. Но будучи слишком медлительной, ей не удалось убить ни одну тварь: всегда кто-то пулей пролетал мимо нее, вырезая слабое место. Пока все разведчики вылазки отбивались от титанов, Ханджи заметила одного из тех, кого совсем не интересовали люди: этот трёхметровый был пухлый, с непропорционально худыми руками и животом-бочонком. Он смотрел, как военные режут подобных ему, с каким-то интересом в глазах, как ребенок, который увидел что-то новое и необъяснимое. Конечно, это не прошло мимо глаз исследовательницы. Улыбаясь, она повернула поводья к нему. Ханджи кричала, махала руками, водила лошадь из стороны в сторону, чтобы привлечь внимание любопытного титана. И у нее получилось: бочонок с таким же интересом потянул руки к девушке. — А ты такой же любознательный, как и я, да? Мы нашли друг друга, симпатяга! — ученая радовалась, предвкушая успешную операцию, а за ней и множество опытов, — Давай, иди за мной! Она пустила лошадь галопом, не обращая внимание на то, что никто из занятых сослуживцев не может последовать за ней, чтобы обеспечить безопасность. Никто, кроме Торрес. Разведчица заметила лишь развивающийся на скаку зелёный плащ, который скрылся за одним из огромных стволов. — Черт — Хейла выругалась и направила крюки упм в сторону отбившейся Ханджи. Она не жалела газа, которого и так осталось немного, лишь бы догнать Зоэ — Торрес не простит себе, если с ней что-то случится. Виляя между деревьями минут десять, она наконец заметила небольшую опушку и услышала голос учёной. Ханджи находилась примерно в половине километра. Неблизко, придется добавить газу, чтобы успеть к ней. Смутно было видно, что исследовательница перешла на упм, но стояла довольно близко к титану. Она, в отличие от других людей, заинтересовала кожаного бочонка: он растянулся в расслабленной улыбке и прыгнул на девушку. На лице Ханджи не было и тени напряжения: она ловко ускользнула повыше, но явно не ожидала разумного шага от безмозглого существа. Титан схватил трос упм и потянул в сторону, выставив другую руку по траектории полета. Та не могла сопротивляться: давление ветра не давало даже протянуть руки к лезвиям. Титан схватил Ханджи и сжал всю нижнюю часть тела. — Я думал, мы друзья, а ты вон как — расстроенная агрессивным настроем титана, ученая пыталась выбраться из здоровой ладони, но лезвия упм, чтобы разрезать плоть, были зажаты вместе с ногами. Однако бочонок не собирался ее убивать: он присел на опушке и, одарив девушку любопытным взглядом, потянул к ней вторую руку. Огромными пальцами он взял руку Ханджи. Видимо, было любопытно, что из себя представляет человек. — Ханджи! — эксперимент титана прервал крик Торрес. Зоэ расслабилась и улыбнулась, увидев летящую к ней разведчицу. Но титан, будучи слишком сосредоточенным, дернулся от неожиданности. Рука Ханджи потянулась сильнее, чем он планировал. Девушка вскрикнула от боли. В следующее мгновение свершилась месть, и мясистая конечность, мешающая учёной выбраться, полетела вниз. Пальцы разжались, Хейла подхватила разведчицу и пустила крюки на ветку. Толстые суки гигантского дерева позволяли свободно лечь двум людям. Торрес посадила Ханджи спиной к стволу, чтобы осмотреть. Ситуация пугала: рука учёной, корчащейся от боли, болталась как веревка. — Вывих, — Хейла напряглась ещё сильнее. Мама рассказывала ей только как вывихнуть конечность, но не как это исправить. Однако выбора не было. Зная принцип, нужно было попытаться воплотить его в обратном порядке. Нет, нельзя пытаться — надо делать без ошибок и промедления. Эрвин стоял на одном из деревьев в нескольких десятков метров от Ханджи и Хейлы. Он был напряжен, но не спешил на помощь, наблюдая за ситуацией. К нему подлетел Леви. Заметив происходящее, он злобно и негодующие посмотрел на главнокомандующего. — Что ты стоишь столбом? Их сожрёт тот