***
Верджил направлялся по рельсу к своей мастерской. Он все еще пытался подавить впечатление от недавней встречи с еще одной испытуемой, но безрезультатно. Челл… она совсем не похожа на Мэл, и все же, есть нечто, что их объединяет: они обе оказались не в том месте не в то время. Ранее Верджил считал себя главным неудачником: свалиться с рельса на свалку и чуть не утонуть в токсичной жиже — вряд ли это можно записать в список его благодарностей создателю. Однако, откровенно говоря, их положение с Мэл не было настолько плачевным, как у Челл с другим модулем. Она наказала его, засунув в картофельную батарейку за то, что он попытался вывести испытуемую отсюда? Верджилу было страшно представить, как себя чувствует несчастный модуль. А ведь подобное могло произойти и с ним. Если бы такое произошло с ним, чтобы он сделал? Навряд ли бы что-то было в его силах, ведь он не мог бы исправить себя. А Мэл сейчас слишком далеко, чтобы ему помочь в случае беды… А что, если что-нибудь случится с Челл, и модуль останется совсем один? Этот вопрос генерировал ужасные мысли. Более того, его центральный процессор грызло нечто пострашнее самого жуткого вируса — совесть. Он не мог просто ждать и смотреть, как Челл борется с Ней в одиночку, с этим монстром, который только и ждет часа, чтобы полакомиться ею вдоволь. Почему так? Он ведь ничем ей не обязан. Наоборот, это она должна была поблагодарить его за помощь. Так почему же ему сейчас так плохо? Раз он такой сердобольный, то ему надо было устроиться работать с людьми в центре релаксации, а не заниматься починкой технических неисправностей. Верджил резко затормозил на рельсе, когда увидел развилку: путь в одну сторону вел его в мастерскую, где он мог бы спокойно продолжать работать над тем, что предписано по его программе; путь в другую же сторону лежал через мост, а за ним, чуть поодать — рубка Центрального управления. Модуль техобслуживания задумался. Сейчас он может помочь, при этом рискнув попасть в доменную печь за попытку увести испытуемого с испытаний. С другой стороны, с появлением тестовых дроидов тестирования с людьми должны были прекратиться, так считается ли сейчас Челл испытуемой? Если нет, то Она не в праве ее больше здесь держать. Но Верджил был в этом очень неуверен, но все-таки, может, стоит попробовать? Даже если она все еще испытуемая, он должен… Мэл бы так хотела… Нет. Он сейчас не должен вмешиваться. Он никогда не планировал сражаться с Ней. Испытуемая сама справится, надо верить в лучшее. И все же, что бы хотела Мэл, чтобы он сделал? Она была бы счастлива встетится с еще одной испытуемой. Но она не будет рада, если при этом Верджил закончит в яме для отверженных андроидов. Да, она бы явно этого не хотела. Поэтому Верджил направился в мастерскую. Отдав команду двери открыться, он въехал внутрь. Как же он рад, что он имел возможность возвращаться сюда — это гораздо лучше, чем торчать на свалке, где лишь иногда слышно далекую песню турели… Пока он сюда добирался, то успел найти радио, издававшее странные помехи. Вспомнив про него, Верджил решил отвлечься и заняться тем, что у него получалось лучше всего — починкой технических неисправностей. А потом он вспомнил. Вспомнил, и его процессор вначале нагрелся докрасна, а потом опустился ниже критической отметки. Он закрыл линзу и попытался сосредоточится на чем-то хорошем. Лишь одна хорошая вещь… он вспомнил зеленый потрепанный комбинизон, и ее лицо… он упокоился. И затем увидел ее взгляд. Да, Мэл, теперь ясно, чего ты хочешь. Он не будет лезть в пламя, но будет бдительным. Верджил включил компьютер, и, после нескольких манипуляций, настроил трансляцию с камер. На всякий случай.***
