Реальность 98

      — Эм… можно? — Лили заглянула в приоткрытую дверь кабинета профессора Принца, постучав по косяку. За ней топталась троица парней, не рискуя показываться мужчине на глаза.       — Если Вы хотите поговорить, то найдите другого собеседника. Я не намерен разговаривать с кем бы то не было, — Северус узнал голос, но не рискнул поднять взгляд от проверяемой им работы. А Сириус кривлялся за спиной Эванс, изображая Снейпа. За что сразу же получил подзатыльник.       — Это важно, пожалуйста… — мужчина всё же поднял взгляд и встретил глаза Гарри. Он уже не думал, что ещё раз увидит эти глаза на женском лице.       — Если Вас не интересует моё мнение, по поводу: можно — нельзя, могли и не спрашивать. Сразу вломились бы в мой кабинет, — девушка теперь не знала как поступить и продолжила топтаться у двери. Принц вздохнул, — заходите!       Лили несмело прошла в глубь кабинета и встала напротив стола. А за ней, как за хозяйкой, прошли её псы. Северус насмешливо переводил взгляд с одного лица на другое. На Сириуса вообще похоже Силенцио наложили, тот метал глазами молнии, но смиренно молчал. Шла минута, две, а гости его кабинета так ничего и не сказали.       — И долго вы будете молчать? У меня время не резиновое, работы не мало.       — Простите, я хотела узнать: есть ли что-то такое, что Вы могли бы знать, что может изменить мою и Поттера судьбу? — Эванс похоже забыла значение факультета Гриффиндор и, растеряв всю храбрость по дороге, сейчас стояла и хрустела пальцами.       — Что-то такое есть. Но почему вы не спросили об этом самого Гарри? Он что-то такое тоже знает, — мужчина опустил взгляд на пергамент, что проверял до того, как его прервали, надеясь, что те поймут, что он не желает говорить.       — Мы уже пытались его распросить, но он нам ничего не сказал, — это был Джеймс, Северус не думал, что будет время. когда он спокойно будет с ним разговаривать. Даже, когда тот уговаривал покинуть Британию, Поттер всё равно огрызался.       — Я не имею права вам что-либо рассказывать. Вы просто не понимаете саму суть проблемы. А я не могу знать всё. Знает только Гарри, только его слова нужно брать за истину…       — Расскажите то, что знаете и вообще, почему мы должны полагаться на слова ребёнка? Как они могут быть истиной? — спросил Римус, решив, наконец, присесть на стул. Его примеру последовали остальные.       — Я же говорю, вы не знаете всего… — его снова не слушают, вызывая его раздражение. Северус уже надумывал вышвырнуть их за дверь, но вспомнил, что Гарольд просил его быть повежливее. И, видит Мерлин, терпение его когда-нибудь лопнет.       — Так расскажите! — воскликнул Сириус, который казалось был немым всё это время.       Принц встал, чем напугал присутствующих, таким резким движением. Он подошёл к ним поближе и остановился, облокотившись бедром о свой стол. Мужчина не знал, как поступить. Говорить или нет? С одной стороны эти четверо априори не могут навредить Гарри, но с другой он может неправильно преподнести информацию, которую достоверно знает только мальчик. И, сложив руки на груди, он заговороил.       — То, что я сейчас расскажу, не должно выйти за двери этого кабинета, — Северус махнул палочкой в сторону двери и та захлопнулась, следом он махнул ещё несколько раз, от этого дверь засветилась яркими красками и снова потухла, — надеюсь никто не видел, как вы топтались возле кабинета? Выйдите потом в мантии-невидимке.       — Зачем такая осторожность? — Сириуса напрягало находиться в запертом кабинете с Нюниусом.       — А затем, что, если до здешнего Тёмного Лорда дойдёт эта информация, то, либо вы умрёте, так и не возведя на свет Гарольда Поттера, от чего в итоге умрёт весь магический мир, либо он даст возможность родиться Гарри, но тут же заберёт его от вас либо силой, либо шантажём. Но так или иначе магический мир объявит поражение перед Тёмным Лордом. И начнётся терания, маглорожденные станут либо рабами, либо будут убиты… и даже чистокровные будут подвержены чистке… — поражённые лица были ему ответом, — Это я ещё цветочки перечислил. Так что не вздумайте говорить об этом с кем-либо, не спросив меня или Гарри. И если решите обсудить между собой, то только в защищенном от подслушивания месте.       — Так говори…те, словно Гарри — решение всех проблем и при этом является самой этой проблемой, — Бродяга сам не понял почему запнулся.       — Не совсем правильное понятие, но смысл похож… А теперь дайте мне уже сказать… За пол года до рождения Гарри вышло пророчество. И Темный Лорд в него поверил, — Северус отвернулся от них и заговорил ещё тише, но в головах ребят следующие слова били по ушам, — Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… Гарольд Поттер и его друг Невилл Лонгботтом родились в конце июля, Невилл тридцатого вечером, а Гарри через пару часов тридцать первого ночью… и вы оба трижды избегали смерть от Темного Лорда и его слуг, как и Френк с Алисой, — Северус немного помолчал, решаясь говорить дальше, — и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… Гарри был отмечен. Видели шрам на его лбу в виде молнии? Лорд хотел убить мальчика, когда тот был ещё ребёном, чтобы не чувствовать угрозу в будущем. За что и поплатился, этот шрам появился за счёт того, что от Гарри отразилась Авада, — ребята с шумом вдохнули воздух, это было единственное на что они были способны в данный момент, — И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца… — они сидели тихо и только у Лили был голос что-либо говорить.       — Но пророчества можно интерпретировать по разному, я так понимаю, могущества у Гарри хватает? — дрожа всем телом, поинтересовалась Эванс.       — Если я скажу, что он уже сильнее вместе взятых Альбуса и Тёмного Лорда — это вас успокоит? — Эванс импульсивно покачала головой, поражённо уставившись в пол, — тут нет разницы кто как понимает пророчество, главное — как его понял Тёмный Лорд.       — Как он мог родиться таким сильным? Мой Род обычный, в нём стандартно рождались маги среднего уровня и редко чуть выше среднего. Последний Род, который к нам примкнул — это Род Блэк. Но и там волшебники не сильно выделялись из серой толпы. А Эванс вообще маглорожденная…       — Ошибаетесь, — Джеймс тупо на него моргнул, не понимая в чём он мог ошибиться.       — Само понятие маглорожденная — неправильное. Когда это рассказал мне Гарри, я сам был шокирован, не меньше вашего. Правильно будет — магловоспитанная. Не могут у обычных маглов родиться полноценный волшебник, все магловоспитанные относятся к какому-нибудь существующему или древнему Роду, который казалось считался вымершим…       — Не может быть, — Эванс не хотела верить, что у неё где-то есть другие волшебники-родственники.       — Может. Я не буду говорить к каким Родам Вы относитесь, только скажу, что они считаются вымершими. А Ваши родители и их предки уже много поколений рождаются сквибами. Кстати, Петунья тоже сквиб. А до пяти лет она считалась полноценной волшебницей, с ней что-то случилось в детстве, я не знаю что именно, Гарри мне не сказал. Её ядро сейчас спит.       — Туни — волшебница? — девушку уже ничего не удивит и с каждым словом она пугалась всё больше. Она даже уже забыла, что нужно обрадоваться за Алису. Её подруге давно нравится Френк.       — Да и, если она выйдет замуж за волшебника, её ядро проснётся и её дети будут волшебниками… так что уберегите её от ошибки. Она не должна выходить замуж за Вернона Дурсля.       — Стоп… я так и не понял, как так вышло, что Гарри так силён? — Сириус уже смирился со своей учестью. Общаться со Снейпом, кто б знал.       — Два Рода от Лили. И Гарри является единственным наследником претендующим на главу Рода. В дополнение к этому… Рода Поттер, Певерелл и Блэк тоже.       — Пять… — прошептал Джеймс, — Невозможно выдержать столько на себе. Как он ещё не умер?       — Очевидно, родился в рубашке. Но ему тяжело до сих пор…       — Так! Я не понял! Гарри говорил, что я живой. Так, как так получилось, что Гарри является единственным наследником претендующим на главу Рода Блэк. Я что в вашем времени до сих пор не имею детей? — в ответ Блэк получил довольно-таки злой взгляд.       — Не имеете. И вместо того, чтобы флиртовать с моей женой и учить моих детей всякой ненужной дребеденью, нашли бы наконец себе женщину и не трепали бы мне нервы каждый божий день, что я провожу дома, — Северус со злостью выволил слова на опешившего Блэка и вздохнул, прикрыв глаза, — а так, Вы вообще не подходите на место главы по кодексу, а Ваши дети не будут иметь на это право…       — То есть со смертью меня и Лили все обязанности Родов пали на ребёнка? Неужели не остались больше людей, которые смогли бы занять место хотя бы регента? — с грустью спросил Джеймс.       — Со стороны Поттеров — Гарри последний представитель. Певереллов осталось двое — это Гарри и Тёмный Лорд, который по кодексу не может занять место даже регента. Из Родов со стороны Лили тоже самое. По одному из них он последний представитель, а по второму — Гарри и Лорд, не проходящий по кодексу. И Род Блэк — в живых остались только Сириус и его кузины Андромеда, Беллатрикс и Нарцисса. Меду изгнали из Рода, Белла потеряла ребёнка девять лет назад и больше не заводила отношений с мужчиной, Цисси вошла в Род Малфой, а там уже другое — два кодекса, которые сильно противоречат друг другу.       — Что там с кодексом и Тем-кого-нельзя-называть? — Римус даже заинтересовался, это ж по какому критерию Тёмный Лорд не мог подойти.       — Кодекс Певереллов — глава не должен бояться смерти. Кодекс… гхмм… — глава должен обеспечить Род наследником.       — Тёмный Лорд бесплоден и боится сдохнуть, — Джеймса определённо это расмешило, но пугала такая близкая родственная связь с этим человеком, если конечно можно его так называть, — кстати, с каких пор Поттеры могут наследовать Род Певерелл? Это было в последний раз в десятом веке.       — С тех пор, как родился Гарри. Вектор его магии нейтральный…       — Что это значит? — Лили впервые слышит про какие-то там вектора. Но она заметила переглядывания мальчишек, те определённо поняли о чём речь.       — Есть три вектора — светлый, тёмный и нейтральный. Например, Люпин, Блэк и Петтигрю с тёмным вектором. За счёт этого они с лёгкостью могут использовать тёмные искусства, а при использовании светлых нужен полный контроль, таким как они легко перестараться. Джеймс Поттер, Альбус и Алиса со светлым вектором. Они с лёгкостью используют светлые искуства, но им тяжело даются тёмные. Но есть такие как Вы, Эванс, я и Гарри — у нас нейтральный вектор, мы можем использовать и светлые, и тёмные искусства при этом полностью их контролировать без ущерба для себя или окружающих.       Лили вообще слышит такое впервые. Но наверное такое рассказывают детям, что живут в волшебном мире. Все знают это и поэтому не видят смысла говорить очевидные вещи. А маглорож… магловоспитанным, что тогда делать? Лили уже в который раз убеждается, что образование в Хогвартсе хромает для таких как она. Это обидно.       — Я всегда считал, что Вы с тёмным вектором, — Джеймс действительно так думал, даже не догадываясь, что тот может оказаться нейтральным.       — Это Ваши проблемы… к слову, Гарри первый Поттер за последние десять веков, у которого нейтральный вектор, поэтому он может стать Лордом Певерелл, — Северус слегка успокоился после бури, что была в душе от воспоминаний о пророчестве, и заговорил снова, но уже более уверенно, присев, наконец, за свой стол, — вернёмся к тому, о чём я хотел рассказать. Даже, если на Гарри свалилась магия пяти родовых камней, он считался до четырёх лет обычным ребёнком. Игрался, веселился и истерил, как все нормальные дети. Единственное, что его отличало от других — мальчик быстро саморазвивался. Рано научился ходить, когда я стал его опекуном уже бегал. Сириус говорил, что на год его рождения подарил детскую метлу и тот оказывается уже в годовалом возрасте сносил всё на своём пути с этой метлой. Также рано научился читать и писать, он сам меня попросил, сказал, что хочет всё делать сам… Когда ему было четыре, всё резко изменилось. От Драко Гарри услышал о сказках Барда Бидля и попросил меня дать почитать. Я не нашёл в книге ничего такого и до, и после прочтения Гарри, но именно после этой книги начали происходить с мальчиком странные вещи… у него были сильные выбросы, буквально, каждый день, бывало и по несколько раз. То сгорит полотенце или одеяло, то разлетятся на осколки посуда, зеркала, вазы, окна. То он взлетит вместе с кроватью под потолком, — Эванс ахнула, прижав руки ко рту, но ничего не сказала, хотелось дослушать, не перебивая, — Также его мучили кошмары. Я часто просыпался от криков из его комнаты. Его было невозможно разбудить, он всегда после таких снов просыпался без посторонней помощи, но только тогда, когда это нужно ему. Спать он мог от двух до пятнадцати часов. При пробуждении он был сильно дезориентирован и не понимал где находится, а иногда даже не помнил как его зовут… Это продолжалось недолго, так как я начал заниматься с ним окклюменцией — это защита разума, Лили, но в случае с Гарри — это контроль разума. Он с её помощью сделал полный порядок в своём сознании. И всё, что тот видел во снах, переносил в отделенную для этого часть своего разума. Спать ему стало легче. Плюс к этому количество выбросов уменьшилось. Но проблема не исчезла, я помог, чем смог. Произошли два переломных момента, из-за которых мы приняли решение искать помощь в других странах.       — Поэтому Гарри знает итальянский? — вопрос был не в тему. Но Джеймсу нужно было легкое отвлечение, чтобы слушать дальше. Ему больно слышать, что его сыну пришлось переживать такое имея при этом только опекуна.       — Не совсем, моя жена итальянка. Но поражает больше то, что Гарри полиглот. Хотя, как в его случае это называется — я не знаю. Каждый раз, когда мы появлялись в других странах: Франции, Греции, Финляндии, СССР — он уже знал язык. Поэтому именно Гарри вёл переговоры. А я просто слушал с помощью артефакта-переводчика.       — Что за переломные моменты? — тактичность Сириуса, как и храбрость Лили, тоже потерялась где-то по дороге в кабинет.