кусок дерьма, а ты будешь наблюдать? — он явно не понимал, что задумал друг. — Не вмешивайся, — Эрвин не отрывал взгляд от разведчиц на ветке. — Ты сума сошел? — голос Леви становился громче. Он уже приготовился лететь к ним, как рука главнокомандующего крепко сжала его плечо. — Не мешай. Это проверка. Хейла должна справиться. — Какая нахрен проверка? — Леви отказывался понимать происходящее. — Стой на месте. Мы в силах контролировать ситуацию, — Эврин говорил с привычной уверенностью и строгостью, но поняв, что разведчика это вряд ли удержит, добавил, — Это приказ. Леви смотрел на главнокомандующего с нескрываемым негодованием, но послушался. Капитан выпрямился, и все же не убрал руки с упм, будучи готовым в любой момент прервать своеобразную проверку. -Это Ханджи и Хейла? — послышался голос Эрда. На параллельную ветку приземлился элитный отряд. Они увидели Эрвина и Леви, которые явно были в курсе, но ничего не предпринимали. Леви почувствовал на себе удивленный взгляд отряда. — Оставайтесь здесь. Они должны справиться сами, — прозвучал приказ капитана. Ситуация была шокирующая для всех разведчиков. Не помогать, когда товарищи в смертельной опасности? Что за «они должны справиться сами»? Не было даже догадок. — Ханджи, мне нужно вправить тебе плечо. Если ждать, может быть ещё хуже, — Хейла понимала, что делать это впервые было опасно и глупо, но другого выбора не было. Оставалось надеяться только на знания медицины и анатомии. — Делай. Я выдержу, — ученая осознавала всю ситуацию. Хейла посмотрела вниз. Аномальный бочонок потерял их, когда отвлекся на свою отрубленную руку, и сейчас ходил вокруг деревьев, не догадываясь поднять голову. — Если бы при вывихе не было так больно, мы могли бы ускользнуть от него незамеченными, — усмехнувшись, Ханджи тоже наблюдала за титаном. Она знала: её ждёт боль, которую невозможно вынести без крика. — Да, но мы справимся, — Торрес сама не верила своим словам. Было чертовски страшно. Разведчица повернулась к Зоэ и протянулась к ней предплечьем. — Зажми плотно, — сказала она. Ханджи открыла рот, и Торрес просунула руку между ее зубов. Затем она аккуратно взяла ученую в месте вывиха. Нужно было повернуть плечо определенным образом и резко вправить на место. Хейла упёрлась ногами покрепче. Девушки переглянулись и кивнули друг другу. Секунда — плечо встало на место, а два женских крика прокатились, казалось, по всему лесу. Более глухой — Ханджи, и самый звонкий — Хейлы. Ученая прокусила руку через куртку и рубашку до крови. С предплечья до ладони Торрес текли несколько дорожек крови. Хейла не смогла сдержать слез от боли, схватившись за раненную руку. Но через пару минут она уже практически пришла в себя — времени было слишком мало, а плечо ещё нужно было зафиксировать, иначе кость могла сместиться второй раз. Как все и предполагали, аномальный титан отреагировал на резкий звук. Он поднял голову вверх и, увидев добычу, потянул руки на дерево. Однако тонкие руки и раньше не позволяли карабкаться, а теперь и вовсе осталась одна. Но этот любопытный бочонок умел удивлять: нелепо присев, он вдруг прыгнул и ухватился конечностями за ствол. До девушек была пара метров. Он жадно смотрел на маленькие цели и снова улыбался. Упираясь ногами в ствол, он медленно карабкался. Тем временем Торрес дрожащими руками оторвала длинный лоскут от рубашки и зафиксировала руку Ханджи. — Это может подождать, нам нужно скорее убираться, Хейла, — ученая понимала, что жизнь двух разведчиков не стоит одного живьём захваченного титана. Ханджи поднялась на ноги, все ещё кривясь от боли. Здоровой рукой она схватилась за ручки упм, потянулась за лезвием, но вдруг почувствовала толчок со спины. Это могла быть только Торрес. Хейла понимала, что упм сложно, но возможно управлять одной рукой, ученая точно должна справиться. — Я