Из Ян

       В прошлом месяце мне исполнился двадцать один год. Почти во всех уголках земли я стала считаться совершеннолетней. Но это ничего не значило и ничего мне не давало, так как никакого разительного отличия в знаниях, понимании мира или благоразумии с собой прошлогодней я не находила. Да и что мне до дальних краёв и других стран, если я всегда хотела оставаться здесь, никогда не покидать Шаньси, надзор за которой ждал меня в будущем? Только до сих пор, несмотря на прибавившийся к возрасту год, я не чувствовала себя достаточно зрелой и взрослой, во всём прислушивалась к мудрости Джо. Многие события дали мне понять, что разобраться в чём-либо без соответствующего опыта нечего и думать. Если мнение в одночасье способно поменяться на прямо противоположное, то как можно считать себя правой в тот или иной момент жизни? Если предполагаешь, что в будущем – вероятность всегда имеется – откажешься от прежних убеждений. Это не значит, что надо позволять себе уподобляться актёру Сычуаньской оперы, но всё же. Да, стабильность – признак мастерства, и постоянство – замечательное качество, если ты постоянна в чём-то хорошем. А как определить это хорошее? Основываясь на чём? Собственных ощущениях? Но это приведёт к самому большому заблуждению на свете, по себе судить весь мир нельзя.        Я осудила в своё время Цзецюн за связь с мужчиной и чуть не потеряла лучшую подругу. Потом я сама испытала что-то новое по отношению к молодому человеку и поняла в какой-то степени Цзе. Я осуждала мужчин за жестокость и несправедливость, но убедилась, что и женщины бывают такими же. И теперь мне уже ни во что не хотелось лезть и вмешиваться. И пусть в душе что-то негодовало от наличия нескольких обманутых мужчин в рядах поклонников моих подруг, я помнила, что сама имела троих отцов и прежде об этом не беспокоилась. Я была слепа, но насколько ослепление прошло? Или это всего лишь смена одной пелены на другую? Нужен ли человеку один-единственный отец или нет? Возможно, я пойму это, когда стану матерью, а пока я с непониманием смотрела на подруг, ставших таковыми. Как они справлялись? Как решились на это? - Эй, не зевай! – окликнула меня Цзецюн, и я спешно выставила тренировочный меч, чтобы она не зарядила по мне. – О чём задумалась? - Да так, обо всяком, - мы прекратили обычную нашу ежедневную разминку, опустив оружие. Цзецюн выдержала недель шесть после родов в покое и отдыхе, а потом снова захотела носиться по горам и лугам, как раньше, оттачивать боевое мастерство, не терять сноровку воительницы. Нет, не пришла ещё её зрелость, не догуляла она с нами всеми и, на мой взгляд, поторопилась быть юной мамой. Но я ей ничего такого не говорила. Она старалась, и это главное. Бека – другое дело. Произведя на свет тоже девочку – как все мы и надеялись – она стала ещё более женственной и вальяжной, усидчивой. Хотя интерес к соблазнению в ней не пропал и морочить головы любовникам она не прекратила. Именно на неё, сидящую у двух колясок, я загляделась и чуть не пропустила удар.        Мы с Цзецюн подошли к её сестре, взяли по бутылке воды, чтобы утолить жажду. Летняя жара распаляла, и под тенью козырьков крыш охватывало душным сухим воздухом. - Напрыгались? – щурясь на солнышке, откинула назад тяжёлые волны рыжих волос Бека. - Ага. А ты с нами совсем не хочешь? – спросила я. - Я утром немного позанималась. В полдень на меня нападает сонливость. Как и на них, - кивнула она на коляски. Цзецюн сунулась по очереди в одну и другую. Подтвердила, кивнув: - Спят. - Ты просто мало спала последние пару ночей, - ввернула я не упрёк, а лёгкую поддевку в сторону Беки. Та не смутилась, разомлев и потянувшись: - Да, Сычен не так часто приезжает. Вот уедет завтра, и отдохну… Пока не приедет следующий отец моей Гучен. На них нужно столько сил! – посмеялась она.        