6.
Всеобщее мнение, что у мужчин бывают угрызения совести, исходит из смелого предположения, что у мужчин вообще есть совесть.
Януш Леон Вишневский
Три вещи Пак Чимин уже давно определил для себя и усвоил в своих попытках построить отношения. Первое — никогда ни при каких обстоятельствах не трахаться со своими друзьями. Второе — если ты чего-то хочешь — действуй. Третье — никогда не доверять тем, кто выглядит наименее виноватым. Стоял тёплый весенний полдень, солнышко светит, птички поют — короче, дерьмо. Чимин практически бежал на встречу со старым другом. Он очень хотел выговориться и получить дельный совет. Голова вскипала как котёл, наполненный маленькими оленьими глазками. Чимин прибавил шагу. Когда знакомая макушка показалась в толпе, он не сдержался и крепко обнял друга. Тот рассмеялся и обнял в ответ. Смех Хосока и его обнимашки — это вещи, способные возрождать к жизни. Всего минута и стало намного легче. Чимин выбрался из объятий и двинулся в сторону кафе. Здесь было мило, всё в традиционном стиле. Уютно и по-домашнему. Дом — это та часть жизни, которой у Чимина давно не было. — Спасибо, что пришёл, — Чимин уселся за выбранный столик и привычным жестом откинул чёлку с глаз. — Паршиво выглядишь. Чим, ты пил из-за Юнги? — Хосок обеспокоенно рассматривал друга. — Нет, нахуй его! — Чимин нервно вертел меню в руках. А затем замер. — И ты тоже захочешь выпить, когда я тебе всё расскажу. А пока алкоголь нужен мне. Чон слишком хорошо знал его. Хосок молча подозвал официанта. Сейчас расспросы ни к чему. — Две бутылочки соджу и закуски на ваш выбор, — Чимин делает заказ и молча смотрит в окно, собираясь с мыслями. Когда его приносят, Чимин рывком опустошает рюмку. — Хоби, — начинает он. — Да? — Чон само внимание. — Я чуть не трахнул своего студента, — Чимин говорит это так буднично и просто, как будто здоровается. Он откусывает кусочек кальмара и поднимает глаза на друга. Хосок замирает с открытым ртом и широко раскрытыми глазами, вилка с наколотой редькой повисает в воздухе. — Ты... Что? — голос Хосока звучит сипло. — В метро. Я не знал, что он будет моим студентом, — Пак снова смотрит в окно. — Я просто буду говорить, а ты не перебивай. Я не смогу второй раз. — Пак делает глоток соджу и начинает рассказывать о случившемся. — Я засмотрелся на него ещё на станции. Он очень красивый... Не знаю зачем, но я подошёл к нему, читал его сообщения в телефоне. Он очень красивый... — Чимин снова выпивает, закусывая. — Я читал, мне было стыдно. Там была совершенно дурацкая переписка... — Блондин снова пьёт, на этот раз не закусывая. — Оказалось, что он девственник. Я был в шоке: такой красивый и нетронутый никем. Я даже не знал, гей ли он, — Чимин пьёт ещё. Хосок тоже пьёт и жестом показывает официанту, чтобы повторил. — Он первый начал. Я вообще практически спал, был час-пик. Толпа вжала его в меня, и я просто почувствовал его стояк. Первой моей мыслью было втащить извращенцу, но когда я увидел его в отражении... — Чимин потирает переносицу, ещё один глоток соджу и он продолжает. — Его глаза, такие милые. Этот контраст буквально сводил меня с ума. Я чувствовал его тело, горячее и твёрдое, и видел его взгляд — испуганный, но жаждущий. Он так смотрел... А потом я впечатал его в стекло и подрочил, — Хосок нервно допивает соджу прямо с бутылки. — Когда я уходил, то оставил ему ту идиотскую визитку, что ты дарил. Я несколько лет просто носил её, как талисман в своём кошельке... — Уву, Чимин-и. Ты сохранил эту идиотскую визитку. Это так мило, — Хосок говорил с набитым ртом, чавкая маринованной редькой. — Но ты идиот. Он мог подать в суд за попытку изнасилования или домогательства, а ты оставил ему визитку — это очень опрометчиво. — Я знаю, — Чимин вздыхает и смотрит на собственные руки. — Хобс, ты знаешь меня. Я не из тех людей, кто трахается с первыми встречными. Это что-то новое, похожее на одержимость. Либо у меня и вправду очень давно никого не было. Когда я увидел его потом, вошедшим в аудиторию, я чуть не словил инфаркт. А позже мы говорили в кафе и... Господи... — Чимин снова запрокидывает в себя рюмку. — Я не уверен... — закусывает губу и отводит взгляд. — Но... Мне показалось, что он возбудился... И