не позволю ему сожрать тебя, — прошептала девушка. Разведчица была права: инстинктивно Ханджи выпустила крюки упм и еле приземлилась на дерево подальше — слабость после такой травмы всё-таки заметна. Больше времени ждать не было. Хейла осталась наедине с противным монстром. Его улыбка отталкивала. Торрес крепко схватилась за лезвия. Раненная рука дрожала, отдавая резкой болью. Газа не осталось. Нужно было скорее прыгать вниз, пользуясь только гравитацией. В груди начало гореть. В мгновение Хейла почувствовала столько гнева, что держать его было трудно. Ей хотелось, чтобы от этой наглой улыбки не осталось и зуба. Чтобы от титана не было и мокрого места. Чтобы этот ублюдок чувствовал боль каждого человека, которого сожрал. Нет, чтобы эта боль была во много раз сильнее. — Я тебя…на куски покромсаю! — девушка широко открыла глаза и скалилась как дикий зверь. Прыжок Хейлы на лицо улыбающегося аномального был сравним с прыжком в бездну. Ветер обволакивал тело, поднимая вверх каштановые волосы, заставляя развиваться на ветру зелёный плащ и края куртки. Было страшно, но гнев притуплял это чувство. Подошвы военных сапог упёрлись в щеки. Титан инстинктивно поднял голову и щёлкнул зубами, как собака, которой на нос положили корм. Но это было только на руку Торрес: два лезвия с силой вонзились в огромные глаза, лишая врага зрения. Создавался идеальный момент, чтобы вырезать слабое место титана, но разведчица не захотела оставлять свои слова без действия. На одном лезвии она быстро скользила по телу титана, попутно делая все новые и новые надрезы плоти. Хейла опустилась к плечу, разрезав плечевой сустав. Вторая рука аномального свалилась на землю. И это была фатальная ошибка девушки: одними ногами он не мог держаться за ствол гигантского дерева, поэтому полетел вниз вместе с Торрес. Та мигом поднялась чуть выше, к задней стороне шеи, и в полёте вырезала жизненно важный кусок мяса. Пусть титан был мертв, но он летел вниз спиной, что означало, что он придавит собой разведчицу. Та понимала это, но потеряла контроль и не могла удержаться: она уже была в воздухе. Звук металлического каната упм, а затем резкий толчок — Хейла почувствовала на себе чьи-то горячие руки. Леви подхватил ее в полёте и перекинул через плечо, крепко придерживая. Он ослушался приказа Эрвина и вмешался — все равно всем уже был понятен исход ситуации. Капитан не хотел терять ещё солдат. Сегодня и так много полегло. — Капитан, — Хейла удивлённо смотрела на дымящееся тело титана и понимала, что слепой гнев чуть не погубил ее, — простите. — Идиотка, — лишь прошипел он, сильнее сжимая талию девушки. После приземления на землю, Торрес увидела всех, кто успел стать ей дорог: элитный отряд, Эрвина и Ханджи. Петра помогла девушке подняться с земли. Почему-то все молчали: кто-то винил себя за то, что не пришел на помощь вопреки приказу, а кто-то просто не до конца понимал происходящее. — Хейла, все хорошо? Твоя рука, она кровит — Петра искренне беспокоилась. — Да… Все хорошо, Пет… — не договорив, Торрес упала без сознания. Силы окончательно закончились. Спасение Ханджи, убийство первого титана. Да и вообще, первое убийство. Резко пришло осознание того, как она рисковала собой и сослуживцами, действуя инстинктивно. Организм не выдержал напряжения. Девушка очнулась только в повозке для раненных. Вечернее солнце пусть и было слабее, но все равно ярко било в глаза. Хейла морщилась, привыкая к свету. Она повернула голову и увидела Ханджи, сидящую рядом. Ее рука была зафиксирована уже не куском рубашки, а шиной и медицинским бинтом. Взгляд опустился вниз, на живот. Предплечье Торрес тоже было перевязано. Видимо, она была без сознания действительно долго. — О, ты очнулась. Ох и пришлось же тебе повозиться с тем умником, да? — исследовательница почесала затылок здоровой