ОБМ: Общество бездомных мечтателей

- Почему мы все время таскаем его с собой? - спрашивает Сынен, пока они пробираются сквозь тесную толпу. Ибо немного удивляется от вопроса, который на самом деле сам себе иногда задаёт. Но так выходит, что Сяо Чжань каким-нибудь боком оказывается втянут как минимум в четверть его дел, бывает поблизости, иногда помогает с информацией. - Он сам за нами таскается, - отмахивается Ибо слишком громко. Их соглашение включало в себя такую помощь - негласно, конечно, все же староста не должен оставлять надолго своих, однако Сяо Чжань более чем самоотвержен, его не приходится просить дважды, иногда и вовсе можно не просить. Ибо ценит это качество ровно настолько, насколько может сам таким быть. - Он консультант, ты в курсе, - добавляет Ибо, факт очевидный, больше для дополнительного подтверждения. - Ведет он себя не как консультант. Ау! - Сынен подпрыгивает на месте, затормозив их. - Меня ущипнули за зад! Ибо улыбается. - Нет, ты видел! - возмущается Сынен в праведном негодовании. Ибо уже не сдерживает полноценный смешок. - Он ведет себя как твой напарник, а ты его иногда слушаешься. - Сынен снова отвлекается на кого-то из толпы. - Он просто помогает. Иногда. - Ибо закатывает глаза, и именно на этот момент друг оборачивается. - Почему я хочу рассмеяться тебе в лицо? - дразнит Сынен. Они оба вздыхают одновременно, потому что толпа сдавливает в железных объятиях. Ибо кажется, что его ребра треснули. Реплика остается без ответа, так как они наконец добираются до первой барной стойки. Сынен театрально ложится на нее грудью, положив лоб на руки. - Когда мы выберемся отсюда, ты объяснишь, откуда твой бездомный смог достать билеты на закрытую вечеринку. - У него свои связи. - Ибо делает знак бармену на что-нибудь покрепче и не разбавленное. - Брось, входной билет на эту вечеринку стоит больше моей месячной зарплаты, а обувь любого из них - больше моего годового жалования. Ибо с ним согласен, но Сяо Чжань достал билеты без лишних слов. На данный момент хочется абстрагироваться от неловкого чувства, словно надел ботинки не по размеру. Среди шумного веселья и искусственной суеты хочется в свое, привычное. Не то чтобы он стыдится невысокого положения, но считает, что окружение человека должно быть под стать убеждениям и стремлениям. Убеждения и стремления этой среды для него чужды, а вот Сынен, кажется, наслаждается новизной ощущений. Сяо Чжань без колебаний вручил им черную карту с неоновой полосой поперек пластика. Красивый голубой цвет в названии “Хрустальная слеза” был последним изобретением новомодных течений, от техники до фешн-индустрии. Подсветка самого клуба пестрила этим голубоватым свечением, особенностью которого считалось, что каждый видит цвет по своему, по мере того как мутнеет сознание. Голубоватый был стандартом “слезы”, но чем светлее видел его человек, тем яснее можно было понять степень обдолбанности. Заметили это, кстати, первыми мечтатели. Когда на улицы поступил новый синтетический наркотик, симптомами оказались легкая эйфория и разница в распознаваемом цвете. Бездомные сообщили о наркотике сразу, как и о странном эффекте у жертв. Ибо чертыхается под нос. Он теряет такую отличную возможность попробовать разузнать о наркотике больше, вряд еще будет возможно попасть в клуб уровня как этот. Он оборачивается, максимально раскрепощенно пританцовывая на месте, делает вид, что отпивает из своего стакана. - Я не понял, ты его позвал или мы веселимся в одиночку? - Сынен облокачивается на барную стойку, скорее из вредности задержавшись в неудобной позе, потому что сбоку к нему прижимается не очень приятного вида тип. - Если уважаемый бездомный придет, то я вынужден буду рассказать Кларе, как ты меня бросил на растерзание всем этим женщинам. - Я сомневаюсь, что все эти женщины захотят тебя растерзать, - ухмыляется Ибо, за что получает взгляд “пошел ты знаешь куда”. - Извините, опоздал, - раздается громко за спиной. Даже сквозь идиотскую музыку и гул голосов Ибо это расслышал так четко, словно вокруг никого. Сяо Чжань в неизменных темных брюках, хотя выглядят они поновее, и в темной рубашке. Никогда, никто и ни за что не согласился бы, что этот очкарик - староста бездомных, которые живут под мостом, а не принимают ванну шампанского из благотворительных чеков. Сяо Чжань приближается к Ибо, руку ему на плечо кладет, на нее подбородок. Сынен ошарашен подобным, сводит все попытки протеста и шока в одно действие - беззвучно открыть рот и начать задыхаться. - Я был наверху, - с полуулыбкой начинает Сяо Чжань, тон его предупреждающий, глаза сверкают