All the Young Dudes

Двенадцатый день рождения Римуса выпал на пятницу в этом году. Обычно, по пятницам, после уроков, Джеймс тащил всех смотреть на тренировку команды Гриффиндора по квиддичу, а Римус читал. Сириус, однако, смог уговорить Джеймса пропустить одну тренировку — учитывая тот факт, что он вообще не состоял в команде — и что Римусу хотел бы заняться чем-то другим на свой день рождения. Он проснулся рано утром от того, что трое его товарищей завалились к нему в кровать, крича: — С днём рождения, Люпин! Они не пытались ударить его в плечо, а это означало, что этот день уже начался, как его лучший день рождения за всю жизнь. Во время завтрака, Джеймс и Сириус шли впереди, отталкивая студентов с дороги, когда они направлялись в Большой Зал, громко объявляя: — С дороги, пожалуйста! — День рождественский мальчик идёт! — Идите, здесь не на что смотреть! Римусу хотелось спрятаться под столом, когда они сели на свои обычные места. Трое его друзей устроили грандиозное шоу, подав ему завтрак, вместо того, чтобы позволить ему самому его взять. Питер налил ему чай, Джеймс наполнил тарелку, пока Сириус намазывал маслом тост. — Мне обязательно это делать? — простонал Римус, страшно смущённый. — Безусловно, — сказал Джеймс. — Определенно, — кивнул Питер. — Несомненно, — закончил Сириус. Римус покачал головой, сильно краснея, и опуская взгляд на еду. Когда он доел — что заняло больше времени, чем обычно, потому что ему наложили двойную порцию еды — они встали, всё ещё широко улыбаясь ему. — Что?! — спросил он, дёрнувшись. Если они собирались петь ему песню, то он надеялся, что это закончится быстро. Возможно существует версия для волшебников? Он всё-таки пропустил день рождения Сириуса, и не знал, чего ожидать. Питер и Джеймс, оба положили свои руки ему на плечи, заставляя его сесть. Сириус вынул из кармана своей мантии губную гармошку и взял длинную ноту. Римус зажмурил глаза. О нет… — С днём рождеееееения тебяяяяяя! — трое мальчиков запели. — С днём рождения тебяяяяяя! С днём рождеееееения тебяяяяяя, Рииииимус! Теперь остальная часть зала подхватила песню, и Римус зарылся головой в руки. — С днём рождеееееения тебяяяяяя! — Ура! — прокричал Джеймс, вставая на свой стул. — Ураа! — гриффиндорцы хором ответили. — Хотя бы с этим покончено, — пробормотал Римус, его лицо всё ещё было красным. Питер с жалостью на него посмотрел. — Прости, дружище, но они собираются сделать тоже самое во время обеда и ужина. *** Им всё ещё надо было просидеть урок Зелий в качестве последнего урока на этой неделе — Римус обнаружил, что даже когда он делает всю домашнюю работу и понимает все текста, у него просто не было природного таланта к изготовлению зелий. Вдобавок ко всему, это был довольно скучный предмет, и Слизнорт начал рассказывать о пяти ключевых компонентах снотворного, и Римус сам начал засыпать. Снейп больше не приставал к нему — вообще, Снейп не делал ничего больше, чем поглядывал на Римуса с момента инцидента в коридоре. Лили широко ему улыбнулась и поздравила с днём рождения, прежде чем закатила глаза от того, что Джеймс и Сириус пытались убедить Слизнорта не задавать им домашние задание в связи с их «событием». Во время ужина Римус кое-как вытерпел, он надеялся, последним раундом «с днём рождения», который стал самым громким из всех, в основном потому, что Дамблдор присутствовал и пел во весь голос, призываю делать тоже самое всю школу. Он также получил несколько открыток — одну от всего факультета Гриффиндора, другую от Воспитательницы вместе с новой парой носков. После ужина ни сели в гостиной Гриффиндора и Сириус принёс свой тяжёлый проигрыватель и поставил Electric Warrior в сотый раз. » I was dancing when I was twelve…» («Я танцевал, когда мне было двенадцать…») По какой-то причине торт был с красной и золотой гриффиндорской глазурью, и с двенадцатью розовыми свечами. Когда Римус разрезал его (всё это время его поощряли загадать желание, но он не мог придумать ни