***
Усталая бессонница, посещавшая гениальные умы в самые неподходящие моменты их жизни, не обделила своим вниманием и пятнадцатилетнюю Сёчикара, которая её визиту была отнюдь не рада. Как бы Аи не клонило в сон, как бы не болела голова и как бы не слезились глаза, уснуть не выходило. С каждым часом спать хотелось всё больше, а шансов уснуть — всё меньше. Это всё Майки виноват. Из-за него она переволновалась и теперь не могла сомкнуть глаз. Если бы только не он… «Если бы не он, ты бы бесилась из-за Сонг Су, и результат был бы тот же», — подсказывал здравый смысл, и не соглашаться с ним у неё не было желания. Под рукой у Аи лежал полуразряженный мобильник, если включить который, можно было увидеть на экране кучу пропущенных: четыре от матери и девять от Джуна. Не трудно было вообразить, что побудило их на столь многочисленные звонки. Скорее всего, сценарий был примерно следующий: вчера (вернее, уже позавчера) Дракен всё-таки побил Джуна, а сегодня тот в бешенстве, преисполненный желания отыграться, нагрянул к ней в квартиру, но не застал её там; он прождал час, другой, время стало совсем позднее, он начал ей названивать, она не отвечала, и тогда он позвонил матери, чтобы нажаловаться и хоть так подпортить жизнь «любимой сестричке». Последний входящий от матери значился в двенадцать, Джун же несколько раз звонил в два часа ночи и, вероятно, повторит попытку дозвониться утром. Аи не хотелось об этом думать. Вообще думать не хотелось, но мысли всё лезли и лезли в голову, пока в мутное оконное стекло не заглянули первые лучи восхода, добравшегося уже и до укромного дворика-колодца. Последняя попытка отдаться сну канула в лету с резким, прорезавшим тишину комнаты телефонным звонком. Аи слегка вздрогнула от неожиданности звука и, не глядя, приняла вызов: звонить в такое время мог только один человек. — Принцесса не ночевала дома, ещё и на звонки не отвечает — с принцем, небось, кувыркалась? — голос Джуна был на удивление весёлым, и Аи загодя поняла, что ничего хорошего из этой весёлости для неё не выйдет. Джун — скотина злопамятна, просто так ситуацию с Майки и Дракеном на тормозах не спустит, и его счастливый голос — всего лишь очередное подтверждение того, что он уже придумал способ ей насолить. — А ты, видимо, завидуешь, что кувыркалась я не с тобой? Судя по недовольному хрюканью в трубке, она была близка к правде. — Зачем звонишь? Сёцу быстро забыл о её маленькой шпильке и заговорил прежним приторно-нарцистическим тоном: — Сегодня в 13:00 будь дома у отца. Матушка хочет с тобой «серьёзно поговорить». — Зачем? — Приходи — сама узнаешь, — его злорадное хихикание вызвало у Аи волну мурашек. Неприятное заявление. Джун наверняка уже рассказал матери и про ночную встречу, и про «разговор с Дракеном» по её вине (наверняка наврав и приукрасив с три короба), и, конечно же, не забыл упомянуть, что она не ночевала дома. Вкупе всё это грозило вылиться в крупный скандал с последующими санкциями. — Передай маме, что я не приду. — Но-но-но, не так быстро, сестрёнка, — чем дольше они говорили, тем довольнее становился его тон, и тем больше Аи не могла найти себе места. И тут он выдал: — Это по поводу твоего братца. Мы вчера семейный совет устроили, покумекали, что с ним делать, и решили, что по деньжатам натяжно получается. Так что сама понимаешь, — Джун усмехнулся в трубку, и Аи сжала телефон до того сильно, что у него затрещал корпус. Руки похолодели, а в виски ударила кровь. — Ты чего там примолкла? Даже ничего не ответишь? Рада, что в больницу ходить больше не придётся? — Что с Шином? — сквозь зубы процедила Аи, понимая, что далека от спокойствия и холодного рассудка как никогда. — Хм-м… Не скажу. — Что с моим братом?! — она прикрикнула, и голос сорвался. — А что с ним? — он издевался открыто и даже не пытался это скрыть. — Разве