Божественная комедия

Ауч! Ауч! Ауч… Снова? Ну твою ж мать… — Мне кажется, или он безнадёжен в кидо? — улыбнулся Кьёраку, глядя с холма на распластавшегося по земле Зоро, выплёвывающего изо рта песок. — Он ещё не знает, как с этим обращаться. Но потенциал у него определённо есть. — Почему бы просто не отправить его в академию? — Зачем? У меня есть прекрасный преподаватель, — пожал плечами Укитаке и сделал глоток чая. — Думаешь, это репетиторство отвлечёт малышку Рукию от хандры? — У тебя что, трава вместо мозгов?! Ну это же так просто, пень ты непрошибаемый! — Не ори на меня, ведьма! Я пытаюсь! — донеслось с тренировочной площадки. — Очень похоже на то. По-моему она в прекрасном расположении духа, — рассмеялся седой капитан. А вот Зоро было не до смеха. Он пытался изо всех сил, но эта чёртова “магия” не давалась ни в какую. Вроде бы, всё понятно: прочитал заклинание, сконцентрировал реацу и мочишь, но так почему-то не работало. Даже добросовестная недельная зубрёжка формул не помогала. Пока произносишь все эти “Путь разрушения…” — энергия рассеивается и в лучшем случае получается какой-то невыразительный хлопок. А как таким длинным способом поставить блок — вообще загадка, похлеще “Ван Писа”. Не успеваешь и рта раскрыть, а уже некисло получил по лбу. И ведь ещё так гордо заявил: “Научи меня, я должен это понять”. Не учёба, а стыд сплошной. Нечто похожее было, когда Завитушка неделю доставал Брука, прося научить играть на гитаре. Соул Кинг как мог вежливо отмазывался, но, в конце концов, и его бастион пал под угрозой остаться без кормёжки. После нескольких уроков, во время которых кок в гневе едва не разбил несчастный инструмент, а Брук перешутил все шутки на тему того, что у него из ушей кровь сейчас пойдёт, занятия прекратились, так как у Поварёшки абсолютно не было слуха. А ведь Брук был весьма неплохим преподавателем: терпеливым и внимательным. Не то, что эта пигалица. Вместо того, чтобы нормально всё показать она орала и отвешивала подзатыльники. А что он мог противопоставить? Он в этом деле и вправду пень. Равно как и в навигации. И получал нагоняй от Рукии он почти так же, как от их рыжей бестии, стоило Зоро только заикнуться о том, что он знает, куда идти. И больше всего бесило то, что и одна, и другая были правы. Разумеется, гордость не позволяли этого признать, а потому он в ответ только огрызался, чем злил девушек ещё сильнее. Уже несколько раз Ророноа думал забросить все эти мучения и идти оттачивать геппо или, как его тут называли, шунпо, благо хотя бы эта дисциплина была понятна и требовала лишь тренировок для лучших результатов. Ещё при жизни мечник, после боя с Пикой, начал осваивать поступь, чтобы больше не изображать пушечные ядра. Конечно, он мог бы попросить помощи у Завитушки, но при мысли, что чёртов кок будет его чему-то учить, становилось дурно, да и сам Поварёшка не ограничивал себя в комментариях на тему неуклюжести и медлительности Маримо. Но, в конце концов, когда упрямый мечник, взмыв достаточно высоко, потерял равновесие и едва не сломал шею, крепкая, провонявшая куревом, рука, подхватила его в воздухе. С тех пор Санджи, как обычно, матерясь, психуя и выпуская в лицо облака дыма, объяснял все нюансы этого навыка и гонял Зоро по небу воплями и пинками, вдалбливая в зелёную голову полезный навык. Это неимоверно понравилось Нами, потому как стоило заклятым друзьям начать выяснять отношения, она указывала пальчиком вверх и молодые люди пулями взмывали в небо. Зависая над кораблём, спорщики могли не сдерживать себя ни в действиях, ни в словах, не опасаясь поломать что-то на Санни или расширить словарный запас Чоппера новыми эпитетами. Сейчас, тренируя поступь, мечник чуть грустно улыбался, вспоминая процесс обучения при жизни, который был куда более нервным из-за “наставника”, но, вместе с тем, чрезвычайно весёлым всё по той же причине. Однако слишком долго скакать по воздуху мужчина всё ещё не мог из-за остаточной боли в груди и вновь приходилось возвращаться к злополучному кидо, которое наотрез отказывалось даваться. Мечник бесился. Тренируясь в одиночестве и с Кучики, сидя в библиотеке и погружаясь в медитацию, он всё равно не мог ухватить сути. Впрочем, от медитации толку было совсем мало, потому как стоило Ророноа уйти глубоко в себя — он тут же оказывался на выжженной земле своего внутреннего мира, где ему не давал покоя Китецу. — Хе-хе, ну что, “талант”, как успехи? — Иди в жопу, Сандай, — буркнул Зоро и открыл глаз. — Ну ничего. Зато ты лучший мечник в мире живых. — Это звучит как “правая нога короче, зато левая длиннее”... — Ну дались тебе эти