в сторону Сынена. - Хотел спросить о передозе и буйных клиентах после покупки “Хрустальной слезы”. Ибо кивает, со стороны кажется, что он внимательно слушает спутника, тогда как на самом деле он пытается взять себя в руки от внезапной близости. - Ты немного перепутал, вечер не для гей-парочек, - пытается вставить слово Сынен, и получает такой же взгляд, которым пару минут ранее награждал Ибо. - Я сказал, что мой партнер и я, - с нажимом продолжает Сяо Чжань, - хотим новых ощущений, но боимся первого раза. - Что ты сказал? - Сынен, кажется, пытается не засмеяться и не упасть со стула одновременно. - Они наблюдают за нами. Второй этаж. Сяо Чжань очень натурально закусывает губу, голову кладет Ибо на плечо. Ибо мысленно стонет. Чувства смешиваются в странный коктейль: радость от того, что он может заполучить сегодня информацию о продавцах наркотика, благодарность Сяо Чжаню, раздражение от попранных личных границ, желание попрать их сильнее. - Я купил две дозы. Ты можешь оказаться прав, и “Хрустальную слезу” испытывают на тварях. - Сяо Чжань опускает руку Ибо на грудь. - Но для этого вы должны изображать парочку? - не без иронии интересуется Сынен. - Приходит новенький в клуб, разыскивает дозу, спрашивает о спятивших обдолбанных клиентах. Я не учился в Куантико, но тупым тоже не являюсь. - Сяо Чжань продолжает улыбаться. - Что ж, легенда есть легенда, - с этими словами Ибо разворачивается на своем стуле, разместив колени по бокам от Сяо Чжаня. Ему немного плевать на все творящееся вокруг. Кажется, Сынен получает травму на всю оставшуюся жизнь. - Надеюсь, они не захотят, чтобы вы прямо тут доказали, что партнеры, - кривится он. Оба смотрят на него с сомнением. - Не начните трахаться прямо здесь, - стонет Сынен. - Не знал, что в отрядах бравых защитников все еще есть гомофобы, - бормочет Сяо Чжань. Ибо бы не услышал, не будь к нему так близко. - Он не гомофоб, - отзывается капитан. - Слишком чувствительный. - Не хочу прерывать вас, но тот странный тип со второго этажа все еще смотрит сюда. - Сынен прикрывается стаканом, делая вид, что пьет. - Одному из нас придется попробовать эту дрянь, - задумчиво говорит Сяо Чжань. Его бедра в плену коленей Ибо ноют от долгого нахождения в неудобном положении. - И это должен быть я, - озвучивает он мысль, пришедшую всем троим одновременно. - Если что, мы тебя уведем. Как буйного, - заверяет Ибо. От предвкушения увидеть немного разнузданного старосту колет в затылке, чувствительный затылок посылает разряд вниз по позвоночнику. Сяо Чжань демонстративно всплескивает руками, изящные кисти на пару секунд застывают в воздухе, прежде чем он выуживает из кармана брюк маленький пакетик. Ибо завороженно смотрит на нового Сяо Чжаня, в груди нещадно колет. Он давно привык, что староста никак не вписывается в свое окружение, даже в самом потрепанном виде выглядит слишком другим. Не могут испортить его вид даже очки в дешевой оправе. Кстати, об очках, сегодня на нем крупные, в тонкой золотой оправе, и вот они-то соответствуют тому старосте, которого знает Ибо. Сяо Чжань, стоящий перед ним либо прекрасный актер, либо совершенно другой человек. Он вытаскивает маленькую синюю таблетку, демонстративно кладет на язык и запивает из стакана Ибо. Тот Сяо Чжань, что сейчас перед ним, становится нереальней с каждой секундой. Улыбка не сходит с лица, узловатые пальцы то и дело касаются Ибо в самый неожиданный момент. Капитан проклинает свою работу, само решение сюда прийти, неоновый свет и собственное любопытство. Сяо Чжань склоняет голову набок, прикрывает глаза; музыка обволакивает сознание, шум создает своеобразную подушку и только тепло чужого тела служит якорем. Таблетка действует медленно, подкашивает ноги, сбивает дыхание с ритма. Сяо Чжань хватается за плечи Ибо, чтобы не упасть. - Говоря не начать трахаться прямо здесь, я имел в виду, чтобы поодиночке вы этого не делали тоже, - с сомнением произносит Сынен. - Не начнем, - одними губами отвечает Сяо Чжань. Затем очень явно их облизывает, не открывая глаз. - Шон, ты слишком стараешься, - сквозь зубы цедит Ибо. - Как минимум один из нас похож на них, - Сынен кивает на толпу. - Эй, это моя лучшая рубашка, - оскорбляется Ибо. Тычет друга кулаком в плечо, показать насколько серьезен. - Прости, мужик, твоя рубашка отстой. Она так и кричит “помогите, я заложник плохого вкуса”. - Сынен салютует все еще полным стаканом. Сяо Чжань хрипло смеется. Его красивые губы чувственно изгибаются, а проклятая ямочка показывается чуть дольше обычного. - Куда мне до бездомных интеллигентов, - беззлобно огрызается Ибо. Не