я просто сбежал к тебе, — Пак отчаянно стонет, запуская пальцы в волосы. — Хобс, прошло меньше суток, а я уже схожу с ума. Что мне делать? Хосок молчит какое-то время, обдумывая услышанное. — М-м-м, по правде говоря, я боялся, что ты приедешь и зациклишься на Юнги, вспомнишь прошлое и всю ту историю. Но я очень рад, что два года спустя ты смог отпустить это и переключиться на кого-то другого, — Хосок накрывает руку Чимина своей ладонью и успокаивающе поглаживает. — Послушай, просто плыви по течению. Не дави на него сильно, но и не давай о себе забыть. Выпей, выспись и поговори с ним. Пригласи на обед. — Приглашу, — Чимин утвердительно кивает. — Мне два года никто не нравился. Я хочу попробовать. Последующая часть обеда проходит в более непринуждённой обстановке. Алкоголь их расслабляет, они шутят и смеются, обсуждая забавные моменты студенческого прошлого. Чимин хорошенько хмелеет, долгая ночная дорога и тяжёлое эмоциональное утро — всё это жутко выматывает. Хобс и Пак расходятся с договорённостью встретится уже вечером в квартире Чона. Чимин собирается с духом и направляется в библиотеку. Он приходит за полчаса до назначенного времени и занимает любимое место в глубине. Тут уютно, книги вокруг и всего один стол. Вполне можно спрятаться от всего мира. Кофе из автомата на вкус как ослиная моча, но это единственное доступное сейчас топливо для мозга. Пак достаёт ежедневник и приступает к работе. Он кратко набрасывает планы предстоящих лекций и сверяет их со старой программой профессора Чхве, которую прислал по почте Намджун. Десять минут спустя из-за стеллажа появляется знакомая макушка, но это не тот человек, которого Пак сейчас хотел бы видеть. — Минни, а я всё думал, где тебя искать... — Мин Юнги опирается плечом о книжную полку и нагло ухмыляется. Пак в ответ закатывает глаза настолько сильно, что глазные яблоки практически достают до затылка. — Блять, Юнги, пожалуйста... Я тебя просто умоляю. Отвали, — Чимин взглядом пытается сделать в Мине дыру. — Я просто пришёл поговорить, — Мин подходит к столу, за которым расположился Чимин и ловко на него запрыгивает. Он сел на записи, Чимин скривился. — Нам не о чем говорить. Всё в прошлом, — изящные пальцы профессора Мина проходятся по запястью Чимина, от чего рука покрывается мурашками. — Чимин, ты сильно изменился. Стал таким... горячим — голос Юнги становится глубже, — Минни, давай обсудим наши отношения. — Нам нечего обсуждать! Нет никаких нас, и нет никаких отношений! — голос Чимина холоднее стали, но внутри всё закипает от ярости. — Минни... — рука Юнги, нежно поглаживает плечо бывшего любовника. Чимин скидывает его руку с себя и встаёт. — Съебись пожалуйста. Я не хочу с тобой разговаривать, — Пак практически рычит. Это просто возмутительно, так нагло доёбываться до людей! — Минни, ну же... давай вспомним былые весёлые деньки, — Юнги облизывает губы. — Ты, я, библиотека и отсос прямо под столом. Я же вижу, как ты напряжён. Давно никого не трахал, да? — попадание прямо в яблочко, но Пак не намерен снова попадать в эти паучьи сети. Даже будь Мин Юнги последним геем на земле, больше блондин на это не клюнет. — Чимин, — Юнги встаёт со стола и медленно приближается к Чимину, его голос низкий и хриплый. — Я готов принести тебе свои глубочайшие извинения прямо здесь и сейчас. Можешь трахнуть меня в любое время. Я скучал по твоему члену. Пак отталкивает собеседника и идёт на выход, из-за угла раздаётся грохот. Чимин и его собеседник выходят из своего укрытия и замечают Чонгука. Снова этот милый растерянный взгляд оленьих глаз и удивлённо приоткрытый ротик. От такого зрелища буря внутри Пака успокаивается сама собой. Но приходит немного горечи от осознания того, что Чон, должно быть, слышал всё это дерьмище. Юнги, похоже, тоже это осознаёт — Чимин замечает в его глазах недобрый огонёк. Мин бросает безразличный взгляд на Чона, затем ухмыляется Паку и, пнув одну из книг, удаляется прочь. Чимин облегчённо вздыхает, когда наконец избавляется от своего преследователя. Когда Чонгук медленно опускается на колени и начинает собирать книги в стопку, Чимин замирает, что-то в этой картине настолько греховное, что хочется отчаянно простонать. Пак приседает