***
Проснувшись уже днем, Мэтт вздрогнул от неожиданности. К его боку прижималось горячее тело Кей. Девушка спала беспокойным сном больного человека, постанывая во сне и сжимая кулаки. Ее раны уже не кровоточили, но отекли и стали горячими. Стараясь не потревожить ее, Мэтт выбрался из кровати и пошел умываться. Когда он вернулся, Кей уже не спала, устало следя за ним одним глазом из под спутанных волос: – Доброе утро… – прохрипел ее голос. Мэтт удивился, насколько сильно он разнился с тем, что он привык слышать. – Не самое. – Для кого как. Мэтт присел на край кровати и убрал с ее лица мешающие волосы. Черт, и как у них так получается, что в самый неподходящий момент, когда Мэтт должен быть особенно зол на Кей, она превращается в самое беспомощное и уязвимое создание. Он провел по ее щеке тыльной стороной ладони - кожа была самой обычной, совсем не такой шелковистой, как он привык, чуть более сухой из-за кровопотери. Однако прикосновения вызывали в нем все те же чувства - останавливаться не хотелось. Убрав руку, он тихо спросил: – Чья это была кровь? – Одного моего знакомого… он помогал мне грабить склад, ну а хозяева, очевидно, были против. – Знакомый осознавал, что он участвует в ограблении? – Все добровольно. На него мои способности не действуют. Мэтт заинтересовано приподнял бровь. Такие люди существуют? – Что за склад? Кей хрипло засмеялась: – Это допрос? – Да. Девушка печально вздохнула. Горло саднило, говорить было больно, и она закашлялась, надеясь закончить неприятный разговор, но Мэтт никак не отреагировал, ожидая ответа. Потянув время больше из вредности, она продолжила: – Склад Гидры. Есть такая организация, сейчас ушедшая в глубокое подполье. Гидра тогда похитила меня, а я ограбила их склад. Все честно, мы квиты. Мэтт слышал краем уха о такой организации и читал заметки Кей, собранные в ее кабинете, но точных подробностей не помнил. Даже не знал, чем толком они занимались, но это было и не важно сейчас. – Что вы украли? – Сыворотку, которая лежит у тебя в холодильнике, и ее рецепт. Это X-сывортка, блокирующая способности любого мутанта. Я - мутант. Мэтт усмехнулся. Даже сейчас, слушая ее сердцебиение и зная, что девушка не врет, он все равно не доверял ей. Не доверял и оценивал каждое слово дважды, подсознательно ожидая обмана. Невозможно было расслабиться и на минуту, как с каким-то диким животным наедине постоянно присутствовала опасность, даже если ничего толком-то и не происходило. Хотя и опасности-то как таковой быть не могло - Кей была лишена своих сил и ранена. Задумавшись, Мэтт тяжело вздохнул и собрался было вставать, когда Кей перехватила его руку: – Не уходи. – Я всего лишь за водой. Мэтт не сдержался и все же поцеловал ее в лоб. Кожа была горячее чем нужно. Кляня себя на чем свет стоит за мягкотелость, он принес ей воды и, напоив, проверил раны, молча поменял повязки шикающей от боли девушке и вколол ей антибиотики. Затем приготовил завтрак на двоих и принес ее тарелку в кровать, сам же отправился завтракать на кухню. Все в молчании под пристальным взором двух внимательных глаз. Кей и раньше не отличалась многословием, и так прекрасно зная о чем он думает. Сейчас это было невозможно, ее силы спали дремучим сном. Мэтт чувствовал разительные изменения и в запахах, и в прикосновениях, и даже в тепле ее тела - все было по-другому, почти как в день их знакомства. Однако же девушка продолжала молчать, и это напряженное молчание нервировало и раздражало. Как будто под прицелом, Мэтт позавтракал и помыл посуду. Собравшись и одевшись в брючный костюм и рубашку, Мэтт вошел в спальню ко все также наблюдающей за ним Кей: – Мне надо в офис… Кей уже спала. Мэтт подошел к девушке и присел на край кровати. Сомнений быть не могло, она уже некоторое время крепко спала. Удивительно как могут обманывать собственные ожидания… Мэтт взял пиджак и вышел из дома, аккуратно прикрыв выбитую дверь.***