с человеком в его состоянии может приключиться что-то плохое? По-моему, хуже уже некуда, — и Джун расхохотался, полностью довольный и своей второсортной шуткой, и ситуацией в целом. — Да что с ним?! Что вы там нарешали, бляди?! — Аи заметила, что во всю кричит, но истощённые нервы и отсутствие сна не дали ей вовремя заткнуться. Чужие люди решали судьбу её брата, а она об этом ничего не знала. Раз за разом она преисполнялась всё большей ненавистью к этой семейке, что, казалось, больше уже некуда, но каждый раз они снова и снова били все возможные рекорды скотского поведения. — Что сразу кричать-то? Не выспалась что ли? Если есть пожелания, могу послушать, но- — Желаю тебе засунуть свой блядский язык себе в задницу и подавить дерьмом, которое ты мне втираешь. — Хаха, дерьмо, говоришь? Из дерьма тут только ты, малышка. Аи хотела ответить ему всё в той же манере, но тут в дверь её временного пристанища настойчиво постучали. Видимо, она раскричалась слишком громко, и кому-то это начало мешать. — Передай матери, что приду. А ты, надеюсь, сдохнешь к тому времени, — рявкнула Аи в трубку и бросила телефон на кровать, понадеявшись, что он чудом разобьётся о мягкий матрас. После криков чувствовала Аи себя по меньшей мере неважно. В дверь продолжали долбить. Глаза щипало, голова раскалывалась, внутри тлела не до конца выплеснутая злость. После очередной череды ударов в несчастную деревяшку, Аи подорвалась с кровати, добежала до двери и резко её распахнула с острым желанием наорать на того, кто за нею стоял. — Да что вам всем от меня надо?! — крик вырвался у неё прежде, чем она успела понять, кто именно был перед нею. Злость и уверенность в своей правоте тут же улетучились, и на смену им явился жгучий стыд. Ошарашенный таким приветствием Майки стоял на пороге и не знал, как себя повести. — Тебе плохо? — было первое, что пришло ему на ум при виде растрёпанной девушки с влажными красными глазами и подёрнутым нервной улыбкой ртом. — Может, позвать кого? — Прости. Не надо никого звать. Я просто ёбнутая истеричка, — Аи нездорово усмехнулась и скованно передёрнула плечом. Кажется, у неё дергался левый глаз. — Точно в порядке? — Лучше некуда. Ты по делу? Зайдёшь? — А ты… не с клиентом разве?.. — через её плечо Майки заглянул внутрь комнаты и со стыдом понял, что та вообще не предназначена для приёма клиентов: слишком маленькая, да и рабочий стол есть. К тому же там было пусто и кровать была застелена. Поймав на себе грустный и, без сомнения, уязвлённый взгляд Аи, он понял, что до этого всё время ошибался в своих суждениях. — Прости. Ты вчера сказала, что работаешь тут, и я сдуру подумал… — Всё в порядке. Я помню, что я тогда сказала, и от этих слов не отказываюсь. Можешь считать меня девочкой по вызову, если хочешь. — Не хочу. — Как честно, — она улыбнулась шире. — Вчера я устроилась работать здесь секретаршей. Хотя не уверена, работаю ли я здесь до сих пор: наезжать на начальство — не лучший способ удержаться на месте, а у меня сегодня только так и получается. Не дожидаясь его комментариев по этому поводу, Аи отошла с прохода и жестом дворецкого пригласила его войти: — Проходи, давай, а то мне неловко. И Майки прошёл, вот только понял с запозданием, почему именно девушка хотела поскорее закрыть дверь. Ручка щёлкнула, Аи пошатнулась на месте и тут же опиралась о стоящий практически у самой дверь стол, едва не запутавшись в собственных ногах. — Аи?! — Майки подошёл к ней, предлагая руку, чтобы её придержать, но та её оттолкнула. — Не обращай внимания. Голова закружилась. Просто перенервничала, — она вновь усмехнулась, хотя это с трудом можно было назвать усмешкой. Взгляд девушки помутнел, и Майки показалось, что она вот-вот потеряет сознание, но она уверила его, что всё в порядке, и кое-как добралась до кровати: тут же легла на неё и