Сёстры заговорили о своих мужчинах. Многочисленных. Восемь штук на двоих! Я, делая вид, что завязываю потуже шнурки, отошла, поскольку была совсем мимо темы. Мне до сих пор были чужды все эти интриги и любовные романы. Я по-прежнему представления не имела как это – строить отношения с мужчиной? А главное, надо ли? В какой-то степени меня пугала перспектива необходимости обзавестись наследницей. Это значило, что с кем-то, хоть на какое-то время, мне связаться придётся. А если учитывать выгоду и связи, то этот кто-то станет наведываться в Шаньси регулярно. Ох!       Цзецюн, договорив с Бекой, заметила, что я отстранилась, и подошла следом. Они упомянули скорый приезд Мингю и, возможно, на это я тоже среагировала слишком эмоционально. - Как думаешь… они в этот раз вдвоём приедут? - Понятия не имею, - пожала я равнодушно плечами.        Но мне не было всё равно, даже если я очень этого хотела.       Дело в том, что… Когда под новый год золотые привезли первую партию оружия и обмундирования, Мингю приезжал с Чонгуком – этим невыносимым кобелиным сыном, с которым не знаешь, что и делать! Проблема на мою голову. Я его так и стала называть, даже в лицо – мафань! И хотя я делала всё возможное, чтобы лишний раз с ними не пересекаться, не показывала вида, что хочу пересечься, Джо отдала чёткий приказ принять от них все инструкции. И я всё-таки оказалась лицом к лицу с братом подруги. Мы снова общались, сначала по-деловому, потом – опять по-ненормальному. То есть… по-дружески? Но мы не были друзьями. Как хорошие знакомые? Но для простого знакомства между нами было что-то лишнее. Что-то личное. Пять минут мы ругались, следующие пять – смеялись, и так по кругу. Он никогда не раздражался и не повышал голоса, что злило меня ещё больше, я-то заводилась! Но приходилось брать себя в руки, чтобы не надумал, что девушки не способны владеть собой. Знаю я это их предубеждение! В целом же, отвлекаясь от спорных вопросов, мы были способны мирно сосуществовать. И, к моему величайшему огорчению, мне это даже нравилось.        В декабре выпало достаточно снега – особенно в горах. И мы отправлялись на очередные прогулки, катались на лошадях и на ледянках с оледеневших склонов, кидались снежками вдали от посторонних глаз. Чонгук с удовольствием вспоминал детство и заново узнавал уголки Чжанби, её переулки. А я, выступавшая гидом и проводником, никак не могла забыть, что именно он спас меня из-под копыт лошади в конюшне, когда я была маленькой девочкой. Стоило ли об этом напоминать? Вряд ли! Ещё возгордится и посчитает, что я обязана ему жизнью! Он и так о себе был высокого мнения. Не на словах, а по всему своему поведению – уверенному и прямолинейному. Иначе как было объяснить, что он посмел меня снова дважды поцеловать? Я не знаю, как к этому пришло, ведь мы отрицали, что имеем какие-то планы по отношению друг к другу. Мы на самом деле оба не хотели связываться друг с другом! Зачем нам это, даже несмотря на какую-то физическую симпатию, заложенную в людях функцию сексуального притяжения. Внутри-то мы совсем разные! Но, тем не менее, стоило начать препираться, спорить, язвить, как в продолжение шёл милый променад, финал которого непредсказуемо завершался поцелуем. Или предсказуемо? Порой казалось, что мы понимаем, к чему всё идёт и даже ждём этого. И всё-таки решался первым Чонгук, а я, хоть и не отталкивала его, после строго выговаривала, чтобы не смел так больше делать. Нет, я не обманывала себя и чётко осознавала свои желания, но в том-то и дело, что я должна была с ними бороться на благо душевного равновесия. В самой себе я выступала на стороне разума, а не эмоций. Мне, будущей генеральше, нельзя было увлекаться наслаждениями и красивыми глазами какого-то заезжего проходимца.        