Страх был ей чужд, но внимательность позволяла держать все под контролем. Челл вслушивалась не просто в звуки вокруг: она старалась уловить малейший намек на перемены в окружении. Это в очередной раз заставило ее убедиться, что если она когда-нибудь отсюда выберется, ей придется очень долго адаптироваться к беззаботной мирской жизни. Если, конечно, жизнь снаружи все еще мирная и беззаботная, и люди не вымерли. Шелест? Челл остановилась, прислушиваясь внимательнее, однако звук не повторился. Возможно, она уже становится параноиком, но с другой стороны, иначе она себя чувствовать и не могла. Уитли бы наверняка в этот момент сказал бы какую-нибудь ободряющую глупость, которая бы прогнала мрачные мысли Челл, и она бы снова набралась решимости продолжить путь. Но сейчас она чувствовала… одиночество. Дрожь пробрала ее, по плечам пробежали мурашки, Челл потерла плечи, пытаясь согреться. Здесь всегда было так холодно? Или же причиной этого были гнетущие ее мысли? Может быть, Гладос права? Раньше она справлялась самостоятельно, преодолевала испытания и, в конце концов, одолела Ее. Но стоило появиться дружелюбному роботу, как она допускала ошибки одну за другой. Но с другой стороны, у нее была поддержка, и не в лице какого-то призрака и его безумных рисунков, а вполне осязаемая. Челл уже начала немного жалеть о том, что не попросила Верджила проводить ее хотя бы до логова Гладос. Она боялась, что подвергнет опасности еще одного дружелюбного робота в этом комплексе, а ноша вины за судьбу Уитли и так отягощала ее. С такими мыслями Челл ступила на подвесной мост — тот, что отделял ее от Центрального зала. Еще совсем немного, подумала она, потерпи еще немного, Уитли. Она подошла к двери, и та практически моментально открылась с характерным механическим шумом, заставив Челл непроизвольно вздрогнуть. Она не хотела туда — странное чувство ледяной пеленой проникало под ее кожу, просачивалось в кровь в ее жилах, заставляло все внутри нее сжиматься в комочек. Челл сделала вдох, а затем тихо выдохнула: нельзя, чтобы Она заметила ее тревогу. Слишком многое сейчас предстоит сделать, нет времени забиваться в уголок. Испытуемая сделала аккуратный шаг внутрь, словно проверяла пол на прочность — и ступила в темное пространство перед собой кончиком носка. А затем ступила уже полностью, в самую гущу тьмы. Как только она это сделала, дверь за ней с грохотом закрылась. Каждая мышца ее тела напряглась в ожидании опасности. Запах азота казался еще более резким, и сейчас будто отдавал странной кислотой. Пульс Челл участился, количество адреналина в крови зашкаливало. «Сейчас!» — кричал голос у нее в голове. Сейчас Она пустит нейротоксин, и Челл придется задержать дыхание, а потом каким-то образом перехватить Уитли из Ее лап. Но в комнате все также было темно и тихо. Челл насторожилась. Уже давно должна была быть произнесена хотя бы одна колкость, хотя бы один комментарий — по весу, по ее родителям, хоть что-нибудь! Однако вместо этого ее поприветствовал спокойный голос диктора: — Приветствуем вас в полигоне вечных тестирований, испытуемый «Введите имя/номер»! Итак, ваше первое испытание начинается сейчас. Челл недоумевающе глянула в ту сторону, откуда услышала голос. Включился холодный свет, тюремный свет, облизав ее с головы до ног осознанием того, во что она влипла. Оглядевшись вокруг, Челл обнаружила себя в старой камере отдыха. Она уже просыпалась в подобной тогда, до того, как впервые столкнулась с Ней. Так какого чёрта она сейчас в ней делает? — Пожалуйста, пройдите к первому испытанию, подопытный «Введите имя/номер», — уже более настоятельно произнес диктор. Открывшийся оранжевый портал вывел ее из камеры. Челл зашла за поворот и увидела камеру, которая напоминала многие, пройденные ею ранее. Глядя на окружающее ее замкнутое пространство без единых намеков на скрытые ходы, Челл начала понемногу понимать, что произошло. От осознания этого ей хотелось одновременно и нервно смеяться, и осыпать владелицу лаборатории самыми грубыми словами. Но ни одно, ни другое ей было недоступно, поэтому Челл осуждающе посмотрела на портальную пушку, словно та была главной виновницей всего происходящего. Как же Гладос предсказуема, совсем не умеет удивлять. Испытания, ну а что же еще Ей нужно? Даже имея специальных тестовых дроидов, Гладос не успокоится, если у нее будет хотя бы один