одной вещи, которой ему бы хотелось), он был поражён, обнаружив, что он состоит из четырёх разных вкусов — одна четвертинка была шоколадной, другая четверть была лимонным бисквитом, ещё одна четверть была тортом «Виктория» и четверть была с кофе и грецкими орехами. — Прям как твой тост. — Сириус улыбнулся, взволновано глядя на выражение удивления на лице Римуса. — Я подумал, что будет скучно, если весь торт будет одного вкуса. — Вау…спасибо! — И так, чем ты хочешь заняться остаток вечера? — спросил Джеймс. — На улице ещё достаточно светло, если ты хочешь пойти посмотреть… — Он не хочет, Джеймс! Чёрт возьми, тебе придётся развивать какие-то другие интересы, дружище, ты становишься скучным. — Я не против, если вы хотите пойти посмотреть на тренировку по квиддичу, — быстро сказал Римус. — Вы и так уже много для меня сделали, честно. Три песни в один день, о чём ещё может мечтать двенадцать-летний? — Нет, — Джеймс геройски покачал головой. — Сириус прав, это твой день рождения. Мы будем делать то, что нравится тебе. Они ненадолго замолчали, прежде чем Джеймс кашлянул: — Э, Люпин? Чем тебе нравится заниматься? Римус думал. Он мог назвать много вещей, которыми он не любил заниматься; футбол, домашняя работа, полёты, зелья. Но никто ещё не спрашивал у него, чем он любил заниматься. Ему нравилось смотреть телевизор, но он пока что не видел его в Хогвартсе. Ему нравилось выбирать, что он хочет съесть на завтрак и ужин. Ему нравилось слушать, как Marc Bolan поёт из проигрывателя Сириуса. Ничего из этого не являлось хобби. — Читать? — сказал Питер, пытаясь помочь. — Ты много читаешь. — Правда?! — Римус приподнял брови. Он и не подумал об этом, но это было правдой. Со времени Рождества он закончил читать все свои книги из набора на год и даже пару книг из библиотеки. — О да, класс, — Джеймс закатил глаза. — С днём рождения, Люпин, давай начнём книжный клуб. Сириус усмехнулся. Питер выглядел раздражённым. — Ну тогда я не знаю! Кроме чтения, ты кажется, любишь отработки, Римус. Римус посмеялся над этим, извиняясь поднимая руки. — Чуваки, простите, предполагаю, что я, должно быть, очень скучный. — Что на счёт того времени, когда ты пропадаешь? — внезапно спросил Сириус. Римус воспрепятствовал: — Что ты имеешь в виду?! Я сказал вам, мне было плохо, я пошёл в больничное крыло. — Поспешил он. Сириус махнул рукой: — Нет, не тогда — иногда ты уходишь после уроков, или пока мы смотрим тренировку п квиддичу. Что ты делаешь в это время? Римус почувствовал, как он краснеет. Он всё реже и реже уходил куда-то сам, но, очевидно, его друзья всё ещё замечали это. Все они выжидающе посмотрели на него. Он прикусил губу: — Я просто…гуляю. — Неловко сказал он. — Где? — спросил Питер. — По территории? — Везде, — пожал плечами Римус. — Я просто люблю осматриваться вокруг. Чтобы знать, где что находится, — он достал карту из своего заднего кармана. — Это глупо, но я начал добавлять всякую хрень к карте, которую они выдали нам в начале года, и когда я нахожу что-то интересное, я добавляю это сюда. Джеймс взял карту и раскрыл её. Трое мальчиков сдвинулись вместе, чтобы посмотреть. Некоторое время они молчали. Сириус выглядел изумлённым. — Ты добавил все портреты…и пометил их. — Я плохо знаю слова по буквам, — Римус засмущался ещё больше, желая забрать свою карту обратно. Лицо Джеймса исказилось. — А что это? — он указал на пометку, которую Римус сделал на одной из лестниц. — Одна из поддельных ступенек, — ответил Римус. — Это такая ступенька, в которую ты можешь провалиться. Вот эта, — он указал на пометку на другой ступеньке, — исчезает. Лестницы со стрелочками — это те, которые движутся. Я закрасил их, чтобы можно было видеть, где они заканчиваются. — Мерлин! — воскликнул Питер. — Ты хоть представляешь, сколько времени это бы мне сэкономило?! Клянусь, я дважды в неделю попадаю не в тот коридор из-за этих движущихся лестниц. — И я, — сказал Джеймс. — К чёрту опоздания! — вмешался Сириус. — Вы