А в апреле, когда Цзе родила Лию, они опять приехали вместе – Мингю и Чонгук, но пока я раздумывала, стоит ли встречаться с гостями, Чонгук отбыл обратно, пробыв здесь сутки с небольшим. Мы не увиделись. Не стану скрывать, что меня это задело, мне это не понравилось. Даже Джо это заметила, как обычно. Но я не спросила у золотого напрямую, почему Чонгук так скоро отчалил? Хотя я поинтересовалась у Цзе. Сестра же должна была знать, куда подевался её брат? От неё, расспросившей Мингю, я узнала, что Чонгук потребовался на задании, и вынужденно уехал. Задания! Хорошая, многовековая отговорка мужского пола: командировки, вояжи, миссии, войны. Предлог, чтобы вести двойную жизнь и врать. Да, я не сомневалась в том, что золотые совершают благородные дела, но моё воспитание восставало против того, чтобы признать это на сто процентов добрым делом. Ну ведь наверняка же пользуются этим и в собственных нуждах! Впрочем, пусть делают, что хотят. Я же с Чонгуком ничем не связана. У него есть его Сана! Он и сам признавал, что спит с ней. Так чего мне гадать, почему он не попытался встретиться со мной и приедет ли вновь? Какая разница. Одним мафань меньше.        И вот прошло ещё три отмеренных между свиданиями месяца. Близился приезд Мингю – одного из двух названных отцов Лии – по графику. И мы не знали, в каком составе на этот раз прибудут золотые. Хотела ли я видеть Чонгука по-прежнему? Не знаю, мне казалось, что лучше уж ему больше и не приезжать, чтобы забылся окончательно. Но тут его семья, родители, и вряд ли он пропадёт раз и навсегда. Только если погибнет где-нибудь на задании. А хотела бы я, чтобы он погиб? Нет, точно нет. Даже ради своего собственного спокойствия.        Бека встала и, взявшись за коляску, покатила её со двора. - Ладно, девчонки, я пойду к Сычену, пусть ещё проведёт время с Гучен. Пока она маленькая – это безопасно, а то станет подрастать, понимать многое, нахватается какой-нибудь ерунды от этих папаш!        Мы с Цзецюн остались вдвоём возле спящей Лии. - Она так пренебрежительно о них всех отзывается, - вздохнула я, не удержавшись. Не могла я спокойно думать о том, что девочка вырастет с презрением аж к шести папам, каждый из которых будет стараться сделать для неё что-то, а в ответ получать лицемерие и потаённую ненависть! - Я так не буду, - сказала подруга, - я вообще стараюсь называть при Лии, пусть она ещё и крошка, и Мингю, и Джэхёна только «папа», чтобы она не проговорилась случайно. Ей же не обязательно знать их имена, верно? - Я сама до сих пор не знаю, подставляла ли я маму в детстве или тоже до определённого возраста не знала имён отцов? Но, кажется, я вообще никак их не звала… - Поэтому я у тебя и спрашиваю. У тебя был опыт. У меня самой один отец. - Может, оно и к лучшему. - Я вечерним автобусом поеду домой, хочешь со мной? - Нет, тут останусь. Мы с Мэйчи и Сюани хотели посидеть где-нибудь, выпить рисового вина. - Ну вот, а я с ребёнком сиди, - грустно опустились брови Цзе. Я, подбадривая, потормошила её за плечо: - Будет тебе жаловаться! Тётя Хиджин сидит с Лией половину времени! - Ну всё равно… - Никто тебя не заставлял в это всё ввязываться в двадцать лет! - Я знаю. Но всё равно не жалею. У меня дочка! Кахи на меня теперь смотрит с уважением! - Хорошо, потому что после того, как Джо разрешила отдать Чанни в буддийский монастырь, она ходила чернее тучи. Я думала, что перестанет со всеми нами разговаривать! - Да, это точно.        