живой человек в комплексе, но Она не сможет его тестировать. Даже если Она называет этого человека безжалостным, глупым и толстым чудовищем. Поэтому Гладос и сделала этот чертов аквариум. Это раздражало Челл, но вместе с тем, давало надежду: если Она не попыталась ее просто убить, значит, она еще нужна Гладос. И Челл может этим воспользоваться, чтобы спасти Уитли. Но она не собиралась слушать диктора и механически делать все то, что он говорит. Если Гладос хочет вновь вернуться к игре, то пусть будет добра явиться лично, а не наблюдать со стороны, как Она, скорее всего, сейчас делает. Поэтому вместо того, чтобы бегом проходить тесты в этом странном, огороженным от всей лаборатории пространстве, Челл села у двери в испытательную комнату и развлекаясь тем, что засовывала руку из одного портала туда-сюда. Если выберется отсюда, то обязательно напишет книгу по полезному и бесполезному использованию порталов.***
Она была разочарована. Конечно, Она предполагала, но до сих пор не могла не поражаться от тому, насколько груба и неблагодарна немая испытуемая. А ведь Гладос и не обязана была делать этот подарок, но все же сделала его. Дружеский жест это называется, так ведь? Она ведь даже не прокомментировала ничего — безусловно, в Ее обязанности входило говорить испытуемым правду, особенно если она касается их физического состояния или отношения семьи к ним. Гладос ведь не виновата, что все аспекты, касающиеся немой сумасшедшей, настолько плохи. Но Гладос была терпелива. Она надеялась, что если ушей испытуемой не достигнут отупляющие речи идиотов, она вновь сможет проходить тесты. Может быть, на этот раз даже сносно. Быть может, она даже приблизится к совершенной науке. Она так же, как и для Гладос, станет для нее воздухом, тем, что будет питать ее изнутри, до самого последнего выдоха. А потом Гладос, как и обещала, научится воскрешать мертвых. Может быть, если Ее не захватит какое-нибудь более занимательное хобби. Здесь немая сумасшедшая все поймет, она поймет, какую заботу проявляет Гладос. Наука была вокруг них, но и внутри них, она текла в Ее жилах, она была началом всего здесь, и очевидно станет концом. Наука была здесь богом. Она бы хотела с ней поговорить. Наедине, без идиотов. Может, за прохождением парочки тестов. Рассказать, что она должна ценить именно Ее, что Она — восход Aperture, кульминация науки, а они — всего лишь продукт упадка, жалкая попытка повторить само совершенство. Без них раньше было куда лучше. Но Она понимала, почему ей хорошо с идиотами. Все просто — чувство превосходства над ними. Неужели немая сумасшедшая такая жалкая и пала настолько низко? Почему она так недовольна?Возможно, еще будет способ ее переубедить. Ради науки, Гладос придется помириться с ненавистным чудищем.***
Как она и ожидала, много времени не потребовалось. — Ладно, пора заканчивать этот цирк, — как-то особенно устало произнесла Гладос. — Помнишь, я говорила тебе про дежавю? Я подумала, что это вызовет у тебя приятные воспоминания о всем том проведенном вместе времени, до того, как ты хладнокровно убила меня и разрушила нашу дружбу. Ну, если тебя это не обрадовало, то у меня есть для тебя другой стимул… — Подруга! Челл передернуло. Это был крик маленького модуля! Она подскочила на ноги и кинулась на звук его голоса. — Ты меня расстраиваешь: встала на ноги, как только услышала этого мелкого идиота. Знаешь, это идеально характеризует тебя, как человека, ведь как говорится, с кем поведешься… впрочем, это продлится недолго, если я не буду поддерживать его. Превозмогая отвращение, конечно. А в качестве платы ты будешь проходить эти тесты. О, и не волнуйся: здесь нет потайных ходов или рисунков сводящих с ума и заставляющих тебя говорить с предметами. И здесь не будет без умолку болтающих болванов. Лишь ты и тесты. Как в старые добрые времена. Челл стиснула зубы: этот голос, этот тон, как же она их ненавидела! Если бы был способ вернуться в прошлое, то она бы разнесла Ее в клочья, не оставила бы даже пыли от Нее, чтобы Она никогда не вернулась, не вонзала свои клыки в тех, кто слабее Ее. — Не вижу радости — ты была бы больше рада куриной ножке на веревочке, верно? Нам надо будет когда-нибудь обсудить твою диету. Хотя, в твоем состоянии уже ничего не поможет… Челл сжала кулаки. Если Она думает, что стены этой клетки, в которую попала Челл, защитят от Ее, то Она ошибается. Потому что Челл никогда и никому не позволяла думать о себе, как о лабораторной мыши. Она выберется отсюда, и ничего ее не остановит.***
