С небес придёт эфирный ветер

      Эфир практически с умилением наблюдает за тем, как Сяо тщетно пытается сопротивляться. Он так старательно насаживается на свои пальцы и так мило сжимается на них, что любые мысли о том, что Сяо не нравится, напрочь вылетают из головы. Эфир мягко ведет губами по обнаженному плечу и трется о выпирающую косточку щекой, прикусывает гладкую кожу и вылизывает темно-зеленые полосы татуировки, свободной рукой поглаживая Сяо по напряженному бедру.       Он вскидывает глаза и лукаво улыбается, встречаясь с Тартальей взглядом. На лице того застывает непомерное напряжение; на виске бьется жилка; он постоянно облизывает губы и периодически скалится, будто предупреждая о том, чтобы к нему не лезли. Да кто и лезть-то к нему станет, в конце концов? Он сидит на стуле, связанный по рукам и ногам, и вынужден смотреть на развратную картину, разворачивающуюся перед ним. Эфир видит, что взгляд темно-синих, штормовых глаз постоянно соскальзывает ниже, туда, где Сяо принимает в себя сразу три пальца.       Не без удовольствия Эфир замечает, что на светло-серых штанах топорщится ширинка – несложно догадаться, что Тарталью как минимум возбуждает зрелище, которое доступно его глазам. Как максимум – он неподдельно заинтересован в происходящем и хочет принять непосредственное участие. Сделать этого Эфир, конечно же, ему не даст. Сейчас, по крайней мере.       Сяо недовольно сопит и цепляется за руку Эфира – ему определенно не нравится третий лишний в комнате, но Эфиру он верит, поэтому позволяет делать что захочется. Норов он перестает показывать на четвертой минуте, когда снимает с себя штаны, притирается ягодицами к стояку Эфира и вдруг затихает. Покладистость Сяо и его желание делать грязные вещи, замаскированные под нарочитую резкость и грубость, Эфира воодушевляют – он постоянно ходит по грани дозволенного, аккуратно прощупывая почву и не опасаясь упасть. Он знает – Сяо его поймает и поддержит в чем бы то ни было.       Поэтому, когда Эфир заводит разговор о третьем лишнем, Сяо лишь вздыхает и смотрит на него усталым, надменным взглядом, в котором Эфир читает легкое возбуждение – неожиданно, но наличие гипотетической публики приводит его в восторг. Ну, а мнение Тартальи по данному вопросу никто не спрашивает – Эфир с Сяо просто похищают его в один прекрасный день и дают очухаться только тогда, когда плотно затягивают узлы на лодыжках и запястьях.       Сяо запрокидывает голову, обнажая белую шею с еще виднеющимися следами засосов – Эфир не глядя ведет кончиками пальцев по выцветающим пятнам и зарывается носом в пушистые зеленые пряди, разметавшиеся по его плечу. Он поддевает край майки и ползет ладонью выше, собирая ткань в складки, пока не достигает заветной цели – цепляет ногтем маленькую напряженную бусинку соска и потирает ареолу. Сяо выгибается и тихо стонет, прекращая трахать себя пальцами; Тарталья очень шумно сглатывает и прикипает взглядом к руке под майкой.       – Мой хороший, – томно выдыхает Эфир на ухо, призывно алеющее из-под взъерошенных волос, и прикусывает мочку. – Такой послушный и податливый. Такой трогательный.       Сяо поджимает губы, сдерживая стон, и вновь насаживается на пальцы; он знает – ему не разрешено кончать, пока Эфир не позволит. Сегодня они разыгрывают целое представление и не могут оплошать – если Тарталья хочет войти в их тесный круг общения, ему придется запомнить несколько правил.       – Ты должен хорошенько растянуть себя самостоятельно, Тарталья, – тянет Эфир, вычерчивая губами неровную линию на плече. Сяо приземляется к нему на колени и жмется к груди, а ягодицами – к паху; Эфир отводит руку Сяо, зажатую между их телами, и скользит по ложбинке пальцами, затем – касается разгоряченного, растянутого отверстия. – А я обязательно проверю.       Сяо шумно выдыхает и несознательно пытается свести колени, но едва ли ему это помогает – вместо этого он обхватывает бедра Эфира своими и елозит из стороны в сторону. Эфир погружает пальцы глубже в жаждущее нутро – чувственно поглаживает упругие стеночки и методично ласкает тугое колечко мышц, играясь и дразнясь. С такого ракурса Тарталье вряд ли видно все, что хочется увидеть, зато звуков предостаточно – Эфира и самого заводят тихие короткие стоны, которые Сяо отчаянно пытается скрыть. Эфир мурлычет что-то одобрительное, выцеловывая напряженное плечо; он замечает, как натягиваются веревки, которыми Тарталья привязан к стулу, и незаметно хмыкает.       Ему приятно знать, что Тарталье по душе представление, которое они для него устроили.       – Снимешь майку? – проникновенно шепчет Эфир. Сяо кивает и моментально исполняет просьбу – просто цепляется за край и сдергивает майку с себя, целиком обнажая широкую грудную клетку и крепкий пресс. Тарталья буквально облизывает взглядом открывающуюся ему картину – дай волю, и он со всей присущей ему несдержанностью набросился бы на Сяо. – Молодец, Сяо. Ты такой красивый.       Эфир не врет – он искренне восхищается Сяо и его звериной красотой. Темно-зеленые узоры татуировки струятся по телу, обнимают ребра, слегка затрагивают бока и устремляются ниже, к ягодицам. Их-то Эфир не обделяет вниманием, – напоследок обведя кончиками пальцев разгоряченный проход, он с наслаждением сжимает сначала одну упругую ягодицу, затем вторую, а другой рукой скользит от правого соска к левому, обводит нежные ареолы и перекатывает между костяшек напряженные вершинки.       – Не стесняйся говорить, как именно тебе нравится, – мурлычет Эфир и трется носом о плечо Сяо. – Например, так, – он неожиданно оттягивает сосок и слегка сжимает его ногтями, срывая с губ звучный стон, – или же так.       Эфир соскальзывает ладонью ниже, ведет по каменному прессу и окольцовывает пальцами член, на пробу двигая вверх-вниз. Тарталья стонет одновременно с Сяо – взгляд его глаз, шальных и пьяных, бесцельно блуждает по рукам Эфира, ногам Сяо, бедрам Эфира, лицу Сяо…       – Эфир, – хриплым, низким голосом тянет Сяо. Ему не нужно лишних слов, чтобы донести свою мысль, – достаточно названного вслух имени. Эфир улыбается и, подхватывая Сяо за подбородок, мягко поворачивает его голову к себе и целует – нежно, трепетно, почти лениво сплетаясь языком с чужим. Сяо цепляется за его руку и переплетает пальцы, подается бедрами назад, потирается ягодицами о стояк, и тогда Эфир стонет в поцелуй не скрываясь, теснее прижимая Сяо к себе.       – Сейчас, сейчас, мой ветер, – выдыхает Эфир в губы и сцеловывает улыбку, прячущуюся в уголках. Сяо приподнимается и на ощупь находит член, который направляет в себя и на который опускается следом. Эфир переводит взгляд на Тарталью и добавляет: – Не торопись – нам спешить некуда. Почувствуй, что тебе нужно. Задай ритм. Секс – это диалог двух людей; без одного не будет второго.       Сяо принимает в себя член целиком и вновь опускается на колени Эфира, упирается ладонями в бедра и замирает, слегка подрагивая. Эфир нежно гладит доверчиво подставленное горло, целует основание шеи и закаменевшие плечи до тех пор, пока Сяо не расслабляется и не приподнимается снова, перенося вес на руки. Сяо нравится седлать Эфира – двигаться самому, контролировать процесс, доставлять и получать удовольствие. Эфир вдохновленно мурлычет, тычется носом в зеленые волосы и втягивает запах леса и родниковой воды – Сяо всегда пахнет так тонко, так сладко, что устоять перед чарующим ароматом Эфир становится не в силах.       