очень вменяемый Сяо Чжань действует на нервы, непонятно чем, но сама ситуация начинает забавлять. Он легонько щипает старосту за бок, в желании посмотреть на реакцию: та следует незамедлительно - староста морщится и хихикает. - Я не бездомный интеллигент, - возражает Сяо Чжань. Указательный палец маятником покачивается, немного погодя Сяо Чжаня ведет так же - из стороны в сторону. Благодаря натренированной реакции Ибо успевает поймать его, прикладываясь Сяо Чжаню ровно в подбородок. - Зато выглядишь именно так, - поддакивает Сынен. - Вы выглядите как парочка мужчин среднего возраста, которые никак не вырастут из студенчества, - выдает на одном дыхании Сяо Чжань. - Только пивных животов у вас нет. Он тычет пальцем Ибо в лоб, заставляя запрокинуть голову. - А я думал, выгляжу как житель 79-й улицы, что ходит бегать в Центральный парк, - хохочет Ибо беззвучно. Он всегда смотрит на Сяо Чжаня снизу вверх из-за разницы в росте, в нынешнем же положение видится что-то другое. Нечто неуловимое, что меняется во взгляде самого Сяо Чжаня, в личных границах, и, кажется, немного в самом Ибо. - Офицер Ван, вы выглядите как тип, который любит слать фото своего члена, - Сяо Чжань наклоняется к его уху. - Это намек или просьба? - улыбается Ибо. Он говорит так громко, что не удивился бы, если кто-то слышал их разговор без усилий. - Не надо слать мне фото своего члена. Сяо Чжань зажмуривается, также запрокинув голову, и начинает покачиваться в такт. - Мы сходим покрасоваться, - вдруг решает Ибо. - Надеюсь, вы не против, что я не преисполнен командным духом и предпочту остаться на своем месте, попивать свой коктейль, - салютует стаканом Сынен. Ибо сует ему черную карту в руку, чтобы было чем расплачиваться. Вопросов копится все больше, и он их обязательно задаст, просто не сегодня. Сегодня он пытается утихомирить любопытство другого рода, что печет под ребрами нещадно. Печет, словно звезды воспламеняются. Он ведет Сяо Чжаня на танцпол. Чистая прихоть, но миссия почти завершена, они должны доиграть свои роли, чтобы отправиться спать по домам. Если бы Ибо сказали, что спать он сегодня будет как никогда крепко, он бы поверил. Сяо Чжань постоянно создает впечатление того, что он ни к месту и в то же время слишком сильно вписывается в любую обстановку, в какую попадает. Неоновый голубой вдруг начинает взрываться белыми вспышками под закрытыми глазами. Ибо кладет свои руки на узкую талию, благоговейно, с трепетом, сравнимым лишь с тем, что испытываешь, когда получаешь какой-нибудь ценный подарок, который вовсе не ждал, даже не надеялся, а теперь вот он, тут, прямо перед тобой, можешь открыть. Ибо словно разворачивает красивую упаковку, ведет Сяо Чжаня в танце. Отчасти потому, что оба они не танцоры от слова вовсе, отчасти потому, что Сяо Чжаня совсем развезло. Он так и не открывает глаз, двигается, ведомый капитаном - Ибо на секунду думает, что этого хватило, чтобы педантичный староста доверился ему. Сяо Чжань скользит ему руками на плечи, осторожничает настолько, насколько хватает терпения, то есть ровно от предплечья до первой выступающей косточки. Ибо придвигается ближе, с такой же осторожностью ожидая, что последует дальше. А дальше следует, возможно, самый невероятный сценарий всей его жизни - Сяо Чжань нежно проводит кончиками пальцев по его напрягшейся шее, чтобы погладить по щекам, задеть уши. Ибо немного шипит, когда проколотую мочку задевает ноготь, шипит еще больше, когда настырная рука зарывается в волосы на затылке и властно сжимает. Сяо Чжань дергает, не так уж больно, зато ощутимо, чтобы мурашки скопились у самой макушки и прошли мелкой волной до плеч. Ибо приходится прикусить губу, чтобы не сболтнуть лишнего. Как они уходят из клуба он отказывается помнить. Как тащил отключившегося Сяо Чжаня в такси, как писал Сынену сообщение. Всё сваливается в общую кучу совершенно ненужной информации, такой как та, что носороги спят, уткнувшись мордой в землю. Кому вообще может быть интересно, как спят носороги, они вымерли лет 700 назад. Зато Ибо прекрасно помнит, как притащил старосту к себе - всё же не стоило мечтателям видеть своего лидера в таком состоянии и в такой одежде. Чувство солидарности не дало бросить недодруга на полпути. С утра пораньше Ибо отправляется на пробежку, маршрут неизменный, единственное - время сегодня позже обычного и дольше. Он заходит в маленькую пекарню на углу, чтобы купить свежих круассанов, не все же старосте его вечно кормить. Сяо Чжань просыпается, проклиная всё и вся на свете, возможно, среди проклятий звучит обещание больше никогда ничего подобного не