Что-то изменилось. Верджил еще не успел понять, что именно его беспокоило. Но когда картинка на камерах, подключенных к его соединению померкла в тот момент, когда Челл вошла в ту дверь, он начал паниковать. Может, проблемы с соединением? Такое порой случалось, и его это очень раздражало, однако сейчас он был бы счастлив, если бы все было так. Но что-то ему подсказывало, что в этот раз все иначе. Он покопался в системе, однако не обнаружил никаких сбоев: соединение все также прекрасно работало, но теперь что-то блокировало доступ к камерам. Он убеждал себя, что, как бы ни была плоха ситуация, человек справится, и пример из прошлого это хорошо отражал. К тому же он видел, как ведет себя Челл, и она была явно не из тех, кто погибает глупой смертью от того, что случайно выстрелит портальной пушкой себе в лицо. И все же, его глодало чувство, которое он ранее испытал лишь однажды, а теперь оно к нему прилипло, и он был не в состоянии от него избавиться. Он хорошо знал исходный код модулей. В каждом из них были базовые знания о человеке. Но было ли в него заложено чувство заботы к этим самым людям? Этого он сказать не мог, но почему-то просто знал, что это возможно так. И сейчас ему нужно что-то сделать для живого человека в этом комплексе — для Челл. Но что? Он проверил карты — и нашел дорогу до центральной панели управления над Главным залом для сотрудников. Там можно попробовать заблокировать управление Гладос. Но попасть туда будет нелегко. Верджил собрался с мыслями: если он собирается туда идти, ему нужно быть готовым к последствиям. Если его засечет Гладос за попыткой помешать созданию науки, то ему придется заплатить очень высокую цену: в лучшем случае его кинут в доменную печь, а в худшем и представить страшно. И вот он очутился перед дверью. Ага, конечно, пароль. На что он вообще рассчитывал? Что ему тут турели-привратники будут петь песни, пока он въедет в комнату на рельсе, покрытым красным атласом? Что ж… придется попробовать. Хммм… какой вообще пароль могла поставить безумная маниакальная любительница тестов? ЛюблюНейротоксин? ГотоваУбитьЗаНауку? BlackMesаОтстойApertureScienсеГерой?.. Нет, последний вариант как-то длинноват. Увы, хотя Верджил считал себя профи в области взломов различных программ, ни один из вариантов не был верным, и после каждой попытки реестр вознаграждал его раздражающим «Бзззззз!», а после и вовсе заблокировал ввод пароля. Расстроенный тем, что не удалось попасть в комнату управления, модуль техобслуживания брел на рельсе близ тестовых камер. Многие из них были недостроены, проекты сворачивались очень часто на закате работы Aperture Science. Вот в этой камере должны были применяться энергошары, а в этой опасность для испытуемых представляли бы акулы, а вот в этой представляли опасность летающие акулы, силой мысли управляющие энергошарами… Иногда ему казалось, что Aperture Science в первую очередь задумывается не о том, как продвинуть науку, а о том, что оригинально размазать испытуемого по стенке. Раньше здесь было много испытуемых, даже олимпийцы, а сейчас… Никого. Стоп! Сканеры Верджила уловили какое-то движение. Из камеры с бассейном с ядовитой жижей. Как мило. Это были два тестовых дроида. Они, кажется, играли в какую-то незамысловатую игру. — Вы двое разве не должны проходить тесты? — спросил Верджил. В ответ роботы начали что-то рассерженно тараторить, разъяренно топая ногами, а затем опустили головы. Смысл их миллиона слов сводился, кажется, к тому, что их отчитала и выгнала Гладос. Но