Тарталья шумно и тяжело дышит – на серой ткани штанов расплывается темное пятно. Эфир гадает: сможет ли Тарталья кончить только от наблюдений, не прикасаясь к себе? Что нужно сделать, чтобы подвести его к грани и позволить спрыгнуть самому?       – Хочу сильнее, – выдыхает Сяо, запрокидывая голову на плечо Эфира, и подкидывает своей просьбой идею столь яркую и красочную, что она вспыхивает на изнанке век. Он даже жмурится от неожиданности, и с губ тут же слетает похвала:       – Спасибо за помощь, Сяо. На тебя всегда можно положиться.       Сяо издает восхитительный гортанный звук одновременно с тем, как Эфир очерчивает кубики пресса и едва задевает член; он сжимается вокруг Эфира так сильно, что перед глазами все на мгновение меркнет – Сяо нравится, когда его хвалят. Пальцы пачкает предэякулят – Эфир имеет неосторожность дразняще скользнуть по чувствительной головке и зацепить уздечку.       Эфир неожиданно останавливает Сяо, придавливая его бедра, затем – резко толкает вперед, заставляя податься вперед, пройти несколько шагов и в попытках отыскать равновесие упереться Тарталье в колени. Тарталья захлебывается вздохом, когда Сяо, не успев возразить, вдруг коротко и проникновенно стонет – Эфир одним толчком вбивается в него до упора.       Жилистое тело Сяо ходит ходуном – Эфир, внемля его просьбе, вколачивается в него практически остервенело, блуждая взглядом по сильной спине, под кожей которой перекатываются стальные мышцы; блестящие бисеринки пота выступают вдоль позвоночника, и Эфир, нагнувшись вперед, с упоением их слизывает. Тарталья поскуливает – его глаза, черные, как ночное небо, становятся совсем дикими; зеленая макушка ритмично качается взад-вперед прямо перед ним, и, спустись Тарталья чуть пониже и запрокинь голову, обязательно смог бы увидеть восхитительное выражение лица Сяо.       Но он, привязанный ко стулу, не может, и это должно быть чертовски обидно.       Эфир хаотично гладит бока, заходящиеся в коротких, шумных вздохах, и с удовлетворением наблюдает за тем, как Сяо впивается в бедра Тартальи пальцами в попытках удержать равновесие на слабеющих руках. Его штормит туда-сюда, а колени предательски подгибаются, и в итоге Эфиру приходится доводить дело до конца самому, буквально натягивая Сяо на себя. Тарталья хрипит что-то на своем языке, певучем и мелодичном, но Эфир его не понимает – хотя догадывается.       Они кончают одновременно – Сяо резко обмякает и едва не валится вперед, Эфир изливается внутрь него, а Тарталья… таки кончает без рук – темное влажное пятно на его штанах увеличивается вдвое, в то время как сам он запрокидывает голову на спинку стула и обессиленно закрывает глаза. Эфир позволяет себе на мгновение остановиться, переживая момент оргазма, но вскорости мягко привлекает Сяо к себе, разворачивает лицом и помогает обнять за шею, буквально повисая на ней.       – Тарталья, – томно зовет его Эфир. Тарталья с видимым усилием поднимает тяжелую голову и смотрит в ответ затуманенным взглядом, облизывая губы. Эфир нарочито медленно проводит ладонями по плечам, лопаткам, пояснице Сяо и обхватывает ягодицы, а после раздвигает их в стороны, позволяя наблюдать за тем, как из растраханного отверстия медленно вытекает сперма. – Ты усвоил урок?       И Тарталья, завороженный зрелищем, искренне отвечает:       – Да.