делать. С минуту разглядывает чужой потолок, сжимает в руке чужое одеяло. Всё в комнате красноречиво напоминает владельца, от запаха до лаконичного напольного светильника в углу. Сяо Чжань на миг прикрывает глаза, чтобы воспоминания обрывками напали на него, смутные чувства, испытанные в самый странный вечер из всех, обрушиваются с тактичностью снежной лавины. Он бы заткнул их подальше, если бы не был так обессилен. Сяо Чжань пытается встать, попытки - уже хорошо, однако, чтобы они увенчались успехом, следует приложить еще немного усилий, этих самых еще немного катастрофически не хватает, зато имеющихся достаточно для стона разочарования. - Вставай, раз уже проснулся! - кричит Ибо. Офицер живет в стандартном домике: спальня, небольшая гостиная, переходящая в столовую, совмещенный санузел. Только дверей не наблюдается. - Я бы помылся, - неуверенно говорит Сяо Чжань, выходя в гостиную. Ибо стоит к нему спиной, колдуя над плитой и тостером, футболки на нем нет. Странно замирает, когда слышит Сяо Чжаня. - Там, - показывает большим пальцем в противоположный конец помещения. - Полотенца на верхней полке. - Могу я… - начинает Сяо Чжань, замолкает на секунду, придумывая как бы сказать. - Могу я одолжить что-нибудь из твоего? - Одежда? - Ибо всё также стоит спиной, лишь голову поворачивает вполоборота. - Шкаф там - выбери, что понравится. Сяо Чжань пытается сказать простое спасибо, но оно застревает в горле горячим комом. На мгновение взгляд выхватывает край плеча Ибо, кажется, на нем что-то нарисовано. Святые небеса, татуировка? Сяо Чжань поддается чувствам, поэтому идет не назад в спальню за одеждой, а делает шаг вперед, собирается зайти сбоку. На Ибо потертые треники, а футболка заправлена за пояс, на манер фартука. Сяо Чжань делает еще пару шагов, на ходу придумывая, что бы еще сказать. Ибо, чувствуя, возросший интерес, начинает поворачиваться, подстраиваясь под его движения. Телефон звонит в самый неудобный момент, Сяо Чжань почти сумел дойти до плиты, но теперь стоит, не двигаясь. Звонок важный, судя по всему, таким воспользоваться, чтобы разглядеть плечо, как-то вразрез с совестью. Сяо Чжань уходит в душ, не услышав вздох облегчения капитана. Они потом едят круассаны, не самые вкусные тосты (эй, зато не горелые!), запивают традиционным кофе. Хорошо хоть пончики не купил, совсем бы погрязли в клише. Сяо Чжань зачем-то остается до обеда, возможно, потому, что всё еще не может оправиться от воспоминаний. - Я патрулирую сегодня, - говорит Ибо, когда Сяо Чжань уже на пороге. - Теперь и твой мост включен в мой маршрут. - Хочешь, чтобы я пошел с вами? - Староста это снова староста. - Если сам решишь. - Ибо думает, что они слишком далеко зашли вчера, стоит отмотать назад. - Могу опоздать, - чуть подумав, кивает Сяо Чжань. Никто из них не знает, как опоздание может спасти жизнь.

***

Сяо Чжаня задерживает элементарный ливень, мелкий, недолгий, его хватает, чтобы староста остался подольше в убежище, благополучно решив, что никуда капитан не денется, в конце концов, он знает приблизительный маршрут. Мостовая над ним взрывается оглушительным ревом, стены убежища начинают дрожать. Сначала они решают, что это землетрясение, взрослые бегут за вещами первой необходимости, подростки хватают детей. Сяо Чжань проверяет сейсмический бюллетень мониторинга землетрясений на сегодня - в нем оказывается угроза на 2.3 рядом с границей с Канадой, в районе шести вечера. Шесть вечера будет через два часа, грохот Сяо Чжаню кажется больше, чем на 2.3. У мечтателей есть укрытие на случае необходимости отступления из основного убежища, нечто похожее на коффердам, в котором все могут переждать любую угрозу. При обычном землетрясении он бы сказал занять безопасные места, потому что 2.3 - это не столь ужасный толчок, тем более вся мебель приколочена. Но над головами раздаётся рев оглушительной силы, который ясно даёт понять природу дрожащих стен. За стеной дождя рев приглушен, сами стены убежища толще обычных. У старосты холодеет в груди. Твари, вполне возможно, пришли за ними. - Мы должны сделать вид, что эвакуируемся, - громко говорит он всем собравшимся. - Не поддавайтесь панике, капитан Ван и офицер Чо где-то недалеко, наверняка им скоро сообщат. - Сообщат о чем? - по сбившейся друг к другу толпе проходит шепоток. - На нас напали, - выдыхает Сяо Чжань. - Сохраняйте спокойствие, действуем по инструкции. Несмотря на все его заверения волна паники будоражит всех, некоторые из детей всхлипывают, кто-то из взрослого поколения крепко прижимается к близким. - Староста. - Та самая рыжая женщина выходит