Десятый круг ада

— Эда! Открой дверь! — он с силой начинает дергать ручку, понимая, что он нервничает, и именно это осознание выводит его из себя. Почему он вообще нервничает из-за девчонки, которую знает первый день? — Если это твоя очередная каприза, я убью тебя, Эда Йылдыз, — с этими словами он выбивает дверь. Это не было очередной капризой. Девушка без сознания лежала на полу, а самым необычным в этой ситуации стало то, что в первую очередь Серкан обратил внимание не на то, что Эда валяется в отключке, а то, в чем она валяется. Он не мог с собой ничего поделать. Хищный взгляд прошёлся по её телу: ноги были оголены, из-под футболки виднелась ткань кружевных чёрных трусиков, футболка всё ещё была мокрой, причём насквозь, что позволяло беспрепятственно рассмотреть грудь девушки. К счастью, это замешательство продлилось не больше тридцати секунд. Отогнав от себя наваждение, Серкан опомнился, чётко понимая, что сейчас Эде необходима его помощь. Совсем позабыв о стоящей в дверном проеме Селин, мужчина молниеносно бросается к девушке. Первым делом проверяет пульс, дышит, уже хорошо. Вспоминает, что при потере сознания пострадавшему сразу же нужно приподнять ноги. Понимает, что на мягкой поверхности это сделать будет легче. Переводит взгляд на кровать, а там огромное мокрое пятно, даже класть бедняжку туда не хочется. Придётся переложить в комнату для гостей. — Селин, тогда иди, я пока разберусь с Эдой, договорим с тобой в офисе, — ответа не дожидается, аккуратно поднимает девушку на руки и выносит из комнаты. Благо, все гостевые комнаты находятся на втором этаже, меньше времени потеряют. Укладывает на постель, вытягивает из-под неё покрывало, складывает в шесть частей и подкладывает ей под ноги. Мужчина приходит к выводу, что пора бы снять с Эды эту чёртову футболку, а то эта постель повторит участь предыдущей. Серкан садится на краешек кровати, наклоняется ближе к девушке, приподнимая её за спину одной рукой. Второй — цепляет край промокшей ткани и тянет вверх, ненавязчиво касаясь её тёплой кожи. Доходит до середины, осознавая, что сейчас все силы придётся бросить на попытки не растерять самообладание: не начать жадно разглядывать изгибы её тела, не захотеть дотронуться до всех укромных мест, которые сейчас в абсолютно свободном доступе, не облапать её в конце концов. Собирается с силами и одним резким движением снимает футболку и бросает её на пол, а чтобы не продолжать поднимать свой орган, Серкан укрывает девушку одеялом по шею, чтобы наверняка. — Эда, очнись, — максимально осторожно и легко мужчина начал бить девушку по щекам. Окно он уже открыл, одежды на ней не было, значит кровоток не перекрыт, она уже должна была очнуться, но этого не происходило. — Эда, пожалуйста, — большой палец правой руки совершенно не слушается Серкана и начинает поглаживать щёки, очерчивать скулы, заправлять выбившиеся локоны волос за ухо. Только сейчас он может разглядеть лицо Эды вблизи, потрогать его. Очень чёткие контуры, длинные пушистые ресницы, тонкий носик, мягкие волосы. — Серкан? Что ты здесь делаешь? — никакой паники, будто просто проснулась. — Ты потеряла сознание, упала, ударилась головой. Как себя чувствуешь? Болит голова? — руку он одернул от лица девушки как от горячего чайника, искренне надеясь, что она ничего не успела заметить и тем более почувствовать. — Да, немного болит голова, но в целом все нормально. Я наверное снова заснула, — лицо