За время беременности Цзе мы снова с ней сблизились и стали неразлучными, как когда-то, до появления в наших жизнях мужчин. Я была рада, что мы смогли преодолеть это, перерасти и выдержать. Женская дружба никогда не должна разбиваться, если не она – что ещё поддержит в трудные времена? Цзецюн пошла с Лией в дом, а я, выйдя из сыхэюаня через подземелье, побрела по мощённым улочкам. Туристический сезон был в разгаре, люди бродили и с интересом разглядывали крепость и наши стены. На одной из небольших площадок готовили местечковый фестиваль – показательная стрельба из лука, народные танцы, песни. На нас – амазонок с мечом в ножнах у бедра, никто не обращал особого внимания, мы вливались в антураж и колорит старины. Главное было не светить пистолетами. Мы с подругами часто прохаживались по близлежащим районам, чтобы контролировать поведение веселящихся. Попадались напивающиеся, которых требовалось приструнить.       Заметив яркие костюмированные пляски, я остановилась у небольшой толпы, глазеющей на репетицию представления. В ней была пара-тройка европейцев, остальные – приехавшие со всех провинций чжунгожэни. - О, принцесса! – услышала я сбоку и оглянулась. К кому ещё тут могли так обратиться? Но насторожило, что голос был мужским.        Уподобляясь другим зевакам – да и мне, собственно, - по левую руку от меня стояли двое шанхайцев. Они были из компании Сычена, но если тот приезжал целенаправленно – к Беке, то остальные колобродили в поисках развлечений и приключений. Иногда это играло на руку клану Ян, потому что кто-нибудь увязал в любви и привязанности к кому-то из наших девушек. Я была представлена этим двоим, хотя и не водила, само собой, близкого знакомства. - Добрый день, - поздоровалась я холодно. Ближе ко мне стоял Хуан Сюйси, высокий парень в летнем белом льняном костюме с пиджаком с короткими рукавами. Он предпочитал по-европейски зваться Лукас. Говорили, что он имеет родство с кем-то из тайской мафии, и примесь тайской крови явно считывалась в его ханьском лице. - А что это вы тут одна гуляете? – заигрывающе засверкал улыбкой он. - Люблю гулять одна. - А можно составить компанию? - Не стоит, - максимально вежливо ответила я, покосившись на его молчавшего спутника. Тот, пониже ростом, может, чуть выше меня, постарше товарища, держался сдержано. Кажется, его звали Цянь Кун. - Почему же? Может, рассказали бы нам что-то о ваших достопримечательностях?        Серьёзно? Я, будущая генеральша, буду ему тут экскурсию проводить? Закатив глаза, я развернулась и медленно побрела дальше. Вопреки моему ясному намёку, что я не расположена к светским беседам, Лукас пошагал рядом, а за ним и второй шанхаец. - Какая вы не общительная! - Уж какая есть, - бросила я. - С чем это связано? - А вы как думаете? – не оглядываясь, задала я риторический вопрос. - Слышал, что некоторые шаньсийки не любят мужчин. - Верно подмечено! Но мягко сказано.        Он шёл совсем близко, сунув руки в карманы своих светлых брюк, в рубашке-поло и кедах от Барберри. - Так вы из этих? – спросил он. - Каких «этих»? Шаньсиек? Да. Я из клана Ян. - Нет, я про других. Которые мужчин не любят. Но любят женщин. - Да, я люблю женщин, - ухмыльнулась я. А разве нет? Люблю маму, Джо, кузин, подруг. - Вот как… - Лукас задумался, идя рядом. Я смотрела по сторонам, под каким предлогом бы избавиться от их общества, чтобы не нарушить благоденствия текущего дня? – А я думал, что вы наследница и вам придётся поучаствовать в… так сказать… межполовом общении! - Лукас! – недовольно напомнил ему, видимо, о приличиях Кун, но тот проигнорировал. Мы остановились на перекрёстке. - В каком смысле? – сделала я вид, что недопоняла. - Ну… разве должность генеральши передаётся не от дочери к матери? Вы же не из яиц вылупляетесь. - Ах, вы об этом! – ехидно улыбнулась я. – А что вас так интересует? Хотели предложить себя в качестве кандидатуры осеменителя?        