Мёрдок не собирался ни на минуту выпускать Кей из виду. Вместо поездки в офис он забрался на крышу своего же дома и устроился поудобнее, обдумывая дальнейший план. С Фогги и Карен связи не было - друзья предупредили его, что дозвониться до них будет невозможно. Он не знал даже примерно когда они приедут обратно в город, найдут ли они хоть что-нибудь. Желательно было задержать Кей у себя дома до их приезда. Если бы у них уже были хоть какие-то зацепки - ее документы, хоть какие-то доказательства, хоть что-нибудь… А что бы тогда было? Мэтт представил такую ситуацию. Смог бы он сдать девушку в таком состоянии? Определенно, нет. Сдал бы он ее вообще? В этом он тоже был неуверен… Это был подозрительно опрометчивый поступок, которого он никак не ожидал от Кей. Так доверчиво приехать в его квартиру с целым ящиком сыворотки, лишающей способностей, раненой… Или же девушка просто знала об отъезде его друзей, знала, что ей ничего не угрожает и больше не опасалась за свою свободу? Пришла к нему, без сил, без способностей, раненая… Мэтт усмехнулся. И не выгонишь ведь, да и полиции не сдашь в таком состоянии. Пол дня Мэтт провел на крыше, вслушиваясь в звуки из квартиры. Но Кей за все это время лишь раз вышла в ванную и за водой, а затем доковыляла обратно до кровати, цепляясь за стены. Объективно решив, что так она далеко все равно не уйдет, Мэтт, наплевав на слежку за раненой, отправился в офис. Необходимо было вывезти документы для продолжения работы из дома. Придя вечером домой, Мэтт подсознательно ожидал что у Кей снова появятся ее способности и она исчезнет - она никогда не задерживалась надолго. Однако, девушка была в квартире и все так же лежала в его кровати, молча следя за его действиями, и это молчание начинало действовать на нервы. Сложив папки с документами на журнальный столик, он прошел в спальню, оперся на косяк двери и скрестил руки на груди: – Ты поселиться тут решила? – Да. Мне нужно подлечиться… Да и не хочется никуда идти. Он уже успел забыть насколько нахальной бывала Кей: – Ты могла бы спросить… Обычно люди спрашивают, прежде чем остановиться в чужом жилище. – Я… не привыкла спрашивать, обычно люди и так меня слушаются… Так можно остаться у тебя? Он кивнул - это вполне совпадало с его целями. Мэтт переоделся в домашнюю одежду, подогрел ужин из ближайшей забегаловки и вручил Кей тарелку, сам же снова пошел на кухню. После ужина он поменял ей повязки - раны подсохли, отекли и уже не кровоточили, но и начинать зарастать пока не планировали. Кей все еще была слаба, и, видимо, весь день провела в кровати, никуда из нее не вылезая. Его раны зарастали намного быстрее благодаря медитативным практикам, разница уже на второй день была бы существенной. Обучить бы этому Кей… Мэтт отогнал в сторону воспоминания о первых совместных попытках медитации. Кей, как и утром, молчала и неотрывно следила за каждым его действием, разбив напряженную тишину лишь просьбой вколоть ей антибиотики и Х-сыворотку из холодильника. Каждый раз она заметно нервничала при его приближении, при смене повязок и уколах, но упрямо молчала, как будто боялась сказать что-то лишнее. Мэтт даже хмыкнул от этой мысли. Должно быть, без своих сил она чувствовала себя почти что голой. Столько лет она слышала что происходит в голове и душе у других людей, могла менять чужие мысли по своему желанию и в любой момент, а теперь всего этого была лишена. Отложив шприц, Мэтт укрыл девушку одеялом: – Сыворотка действует всего сутки? Кей утвердительно кивнула: – Потом эффект за пару часов спадает и все по новой. – И зачем она нужна тебе? – Допрос продолжается? – Да. Кей ухмыльнулась: – Пользуешься удобным случаем? Я не могу тебе лгать, и ты выкачиваешь как можно больше полезной информации из меня? Мэтт помрачнел. Расставив руки по сторонам от ее тела, он навис над девушкой и угрожающе медленно начал говорить: – Ты убила множество людей, разломала чужие жизни, воровала, постоянно обманывала и намеренно лишала памяти. Ты вторглась в мое жилище, выбив дверь и снова уничтожила новенький диван своей и чужой кровью. Я не доверяю тебе… Если хочешь здесь остаться, тебе придется отвечать на мои вопросы. По крайней мере, сейчас я могу не опасаться, что забуду ответы. Так зачем ты украла сыворотку? Кей испуганно зависла, несколько секунд раздумывая над его словами. Вероятно, просчитывала степень правдивости угрозы оказаться за порогом дома даже в таком состоянии. В пользу этого говорило ее замешательство и подскочивший ритм сердцебиения. – Я… я хочу быть с тобой… Мэтт резко помотал головой. Слишком уж явно звучала в ее голосе льстивая нотка. Это был не тот ответ, что он хотел знать. Кей снова увиливала в сторону, и это только злило. – Не пытайся перевести