Божественная комедия

“Ну отлично... Обобрали до нитки - и делай что хочешь... Только вот эдемских кущ, где можно голой задницей сверкать и виноград на халяву жрать, я че-то не вижу... ” Зоро раздраженно стер с виска капельку пота и зло цыкнул. Сказки о рае сулили определенно иную картину. Без пыльных дорог, ободранных стен с потрескавшейся штукатуркой, духоты и убожества, царящего вокруг. И без этого блядского солнцепека, который успел достать мечника всего за несколько минут пребывания здесь. Бесило все. Жара, пыль, три пустующие дырки в ухе вместо привычных сережек, тряпье вместо нормальной одежды. Да и хрен бы со шмотками, но босиком гулять удовольствие сомнительное, учитывая то, что это далеко не Скайпия и камни ноги режут ой как не по-райски. Но и с этим можно смириться. Больше всего выводило из себя осиротевшее бедро, лишенное любимой, родной, привычной тяжести трех катан. Без мечей Зоро чувствовал себя голым, брошенным и оттого очень злым. Особенно без Вадо. Утратив белый клинок мечник точно лишился верного друга, товарища, части себя. Наверное, лучшей части... Когда врата между мирами распахнулись, взгляду Зоро предстала картина, весьма далекая от рая. После перехода шинигами повел было новенького на экскурсию, но, видать, потерялся в закоулках трущоб, и павший мечник вскоре остался наедине с самим собой. Поискав глазами бога смерти, Зоро не обнаружил вокруг ничего, кроме нищеты и убогости. По пыли, отбрасывая короткие насыщенные тени, носились грязные, оборванные, босоногие дети, которых, кажется, не тяготило нахождение в этой дыре. Люди же постарше исподлобья смотрели на чужака и сворачивали в переулки. Парень удивленно поднял бровь - здесь же не должно быть листовок с его портретом, украшенным шестизначной цифрой награды? Да и без катан вид у него не такой уж устрашающий, хорошо, если не жалкий, черт подери. Да, вроде, и не совсем уж урод, не то что Завитушка. Или… Зоро испуганно прошелся ладонями по лицу, боясь нащупать мишенееобразную бровь - кармический долг и очередную издевку жизни. Не обнаружив такого ужасного изъяна, мечник чуть успокоился, перевел дыхание и окинул взглядом остальное... тело? душу? С этим еще предстояло свыкнуться, а пока мечник считал, что у него тело. Тем паче, что смуглая кожа, рельефные мышцы, родные контуры остались при нем, располосованные многочисленными шрамами, заработанными в непродолжительном жизненном пути. “Хм... то есть “душевные раны” все-таки имеют под собой какое-то основание?” Многочисленные улицы были похожи друг на друга как две завитушкины сигареты: одинаково убогие дома, сколоченные из разнообразного хлама, люди да пыль, льнувшая к ногам. Зоро впервые чувствовал себя настолько потерянным. Казалось, что его просто забросило на какой-то остров и скоро он снова отправится в плавание. Однако одновременно с этим ныла где-то в груди тяжелая тоска и даже не понимание, но интуитивное осознание, что отсюда он уже не выберется. Раньше, сходя на берег, он четко знал, что делать. Роли в команде были распределены: Нами шла за новыми шмотками и какими-то письменными принадлежностями, Робин и Чоппер ходили по книжным магазинам и аптечным лавкам, Усопп на пару с Фрэнки искали непонятные прибамбасы для поделок, гордо называемых "изобретения", Брук устраивал концерты на улице, Санджи закупал провиант, а Луффи добывал проблемы на пятую точку себе и всей команде. Зоро же обычно помогал кому-то из команды, пока попутчик не терялся. Тогда мечник, предоставленный самому себе, спокойно шел в питейную. И даже наслаждаясь уединением вдали от психопатов, которые были его командой, парень не без радости чувствовал, что они все равно поблизости. А сейчас это привычное чувство пропало, оставив за собой пустоту и чувство вины. Мечнику казалось, что он предал накама, подвел и бросил. Даже думать не хотелось о том, каково сейчас команде короля пиратов. Они-то не в курсе, что смерть - это только начало, пусть и не самое лучшее. От мысли о том, каких добротных люлей он получит от друзей за свою скоропостижную кончину, становилось немного весело и немного грустно. Встречаться