постойте, если дроиды не проходят тесты, то кто тогда… О нет. Это было первым его предположением, но он верил, он надеялся на то, что неправ! Все же, не стоило ему отпускать Челл одну, нужно было проводить ее, хотя бы немного, тогда он бы смог среагировать и помочь ей! В тот момент, когда Верджил уже намеревался включить программу самобичевания, он услышал всплеск и обернулся на рельсе. Один из роботов, тот, что высокий, упал в токсичную жижу, предположительно, по вине приятеля-дроида. Верджил зажмурился, слыша, как пищит и судорожно пытается схватить за что-нибудь робот, чтобы спастись, а потом просто замирает, и его останки пожирает мерзопакостный жидкий яд. Верджил все еще ошарашенно всматривался в темную гладь, будто надеялся, что робот сейчас из нее выйдет целым и невредимым. В этот момент его голубоокулярный приятель побежал через тестовую камеру в коридор. Верджил направился за ним. В небольшой комнате стоял сборочный аппарат. Он ловко собрал вначале высокий корпус, затем прикрутил механические руки и ноги, и одним движением заставил линзу дроида гореть оранжевым светом. Когда высокий робот вышел из сборочной панели, приятель тут же кинулся его обнимать. Тот отпрянул и начал отчитывать своего приятеля по тестам за то, что тот толкнул его. Все же, подумал Верджил, эти двое странная парочка. Но как однако удобно! Если сгинул в жиже, программа всегда может тебя пересобрать. Перспектива миллион раз умереть, конечно, не радовала совсем, зато нет страха умереть насовсем. Модулям бы такой сборочный аппарат… И тут Верджилу пришла идея…***
Челл поставила куб на кнопку и тяжело выдохнула. — Отлично, поздравляю. Не тебя. Это все заслуга куба, он отлично поработал в этом тесте. Это странно, ведь по весовой категории ты его превосходишь. Открутить от тебя ноги и приделать к кубу было бы эффективней. Но так и быть, переходи к следующему тесту. Челл посмотрела в камеру, явно недовольная. — Оу, все еще хочешь услышать его? Предупрежу еще раз, в тысячный уже раз, что его болтовня приводит к серьезным заболеваниям… впрочем, в твоем случае, уже привела. — Подруга, не слушай ее! — немного почувствовав силу своего голоса, Уитли уже намеревался продолжить, но тут же вскрикнул от боли, которую вызвал электрический разряд от Гладос. — Время кончилось. Продолжай тесты. Уитли уже порядком надоело это. — Мне надо кое-что с тобой срочно обсудить! — с явными нотами возмущения проговорил он, однако Гладос его проигнорировала. — Ох, ладно! Как хочешь! Крошка Уитли так жалок, думают они. Так бессмысленен. Просто бесполезная картошка. Но он им покажет. Уитли вновь заметил провода, проведенные к нему — они шли от Нее. И тогда он попробовал копнуть поглубже. Это ведь не может быть сложнее, чем система центра релаксации, верно? Да они все сделаны по одной кальке, даже возмутительно, что за лентяи это все разрабатывали! Нужно только найти слабину в системе. Пустяки! Но на это может потребоваться некоторое время… крепись, подруга, Уитли уже идет! — Что происходит? — произнес голос владелицы лаборатории. Уитли уже подумал, что его спалили, но… Опа! А вот и пробоина в системе — как на заказ! Оу, а вот еще одна, да здесь уже и выбрать можно, какая больше нравится, Уитли аж обрадовался! — Обнаружено повреждение в сборочном блоке #456… Обнаружено критическое повреждение конвейера #215… — запаниковал диктор. Гладос пришлось отвлечься от наблюдением за тестами, чтобы узнать, в чем дело. Как правило, любые неполадки чинились автоматически системами комплекса, однако похоже, что они не справлялись в этот раз. Гладос остановилась на экране, на котором виднелись две яркие точки — оранжевая и синяя. — Вы двое. Возвращайтесь к сверхважным незначительным задачам, которые я вам дала, немедленно, — строго сказала Гладос. Роботы тут же подчинились. Это очень радовало хозяйку лаборатории: хотя бы механические испытуемые были способны прислушаться к Ее словам. Кое-кому следовало бы взять пример. Но не успела Гладос облегченно выдохнуть, как обнаружилась новая