вперед. - Ты будешь в первой группе, - кивает Сяо Чжань. - Собери все гаджеты, дети заберут с собой. Женщина очень быстро начинает шептать ему на ухо, отчего толпа ведет себя тише, все благоразумно решаются довериться старосте. - Мы не включали отопление, там может быть холодно, - продолжает она, оглядываясь на младших детей. - Дай им с собой одеяла, включи генератор сейчас. Пусть проверят запасной генератор. Она кивает очень быстро, также быстро жестикулирует, показывая на своих братьев - те еще подростки, и они совершенно точно не будут обороняться со всеми, хотя решительностью веет за версту. - Если мы запустим генератор, те, кто наверху, поймут, что мы здесь, - озвучила свой страх девушка. - Они уже знают, что мы здесь. Нужно продержаться до прихода миротворцев. Сяо Чжань пытается говорить спокойно, весь его вид должен внушать людям уверенность и не давать поддаваться панике, чему не способствует непрекращающийся рев сверху. - Так, за работу, мальчики, - посвистывает женщина. - Вы знаете систему. Старшие дети забирают младших, у вас три минуты собрать всё необходимое. Она прикрикивает на собственных братьев, другие взрослые начинают доставать теплые вещи и одеяла. Сяо Чжань взвинчен не меньше, он чувствует себя бурей в стакане, не вырваться на волю, не перестать штормить в себя. Включают отопление в убежище под ними, называемое коффердамом из-за нахождения в воде - оно их главный козырь в выживании. Он лично проверял уровень запасов продовольствия, в случае чего, детям их хватит дня на три, а дальше... дальше он будет решать по ситуации. Включается экстренное освещение, чтобы не осталось ни одного темного угла, дети, готовые к транспортировке, начинают толпиться у лифта. Староста не хочет признавать, что волнуется за них больше, чем за тех, кто останется на поверхности. - Мы слушаем волну миротворцев, никто не сообщает ничего о нас, - говорит женщина совсем тихо, чтобы не дать услышать другим. Они оба воровато оглядываются на снующих людей. - Мы не будем разделяться, - вздыхает Сяо Чжань. - Сделаем вид, что эвакуируемся единой группой, скажи всем быть готовыми обороняться. - Вы думаете, капитан придет нам на помощь? - спрашивает она, с любопытством смотря на своего лидера. - Я на это надеюсь. - Сяо Чжань сжимает побелевшие губы.

***

На мостовой творится безумие, безумие не в общепринятом его смысле или даже виде, разношерстные твари бегают по ней, словно решив устроить марафон на короткую дистанцию. Всей своей чудовищной силой приземляясь на поверхность моста, отпихивая друг друга, но, несмотря на отвратительный рев, не будучи разъяренными. Ибо получает сигнал о прямом нашествии буквально десять минут назад, когда дождь только собирается заканчиваться и небо немного светлеет. Сумерки наступают слишком быстро, принесенная прохлада приятно холодит открытую кожу. Ибо не успевает застегнуть до конца куртку, когда мчится в нужном направлении, как только видит координаты выхода тварей. Ибо молится всем божествам, которые могут быть ответственны за новый Нью-Йорк. - Радары не фиксируют их активность, - раздается голос Сынена в ухе, пока они летят с острова Рузвельта к мосту Хелл-гейт. - Почему? - на автомате спрашивает Ибо. - Судя по их данным, твари не активны. Я сам не верю, что это говорю, но они не нападают. Снова. Сынен издает горловой звук, похожий на смесь грязного проклятия и чего-то вроде “продержитесь до нашего прихода”. Ибо с ним согласен как никогда. К мосту они подлетают осторожно, шум крыльев может уловить острый слух тварей, поэтом Ибо приземляется на берегу, а ко входу в убежище пробирается сквозь кусты. Сынен же решает остаться на месте, его тепловизоры засекают странные перемещения тварей, странные для того, чтобы точно охарактеризовать и передать в участок. - Мы на мосту Хелл-гейт, нужно подкрепление, - повторяет он, пока напарник исчезает за кустами. - Мост Хелл-гейт. Мы засекли странную активность тварей. Требуется подкрепление. - Mad clown, никакой активности на мосту Хелл-гейт не замечено. Основные силы брошены на границу с Канадой, мы делаем всё, что можем. Вот и весь диалог, который повторяется на протяжении всего пути сюда. - Они прямо передо мной, их не меньше семи, мать вашу, - злится Сынен, но канал связи с управлением молчит. Он достает второй тепловизор и маленькую подзорную трубу, которая может оценить уровень стойкости брони на тварях. Хотя отчего-то кажется, цифры ему не понравятся. Сяо Чжань заканчивает инструктаж, когда очередной рев разрывает всё вокруг, внутри всё сжимается еще больше, однако староста всеми силами пытается не показывать виду. Нервный шепоток проходит по коже колючими мурашками, вечер обещает быть непредсказуемым. - Ты специально этот мост выбрал?