тему. Кей нервно сглотнула, и раздраженно выдохнула: – Мои силы растут и это пугает меня до чертиков… Ты не представляешь через что я прошла чтобы тут оказаться. Сколько лет ушло на то, чтобы просто иметь возможность быть рядом с другими людьми. Я не могу просто взять, да не слышать - это и так сводит с ума, а тут еще и увеличение радиуса. Я боюсь… Боюсь, что не смогу себя контролировать, что буду слышать больше чем может выдержать мой разум. Боюсь, что растворюсь в других людях и потеряю себя… Ее голос звучал неуверенно, сбивчиво, она явно скрывала что-то еще, Мэтт физически это чувствовал. То, что она говорила совершенно не сочеталось с сигналами ее тела. Сердце ее билось часто и быстро, выступающий пот говорил Мэтту о том, что допрос доставляет ей значительный дискомфорт. – Это не ответ, Кей. – Мэтт резко перебил ее. – Я же слышу твое сердцебиение! Хватит уже юлить, скажи правду в конце-то концов! – От меня пахнет! – Что… – Пахнет от меня, вот что! – Кей гневно оттолкнула Мэтта здоровой рукой подальше от себя. – Прижался ко мне как в метро в час пик со своим сверхобонянием и сверхслухом, а я после операции не мылась вообще! Выслушав всю её внезапную гневную тираду, Мэтт растерялся от абсурдности услышанного. Он обвинил Кей сразу в нескольких смертных грехах, и никак не ожидал что ее могут волновать столь приземленные вещи. Он никогда не замечал за ней склонности предаваться всяким “маленьким женским радостям”, от косметики до одежды, и даже банальный уход за собой был не в её характере. Но эмоциональный ответ и реакции тела на этот раз совпадали, голос звенел от негодования, а запахи… Это действительно было смущение пополам со скованностью тела и совершенно искренним желанием, чтобы он отодвинулся. Оказывается, и стыдливость ей не чужда… Это было что-то из области фантастики. Дабы убедиться, что ему это не чудится, Мэтт склонился над девушкой и втянул в себя запах ее тела, широко раздувая ноздри и не обращая внимания на усилившиеся попытки себя оттолкнуть. Девушка даже голову отвернула, чтобы быть подальше. – Ты верно с ума сошла?... И после операции пахнешь ты лучше, чем большая часть населения Нью-Йорка! – Большая часть - это старики, бомжи и мужики после тяжелого рабочего дня? Если так посчитать, то в этом меньшинстве как раз останется все женское население фертильного… Договорить она не успела, ее негодующий поток тирад был решительно заглушен поцелуем. Мэтт чувствовал все ее смятение и скованность, отвращение к самой себе. Кей одновременно и отвечала на поцелуй, и отталкивала его здоровой рукой. Это было понятно, честно и … мило. Все еще посмеиваясь, Мэтт уперся локтями по сторонам от ее плеч, осторожно согнувшись над девушкой, чтобы случайно не задеть ее. – Ты так долго копалась в моей голове, что могла бы и понять. Запахи - это прежде всего информация. Тем более что так мне даже больше нравится. Мэтт нисколько не кривил душой - за последние пару минут Кей стала намного более человечной и искренней. Как будто какой-то рубильник щелкнул в голове, и мужчина наконец-то смог расслабиться - напряжение последних месяцев, вся опасность как будто разом ухнули в глубокую яму. Перед ним лежала обычная девушка с обычными тревогами и желаниями, которую по-настоящему волнует лишь то, как она пахнет и что он об этом думает. Кей только недовольно фыркнула в ответ. – Отодвинься уже от меня! Мэтт ухмыльнулся, аккуратно перебрался через Кей и лег рядом, пользуясь её беззащитностью и совершенно игнорируя недовольное шипение. Единственный запах, который действительно его раздражал, был запах чужой крови на волосах Кей. Он подпер голову одной рукой и приобнял ее за живот другой. Девушка пыталась отодвинуться подальше насколько позволяла кровать, но, игнорируя эти попытки, Мэтт лишь придвинул ее ближе к себе и спросил: – Твой знакомый знает, что он при смерти? – Конечно, знает. Еще бы он о таком не знал… – Так зачем вы рисковали своими жизнями ради этой сыворотки? Кей напряженно выдохнула: – Я же уже сказала зачем… Представь, что ты вдруг начал слышать весь Нью-Йорк разом. Каждую минуту здесь умирает и страдает множество людей, и всех их ты будешь слышать, будешь чувствовать боль и умирать вместе с ними. Представь, что внезапно твой мозг от обилия информации подведет тебя… Тогда все эти люди разом окажутся под