Аврора

***

      Дима любит рисовать. Игорь понял это ещё тогда, когда впервые увидел его в участке. Дима проиллюстрировал Чумного Доктора лучше других сотрудников полиции.       Но Гром даже не подозревал тогда, что Дубин рисует ну о-о-очень часто. Всё свободное время он любил проводить за этим занятием. Он рисовал всё, но чаще всего портреты людей. Лицо каждого полицейского из их отдела было на страницах скетчбука Дубина. Но Игорь там появлялся чаще всех. Дима просто обожал рисовать своего парня. В абсолютно любые моменты их жизни.       Например, когда тот лежит на коленях Димы и, прикрыв глаза, отдыхает. Дубин рисует его, когда тот за рулём в солнцезащитных очках. Когда смущённо улыбается. (Представьте себе, Игорь умеет смущаться, возможно не так, как Дима, но всё же умеет.)       Дима рисует постоянно, поэтому у него истрачиваются все запасы карандашей. Когда это происходит, он тихо подходит к Игорю. – Игорь... – стоя перед Громом, который сидит на кухне и мирно пьёт кофе, зовёт Дубин. Игорь изучает какие-то папки, перебирает листы. – М? – откликается тот, не отрывая взгляд от листа бумаги, но чуть приподнимает брови в знак того, что он слушает. – Не хочешь сходить в магазин? – Мы же там были уже. – Ну да, на прошлой неделе. – Так еды же полно.       Игорь наконец отрывает взгляд и переводит его на Диму, который стоит и теребит рукав своего свитера.       Гром понимал, что когда Дубин стоит и перебирает что-то в руках, значит тот хочет что-то попросить. – Тебе что-то нужно? – Ну почему обязательно мне? Я так, на всякий сходить. – А, на всякий, понимаю...       Игорь выдохнул и поднялся со стула, подходя к Дубину. – Дим, мне тут в деле кое-что подправить нужно, не одолжишь карандаш? – посмотрев Диме в глаза, спросил он. – Может ты хотел ручку? – вопросом на вопрос отвечает Дима. – У меня есть. – Дима, я же сказал карандаш, – Диме показалось, что Игорь уже догадался о том, что карандаши у него закончились. – Нету... – прошептал наигранно-печально Дубин. – Как? – о, Дима знал, это не настоящее удивление. – Мы же покупали совсем недавно. – Два месяца назад это не недавно, – буркнул младший. – Мы купили десять штук... – Так мало!... – Вполне достаточно.       Гром иногда искренне не понимал, почему у Димы карандаши просто исчезают в мгновение ока.       Наверное половину растерял или одолжил кому-то. Нет, Игорю не жалко, он просто не понимает. – Ну Игорь, ну пожа-а-алуйста, – жалобно протянул Дима. – Да я же даже не отказываюсь, ты чего? – подойдя поближе к младшему и тыкнув в его нос указательным пальцем, сказал Игорь. – А такое чувство, что ты против. – Я никогда не был против, – сказал Гром и развернулся, шагая в сторону спальни. – Ты чего это? – спросил Дима, боясь того, что как-то задел Игоря. – Что? Мне же надо переодеться. – Ты куда? – не унимался младший. – Так это, в магазин. Ты же хотел. И собирайся давай, скажешь потом какие тебе там карандаши нужны. Дима просиял и поскакал из кухни в спальню и, увидев обнажённого по пояс Игоря, который хотел найти футболку, подошёл к нему и обнял. Гром лишь положил широкую ладонь на белобрысую голову и чуть погладил. – Идём, художник. Дима чуть отстранился и запрокинул голову, встречаясь со взглядом напротив. – Ты лучший. – Я знаю. Игорь наклонился и поцеловал Диму, чуть покусывая губу и сразу же проводя языком по укусу. – Ну Игорь, ну давай сначала в магазин, а? – сказал, отстранившись, Дима, когда Игорь уже начал переходить на шею. – По-моему, ты немного увлёкся...