Лукас провёл ладонью по волосам каким-то ухарским и вместе с тем красующимся жестом, демонстративно подчёркивая вероятность флирта. - А почему бы и нет? Почему бы шанхайцу и не стать отцом следующей наследницы? Это бы теснее скрепило отношения наших… организованных структур. - Простите, принцесса, не слушайте его, - улыбнулся Кун, извиняясь за обоих. Я с прищуром воззрилась на Сюйси: - Может быть потому, что, как я слышала, вас помолвили с Квон Дами? Разве вы не будущий зять Дракона?        Лукас приподнял брови, удивившись моей осведомлённости, но не растерялся: - Во-первых, официальной помолвки ещё не было, но даже если бы и так, одно же другому не мешает, разве нет? Амазонки всё равно не выходят замуж, так какая разница, иметь дело с женатым или холостяком? - А вы мести Дракона не боитесь? - Мести Дракона? Я не думаю, что ему есть дело до того, как ведут себя мужья его сестры, ему важнее выгоды от союза. Многим известно, что Энди Лау был любовником Сон Цянь, но она продолжала жить под его крышей даже после свадьбы.        Я мало что знала об этом, да и не до сплетен и слухов мне было. Особенно если это правда, так я вообще терпеть не могу сталкиваться с неверными мужчинами или хотя бы теми, кто одобряет подобное! Хоть и большинство моих подруг вело себя не лучше. Резко попрощавшись, я ускорила шаг и покинула шанхайцев. Джо не нравился намечающийся союз, поэтому она и приглашала сюда этих типов, поэтому и надеялась, что мы сможем перетянуть их на нашу сторону. У Беки с Дун Сыченом выходило неплохо, но Сычен – не глава группировки, у них там Совет равнозначных, можно сказать. Всё решается общим голосованием. Чэнле, пусть и был помощником, а не членом этого самого шанхайского Совета, был настроен против нас. У его семьи бизнесменов было много денег, очень много, поэтому мафия с ним считалась. Но вот были ещё такие персоны, как Сюйси и Кун. Одного из них вот-вот зацапает Квон Джиён. И что с этим делать? Если бы долг потребовал ради разрывания связей между Шанхаем и Сингапуром переспать с этим Лукасом, соблазнить его, пошла бы я на это? Если бы я умела соблазнять! Даже на Чонгуке толком натренироваться не вышло.        После вечерних посиделок с Мэйчи и Сюани, ближе к полуночи, я вернулась домой и сразу же вырубилась. Надеясь хорошенько выспаться и с утра взяться за тренировки, я была разбужена стуком в дверь спальни. Открыв один глаз, я крикнула недовольно: - Что такое?! - Тебя к телефону Цзе! – раздался голос Хендери. - Что-то срочное? - Без понятия!        Откинув одеяло, я вставила ноги в тапочки. Потом протянула руку к длинной футболке – почти до колен, натянула её и пошла на первый этаж, к телефонному аппарату. Здесь, в Шаньси, мы по-прежнему предпочитали не пользоваться мобильными. - Да? – взяла я трубку. - Цзы! – радостно шептала подруга, едва не взвизгивая. - Что? - Они приехали!        И хотя я сразу поняла, о ком речь, всё равно спросила: - Кто? - Мингю и Чонгук!        