огоньки? Серьёзно, от них же никакого веселья. Никакой тебе кровищи во все стороны, ну? — с деланно грустной мордашкой спросил меч. Впрочем, в исполнении этого демонического создания, подобное выражение скорее пугало, нежели вызывало жалость. — Ты всё прекрасно знаешь, не беси меня. Я пытаюсь сконцентрироваться. — Концентрируйся в бараках, а мне тут скучно, так что давай поболтаем. Как тебе задница у лейтенанта десятого отряда? Горяча, а? — улыбнулся, обнажая острые зубы, Китетсу и обвёл в воздухе полукруг ладонями. — Серьёзно, я пытаюсь понять, как оно работает! — строго ответил Зоро и смежил веки. — Спереди у неё всё тоже весьма неплохо… — добавил мечник после непродолжительной паузы. — Интересно, господин Ророноа… Многие известные фехтовальщики моей страны подолгу медитировали в самых суровых условиях, чтобы связаться со мной. Вы же делаете это так легко, почти инстинктивно. — Это потому что он помер, — махнув рукой, бросил Сандай. — Не думаю. Я говорил с местными клинками. И не с каждым из них может связаться их владелец, хотя большинство из здесь присутствующих — люди, постигшие не только боевые искусства, но и умеющие распоряжаться своей духовной энергией. Интересно, не правда ли? Зоро с любопытством взглянул в фарфоровое лицо Сюсуя, ожидая развития мысли. Однако взгляд чёрных глаз клинка устремился в пылающий горизонт, а бескровные губы более не проронили ни звука. Мечник тогда нахмурился, силясь понять, к чему молчаливый меч завёл этот разговор. И вот сейчас, вновь сплёвывая песок, Ророноа мысленно вернулся к оброненным словам меча Рюумы. — Хорош баклуши бить! Поднимайся и продолжим! — строго скомандовала “сенсей”, скрестив руки на груди. Зоро поднял указательный палец и нахмурился. “Так, успокойся. Думай. Как ты пользовался волей? Просто думал о том, где нужна защита… Здесь то же самое. Когда ты пользовался волей вооружения? Когда дрался. Когда дрался на мечах, не правда ли? Разумеется. Что имеем в сухом остатке? Меч.” Шинигами чуть улыбнулся, чувствуя как идея с бешеной скоростью заметалась по голове, ожидая поимки. Контакт с мечом. Ну конечно… Если он так близок с душами своего оружия — значит они способны взаимодействовать с его реацу, равно как он орудует их духовной силой. Осваивать кидо как что-то, оторванное от боя на холодном оружии, просто противоречит его натуре. Мужчина вытащил катану и почувствовал глухое рычание Сандая, отчего руки чуть задрожали. Да, всё правильно. — Ты ведь этого хотел, не так ли? — азартно прищурился он и крикнул Рукии, — Готовься! Реацу от сердца стремительным потоком рванула в руку и едва она достигла клинка — мечник сделал выпад, указав кончиком лезвия на Кучики, одними губами произнеся “Путь разрушения 33, Сокацуй”. — ...а я ей говорю: “Нанаочка…” — Кажется, ветер крепчает, — дёрнул бровью Укитаке. — И то верно,— капитаны, не опуская чашек, синхронно вытянули свободные ладони, поставив барьер, когда мощный сгусток голубой энергии с диким грохотом разбился о щит, и холм, на котором сидели друзья, ощутимо тряхнуло. Зоро с мечом наголо и очень удивлённым лицом лежал на земле, впечатавшись спиной в ближайший валун. Рукия сидела на песке и тоже ошалело смотрела на мечника. Спустя несколько секунд полного оцепенения, нижнее веко девушки дёрнулось и она принялась орать, ругая “пня” на чём свет стоит, сдабривая всё это пинками маленьких ножек по мужским бокам. — Простите, капитан! Я случайно! — крикнул Зоро, вжимая голову в плечи под градом разъярённых ударов. Мужчины лишь махнули руками и улыбнулись, оставив Ророноа на растерзание учителю, которая таким большим терпением не отличалась. — А я говорил! — ликующе улыбнулся Укитаке, стряхивая с хаори землю и траву. — Главное, чтобы это юное дарование Сейрейтей не раздолбало, а то получишь по шее от Яма-джи… — хмыкнул Кьёраку, сдувая грязь со шляпы, — Ну а пока что тост! За прогресс в обучении! — капитаны чокнулись и продолжили неспешную беседу под ругань Зоро и Рукии. После того эпизода освоение кидо наконец-то сдвинулось с мёртвой точки и пошло в диаметрально противоположном направлении. Если раньше Зоро надо было собрать всю волю, чтобы высвободить хоть капельку энергии, то теперь мечник, напротив, учился сдерживать мощный поток, который выдавали клинки. Впрочем, эта проблема вскоре разрешилась, когда до Ророноа дошло, что можно ведь, не обнажая оружие, пользоваться боевыми стойками, которые впитались в мышцы на уровне рефлексов. Рукию несколько беспокоил такой неортодоксальный подход к древнему искусству, но капитан беззаботно пожал плечами и сказал, что метод академии, конечно, наиболее эффективный, но