New generation

      Чарли Джексон не унаследовал ни одного дара своих божественных предков. Несмотря на ожидания всего античного мира, мальчик родился без способностей — его не замечали монстры, небесная бронза проходила сквозь него, нектар и амброзия могли сжечь его, а иногда он даже переставал видеть сквозь Туман.       Он служил резким контрастом со своими сёстрами — в отличие от Виктории, похожей на Посейдона, и Софи, как две капли воды схожей с Афиной, он был похож на свою смертную бабушку, Салли Блофис. Если поставить его вместе с Эстель, его тётей, которая, кстати, была всего на пять лет старше, то они были настолько схожи, что казалось, будто они родные брат и сестра.       Чарли не хотелось быть обузой в полубожественной семье, поэтому, приезжая на летние каникулы в Лагерь Полукровок, он практиковался в фехтовании.       Сначала он был в спарринге с отцом, который научил его всем азам, а потом Чарли начал тренироваться уже и со своими друзьями, иногда сражаясь на желание. Он проигрывал только Аарону Грейсу, который был старше его на два года и опытнее в битвах, и своей старшей сестре, Виктории.       Чарли в свои девятнадцать ещё ни разу не побывал в настоящей схватке с монстром. Даже если бы он убежал на поиск, а потом вернулся целым и невредимым, то даже отец не смог бы убедить мать не убивать сына его за этот глупый, но смелый поступок.       Он много раз прокручивал в голове перед сном план своего побега, но знал, чем может это закончиться. Чарли, к своему сожалению, не родился с силами, как, например, его сестры. Если монстр и умудрится ранить его, то парень умрёт через несколько секунд от потери крови.       Он не обладал сверхчеловеческой выносливостью, как его старшая сестра.       Чарли помнит случай, произошедший лет пять назад.       Тогда он собирал клубнику в Лагере Полукровок, как неожиданно со стороны дерева Талии на небе показалась точка, оказавшаяся Аароном с бессознательной Викторией на руках. Четырнадцатилетний Чарли бросился, сломя голову, к ним, и когда выбившийся из сил Грейс приземлился то, увидев глубокую рану на животе сестры, из которой хлестала алая кровь, почувствовал, как собственное сердце начало пульсировать в висках.       Несмотря на все постоянные ссоры и драки, Чарли и Виктория любили друг друга самой нежной любовью брата и сестры. Ему стало страшно за сестру, впервые он понял, что может потерять её навсегда. Он помнит, как тогда заорал не своим голосом, зовя на помощь всех, как уносили Тори на носилках дети Аполлона, как смотрел на неё Аарон, у которого вид был не лучше, как неожиданно поседели волосы родителей, когда до них дошла новость, как он сидел весь оставшийся день и вечер с Софи на крыльце лазарета, ожидая выхода мамы или папы оттуда.       С наступлением темноты из лазарета вышел, хромая, Аарон с перевязанной рукой, а вслед за ним лекарь, который умолял его вернуться в палату, но, в ответ лишь получив грубое «отстаньте от меня» с каплей дара убеждения, развернулся и зашёл обратно. Парень устало сел рядом с Чарли, поглаживающем голову младшей сестры — десятилетняя Софи уже спала на коленях брата. Джексон младший, выжидая, смотрел на него. — Знаешь, за что я готов убить твою сестру? — неожиданно начал Аарон, ухмыляясь, и посмотрел на Чарли. — За то, что она тот ещё черт. С ней все будет хорошо, отлежится пару дней на койке и все. — Я думал, ты её любишь. — ляпнул Чарли и понял, что сказал какую-то чушь. Конечно, постоянно слыша мнение родителей, он сам начал думать также. В отсутствии Тори и Аарона, его мама и тётя Пайпер постоянно с неким азартом обсуждали своих старших детей, в конце добавляя, что это лишь их догадки и что это их жизнь. — Я? Гм… — смутился на мгновение Грейс и по-дружески взьерошил здоровой рукой каштановые волосы мальчика. — Это наш большой секрет, ладно?