Помолчав и придавливая поднимающуюся волну ликования, я ровно отчеканила: - Ну, здорово. И что? - Ты приедешь? - А что, они обо мне спрашивали? – Моё нутро предательски дрогнуло. Я хотела, чтобы Чонгук обо мне поинтересовался. - Пока нет, - честно ляпнула Цзе. Ладно, хотя бы честно! - Тогда, раз я не нужна, то потренируюсь лучше! - Цзы!.. - Пока! – Я повесила трубку. Сжала кулаки. А почему я должна, собственно, ехать туда, если в предыдущий раз он не удосужился задержаться настолько, чтобы пересечься хотя бы на пять минут? Да и дались мне эти пять минут? Нет и не надо! Пока я кусала губы, скрестив руки на груди, из столовой вышла Джо. - Доброе утро, девочка моя, - она улыбалась и застёгивала джинсовую жилетку, подходя. - Доброе! Ты куда-то уходишь уже? - Да, провожу наших шанхайских друзей. - Не много ли им чести? – хмыкнула я. - О чести будем думать потом, когда сможем не дать им с драконами сплотиться. - А получится? – с надеждой полюбопытствовала я. - Не знаю, Цзы. Вчера за ужином мы долго разговаривали. Они двуличны, как и все в криминальном мире. Какими мы сами пытаемся быть. Все хотят сидеть на двух стульях, но в конце концов проваливаются в образовывающуюся посередине щель. А тут ещё и этот Дэсон приехал! - Дэсон? – нахмурилась я. Многие амазонки якшались с драконами, спали с ними, но у меня из-за Мино была личная неприязнь ко всему их сингапурскому земноводному роду. Да и Дэсон, сам по себе, был та ещё фигура! Многолетний любовник Минзи, он не вызывал у меня никакого доверия, и я не представляла, что та в нём нашла. – А чего он приехал? К Минзи? - Не только, Черин позвонила и сказала, что он хочет со мной в том числе пообщаться.        Покумекав, я почесала висок: - Сейчас Цзе звонила. Золотые тоже приехали. - Вот навалились! – вздохнула устало Джо. – Как же не люблю, когда мужчин становится так много! Хорошо, что аэропорт в другую сторону, и шанхайцы не пересекутся с другими гостями… Ты хочешь поехать со мной? - Куда? – дёрнулась я, чуть не выдав себя. - В дом Черин, - обтекаемо назвала конечную точку тётя, прекрасно зная, что я пойму её верно. Речь идёт о деревне чосончжогов в целом. - Даже не знаю… - усомнилась я в надобности. Не хочу я ехать навстречу Чонгуку, пока он… пока он что? Не станет первым предпринимать какие-то шаги? А они мне нужны? Может, Цзы, ты ещё ухаживаний хочешь, амазонка ты хренова? Ты из клана Ян! Плевала ты на мужские поступки. Ты едешь к подруге, просто понаблюдать за переговорами, набираешься опыта. - Мне просто знать, заезжать за тобой на обратном пути из Усу или нет? – уточнила Джо.        И почему решаться в жизни всегда надо быстро? - Да, заезжай, - кивнула я. - Хорошо, - улыбнулась ещё теплее она и пошла на выход.        Я постучала пальцами по тумбочке. Почему-то в душе начался нервоз, побежало нетерпение. Как же я ненавидела свою нетерпеливость, но что с ней было поделать? Вместо того, чтобы закаляться от ожидания, она чаще разрасталась, и терпение лопалось. Из кухни выглянул Сяо: - Ты завтракать будешь? - Да! – нужно же хоть чем-то себя занять? Пока Джо съездит до Усу и обратно – пройдёт полдня! Чем закончатся её диспуты с Шанхаем? Понятно, что Джиён их подстрекал действовать против Джунгарской Смерти – так теперь называли Хангёна, сына Дзи-си, захватившего большую часть власти отца. Нам же выгодно было ослабить и тех, и этих, и третьих. И кроме золотых мало кто мог в этом помочь. Да только золотые не хотели ссориться и сражаться со своими врагами. Трусили? Чонгук говорил, что безрассудную отвагу не нужно путать со здоровой смелостью, а последняя исключает непредусмотрительность и напрасный риск жизнью. Что он скажет на этот раз, если узнает, что образовываются коалиции? И должна ли я ему об этом сообщать, раз они отказались играть с нами заодно? Чёрт, нет, правда, как у Джо получается разбираться в обязанностях генеральши? Я себя часто ощущала совершенно беспомощной. Пожалуй, нужно начинать уделять меньше времени боевым тренировкам, и больше мыслительным процессам.