рукой, показывая неловкость, но потом вздохнула и стала серьезной, — Тебе пришлось сложно из-за меня. Прости. — Ханджи, это ты меня прости, — голос Торрес был еще слабый, — я не смогла достать тебе живого титана. — Между тобой и титаном я бы выбрал тебя, — рассмеялась ученая, — Наверное… Торрес тоже улыбнулась, затем вздохнула и закрыла глаза. Все хорошо. Это главное. После прибытия в штаб Хейла помогала врачам в лазарете: обрабатывала и перевязывала раны, накладывала шины на места переломов. Она еще никогда не видела таких поникших солдат: в их глазах застыл либо страх, либо отсутствие жизненной энергии вообще. Моральное давление было колоссальное. Стояла ночь, а врачи все бегали от одного раненного к другому. Вместе с ними и Торрес. Когда она пропитывала очередной кусок ваты в йоде, девушка почувствовала чью-то руку на плече. Повернувшись, Хейла увидела Эрда. — Эрвин ждет тебя у себя в кабинете, — тихо, но от этого не менее упорно произнес он. — Но я не могу, тут нужна моя помощь, — разведчица не хотела оставлять врачей одних. — Ты и так сильно нам помогла, тебе нужен отдых. Иди, спасибо за все, — разговор услышала пожилая женщина в белом халате. — Хорошо. Вы можете позвать меня в любой момент, — Торрес встала, покидая лазарет. Дорога до кабинета главнокомандующего казалась вечностью. Девушка нахмурилась, сжимая кулаки и взваливая всю ответственность на себя. У нее был шанс поймать титана, разрезав по суставам. Но вместо рациональности она поддалась эмоциям. За подобными мыслями Хейла и не заметила, как оказалась у двери Смита. Постучав и услышав позволение войти, разведчица переступила порог. Эрвин, сидящий за письменным столом, разделял состояние Торрес: тоже выглядел невероятно подавленно. — Не буду спрашивать тебя о том, как ты себя чувствуешь. Мы поговорим об этом завтра. Первая вылазка никогда не дается легко, — Смит поднял уставший взгляд на девушку. Ни у кого из них не было сил даже изобразить улыбку. А это и не было нужно. — Отнеси эти бумаги в личную комнату капитана Леви, — он протянул небольшую стопку. — Что? — Хейла не понимала, что происходит, но не имела воспитания возразить, — Главнокомандующий, это срочное дело? Откровенно говоря, я нужна в лазарете. — Это срочно. Иди. — отрезал Смит. Не скрывая немого возмущения, Торрес взяла документы и молча развернулась, выходя из кабинета. — Ему сейчас ты нужна больше, — сам себе сказал главнокомандующий, опуская взгляд. Девушка сердито шагала по каменному полу замка, не стесняясь размахивать злополучными бумагами. — Я не посыльный, тем более сейчас, — бурчала она себе под нос, — отнести документы Леви… Да у капитана пара ушибов и рассечений в отличие от открытых переломов и сотрясений простых солдат. Оказавшись перед дверью капитанской комнаты, она глубоко вздохнула, но злость внутри это не утихомирило. Торрес постучала. Тишина. Она постучала второй раз — реакции нет. — Наверное, уснул, — разведчица посмотрела на документы. Не могла же она оставить их под дверью или вовсе забрать себе. Придется войти. Медленно открыв дверь, Хейла оказалась в комнате капитана. В ночном мраке она мало отличалась от кабинета: письменный стол, шкаф. Но Леви здесь не оказалось.Через стенку была еще одна комната, куда Торрес и проследовала. Она неуверенно переступила порог. Спальня ничем не отличалась от ее собственной: кровать и небольшая тумба, на которой тлела свеча. Капитан сидел на дальнем краю кровати. Его голова была опущена, а локти опирались на ноги. Кажется, он спал. Массивная спина еле заметно вздымалась. Медленно и как можно менее шумно переставляя ноги, девушка подошла к сильнейшему воину. На полу была небольшая лужа, которая блестела под светом свечи в отличие от матового пола. Хейла испугалась от неожиданности. Неужели это…слезы? Она присела на колени перед лицом