Нити судьбы, или истории об истинных влюблённых

— Твою мать! — кричит Дин, запустив руки в волосы. — Как всегда! Сэм опускает глаза в пол, не желая злить брата ещё сильнее. На душе скребутся кошки — ещё бы, поход Дина в другой мир, можно сказать, был совершенно напрасен, а его только вернувшийся архангел вновь свалил, не желая оставаться со своим человеком. Но Сэм, впрочем, к таким выходкам Габриэля уже вполне привык. Правда, всё равно обидно. Кас же не отводит глаз от старшего Винчестера, слышит его судорожный выдох и тихий мат, чувствует, как в душе он орёт, посылая по нитям их связи лютую ярость, разочарование в себе, жгучую боль и склизкий страх. Пока Сэм и Кас ещё не совсем опомнились, Дин срывается с места в сторону кухни, а потом ещё раз мелькает перед их глазами с бутылкой виски в руке. Ещё через несколько секунд ангел слышит хлопок двери, от которого в обычном мотеле посыпалась бы побелка, и тяжело вздыхает. Сэм вторит ему таким же тяжёлым вздохом, запускает руку в волосы на затылке, цокает и тоже уходит — Кас думает, что молиться Габриэлю. Хотя, может, просто успокаивать нервы просмотром документального фильма про какого-нибудь серийного убийцу. Впрочем, это неважно. Важно то, что ангел остаётся один, ещё раз тяжело вздыхает и, взяв с полки книгу, садится читать. В последнее время его очень сильно привлекают сказки Шарля Перро. Спустя около часа он понимает, что что-то не так, не как обычно. Нити связи уже не звенят от переполняющих Дина эмоций, они лишь тихонько гудят, и Кас с испугом понимает, что из кучи чувств и ощущений осталось лишь одно. Горе. Кас срывается с места и несётся к Дину, потому что это неправильно, неправильно и так не похоже на Дина. Тот всегда бурлит разными мыслями и эмоциями, а тут лишь это. Кас стучится, но в ответ тишина, и, простояв под дверью с полминуты, ангел вдруг слышит нечто совсем из ряда вон выходящее. Оттуда, из-за тяжёлой двери, доносится тихий всхлип. И именно этот всхлип срывает последний предохранитель. Ангел открывает дверь, наверняка выломав замок, и видит нечто совсем уж ненормальное. Дина в комнате не видно, только дрожащий комок из одеяла на кровати, из которого доносятся тихие всхлипы и частое судорожное дыхание. Услышав, что кто-то вошёл, комок затихает и сжимается, надеясь, видимо, слиться с окружающей средой. Вздохнув, Кас ложится с той стороны, где, по его предположениям, у свернувшегося Дина должна быть спина, и, крепко обхватив всё ещё дрожащий свёрток, прижимает к себе. Через некоторое время, всё ещё тихо всхлипывая, Дин понемногу успокаивается, а через полчаса успокоившийся человек засыпает в объятиях своего ангела. Убедившись, что Винчестер не проснётся от малейшего его движения, как обычно бывает, Кас осторожно выпутывает его из одеяла, чтобы потом не задохнулся, разворачивает к себе лицом и, улёгшись на спину, укладывает его голову на своё плечо, крепко обнимая за талию и прижимая к своему боку. Наклоняется, сцеловывая с немного опухших век и влажных ресниц остатки горьких слёз отчаяния, касается губами лба, прогоняя боль и кошмары и даря спокойные цветные сны о счастье, и тихонько начинает перебирать слипшиеся от пота прядки. Человек сопит, пуская слюни на его рубашку, но ангелу всё равно. Главное, что Дин наконец успокоился. А одежду и высушить можно — не велика потеря.