* - раздается рядом. Сяо Чжаню кажется, этот голос иллюзия собственного сознания, распятого надеждой. Ибо выходит из кустов без крыльев, они в рюкзаке, подальше от чужих глаз, и, конечно, он не может не поддеть. - Не знал, как избавиться от скуки на посту старосты, - кивает Сяо Чжань, в воздухе повисает коллективный вздох облегчения. - Мы эвакуировали детей и тех, кто не в состоянии ничем помочь. - Сяо Чжань кивает на мечтателей за своей спиной. - Ты один? - Сынен рядом. - Ибо не хочет выглядеть рассерженным, но именно так и выглядит сейчас. Подмоги всё еще нет. - Основные силы брошены на границу с Канадой, и пока не предвидится действительной опасности, к нам никого не пришлют. - То есть десяток тварей, свободно разгуливающих по улице - это всё еще недостаточная опасность? В образовавшейся тишине шелест веток кажется издевательским. Снова раздается рев. - Да, - слишком резко говорит Ибо. - Они ведут себя так же, как тогда. Один из образцов всё еще изучают в лаборатории, но по предварительным данным выявлено, что в состоянии эйфории они безопасны. Словно домашние животные. - Питомцы-переростки на моем заднем дворе, - говорит Сяо Чжань, чем вызывает общий нервный смешок. - И я хотел бы от них избавиться. Почему бы управлению не забрать к себе зверушек и ждать опасности как-нибудь без нас? - Я бы даже купил себе одного охранять лужайку от соседских детей, Шон, если бы всё было так просто. - То есть нам остается только ждать, когда им надоест играть. - Сяо Чжань оглядывается на мост, где поведение тварей действительно можно расценивать как игры. - А до этого времени позагорать на берегу? - Предпочитаю побережье с вулканической галькой, вместо твоих кустов,** - улыбается уголком губ Ибо. Из обозначенных раздается шорох, и через несколько секунд появляется не очень веселый Сынен, он даже не здоровается, просто тычет им экраном. - Эксперты утверждают, что нет никакой опасности, когда твари в эйфории, словно она сбивает чувство голода, которое ими движет. Мой тепловизор раньше улавливал в их циркуляции отчетливую фиолетовую линию, собственно на основе ее данных мы и сделали приманки, они возбуждают чувство голода, тварь бежит в указанную цель, ловушка захлопывается. Теперь взгляните на данные тепловизора сегодняшних гостей. - Я не вижу ничего фиолетового? - с сомнением говорит Сяо Чжань, кажется, пазл немного приходит в движение. - Именно. У них притуплено чувство голода, возможно, отсутствует совсем. Сынен понижает голос, чтобы слышал только Ибо, поэтому Сяо Чжаню приходится встать ближе к ним. - Со мной связалась Кэнди из главной лаборатории. Ты же знаешь, она приглашала меня на кофе, но у нас ничего не сложилось, потому что… - Сынен, лаборатория, - староста прерывает безусловно интересную историю их взаимоотношений. - Так вот. - Сынен с сомнением смотрит на остальных мечтателей, вид которых, если честно, сейчас неуместен настолько, насколько может быть уместна помощь от такого рода людей. - Кэнди. В крови твари с того моста нашли Хрустальную слезу, - договаривает Сынен, все еще сомневаясь в своем решении не отводить друга в сторону для разговора. - То есть они просто под наркотой? - уточняет Сяо Чжань. Ибо задумчиво трет подбородок, пока решая оставить мысли при себе. - Ты хочешь сказать, что на моей лужайке сейчас десяток обдолбанных чудищ играют в салки? - Сяо Чжань начинает закипать. Дети перепуганные сидят в нескольких десятках метров под землей, а управление считает обдолбавшихся дурью тварей не предметом угрозы. - Шон, успокойся, - медленно говорит Ибо. - Никто из нас не виноват, что это происходит. И если благодаря дури тварь не бежит на меня с намерением сожрать, я, пожалуй, воспользуюсь этим временем. - В отличие от тебя, у меня нет времени, - взрывается староста. Ибо, Сынен, все остальные впервые видят как Сяо Чжань выходит из себя, рассудительный и спокойный староста начинает угрожающе сжимать кулаки. В груди всё клокочет, пока они будут тут стоять, дети сидят в практически яме, чтобы спасти свои жизни. Им никак не сообщить, что угрозы нет, просто нужно переждать. - Я понимаю твой гнев. - Ибо кладет ему руку на плечо. - Постарайся успокоиться. Мы все тут взрослые люди, которые могут постоять за себя, остальных ты вывел. Ты спас своих, Шон. Ты сделал всё, что нужно. Волшебным образом последнее предложение оборачивается тем, за что можно зацепиться, с чем согласиться, чтобы не четвертовать себя на глазах у всех. - Да… всё… в порядке. - Сяо