Леви. На скулах еще можно было заметить почти высохшие дорожки. Торрес широко открыла глаза, уставившись на спящего капитана. Она бы никогда не подумала, что он плачет. Вечно серьезный и собранный Леви не смог бы себе этого позволить. На людях. Но здесь он был один. Внезапно разведчице стало безумно стыдно. Прежде всего после битвы врачи бегут к рядовым и тем, кто больше всех пострадал. На капитанов никогда не обращали внимание, если они не ранены. Даже когда обстановка становится спокойной, никто не спросит у капитана о его самочувствии — физическом или ментальном. Леви переживал. Он винил себя за каждую смерть, которую он даже не был в силах предотвратить, а это никто не замечал, потому что высокое положение не позволяет давать волю чувствам, подавая пример стойкого солдата. Хейла прикрыла рот рукой, впечатленная полностью разбитым видом сильнейшего воина человечества. Она даже не могла представить, как ему больно. Не обращая внимание на мокрые глаза, девушка положила документы на прикроватную тумбу и начала медленно и нежно снимать с Леви сапоги, боясь разбудить. Один за другим длинные предметы обуви сползли с ног капитана. Тот даже не шевельнулся. На самом деле, Леви проснулся, когда услышал тихие шаги в своей комнате. Но сил даже открыть глаза не было. Он был настолько вымотан, что происходящее вокруг не имело значения. Постепенно запах лилий становился все ярче. Его капитан не перепутает ни с каким другим. Судя по долгой тишине, он понял, что девушка увидела его слабость. Это было недопустимо, но не сейчас. В этот момент вся оставшаяся энергия уходила только на то, чтобы оставаться в сознании и дышать. Вдруг он почувствовал холодные руки: одну на бедре, другую на голени. Торрес снимала сапоги. Движения были те же, когда она мыла Ханджи: трепетные, мягкие, будто со страхом сделать что-то не так.Вслед за обувью последовали ремни: те же ласковые руки поочередно обвивали то ноги капитана, то туловище, непроизвольно поглаживая ту или иную часть тела при снятии экипировки. Иногда он мог почувствовать на себе прикосновение ее груди. Вдруг плечо стало мокрым. Она что, плачет? Всего пара капель, но почему его это так беспокоит? Видимо, Торрес заметила слезы, тихо шмыгнув и быстро смахнув их. Следующее прикосновение было слегка влажной ладонью. Она точно плакала. Черт. Нужно было обнять и успокоить глупую новенькую, но Леви физически не мог этого сделать. Минуту спустя с ремнями было покончено, и жаркое дыхание оказалось на его шее. Обхватив руками туловище капитана и прижавшись к нему, Хейла осторожно опустила капитана на кровать. По телу Леви пробежал холодок, а сердце забилось сильнее. Он впервые не хотел отпускать девушку. Откровенно полюбившийся запах теперь был тут, совсем близко, а не мимолетно оставался на руке. Этот момент казался вечным, но тепло чужого тела ушло от него также внезапно, как и прильнуло. Следом дрожащие руки подняли на кровать и ноги капитана. У нее ранено предплечье, но она его не жалеет. Жертвенная забота. Как он не любил это, ведь сам был таким же. Леви почувствовал на себе тонкое одеяло. Стало удивительно спокойно и комфортно. Он даже перестал хмурить брови. Казалось, капитан наконец расслабился. Нежная ладонь снова дотронулась до его кисти, поднимая и кладя одну руку поверх одеяла. Вот и все. Через секунду разведчик снова останется один. Из последних сил Леви слабо сжал руку Торрес. Та явно удивилась, ничего не предпринимая некоторое время, но потом сжала ее в ответ, поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони капитана. Но для него этого было слишком мало, ведь в следующее мгновенье холодная рука Хейлы нехотя и медленно выскользнула из пальцев капитана. Леви стало спокойно впервые за долгое время. Услышав медленные, неторопливые шаги, а затем скрип двери, он, наконец, заснул.