Нити судьбы, или истории об истинных влюблённых

Джон сидит за столом-картой в бункере, зажимает сломанный кровоточащий нос полотенцем и хмуро глядит на странного мужчину в дурацком плаще и вороньим гнездом на голове, который стоит за сидящим справа от отца Дином, положив руки тому на плечи, и старый охотник видит подозрительно одинаковые серебряные кольца с гравировкой на каком-то странном языке на их безымянных пальцах. Сэм расположился слева от него и теперь напряжённо смотрит на свои сложенные на бёдрах руки, старательно силясь слиться с мебелью и надеясь, что его кольца - золотого, но с гравировкой на том же языке - отец заметить не успел. Дин не отрывает взгляда от стоящей перед ним бутылки пива, время от времени морщится, стараясь таким образом понять, насколько большой синяк грозится расцвести на правой щеке, и крепко сжимает правую ладонь мужа. Кастиэль не отрывает от свёкра немигающего взгляда, надеясь, что старик тщательно прочувствует вкладываемый в этот самый взгляд коктейль из пренебрежения, недовольства, гнева, разочарования и осуждения, прекрасно зная, что нечто подобное частелько получал Дин на протяжении двадцати двух лет, и думает, сильно ли будет ворчать Дин, если он прямо сейчас, на глазах у Джона, исцелит так не нравящийся супругу синяк. - Кажется, - наконец говорит гнусаво Джон, и к льдисто-синим глядящим на него глазам добавляются изумрудные и ореховые, - в какой-то момент наша встреча пошла наперекосяк. - Интересно, в какой? - закатив глаза, спрашивает у потолка ангел, и Дин не может не погладить любимого по запястью, как бы говоря: "Молодец, растёшь! Острить научился! Горжусь!" - Хотя, кажется, я знаю, - Кас переводит взгляд в глаза свёкра. - В тот самый, когда ты решил, что имеешь право... - Кас, Кас, хватит, - Дин крепко сжимает его ладонь. - Нет, Дин, не хватит. Он испортил вам с братом жизнь, он вас сломал ещё в детстве, а ты говоришь, что хватит? Да я могу годами перечислять все его отвратительные поступки по отношению к вам, а вообще все ошибки - тысячелетиями! - Успокойся, пожалуйста, - Дин подносит его руку к губам и целует середину ладони, заставляя ангела опустить взор на собственную кисть. Джон морщится, видя такую невинную ласку, и Кастиэль, заметив это краем глаза, переводит на него крайне возмущённый лик. Немного ранее Дин и Сэм сидели в библиотеке бункера, предвкушая свадебные путешествия, которые им обещали их новоиспечённые мужья, и чистили оружие, когда до них из комнаты со столом-картой донеслось растерянное отцовское "Что за хрень?!" Спустя пятнадцать минут проверок воскресшего трое Винчестеров сидели за столом, и сыновья рассказывали отцу, что же случилось с ними за долгие годы разлуки, когда Дин без задней мысли сообщил, что они живут здесь, в бункере, с его мужем. Крепкий кулак Джона, сопровождаемый презрительным "Педик!", уже в следующий миг встретился с щекой Дина, да так быстро, что Сэм даже среагировать не успел. В ту же секунду появившийся за спиной самого старшего охотника Кастиэль схватил мужчину за плечи и буквально швырнул лицом в стену, потом подошёл ближе, поднял за шкирку тело в полтора раза больше собственного, заломил руки за спину, вызывая шипение, прижал щекой к вертикальной поверхности и гневно заговорил, тщательно выделяя каждое слово и иногда сильнее надавливая на локти: - Давай я расскажу тебе, что ты сделал со своим старшим сыном, придурок. Расскажу, как он не может не подчиняться приказам. Как винит себя во всём подряд. Как берёт на себя слишком тяжёлую ношу и, когда не может больше её нести, разрывается от ненависти к себе, считая себя слабаком. Давай расскажу, сколько нервов и лет мы с Сэмом потратили, чтобы доказать ему, что нет ничего позорного в слабости, чтобы научить его показывать эмоции. Какое право ты имеешь предъявлять какие-то претензии к тому, кто спас этот мир так много раз? Да как ты смеешь?! Ты, не достойный собственного сына! Он противостоял Богу, он победил самых сильных существ этого мира! Так с чего ты взял, что он обязан тебя слушать и соответствовать твоим нормам? Ты, который даже не интересовался им никогда, ты, которому было плевать на его личную жизнь, пока он выполнял приказы? Кас ещё раз приложил свёкра лицом о стену, отошёл к шокированному таким всплеском мужу и положил руки на его плечи, стараясь успокоить. Сэм кинул отходящему от шока отцу полотенце, воздерживаясь от желания подтвердить каждое слово друга и комментариев по поводу измазанной кровью стены. Настоящее время С тихим шелестом крыльев за спиной Сэма появляется Габриэль, тут же обнимая своего охотника за шею и вызывая этим непонятную гримасу у Джона. Окинув взглядом его окровавленное лицо, наливающийся цветом синяк на щеке Дина, смущённое и несколько растерянное состояние мужа и гневно пыхтящего брата, архангел задумчиво говорит: - И с кем меня вообще угораздило породниться? Вот ведь Винчестеры! Не виделись столько лет, а уже передрались! Прямо машины смерти какие-то! - Породниться? - Джон непонимающе хмурит брови. - Да о чём вы? Кто вы вообще такие?! - старик переводит взгляд с ангела на архангела и обратно. - Папа, знакомься, - берёт всё в свои руки Дин. - Это, - он кивает на Каса, - это мой муж, ангел Кастиэль Винчестер. А это, - он кивает на Гейба, - это его старший брат и муж Сэма, архангел Габриэль Винчестер. У нас кстати есть сын, Джек Клайн-Винчестер, он Бог. А ты шёл бы со своей проповедью и моралью куда подальше. Сэм выпучивает глаза от такой дерзости Дина, не ожидая, что его отношение к отцу изменится. Джон открывает рот, чтобы что-то сказать, но исчезает со щелчком пальцев Гейба. - Кажется, вы, ребята, были правы, и мне действительно не стоило даже думать о том, чтобы с вашим отцом познакомиться, - говорит архангел, обходя стул Сэма и садясь охотнику на колени. - Так это твоих рук дело? - Сэм кладёт руку ему на бедро. - Да, это я его воскресил. Но уже пожалел об этом, не волнуйся, милый. А нам пора в свадебное путешествие! Кас, Мадагаскар, Египет, Швеция и Индия наши! - и с хлопком крыльев они исчезают. - А мы куда отправимся? - Дин поднимает глаза на мужа, и тот улыбается, ероша его волосы. - Мы отправимся на необитаемый островок недалеко от Австралии, дорогой мой супруг. А потом можно побродить по развалинам Греции. Если ты, конечно, захочешь. - Конечно захочу! Полетели, Кас! Ангел смеётся, накрывает губы Дина поцелуем, а когда они наконец отстранаяются друг от друга, обнаруживается, что они лежат на золотистом тёплом песке, а об их ноги бьётся океанский прибой.