Чжань заглядывает Ибо в глаза. Сейчас очень нужно подтверждение этим словам, и Ибо его дает - смотрит внимательно, обнадеживающе сжимает плечо. - Я тут подумал, пока шел сюда, - Сынен прочищает горло. - О чем? - Может ли странная эйфория наших потерпевших солдат быть следствием отравления смеси яда твари с наркотиком? - Думаешь, это действительно возможно? - Ничего не утверждаю. - Сынен поднимает руки вверх в защитном жесте. - Но других объяснений тому, что случается с потерпевшими, нет. - Я бы дождался официальных данных, - говорит Ибо. Сяо Чжань кивает в согласии. - Я бы… - начинает Сынен насупившимся тоном и прерывается на полуслове. В кустах слева от них раздается шорох, некоторые ветки с треском ломаются. Ибо на автомате закрывает собой Сяо Чжаня, буквально впечатавшись спиной ему в грудь. Сынен отталкивает обоих, наваливается сверху, когда они падают, за секунду до того как в эту сторону летит большой камень. - Кто-то из питомцев решил поиграть? - отзывается придавленный двумя телами Сяо Чжань. - Похоже на то. И он очень голодный, - отвечает Сынен. Мечтатели бросаются врассыпную, некоторые успевают забежать в убежище. - Не шевелись, - шепчет Ибо Сяо Чжаню. Неудобство позы сказывается в том, что на одной его ноге лежит Сынен, на другой Ибо, а бедро кого-то из них тесно прижимается к паху. - Не могли бы вы с меня слезть, - отзывается староста. - Тише, - рыкает Ибо. Тварь принюхивается, крупные ноздри раздуваются, она вертит большой мордой сначала на уровне кустов, затем наклоняется в траву. - Отползай, - шепчет Ибо Сынену. - Шон, ты следом. Сынен крепко прижимает к себе тепловизор, пытается отползти без лишнего шума. Они с Ибо без труда скроются, а вот староста, с его-то ростом вряд ли. Тварь фырчит, выдыхая ртом, раскрытая пасть касается вершины травы, тонкие травинки цепляются за острые зубы. Она подбирается ближе, переваливаясь на своих коротких лапах. Ибо знает этот вид: несмотря на кажущуюся неповоротливость и короткие ноги, она может развивать невероятную скорость, и если они сейчас решат бежать, никто не добежит даже до стены убежища. Он подталкивает Шона в сторону Сынена, староста сумел вылезти из-под капитана, однако не успел отползти далеко, тогда как Сынен почти добрался до двери. Ибо показывает ему на нее, хлопает себя по запястью дважды и крутит указательным пальцем в воздухе. - Шон, пригнись, - предупреждает Ибо, как только получает от Сынена кивок. - Он отвлечет тварь, чтобы мы с тобой могли отбежать подальше. В руке напарника небольшим огоньком мелькает пурпурная оса. - Ты когда-нибудь играл в бейсбол? - с полуулыбкой спрашивает Сяо Чжань. - Пару раз, - излюбленно ухмыляется Ибо. - Я - дом, - без раздумий говорит Сяо Чжань. - Я тебя поймаю, - обещает Ибо. Сынен точным ударом ноги посылает пурпурную осу поверх головы твари. Кажется, она так сильно накачана наркотой, что замедляется с каждой минутой. Оса активирована, следовательно, все инстинкты твари должны оглушить ее. Та медленно поднимает голову, на секунду вертикальные зрачки расширяются. Ибо в замедленной съемке видит как зрачок снова становится узким, беспорядочно вырывающееся дыхание на секунду замирает, маленькие передние лапы, скрючившись, остаются в одном положении. Маленькая оса взрывается хлопком позади твари, и это, кажется, выводит ее из оцепенения. Огромная морда разворачивается словно башенный кран, всем корпусом идя в круговую, пасть щелкает на том месте, где рассеивается дымок. - Беги, - дергает Сяо Чжаня Ибо. Они расходятся в разные стороны: один, чтобы отбежать на безопасное расстояние, другой - чтобы разогнаться для полета. Ибо выпускает крылья, механический скрежет бьет по туго натянутым нервам, привлеченная новым звуком тварь оголтело оборачивается вновь. Сяо Чжань в немом ужасе наблюдает, как с диким ревом она несется на Ибо. Тот успевает отпрыгнуть, кончики крыльев жестко хлещут тварь по носу. Дикий рев повторяется. Оба запоздало понимают, что действие наркотика, сковывающего ее движения, закончилось. Ибо отступает всё дальше, пытается отпрыгнуть вбок, чтобы не потерять Сяо Чжаня из виду. Из кустов раздаются еще шорохи, в скором времени за спиной твари появляется еще одна. Сяо Чжань готов закричать, теперь их двое на одного Ибо. Капитану повезло, что обе они не настолько вернулись к своему первоначально состоянию, реакция всё еще заторможенная, поэтому он решается на манёвр, отскакивает к стене убежища, когда они сталкиваются головами. В кирпичной кладке есть уступы, по которым можно взобраться повыше, он может спрыгнуть оттуда, забрать старосту и они поднимутся к