лицом с резиновым пулеметом как-то не хотелось, как впрочем и с остальной командой в ближайшие десятилетия. Мысли о друзьях ненадолго отвлекли Ророноа от лицезрения Руконгая, но вот жара отступать не хотела и в очередной раз утерев взмокший лоб, мужчина вернулся в реальность. Пора бы уже найти прохладный подвал, в котором можно было бы спокойно напиться за счет добрых дел, совершенных при жизни. Ну а чем еще расплачиваться в загробном царстве? Сколько Зоро ни скитался по непотребной подделке рая, вокруг не менялось ровным счетом ничего: все тот же тоскливый, обесцвеченный солнцем, квартал, та же жара, та же потерянность. Изредка картину оживляли только несущиеся куда-то дети, убегающие от погони негодующих взрослых. Один из таких мужчин остановился и, переведя дыхание, зло крикнул, тряся кулаком: "Мелкие паршивцы! Вода, между прочим, денег стоит!" Мечник приподнял бровь. Денег? Ну здасьте, приехали. Может его точно перебросило на какой-то остров, а шинигами - просто галлюцинация? Дал же ему когда-то Кума чудо-пенделя к Михоуку. Может и тут что-то подобное? Нет, вряд ли... Зоро провел рукой по грубому рубцу, проходящему через грудную клетку насквозь и тянущемуся драной полоской от ребер к плечу. Сломанные ребра и вспоротое легкое не болели, но память о руке, отделяющейся от тела достаточно хорошо врезалась в память. Нет. Ширью его все-таки убил. Ублюдок, мразь, паскуда... “Оставь надежду всяк сюда входящий”, - констатировал Зоро, изрядно наплутавшись и окончательно утратив иллюзию найти что-то самому. Есть хотелось неимоверно, но всякий, кого он спрашивал о том, где можно достать поесть, смотрел на него либо как на идиота, либо как на несчастного. “Черт, живые, значит, поминки справить могут, а я за свой упокой не бухну? Рай, ага...” Парень опустился на песок, оглядывая очередную полуразрушенную стену и утирая со лба пот. Казалось бы, у сынульки Моргана он десять дней без еды провел с достоинством, а здесь всего за день успел изрядно известись. Этот Голод отличался, он не заставлял желудок стонать и жаловаться. Хотелось на стенку лезть от какой-то необъяснимой злобы и тоски, и в то же время сил еле хватало чтобы просто идти прямо. Клонило в сон, но из дремы Зоро вырвала какая-то возня неподалеку. Мечник ее даже не услышал, скорее, почувствовал. Будто из последних сил мерцает слабый огонек, который нещадно терзает сквозняк. Захотелось помочь, заступиться. Мужчина поднялся на ноги и неосознанно, на уровне рефлекса, следуя за своим ощущением вышел в небольшой проулок. Предчувствие не обмануло. Огоньком оказалась рыженькая девушка, забившаяся в угол и утирающая кровь из разбитого носа, смешанную со слезами. Второй рукой она прижимала к телу обрывок разодранного платья. Вокруг нее стояло трое мужчин. - Ладно, моя очередь, - произнес один из них и схватил девушку за предплечье. Та зашипела и из всех своих малых сил ударила его ногой в пах. Нападающий согнулся, матеря жертву, а второй из троицы отвесил ей тяжелую пощечину, отчего девушка ударилась головой о стену и осела на землю. - Вот ведь сука… - А мне нравятся девчонки с характером, - сально произнес третий и двинулся к рыжеволосой, но не дошел. Мелодично хрустнули шейные позвонки и сломавшаяся пополам палка. Мужчина рухнул на руины каменной стены, неестественно вывернув голову. - А мне нравится смотреть, как такие как вы захлебываются собственной кровью, - Зоро хищно улыбнулся, выбрасывая обломки своего импровизированного оружия и оглядывая противников. Двое живых обернулись на пришедшего и чуть попятились, нервно сглотнув, но после почему-то неприятно усмехнулись. По спине скользнуло холодком, но мечник не успел среагировать. Жесткий удар камнем в висок подкосил изголодавшегося бойца, и он тяжело рухнул в пыль. В бок тут же крепко впечаталась пятка одного из нападавших. Мечник рефлекторно согнулся пополам и тут же получил ногой по носу. Кровь горячим потоком хлынула по лицу, а в боках заныло от многочисленных ударов: палками, камнями и просто ногами. Но Зоро, вопреки собственным ожиданиям, не сопротивлялся. То ли от слабости, то ли от