перевернулась на бок, чтобы видеть Майки. Взгляд снова прояснился. Манджиро плюхнулся на кровать рядом, Аи не была против. — Я повела себя как ненормальная. Извини, что накричала. — Ты уже извинялась. Ничего страшного. — Немного погодя, Майки осторожно спросил: — Что-то случилось? — Типа того. Конечно, ему хотелось услышать более развёрнутый ответ, но это было уже вне его компетенции. Он молча склонил голову на бок, чтобы получше рассмотреть, как сейчас выглядит лицо Аи, и с неловкостью понял, что она тоже его рассматривает. Девушка устало улыбнулась. Майки ловил себя на этой мысли и раньше, но в этой серой комнате, среди запаха плесени и мужского пота, её улыбка показалась ему даже красивой. Ну надо же, он успел стать романтиком, сам того не заметив. — Так зачем ты пришёл? — Хотел узнать, правда ли ты шлюха, под предлогом позвать тебя на завтрак. И улыбка повторилась снова. — Ну, на этот вопрос я уже ответила. Ты ведь что-то ещё хочешь спросить, не так ли? Проницательность — вишенка на характере девушки. Ешь, да не подавись, а то ещё придётся вынимать кости из горла. — На кого ты кричала? — На Джуна. — Это тот, который позавчера… — Ага, тот самый. Бесится, что Дракен его побил, а меня дома не оказалось. — И как это связано? — Ну ему же надо на ком-то отыграться. А вот тут улыбка была уже лишней. — Ты это серьёзно сейчас? Аи махнула рукой и проигнорировала вопрос, в лоб задав встречный: — Так предложение с завтраком ещё в силе, или это был только предлог? С кем другим Майки бы разозлился, ибо игнорировать чужие вопросы так дерзко (тем более его вопросы) — это сугубо его, Майки, привилегия; но на этот раз он решил, что Аи можно и простить. — В силе. Но Кенчик ещё не проснулся: можем его разбудить. — О, я не самоубийца, чтобы его будить. Не хочешь вздремнуть полчасика, пока он сам не проснётся? Майки мотнул головой, ну а Аи зевнула в ладошку и виновато пояснила: — Прости. Не спала всю ночь, а тут накричалась, и сил совсем не осталось. Кстати, спасибо. — За что? — За то что успокоил. — Но я ничего- — За это и спасибо. Вникать в её мысли, наверное, было бы так же опрометчиво и бесполезно, как и расспрашивать о личном. Майки смиренно вздохнул, подтянулся на кровати повыше и упёрся спиной в стену — ну вот, так просто прекрасно. — Можешь поспать пока. Я разбужу, когда надо будет. — Делать тебе больше нечего кроме как спящих дев будить, — заметила Аи и не безосновательно. Ну серьёзно, зачем ему сидеть здесь, когда у него наверняка есть дела? — Всё равно Кенчик спит, а мне торопиться некуда. Проснётся — и пойдём завтракать.***
Кен проснулся часа через два после вышеописанных событий. Первое, что он заметил после пробуждения, так это то, что в комнате нет воды, второе — что в комнате нет Майки, третье — что его кровать холодная, а значит, ушёл он уже давно. Вопрос только — куда? Рюугуджи нерасторопно оделся, перезаплёл косичку и, прихватив с собой стаканчик с пастой и щёткой, пошлёпал по спящему борделю в места не столь отдалённые. По пути он оказался в том самом коридоре, о котором вчера говорил Майки, так что не преминул заглянуть в «ту самую комнату», которая, как раз кстати, оказалась открыта. Сказать, что картина, застанная им внутри, его удивила — ничего не сказать. Аи спала на краю кровати, свернувшись комочком, и вот-вот норовила грохнуться на пол; Майки же, устроившись у неё в ногах, скрестил на груди руки и в сидячем положении тоже спал. Майки. Спал сидя. Тот самый Майки, который жалуется на жёсткие пружины в матрасах и требует только пуховые подушки. Дракен достал из кармана домашних шорт телефон-раскладушку и сделал пару фото (во-первых, чтобы при случае Майки ими шантажировать, во-вторых, чтобы при случае показать их Эмме, ибо та без вещественных доказательств в такую сцену точно не поверит. Да и кто вообще поверит?).