Серкана выражает полное непонимание, ощущение, что девушка сказала что-то абсурдное. Эда решает объяснить подробнее. — Мой детский врач называл это сонной болезнью. Когда я нервничаю, тревожусь о чём-то, паникую, я мгновенно засыпаю. Так мой организм оберегает меня от стрессовых ситуаций, — рассказывать, о том, что заставило её распереживаться, ей не хотелось, но она и не думала, что он этим заинтересуется. — Действительно необычно, ни разу о таком не слышал. О чем ты так переживала? — неужели действительно интересно, или спрашивает из обыкновенной вежливости? Эда долго думает, стоит ли ей сделать этот немаленький шаг навстречу, впервые поговорив с ним откровенно? Определённо, стоит. — Из-за тёти, она даже не знает, где я, что со мной, наверняка очень сильно волнуется. Из-за того, что происходило в баре. Не знаю, видели Вы или нет, как этот урод… Извините, господин Кайл, трогал меня, пытался юбку задрать, я такого унижения в жизни своей не испытывала, для меня это все дико. Не буду юлить, слова этой девушки, Селин, кажется, меня добили. Она ведь совсем меня не знает, а наговорила столько грязи. С одной стороны, ерунда, а с другой — я просто уже не могла оставаться спокойной, вот и запаниковала. Давно не было со мной такого. Последний раз я засыпала, когда Амир приходил к тёте и уговаривал, чтобы она меня заставила пойти к ним работать, он давил на неё, заставлял поверить, что мы от голода умрем, что меня прямо на улице украдут и продадут, — на последних предложениях голос Эды задрожал, Серкан накрыл её руку своей, ничего не сказал, но взгляд его пытался поддержать девушку. — Смотри, я разрешаю тебе общаться с тётей, с телефонами я вопрос решу в ближайшее время. Куплю тебе, а тёте отправлю вместе с деньгами, она сможет выкупить свой цветочный. Спасём Тарлабаши от вымирания цветов, — он замечает толику противоречия и смятения, понимая, что вот-вот Эда заговорит об отработках, но даже начать ей не даёт. — Все, сейчас тебе надо отдыхать, поговорим завтра, кстати, по поводу одежды, одна из моих помощниц съездила в магазин и купила тебе вещей на первое время, все лежит в твоей комнате в шкафах, правда пока что можешь переложить все сюда, потому что там выбита дверь. Поживёшь здесь, — да, любая другая бы просто молча радовалась такому исходу событий, но не Эда. Она обязательно что-нибудь придумает, будет делать то, что Серкан захочет, лишь бы не быть обыкновенной содержанкой. — Спокойной ночи, Эда Йылдыз, — это последние слова, произнесённые Серканом Болатом перед тем, как он вышел за дверь. — Спокойной ночи, Серкан Болат, — он этого уже не услышал. Голова Эды заполнилась неоднозначными мыслями. Почему он так сильно помогает ей, не прося ничего серьёзного в замен? Просто акт доброй воли? Зачем ему все это нужно? Вдруг он просто решил почистить карму? В любом случае наступит момент, когда ему надоест играть доброго папочку, и он просто вручит её Кайлу? Опасений было много, и они не были безосновательны. Она совершенно не знала мужчину, не знала, чего от него можно ожидать, чем он занимается, где работает и много другого. Другими словами, она вообще ничего о нем не знала. Как же ей хотелось закрыть уши, не слушая голос разума, и просто поверить в то, что между ними возможны хорошие отношения, дружба. Ей хотелось с ним подружиться, довериться, он помог ей, очень сильно помог. Вдруг она сможет ответить ему тем же. Вскоре Эда заснула.