только попробуйте вообразить, какую важность для нас имеет эта карта. Это же новые возможности для розыгрышей. Улыбка расплылась по лицу Джеймса, затем Питера. Римус выхватил карту и сложил её. — Она ещё не закончена. Там ещё много чего надо доработать. Я хотел добавить парочку заклинаний, конечно, когда пойму как это сделать. — Какие заклинания? — воодушевлённо спросил Сириус. Римус поколебался. Не то, чтобы он не ценил интерес Сириуса, или его восторг — но Римус очень хотел бы сам закончить эту карту, как бы глупо это не звучало. В конце концов Сириус нашёл заклинание для того, чтобы Римус мог читать и для дождевой тучи. По причинам, которые он не мог толком объяснить, у Римуса было сильное желание доказать, что он также умён — или также способен на что-то — чтобы сделать это. — Просто улучшить кое-что, — осторожно сказал он. — Вам покажется это глупым. — Нет, не покажется, — убедительно ответил Питер. — Мы можем помочь! — Мне кажется…это всё-таки моя карта. — Конечно она твоя, — спокойно улыбнулся Джеймс. — Как мантия — моя. Но на службе шалости… — Это карта мародёров. — Закончил Сириус с блестящими глазами. — Карта Мародёров. — Повторил Римус, всё ещё не уверенный на сто процентов, что ему стоило раскрывать свой секрет. — Она всё ещё твоя, Люпин, — продолжил Блэк. — Мы напишем твоё имя первым и всё такое! — Я не уверен, что мы хотели бы, чтобы наши имена были написаны на ней… — тревожно сказал Питер. — Тогда наша прозвища. — Сириус пожал плечами. — У нас нет прозвищ. — Ответил Римус. — Ну, у меня есть что-то на подобии, но я не очень хочу, чтобы там было написано «полоумный Люпин». Остальные три рассмеялись. После этого Римус решил, что это не было такой плохой идеей, рассказать им свой секрет. Ему, вообще-то, даже полегчало; он уже начал задаваться вопросом, не было ли это просто каким-то его личным безумием — отслеживать и помечать всё в замке, записывать это, разбираться в этом. Джеймс, Сириус и Питер, казалось, почти не интересовались выполнением задачи над картой и больше стремились спланировать свой следующий розыгрыш с помощью неё. Остаток вечера они провели под мантией, бродя по замку. Мантия, по мнению Римуса, не был необходим, так как они планировали вернуться до наступления комендантского часа. Но Джеймс и Сириус никогда не упускали возможности превратить даже маленькую вылазку в полномасштабную миссию, а Питеру просто нравилось пробираться куда-то незаметно. Однако всё стало ясно, когда Сириус принёс пять навозных бомб, с которыми они развлекались по пути; подкрадываясь сзади к ничего не подозревающим целующимся парам или бросая их в карманы старших учеников, спешащих в библиотеку. Римус показал им то, что он нашёл до сих пор, потайные проходы и короткие пути, и даже несколько своих потайных мест (не все, конечно, на всякий случай). Он даже рассказал им о своём плане наложить какое-то следящее заклинание на миссис Норрис, кошку Филча, чтобы он мог видеть, когда она приближается. Им понравилась эта идея. — Почему остановиться здесь? — прошептал Сириус под конец вечера, когда они повернули за угол, ведущий к гостиной. — Почему не отслеживать всех? — Всех? — Да, тогда мы бы знали, что кто-то идёт, мы сможем избежать всех неприятностей. — Я не знаю. — Ответил Римус, чувствуя неловкость от этой идеи. Что произойдёт, когда его друзья увидят, как он каждый месяц уходит в Гремучую Иву? Сколько времени пройдёт до тех пор, когда они решат последовать за ним и будут убиты? Впервые Римус понял, что карта не так безобидна, как он думал сначала. Но Джеймс и Питер были заняты тем, что соглашались с Сириусом, говоря, что это отличная идея; уже представляя, что они могут увидеть, что задумал Дамблдор или где находится Снейп. Римус твёрдо верил, что если бы у них было достаточно времени, Сириус Блэк и Джеймс Поттер действительно могли бы сделать всё, что захотят, — это просто потому, что они были теми, кем являлись. Он просто надеялся, что это случится нескоро.