рядом, чтобы помочь собрать устроенный беспорядок. Чимин нервничает, хочется всё объяснить, чтобы Бэмби не придумал лишнего. Пока Чимин собирается с мыслями, тело двигается само по себе. Пак помогает складывать разбросанные книги в стопку, а потом как бы невзначай накрывает своими ладонями руки Чонгука. Брюнет смотрит на руки и замирает. Он выглядит растерянно и от этого вида внутри у Чимина сердце пропускает удар. Он нежно поглаживает ладонь Чонгука, в попытке успокоить. Руки Чонгука холодные, но кожа невероятно нежная. — Ты всё слышал, да? — его голос звучит тихо, и Чимин разочарованно покачивает головой, Бэмби выглядит разбито. Чимин совсем не этого хотел. — Я не... Я не хотел подслушивать. Простите, – голос Чонгука дрожит. Чимин действует на автомате, единственная мысль – утешить это милое творенье бога. — Эй, Бэмби, — Чимин нежно обхватывает его подбородок своими пальцами. На щеках Чонгука расцветает румянец, его кожа как шёлк высочайшего качества. Чимин не может удержаться и нежно большим пальцем поглаживает зардевшую щёчку. Чимин неотрывно наблюдает, как краснеет кончик ушка брюнета. Восхитительно. Когда Бэмби поднимает глаза, Чимин забывает дышать. Ему просто хочется завернуть этого милого испуганного зверька в плед, усадить у камина и душить в объятьях. — Всё в порядке. Спасибо, что пришёл, — голос Пака слегка дрогнул. Чёрт! Как будто снова школьник. Рука Чимина всё ещё нежно поглаживает щёку, он просто не в силах оторвать взгляд от брюнета. Его голова склоняется чуть на бок, и Чонгук опускает взгляд на его губы, и, конечно же, Чимин не упускает этот момент. Пак слегка улыбается, но не торопит. Он выжидает, боится спугнуть своего Бэмби. Своего? Ещё нет. Но уж очень хочется. Чонгук поднимает взгляд из-под ресниц и наклоняется в сторону блондина, Чимин нервно сглатывает. Нельзя быть таким невинным и таким желанным одновременно. Чимин даёт ему право выбора, шанс отступить, но тоже слегка приближается к губам Чона. Чонгук неотрывно смотрит на губы Пака, а Чимин смотрит в ответ, предвкушая вкус губ напротив. Но внезапно Чонгук дергается как ошпаренный. Он подрывается с пола и смотрит на растерянно на Чимина. Пак в полном недоумении. Какого хрена происходит? Чонгук в шоке смотрит на преподавателя, выглядит как загнанное животное. Чимин явно не понимает происходящего, ещё секунду назад он ожидал, что Чон его поцелует, а сейчас он смотрит, как тот разворачивается и бежит прочь. Ну что за идиотский день?! Видимо ещё не время. Чимин кричит вдогонку — Бэмби, ты само очарование! — И его распирает безудержный истерический смех. Ещё какое-то время Чимин, как полный придурок, сидит на полу библиотеки и нервно хихикает. А потом собирается и убирает книги. Отправляет Хосоку сообщение, чтобы тот купил ещё соджу, допивает кислый остывший кофе и принимается за работу. Возможно, он был слишком напористым сегодня и Чону действительно нужно время, чтобы разобраться в себе. И не только ему. Пак мысленно даёт себе зарок не трогать больше малыша, но на телефон приходит сообщение. 14:09 Бэмби: Прости сегодня я испугался, но завтра я буду готов, — Чимин ухмыляется. Завтра он тоже будет готов. Видимо, придётся брать всё в свои руки, раз малыш такой боязливый. 14:11 Daddy Mochi: Бэмби, ты прелесть, но завтра всё равно придётся помочь мне с бумагами. P.S. Надень что-нибудь сексуальное. Тактика сэндвича: написать что-то милое, затем серьёзное и наконец сексуальное. От дерзкого ответа Чимин расплывается в улыбке. 14:11 Бэмби: А в чём будешь ты? Это так мило, что Бэмби пытается играть наравне, но Пак точно знает кто здесь папочка, а кто малыш. 14:12 Daddy Mochi: Надеюсь, в тебе. Ответа не последовало, и Чимин возвращается к работе, но мысли его о том, послушается ли Бэмби. Про себя же Чимин решает надеть завтра свои самые узкие брюки и самую приталенную рубашку. Он знал, как выглядеть эффектно, поэтому, входя следующим утром в аудиторию, специально не смотрел на студентов. Но когда посмотрел — обомлел. Чёртов Бэмби с невинными глазками смотрел прямо на него, пока брал в рот сраный чупа-чупс. Фиаско. Фаталити. Потрачено. Чимин просто сел мимо стула. Какого хрена?! Он ещё заставит мелкого засранца пожалеть об этом!