мосту. План отличный, если не вдумываться в детали. Ибо делает один шаг вверх, как оказывается захваченным врасплох - одна из тварей пытается откусить ему голову, в последний момент координация отказывает ей в услуге и зубы с неприятным звуком сталкиваются о стену. От второго выпада Ибо удается пригнуться, спрятав крылья за спину, но он не рассчитывает, что вторая тварь подоспеет так быстро, и срывается со своего уступа. Огромная пасть клацает у него над ухом в попытке поймать ускользающий обед, но не успевает. Опасно иметь земное притяжение в соперниках, особенно, когда ты немного дезориентирован. Ибо валится в траву, с силой перекатывается. - Беги! - кричит он, вставая сам. Снова выпускает крылья и бежит следом. Ибо подхватывает Сяо Чжаня где-то между ощущением, что легкие сгорят к черту, и желанием окунуться в ледяную воду. - Говорил же, поймаю, - сипло смеется ему над ухом. Сяо Чжань ничего не отвечает, молчит он и когда они приземляются на пустом мосту. - Я бы хотел комплимент о своих способностях великого… - замолчать Ибо заставляет сильный кашель. Офицер сгибается пополам, боль скручивает все конечности. - Ибо! - испуганно подскакивает Сяо Чжань, до это рассматривающий мостовую. - Ибо, ты слышишь меня? - Нет, ты всего-то орешь мне в лицо, - отвечает Ибо, по его лицу видно с каким трудом ему даются слова. - Что… - начинает староста, как замечает фиолетовую слизь у него на руках. Куртка Ибо разодрана с плеча, часть майки тоже, вся одежда в этой фиолетовой слизи. - Ибо, тебя ранило? Ибо! - не на шутку пугается Сяо Чжань. - Нет… я… я просто… - Голос старосты доносится как сквозь толщу воды, свой собственный кажется таким чужим. - Ибо, тебя задело. Слышишь меня? Тварь задела тебя. - Сяо Чжань пробует похлопать его по щекам. - Я… я не… почувствовал, - устало говорит капитан, глаза наливаются свинцом. - Не спи, эй. Не смей спать, - кричит Сяо Чжань. Трясет его, разрывая ткань еще больше. Его взгляд цепляется за виднеющиеся в прорезях очертания на коже.- Эй, нельзя спать - Староста дает Ибо пощечину. Ощутимую, от которой тот резко вскидывает голову. - Нужно выбираться отсюда, - нехотя говорит Сяо Чжань, так, словно эта перспектива ему не кажется лучше, чем быть сожранными тварями. - Давай, тут всего двести футов от силы, я помогу. - Я живу на острове Рузвельта, а до него не двести футов, - прикрывает тяжелые глаза Ибо. - Мы всё еще на мосту, просто пройдем до конца, - почти уговаривает Сяо Чжань. - Там Манхеттен, Шон-гэгэ, я никого не знаю из Манхеттена, - говорит заплетающимся языком Ибо. - Я знаю, - уверяет староста. От этих слов Ибо даже приоткрывает глаза. - Да, ты же всех везде знаешь. Ходишь с ним в галереи? - Если бы Сяо Чжань не знал Ибо, подумал бы, что тот его упрекает. Староста достает из кармана телефон, быстро набирает номер. - Это я. Я на мосту Хелл-гейт. Меня нужно забрать, - говорит сразу, как только снимают трубку. Включает навигатор после отключения звонка. - У тебя есть телефон, - а вот тут укор точно звучит. - Да, приходится носить. Сяо Чжань подхватывает Ибо, закидывает нетронутую руку себе на плечо, чтобы удобней было идти. - Оставь меня, я не в состоянии лететь, - говорит Ибо совершенно серьезно. - Сынен вызовет подмогу, меня найдут. - Пока они прибудут с канадской границы, от тебя костей не останется, - отмахивается староста в излюбленной манере всезнайки. Только сейчас Ибо замечает, что очков на нем нет. - Я не в состоянии лететь, - повторяет очевидный факт Ибо. - Найди безопасное место, чтобы переждать. - Понимаю твое желание от меня избавиться, но, если ты забыл, я староста бездомных мечтателей, а мы помогаем всем, кто нуждается в помощи. - Всегда мечтал стать вашим подопечным. Знаешь, те булочки с корицей… - Разговор прервал шум, сильный искусственный ветер хлынул на них, пришлось держаться друг за друга, чтобы не упасть. Шум принадлежал лопастям вертолета без опознавательных знаков, который приземлился на выезде с моста. Ибо замешкался, оценивая свои шансы спасти себя и старосту от еще одной неопределенной угрозы. Однако Сяо Чжань покрепче сжал его, а вышедший из вертолета мужчина подбежал к ним. Вдвоем они собрали его крылья обратно в рюкзак и довели его к вертолету. Из-за шума в голове, шума лопастей, Ибо не мог сосредоточиться на том, что хотел сказать прежде, чем его засунут и увезут непонятно куда. - Ты что, из богатеньких? - всё же выдает он осмысленную мысль. Он, конечно, хотел, чтобы она звучала с привычной издевкой, но в словах сквозит неподдельное удивление. Сяо Чжань не отвечает, лишь отворачивается к окну, когда дверь закрывается.