далеко не единственный, а потому сам с интересом наблюдал за экспериментами подчинённого. Это дало Зоро огромный стимул работать над своей техникой самостоятельно, подбирая позиции, наиболее подходящие для того или иного метода атаки и защиты. Конечно, это была огромная работа и прогресс шёл медленно, но чувствовать как при нападении ликует Китецу, а в защиту вступает монолитная сила Сюсуя, было неимоверно интересно. Ророноа вновь почувствовал себя десятилетним пацаном, который изобретает Санторью. И это ощущение придавало ему давно забытое вдохновение, заставляя тренироваться до глубокой ночи. Пару раз дошло до того, что Рукия, которая нередко присутствовала при занятиях мечника, сама гнала его спать. Вот и сейчас, спустя три недели с начала обучения, брюнетка сообщила, что дело вообще-то уже к ночи и никто его не отчислит, если он продолжит завтра. Зоро рассмеялся и собрался было уходить, когда перед глазами всё почернело и земля вновь ушла из-под ног. То же самое он почувствовал во время тренировки с Куиной. Тогда Зоро списал всё на последствия ранения, но сейчас он уже был здоров как бык, и новый приступ его всерьёз обеспокоил. Качнувшись, мужчина услышал шелест реки и увидел силуэт Сейрейтея, окружённый густым чёрным лесом. Сквозь мелодию ночной природы послышался знакомый голос: — Эй, ты в порядке? — Почему мы оказались в лесу? — недоуменно спросил он и огляделся. Рукии рядом не было, — Эй, ты где? — Я здесь, тупая башка! — по лбу пришёлся удар кулачка и Зоро тряхнул головой. Моргнул пару раз, вновь ощущая себя на тренировочной площадке, и огляделся. Кучики взволнованно смотрела в его лицо своими огромными глазами, явно не понимая что делать. — Эй, Ророноа… ты чего? Мужчина мгновение посмотрел на одно из зданий, за которым, кажется, мелькнул край розового кимоно, но после чуть улыбнулся. — Всё нормально. Похоже, я сегодня немного переусердствовал. Пошли спать? — Ты выглядел странно. Я имею в виду, страннее, чем обычно… — задумчиво произнесла Рукия и мечник тут же начал негодовать на тему того, что большой вопрос, кто из них более странный и вообще. Капитан восьмого отряда не стал вслушиваться в беседу молодых людей и, поправив шляпу, сорвался с места. У него планировался очень серьёзный разговор. — Ты знал! — серые глаза метали молнии, а от привычной улыбки не осталось и следа. — Разумеется, — совершенно спокойно ответил Укитаке, подняв глаза от бумаг на друга. — Широ… как… это… — Кьёраку даже слов не мог подобрать, до того он был зол, — это подло! Ты понимаешь, чем ты рисковал? — Успокойся. Не ори и послушай меня, — Укитаке убрал с лица челку и сделал глубокий вдох, глядя на плотно сжатые губы капитана восьмого отряда. Говорить с Шунсуем, когда он так взвинчен, было сложно, а местами и опасно, но он, в конце концов, его самый близкий друг, — Разумеется, я знал, что та рана так просто не пройдёт. И результат мог быть каким угодно, это я тоже понимал. Но узнай остальные об этом, особенно Маюри, — разговор был бы короткий, сам знаешь. Да, это было… — Подло, — рыкнул Кьёраку, зло щурясь. —…не до конца честно с моей стороны, ему этого не сообщать, я понимаю. — Понимаешь?! Неужели тогда нельзя обойтись без этих вот хитрых схем? Или тебе просто это нравится? — Не смей! — жёстко ударил ладонью по столу седой капитан, — Тебе ли не знать, что я не Айзен и мне это не приносит ни малейшего удовольствия! — Укитаке закашлялся и вытер губы, — Ты же его сам видел. Скажи я ему всё как есть, он бы тут же сорвался на поиски. И что потом? Где-нибудь в Руконе мы бы опять считали убитых, будь последствия иные? А если бы он тоже стал пустым? Да даже если и нет, это не подпольный колизей, там противник куда серьёзнее и один, в нынешнем состоянии, он не имеет шансов на победу. Нет уж, — мужчина перевёл дыхание и сделал глоток чая, — Так он сможет вывести нас на неё, находясь при этом, под нашим присмотром и под нашей же протекцией. И, можешь быть уверен, я хочу его защитить. В первую очередь от него самого. Стальные глаза встретились с зелёными и в комнате на некоторое время повисла напряжённая тишина. — Ты этим же руководствовался с Куросаки. Но тот был мальчишкой, а этот парень другой. Он подобного не простит, — в конце концов заключил Шунсуй, мрачно глядя на друга. — Я знаю, — тихо ответил мужчина и вздохнул, — но лучше уж пусть он ненавидит меня, будучи живым. Обида когда-нибудь пройдёт. Может даже, когда меня и не будет, но главное, чтобы он дожил до того времени. — Хватит так говорить, — Кьёраку опустил глаза и его голос стал непривычно тихим, а Укитаке лишь печально улыбнулся, глядя на пруд.