Антон, камера, мотор!

Утро выдалось прохладным, но Даня со своей тахикардией по утрам этого не почувствовал. Он лежал на животе, под правой рукой и между ног по подушке, так что носом зарылся в ту, что ближе к лицу была. Он открыл глаза, зевнул. Перевернулся на спину и дергнулся: на кресле у окна сидел тот парень с тем же одеялом, которым старший вчера его укрыл. «И зачем ты сюда пришел? Тут спится лучше что-ли?» — немые вопросы бродили в голове Дани, но он не особо ждал ответов. Он принял вертикальное положение, потрепал свои волосы, пытаясь окончательно прийти в себя. Встал и к Тоше подошёл с целью переложить его на кровать — не спать же ему в положении крюка так и дальше, хотя спина на утро и так болеть будет, наверное. Успешно выполнив задуманное, присел на корточки, положил голову на постель и начал наблюдать за лицом украинца. Он стал красивым. Видно как выросла его осознанность — он начал ухаживать за собой, подбирать одежду и прочее. Может, это и привлекло внимание шпалы, но кто знает. Лучи солнца на рассвете обпивали изгибы лица парня, создавая очаровывающую игру теней. Дане хотелось смотреть на это и дальше, но глаз Антон, видимо, из-за света, зажмурил и поднёс руку чтобы потереть. Даня немного дергнулся и поднял голову, немного отодвигаясь. Мгновение и глаза Кратоса открыты. Непонимающим взгляд сопровождается диалогом: — Что ты делаешь? — выгнул бровь и прикрыл одеялом оголенный торс. — Перенес тебя на кровать. Спина не болит? Всю ночь в кресле провел. И зачем? — Нежно, но быстро. И как только у него получается? — Что значит в кресле? Я же у себя засыпал, — настораживает, правда? — Ну засыпал у себя, а потом сюда видимо пришел. Я тоже не знаю, спал же. И как только тебе не стыдно было ко мне спящему заходить? Хех, а вдруг я голый? — игриво, издеваясь, тянет старший. — Что значит голый? Ты чё в моей квартире голым спал? У-у-у, сюка, я тебе щас кое-что отрежу, блять! — начал вопить и потянулся рукой потрепать волосы Дани, но тот отодвинулся ещё дальше. С кровати падать не хотелось, по этому Тоша и не потянулся дальше. — Но я не приходил сюда. Это ты, признавайся, притащил меня сюда своими грязными руками! Я хоть в трусах? Ну хоть не изнасиловал! — кривлялся, пытаясь не выдавать своей нервности из-за такой ситуации, младший. — Так я тебя уже одел. Хех, вот как раз в душ иду, — с игривой улыбкой произнес Данил, встал и направился в сторону двери. — Э, ты давай мне тут не.. — но Даня вышел, даже не обернулся, — того, этого... Дослушал бы — хам! Тоша ещё посидел немного в кровати, а потом и сам пошел на кухню ибо живот давал знать, что внутри пусто. Какое-то странное чувство. Ему впервые хотелось есть и получать от этого удовольствие. На кухне было всё как прежде, видимо, Даня тоже только проснулся. Антон так и не понял как оказался не у себя в комнате, но решил болт забить. Всё равно не узнает уже правду. Он подошёл к холодильнику и обнаружил внутри три яйца и колбасу не самую свежую. Очевидно, пора сделать что-то на подобии яичницы. Поставил сковородку на плиту, налил масла, включил — пускай греется. В тарелку разбил яйца, добавил соли и начал взбивать до однородности. Он делает это потому что не любит желток, а в перемешку, он хоть не так сильно чувствуется. Стало холодно: окно было открыто ещё со вчера. Тоша не обратил внимание, но пошел к себе в поисках кофты. 10 минут искал, сковородка уже раскалилась, но не сильно — он поставил на маленький огонь перед уходом. Пришел и продолжил — нарезал колбасу, так уже была скользкой, (но кого это останавливало? Сейчас пожарит и всё будет вкусно) и закинул ее в сковороду, накрыл крышкой, чтоб не брызгало масло по всей кухне. Жарил минут 10, а следом влил яйца и продолжил. Когда всё схватилось, поперчил и деревянной вилкой проверил, не пристало ли. В это время сзади подкрался Данил. Тоша готовил уже минут 20, так что Даня успел прихорошиться. Он нерешительно обнял младшего сзади. Тот застыл. Время не замедлялось, просто повисла неловкая тишина: — Хах, ты шо совсем оборзел? — Тоше так не хочется это прекращать, но по привычке пытается не палится. — А ты продолжай. Я аппетит насматривую… — игриво, обжигает дыхание растерянного младшего. А у самого зубы сводит от удовольствия. Вскоре оба будут пытаться свести всё в шутку, но не смогут. — Перестань, мне не удобно! — звучало грубо, и Тоша начал вырываться, а Даня не стал сопротивляться. Он отпустил его и сел за стол ожидая, пока Антон закончит. Тоше вся эта ситуация была странной. Не ожидал он такого от, казалось, гетеро-друга. Хотя, может это лишь очередная глупая шутка, а ты уже себе напридумывал. Обдумывая, быстро доготовил, вложил всё на две тарелки и поставил на стол — одну перед старшим, вторую напротив — себе, но за стол не сел. Ничего не сказав, украинец вышел из кухни, оставив Квантума одного, ушёл в ванную приводить в порядок волосы и очнуться от произошедшего. Минут десять прошло, Даня закончил есть, встал, помыл тарелку и направился к двери, где встретил Тошу с мокрыми волосами и ещё не совсем сухим лицом. Хотел было потрепать его по волосам по привычке, но тот рукой отмахнулся: — Ты чего, обиделся? — но Тоша даже не обернулся. Видимо и вправду, а может ему просто нужно обдумать ещё. Бойкот значит… Квантум вышел на улицу, а Тоша сел завтракать. Прошло часа три, он всё не возвращался. Тоша всё это время дремал после завтрака, но проснулся сейчас и решил зайти в Дискорд. У кого же ещё искать поддержку, хоть они ему ее и не особо дают. В сети был лишь Диззари: — Привет, ты тут? — спросил и ответ не заставил себя ждать. — Д-да-да! Вык..чи музы.. — как-то шумно, ничего не слышно, — О, вот! Привет, Тош! — радостно послышался голос Димы. — Ты там с кем? — Дак говорил, же Артем приедет, вот тусим, хаха. — Привет, Антош! — вот и Артём. — Да, привет. — А ты шо такой поникший? Опять Даня накосячил? — Да так, он, сука, ОБНЯЛ МЕНЯ, БЛЯТЬ! — АХАХАХ — смеялись оба, но Тоше не так смешно. — Сука, чё смеётесь?! — старается не орать, ибо не знает, когда придет Даня. — Ну вот видишь, он сам сделал первый шаг, расслабься и наслаждайся, — Дима явно улыбается. Тоша не видит, но Артем смотрит на Диззари, мол «Как сам наслаждаешься? Советчик хренов», с ухмылкой. Тоша что-то бубнит, не слышно, лицом в подушку. И вдруг стук в дверь. Быстрое «всё пока» и дискорд уже был выключен. Тоша подорвался и сейчас сидит на кровати. — Ей, ты вернулся? — но за дверью тихо и младший решил выйти, посмотреть, не показалось ли. Дверь открылась, он оглянулся, посмотрел в сторону входной двери и да, его обувь на месте, а сам он, по звукам, шуршит что-то на кухне пакетом. Он посмотрел вниз — там лежала шоколадка, с под ней записка: «Прости, братик <3». Это мило. Тоша ушел обратно к себе.