угрозой. Я ведь буквально могу сделать с кем угодно что угодно… – Но ты же не знаешь насколько увеличится сила. Возможно, ты уже дошла до предела. – А возможно и нет. Это и пугает больше всего - неизвестность… Это и так тяжкое бремя, и я устала. Устала быть одной, устала постоянно скрываться и сдерживаться, контролировать себя и свои эмоции, стараясь никому не причинить вреда. Я хочу хотя бы чуть-чуть пожить нормальной жизнью! Сидеть в кафе и не знать, что у официанта снова воспалился геморрой в заднице. Не умирать вместе с дедом в квартире на втором этаже. Не знать, что молодую маму с коляской, идущую мимо, дома ждет лишь череда насилия. Проходить мимо людей и не тащить на себе весь груз их проблем! Заснуть с тобой в кровати без страха обнаружить труп с утра, не знать о чем ты думаешь. Жить собой и для себя… Я не знаю как ты сегодня провел день и о чем думал, и это прекрасно! Это как развернуть подарок на Рождество под елкой, только разворачивать я теперь могу их каждый день, с каждым человеком... Голос Кей дрожал и звенел, она все говорила и говорила. Поток мыслей и чувств Кей постепенно иссяк, и на некоторое время воцарилась тишина. Мэтт лежал рядом и представлял себя на ее месте. По медитациям он знал каково ей приходится, и знал, что одновременное обладание множеством тел и сознаний сильно выматывает, даже его, привыкшего слышать и воспринимать намного больше, нежели обычный человек. Но… Мэтт же привык к своим способностям, сделал их частью своей жизни. Он предполагал, что Кей прошла похожий путь, и что, так же как и для него, ее способности больше не вызывают проблем. Видимо, все было не так просто… и никогда не было. – И какие у тебя планы дальше? – Планы… – девушка хохотнула, как будто ее развеселило это слово. – Ну… если воспроизведу сыворотку, то получу свободу. Еще у меня есть наручники и ошейник, блокирующие способности, но нет схемы их устройства. Если найти хорошего оружейника, который сможет разобраться как это использовать, то теоретически… можно сделать легкое невидимое устройство для регулировки своих способностей до нужного уровня. Мэтт снова подтянул к себе успевшую отодвинуться девушку: – Почему же ты не воспользовалась наручниками или ошейником? Зачем тебе вообще эта сыворотка? – А они не действуют полностью. Я все равно все чувствую в них, могу распоряжаться чужими телами и слышу чужие мысли и боль, но не могу управлять воспоминаниями и разумом, а также блокировать боль и прочие неприятные ощущения. Сыворотка пока единственный вариант не свихнуться окончательно. Да и неудобные они - там блок питания огромный и тяжеленный, ты держал их в руках вообще? Мёрдок нахмурился и задумался. Это была крайне важная информация - в Рафте заключенным полагались лишь ошейник и наручники, и она сбежит оттуда, обладая лишь контролем над чужим телом, либо словит пулю, убегая. Да и кто знает, будут ли они вообще хоть как-то работать, если у нее увеличится сила. – Перестраиваешь в голове план, как безопасно сдать меня полиции?... – Кей с усмешкой рассматривала лицо задумавшегося мужчины. – Ты ведь уже понял, что тюрьма меня не удержит. Нагловатый развязный голос Кей вернул Мэтта в реальность. Расслабившись, он совершенно забыл с кем имеет дело, и это понимание неприятно кольнуло где-то внутри. Он пробежался кончиками пальцев по ее лицу. – Ну вот зачем ты так? Я же не враг тебе, и не желаю зла… Пока. – Знаю. – как-то легко отреагировала Кей. – Я к тебе целый ящик сыворотки притащила, которая точно сработает. У тебя ничего на меня нет, да и ты успел поменять свое отношение ко мне. Мэтт не удивился такой осведомленности. Глупой Кей назвать было трудно, и она наверняка проверила его незадолго до своей вылазки. – А еще я только что тебе соврала, и ты этого даже не заметил. – самодовольно добавила девушка. Мэтт нахмурился и мысленно пробежался по всему их разговору. Вставая с кровати, он холодно заметил: – Очевидно, что браслеты и ошейник все же удобнее каждодневных уколов. Если бы это работало, ты бы не стала охотиться за сывороткой и рисковать своей жизнью. Ты не врешь… И знаешь что? Обман от тебя я бы за версту почувствовал. Кей хотела было что-то сказать, но вовремя сдержалась. Однако скрыть свое тихое ликование она так и не смогла, что заставило Мэтта засомневаться в своих словах и способностях.