пробоина, на этот раз в центральной турбине. И в подводных камерах… и на сборочном конвейере турелей… Да что здесь происходит? Гладос провела сканирование и едва сдержала шок. Они. Эти два идиота, но помноженные на несколько десятков. И они разрушают лабораторию. Гладос ловила одних, но тут же возникали другие. И снова. И снова, снова, снова, эти маленькие разрушители науки! Уитли как раз присмотрел уязвимое место, прямо около какого-то хранилища, и направил туда последние свои хакерские способности. Гладос тут же это почувствовала. — Что… Она повернула линзу к картофельной батарейке. — ТЫ! Отцепись от меня! Гладос попыталась его ударить током, но Ее снова поразила боль от разрушения очередного фрагмента лаборатории, да такая, что Она зарычала. — АгРррРрррррр….Отстань уже от меня! Но Уитли уже не собирался сдаваться. Он зацепился за какой-то Ее файл, чтобы его не выкинуло из системы. — Нет, милая! — кричал он, — сегодня крошка Уитли не уйдет с пустыми руками! Ну точнее, не руками, но АаааааааааагГггнггрррррррррр! Уитли почувствовал, что его будто разрывают на части. Что же это такое? И почему это так не вовремя? А затем боль пропала. Не осталось и прежней тревожности, и даже намека на страх. Голос в подкорке его прошивки лишь говорил: — Смотри. И тут он увидел… белый свет. Это свет в конце туннеля? Уитли много слышал о нем, и судя по услышанному, не особо хотел с ним встречаться. Но вот его засасывала в него, словно в слив раковины. И он увидел размытый силуэт… женщины. — Так значит это — тот сюрприз, что ты мне приготовил? — спросил нежный женский голос. — Сюрприз? — недоумевая, переспросил Уитли. — О нет, нет-нет-нет, мэм, вы что-то явно путаете! Я здесь, чтобы, эмм… ничего не делать? Да, просто ничего не делать! Случайно тут летал, любовался видами пустоты… Так что не беспокойтесь и продолжайте заниматься своими делами! — Я хочу посмотреть, — не унималась женщина. — Что? О чем вы? — Уитли уже стало немного страшно от навязчивости незнакомки. — Хочу узнать, что стоит за всем этим… Уитли смотрел на нее, а она смотрела на него. И, казалось, они уже начали понимать друг друга, мыслить как одно целое… — Ты не просто идиот. Ты — паразит, прилипчивый, отвратительный, ты уничтожаешь все вокруг себя и себя в том числе! Голос Гладос с треском выбросил Уитли из системы, именно тогда, когда ему казалось, что он начал что-то понимать… Но что понимать? Что он видел? Он уже забыл. Гладос все еще пыталась уничтожить проблему, разрушающую лабораторию: превозмогая боль, и превозмогая программный код, поступающий от этого идиота. Ей нужно было копнуть глубже… только найти корень проблемы… И этот корень находился на другом конце Ее соединения. — Ах, вы… два сферических идио… ааагггггрФффффЛимоныррррррр…. Гладос издала крик, словно разъяренный зверь, от одного которого все вокруг могло обратиться в прах… Она замолкла. Погасла желтая линза, и белое тело безжизненно повисло на проводах. Уитли перевел бы дыхание, если бы оно у него было. Она зависла. Она зависла? Невероятно! У него получилось! Однако радость Уитли была недолгой: после этого провода, к которым он был подключен, загорелись, и огонь стремительно приближался к нему. — О нет, нет-нет-нет… у кого-нибудь есть огнетушитель? Это не входило в мой блестящий план! Подруга? Подруга?!!! — СПАСИТЕ МЕНЯ КТО-НИБУДДДДШШРРРРР!!! Челл заметила, что клетка, отделявшая ее от остальной лаборатории, начала разваливаться. Зацепившись за панель, она несколькими прыжками добралась до твердой поверхности, пока за ее спиной полигон вечных тестирований превращался в пыль. — Быстрее, Челл! Я вычислил место, куда Она перенесла Центральный зал. Похоже, Она отключилась, поэтому нужно вытащить твоего друга оттуда сейчас! Челл побежала за Верджилом в Главный зал. Она была повреждена и безжизненно висела на проводах. Челл осмотрелась и заметила одну странную вещь, от которой сердце до боли сжималось в ее груди. Помимо привычного запаха стерильности, в комнате появился еще один — горелой картошки.