***

Измотанная девушка проспала аж до одиннадцати часов. Заглянула в свою комнату, чтобы выбрать одежду из предложенных вариантов. Долго раздумывать не стала, достала обыкновенную футболку и джинсы. Там ещё были юбки, платья, сарафаны, но пользоваться своим новым гардеробом на полную она не спешила, поэтому старательно выбрала самое простенькое. Спускаясь на кухню, она была в полной уверенности, что единственный человек, с которым она может сейчас пересечься — это Моника. Ведь Серкан Болат — занятой человек, наверняка в это время он уже в разъездах или на работе. Она ошибалась, за столом сидел мужчина собственной персоной и спокойно поглощал завтрак, приготовленный Моникой. Самой женщины на горизонте не было, Эда удивилась тому, что ещё ни разу с ней не увиделась. Девушка прошла мимо Серкана и села напротив, предположив, что эта тарелка с яичницей для неё. Мужчина на неё так ни разу и не посмотрел. Это было странным, ведь вчера они разошлись на хорошей ноте. Правда, Эде было достаточно неловко смотреть в глаза господина Серкана: только когда он вышел из комнаты, она почувствовала, что на ней нет футболки. Логичным было предположить, что её раздел мужчина. Сразу после этого невероятно смущающего её открытия она также обратила внимание на то, что она находится не в своей комнате. Получается, на собственных руках перетаскивал. От всей этой логически выстроенной цепочки было не по себе. Успокаивало только одно, в пабе она была одета почти также, как и раздета вчера, поэтому по сути ничего нового Серкан не увидел. — И Вам доброе утро, — изо всех сил Эда старалась произнести это максимально дружелюбно. — Сегодня в три за тобой заедет водитель, отвезёт в больницу, будь готова, — в какую больницу? Неужели из-за вчерашнего? Она ведь объяснила, что с ней было, это даже не обморок, а обыкновенный сон. Девушка была крайне недовольна, но прекрасно понимала, что в дальнейших высказываниях ей стоит быть очень осторожной. — Можно узнать, для чего? — она старалась не вспылить. Эда просто не понимала, зачем лишний раз ему тратить на неё время, возиться с ней, тем более из-за такого пустяка. — Ты упала в обморок вчера, ударилась головой, я должен знать, что тот, кто находится рядом со мной — абсолютно здоров, что-то не устраивает? — Серкан был чертовски груб. Казалось, что вчера с ней сидел совсем другой человек. — Я же объяснила, что это не обморок, а сонная болезнь. А насчёт удара, у меня совсем маленькая шишка, я не думаю, что из мухи стоит раздувать слона и так все усложнять, — она старалась говорить уважительно, чтобы ещё больше не разозлить мужчину, но тот изначально был настроен агрессивно по отношению к ней, и Эда не понимала почему. — Эда, сколько тебе лет? Такой болезни не существует, это придумал какой-то непрофессиональный врач, когда ты была ребёнком. Возможно, он просто не хотел напугать тебя или расстроить. И даже если бы не вчерашнее происшествие, ты бы все равно прошла обследование, и я уже объяснил почему, — это даже звучало максимально странно. Каждый человек, находящийся рядом с ним, должен быть здоров. Первый таракан в голове у Серкана Болата обнаружен. — Это похоже на паранойю, — как успокоить агрессивного человека? Правильно, обозвать его параноиком. Конечно, Эда не хотела его задевать, она и не обозвала его даже, но для мужчины эта фраза стала последней каплей. Видимо, как для Эды вчера словесный понос Селин. — Как меня заебали твои вечные препирательства, Эда! Двадцать пять лет жил, не зная слова «спор», а тут блять посчастливилось тебя встретить. Если я сказал, что ты пройдёшь обследование, ты пройдёшь это чертово обследование без всяких вопросов, потому что Я здесь главный! Потому что ТЫ — моя собственность, если захочу, отсосешь мне сегодня, если захочу, отсосешь Кайлу завтра, просто тебе повезло, что я не хочу. Пожалуйста, не забывай, кто я, прекрати пререкаться, спорить и показывать свои зубы, иначе я их обломаю. Рабство — это не добрая история про юную девушку, которую спас добрый принц. Я не добрый, и уж тем более не принц, даже не вздумай строить какие-либо ожидания на мой счёт. Надеюсь, на этот раз тебе понятно, — договорив, он схватил телефон со стола и выбежал из дома.