осознания правильности происходящего. Перед глазами всплыл Санджи, готовый жизнь отдать за женщину. Долбаный Эро-кок. Идиот. Рыцарь недоделанный. Только вот Санджи был намного лучше, чем Зоро. Только сейчас до мужчины дошло, что Завитушка, несмотря на свои приторные речи, никогда бы не сделал того, что сделал когда-то он… Это было в ночь перед отъездом на Сабаоди. Перона тогда заглянула к нему, чтобы щегольнуть новым платьем. Что-то щелкнуло в голове вечно холодного мечника, разум помутился и вместо обычного безразличия парень вдруг вскочил с кровати, схватил тонкие запястья и впился в ее губы с животной жадностью. Девушка пыталась сопротивляться, но после оставила эти попытки, лишь царапалась, когда он оставлял на тонкой шее лиловые засосы и красноватые метки зубов. Зоро полностью забылся в треске одежды, тяжелом запахе секса, в грубых толчках, в сдавленных стонах партнерши, которая закрывала лицо руками, когда он хищно кусал мягкую грудь и стискивал упругие ягодицы. Это был секс, граничащий с изнасилованием: грубый, жадный, похотливый. Пришел в себя парень только когда по телу прошла сладкая судорога, а Перона горько застонала от пальцев, нещадно впивающихся в тонкие плечи, оставляя синяки. Когда с глаз спала пелена, Зоро столкнулся взглядом с черными глазами, сияющими от слез. И тогда он испугался. Испугался по-настоящему. Не было для него сейчас врага страшнее, чем он сам, чем собственный грех. Парень дрожащей рукой стер с фарфоровой щеки одинокую слезинку и горько прошептал “Прости”. - Ты - похотливая скотина, Ророноа! - всхлипнула девушка, раздирая смуглую кожу на крепких плечах. Он сгреб ее в охапку, игнорируя боль и тепло кровавых дорожек на коже. Зарылся носом в густые волосы и долго что-то шептал, пока она не успокоилась. Вытерев щеки в последний раз, девушка поднялась на ноги и нестройно пошла к двери. Он вскочил следом и попытался остановить ее, но девушка стряхнула мужскую ладонь с плеча. - Хорошо хоть, что это не мой первый раз… - с этими словами она покинула мужскую комнату и с тех пор никогда не оставалась с мечником наедине. В голове мелко и часто стучал пульс, в глазах стелился красноватый туман, а в мыслях кружилось горькое “Прости”. Внезапно воздух ворвался в легкие стремительным потоком, сбрасывая с сознания всю муть. Пришло ясное понимание того, что если он сейчас сдастся, пусть даже и получая справедливое наказание, то в результате пострадает та девчонка. Что-то стремительно пронеслось вдоль позвоночника и парень резко вскочил на ноги. Глянул на противников из-под отекшего века, безразлично стер густую струю кровавой слюны с губ. Кожа нападающих резко побледнела, а из пор выступили капельки пота. Глаза мужчин забегали, а дыхание заметно сбилось. Зоро окинул троих тяжелым взглядом, отметил столь странное изменение, но решил не думать об этом. Мечник спокойно набрал в грудь воздух и хищно улыбнулся. Жесткий хук слева оглушил первого противника, а локоть сломал нос второму, временно выводя его из боя. Третий отступил, желая сдаться, но мечника капитуляция не интересовала. Наслаждаясь лаконичным звуком ломаемых костей, мужчина ударил третьего поддых, после чего приложил головой о стену так, что треснула штукатурка. Даже без мечей Ророноа мог дать фору большинству противников, а эти так и вовсе показались ему хрупкими, точно истлевшие угли. Пары подобных ударов хватило каждому из нападавших и вскоре последнее тело рухнуло на землю, поднимая матовое облако пыли. Внезапно снизошедшая сила враз покинула бойца, оставив лишь боль и слабость от голода. Парень стер с лица кровь и, качаясь, пошел было прочь, когда плеча коснулась тонкая ладошка и сзади послышалось робкое: “Спасибо”. Мужчина вздохнул и, не оборачиваясь, произнес: - Не благодари меня. Я воевал с собственным грехом… Сделав еще несколько шагов, мужчина облокотился о стену, а после медленно сполз вниз. Где-то внутри было очень больно, но в то же время мечник почувствовал облегчение, точно из тела вытащили пулю, но рана все еще болит и кровоточит. Ноги подкосились, в глазах потемнело окончательно, и мужчина осел наземь.