***

Серкан был уверен, что без происшествий до работы он не доберётся. Мужчина бесился на каждого, кто делил с ним дорогу, раз десять со всей дури бил по рулю, матерился на таксистов, которые объезжали пробки значительно быстрее, чем он. В общем, раздражало его сегодня абсолютно все. Из-за неё. Сегодня она вела себя лучше, чем вчера, он заметил, и прекрасно осознавал, что его срыв — дело рук не сегодняшнего поведения Эды. А его вчерашнего. Он слишком добр к ней, слишком мягкотел. Она его рабыня, а не любимая девушка, но что-то точно шло не так. А как он вчера гладил её? Как беспокоился? Это ненормально. Он знает её второй день, какого черта? Плюс ко всему, Эда единственная, чьи выходки он терпит, не понимая одного — какого хрена? Серкан может делать с ней все, что ему захочется, но он не делает ничего, кроме добрых дел! Экий волонтёр! И тёте её денег с телефоном последней модели отправил, и Эде такой же купил, и одежды накупил, не сам, но все равно. А в чем рабство? На тусовки в высший свет выходить? Так она ещё и не бегает по дому счастливая. Хорошо, стресс, все дела, но одно НО — почему его должно это ебать? Она — рабыня, мясо, дырка для удовольствия, а Серкан что из неё сделал? Гостью? Он не знает, как отработает сегодня, потому что напряжение, злоба и раздражение заполнили его полностью, работать так — совершенно бессмысленно. Когда он в последний раз трахал кого-то? Неделю? Две назад? А то, что он вчера дрочил, представляя грудь Эды, вообще адекватно? Взрослый мужик готов кончить от одного вида голой девчонки, трахнуть которую он может на раз-два, но какого-то лешего этого не делает. Ситуацию с напряжением пора исправлять, и он знает, кому звонить. — Заберу тебя сегодня, подготовься, — Лиззи знает, как доставить удовольствие, а ещё она не задаёт лишних вопросов и не спорит, вот это ему сейчас и нужно.

***

Эда целый день не находила себе места. По сравнению со вчерашним днём она вела себя идеально, но он разозлился так, будто она ударила его, послала. Хотя, если Серкан так взбесился из-за одной не такой уж и страшной фразы, она даже представить не может, что бы он с ней сделал, если бы она позволила себе больше. Убил бы, не иначе. Она обязательно предпримет миллион попыток, чтобы не злить его сильнее, ведь она понимала его в какой-то мере. Серьёзный, влиятельный мужчина купил себе в рабство девушку просто для того, чтобы спасти её. Не претендует на её тело, не страдает психическими отклонениями, не собирается издеваться, наоборот, за один день сделал ей столько, сколько никто и никогда не делал за всю жизнь, исключение — тётя. Эда решила добиться его благосклонности, добиться такого отношения, которое было вчера ночью. В этом ей поможет Моника, с которой девушка наконец познакомилась. — Моника, а можно я сегодня сама приготовлю ужин господину Серкану? Мы немного повздорили, хочу загладить свою вину, — казалось, что сейчас глаза Моники лопнут, уж очень сильно она удивилась. Сначала она замялась, подумав о том, что господин Серкан может отреагировать на такое самовольство негативно, но ещё раз взглянув на шутливо умоляющую Эду, решила рискнуть. — Господин Серкан редко оставляет девушек больше, чем на одну ночь, а такая хорошенькая в его доме впервые. Ты нравишься мне, Эда. Да, история у вас мутная какая-то, познакомились вы не очень хорошо, но главное, что никогда не поздно что-то исправить, — оказалось, что женщина знает больше, чем предполагала Эда. Возможно, она близка Серкану в какой-то степени, наверняка, очень давно здесь работает, да и сама женщина очень приятная, добрая, вызывает уважение. — Может расскажете что-нибудь о нем? Я совсем его не знаю, — Моника улыбнулась. — Дорогая, когда придёт время, он сам тебе расскажет то, что посчитает нужным. Скажу одно, чтобы открыть эту дверь, нужно стучаться в неё пока костяшки не будут сбиты в кровь, — Эда поняла, что разговорить женщину на тему Серкана у неё не получится, поэтому оставшееся время, пока Моника доделывала уборку в доме, они разговаривали о детстве Эды, о её родителях, тёте и судьбе. Девушка не понимала, почему она так легко открылась постороннему человеку, ведь ей это совершенно не свойственно, но факт оставался фактом, Монике хотелось верить, Монике хотелось излить всю душу.

***

Ужин был готов. Приготовила Эда своё любимое блюдо — запечённая утка, фаршированная картофелем. Этому рецепту её научила тётя, когда девушка была ещё совсем маленькой. С годами она лишь совершенствовала свои умения, и теперь её утка может посоревноваться даже с тётиной. Эда накрыла стол на двух персон, так же, как был накрыт завтрак: тарелки стояли напротив друг друга. На часах было уже девять часов вечера, а Серкана все не было. Эда начинала нервничать: вдруг не придёт. Получается, все старания насмарку. Когда около входной двери послышался шум, Эда выдохнула: пришёл. Лучше бы не выдыхала, а вдохнула поглубже. По женскому смеху она поняла, что он пришёл не один. А какого было её удивление увидеть на пороге Лиззи с её фирменной мерзкой ухмылкой, даже представить себе сложно. Как ни странно, стоящая напротив девушка не выкинула ничего язвительного, наверное, потому что Серкан не сказал «голос». Мужчина шлепнул ей по заднице, взглядом отправив на верх, а после направился к Эде. — Где Моника? Её рабочий день заканчивается через час, — он даже не обратил внимание на ужин, ну или просто сделал вид, что не обратил. — Я попросила её, чтобы сегодняшний ужин я приготовила сама, она доделала уборку и ушла, — несмотря на бесконечную обиду Эда понимала, что по сути не имеет на нее права. Серкан — взрослый мужчина, он сам решает с кем ему спать и есть ли ужин, который ему готовили четыре часа между прочим. — Теперь из-за твоей самодеятельности ей влетит, она обязана была предупредить меня, что свои полномочия сегодня она решила делегировать. Она обязательно скажет тебе спасибо, потому что я её накажу, — в груди неприятно защемило: Моника слишком хороший человек, чтобы хоть кто-то обижал её, тем более из-за нее. Ответить Серкану она не решилась. — Доедай и иди спать, зайди в свою прошлую комнату, если ты ещё все вещи не перетащила, возьми в тумбочке беруши, если хочешь сегодня спокойно поспать, — несвойственная Серкану мерзкая ухмылка. Ну и зачем ей эти подробности? Он хочет, чтобы Эда пожелала ему хорошей ночи? Она бы пожелала, только срываться не хотела. Раз решила быть сегодня хорошей и послушной, значит будет, тем более до конца дня осталось не так много. Окинув её далеко не доброжелательным взглядом, Серкан развернулся и пошёл к ожидающей его Лиззи. Что-то пошло не так, когда Эда вспомнила, что у неё есть характер. Она целый день из кожи вон лезла, чтобы этот ужасный, эгоистичный мужчина стал хотя бы на капельку к ней добрее. Хотела добром на добро ответить, ужин приготовила, старалась в конце концов. На все выпады реагировала так, как будто в ней три банки успокоительного. Надоело! Почему, когда она явно старается, её старания обесценивают? Он даже не понимает, как сложно не спорить, не огрызаться, не отстаивать себя, когда ты всю жизнь была сама по себе. Эда всегда защищалась, никогда не отмалчивалась, никогда никого не боялась, он думает так легко начать кого-то беспрекословно слушаться? А: Да пошёл к черту Серкан Болат вместе со своим уважением — со стола летит первая тарелка, которая предназначалась Эде, со своим послушанием — со стола летит вторая тарелка, которая предназначалась Серкану, со своей Лиззи — девушка собирает в себе все оставшиеся силы, хватается за край стола и переворачивает его. Б: Просто обидно. За то, что такие хорошие намерения, которые в итоге вылились в ужин, просто взяли и не заметили. За то, что по своему нраву строптивая Эда и так из кожи вон сегодня вылезла, чтобы не ответить Серкану что-то едкое, а поводов было — жопой жуй. И все равно в итоге получила ведром негатива в лицо. Раз он не хочет более менее хороших отношений, их не будет. Она просто будет делать всё, что он говорит: молча и беспристрастно. Пусть сдохнет от скуки.