Give me my heart back!

Ши Цинсюань никогда всерьёз не задумывался о своём будущем. Ему всё давалось легко. Будь то учеба в школе или институте, он никогда не тратил на зубрешку много времени. Имея зоркий глаз и хорошо подвешенный язык, даже будучи плохо подготовленным, Ши Цинсюань всегда получал на экзамене проходной балл. Не волновался он и о том, где ему жить и кем работать. Квартиру ему подарили родители на совершеннолетие, а место преподавателем в институте искусств почти буквально было преподнесено на блюдечке его старшим братом. Но несмотря на постоянную помощь со стороны семьи, Ши Цинсюань по своей натуре никогда не был инертен. Он выступал активистом в студенческой группе и постоянно надоедал куратору с просьбами разрешить занятия в музеях. Он вклинивался в любую компанию и мог найти общий язык абсолютно с каждым. Ши Цинсюань был, словно ветер в степи, и ничто не могло его остановить. Но, несмотря на всё это, он чувствовал, что в его жизни чего-то не хватало. Будто он упускал нечто важное. То, без чего его жизнь в будущем будет лишена красок. И желая изменить это, он впервые пошёл наперекор своим родным. Но, даже бросив место искусствоведа в одном из престижных институтов и поругавшись на этой почве с братом, Ши Цинсюань всё равно оставался в любимчиках у судьбы. Стоило ему остаться без работы, как под руку тут же попалась другая, более интересная и воодушевляющая, и он тут же ушёл в неё с головой. Но даже теперь, занимаясь просвещением на ютубе, ведя блог и имея свой фитнес-центр, Ши Цинсюань время от времени погружался в раздумья над смыслом собственной жизни. И сегодня был как раз один из таких дней. Поднявшись ни свет ни заря и потратив на чтение книги несколько часов, тщетно дожидаясь дождя с потемневшего в преддверии грозы неба, Ши Цинсюань решился на небольшую прогулку. Обычно в такие пасмурные дни, когда его голову вновь заполняли вопросы о собственном существовании, он не любил выходить из дома. Ему нравилось выбираться на лоджию и, укутавшись в плед, смотреть, как капли дождя размазывают пыль по стеклу. Запах озона во время грозы и похолодевший после долгого ливня воздух — всё это позволяло Ши Цинсюаню вновь почувствовать себя живым. Ведь даже в век высоких технологий голод, холод и боль по-прежнему оставались тем, что позволяло почувствовать реальность. Но дождя так и не было, потому, оставив на вешалке зонт и натянув свитшот с капюшоном, Ши Цинсюань отправился на прогулку. Несмотря на поднявшийся ветер и затянутое грозовыми тучами небо, на улице до сих пор ощущались отголоски летней духоты. И хотя с неба ещё не упало ни капли, жильцы уже попрятались по своим квартирам, заставив дворовые улочки опустеть. Но и это для общительного Ши Цинсюаня не стало проблемой. Прогулка по пустому двору, когда из всех звуков голову заполняли лишь едва слышные гудки машин, шорох собственных кроссовок, трущихся об асфальт, да поднимающийся ветер, всегда помогала навести порядок в своих мыслях. Ши Цинсюань не знал точно, было ли это отголоском скрытой усталости, или первым признаком взросления, но тишина и покой всё чаще просились в его жизнь. И спустя двадцать семь лет своего существования он начал понимать, что означает фраза «с ним приятно просто помолчать». И неважно было, что этого самого «его» в жизни Ши Цинсюаня так и не было. — В сторону! — громогласный рык, прозвучавший так резко и неожиданно, заставил Ши Цинсюаня нервно дёрнуться. Он едва успел шагнуть к краю узкого тротуара и обернуться, как мимо буквально пронёсся высокий парень. Двигаясь легко и почти неспешно, он стремительно ускользал вперёд, покачивая из стороны в сторону длинным хвостом иссиня-чёрных волос. — Сань Лан? — Ши Цинсюань прищурился в след бегуну, но прежде, чем он успел узнать в нём своего недавнего знакомого, тот уже скрылся за поворотом. Несмотря на собственный фитнес-центр, мужчина не был строгим приверженцем здорового образа жизни. Он любил иногда поспать до обеда. Часто баловал себя кексами с черникой и шоколадными конфетами. А ради своего очередного проекта на ютубе мог не спать сутками. Но он всё-таки закончил курсы по ФК и, слыша то, как дышал Сань Лан, пробегая мимо, был уверен, что надолго этого спринтера не хватит. И правда. Стоило Ши Цинсюаню примоститься на качели возле дорожки, как из-за угла вновь показался Сань Лан. — Куришь? — уперевшись пятками в гравий, Ши Цинсюань приподнялся на качелях, легонько раскачиваясь из стороны в сторону. — Уже нет, — выдохнул Хуа Чэн, оседая на кованную оградку. Он пробежал не больше двадцати минут, но ему казалось, что ещё чуть-чуть — и он выплюнет лёгкие через рот. — Бросил и сразу на рекорд? — Типа того, — Хуа Чэн медленно выдохнул, на пару секунд задерживая дыхание. Раньше это всегда помогало ему привести пульс в порядок. Должно было сработать и теперь. — Не думал, что будет так сложно. — Как давно бросил? — Ши Цинсюань подогнул под себя ноги, и качели с тихим скрипом понесли его вперёд. — Курить, или бегать? — усмехнулся Хуа Чэн. — И то, и другое, — пожал плечами Ши. — Ну, — мужчина расстегнул олимпийку и принялся теребить край футболки, стараясь согнать с себя жар после пробежки. — Не так давно, чтобы перестать чувствовать, как после лёгкой пробежки внутренности словно миксером перемалывают. — Ахаха, — Ши Цинсюань весело рассмеялся. Где-то совсем близко послышался раскат грома, но настроения кутаться в плед в обнимку с чашкой чая у него уже не было. Теперь супротив одиночеству ему хотелось общения. — А ты весьма забавный. Теперь понятно, почему ты так приглянулся Се Ляню. — Приглянулся? — Хуа Чэн вытер пот со лба. Дико хотелось снять неприятно липнущую к спине футболку и надеть чистую. — Ну да, — пожал плечами Ши Цинсюань. — Се Лянь вообще умеет находить прекрасное там, где его с первого взгляда и не увидеть. Кстати, как тебе снимки? Мне больше всего понравилось фото, где ты на высоком стуле. Просто шедеврально вышло. — Я ещё не видел, — прищурившись, покачал головой Хуа Чэн. Ему было лестно слышать, что он запал Се Ляню в душу, и ещё более приятно знать, что снимки получились удачными, но тот факт, что с их встречи прошла неделя, а Се Лянь так и не позвонил, но при этом всё уже было готово, сильно беспокоил Хуа Чэна. — Хм… — Ши Цинсюань снова оттолкнулся пятками от земли и, склонив голову вбок, задумался. — Странно. Я точно знаю, что Се Лянь собирался с тобой связаться. Может, снова дела нарисовались. У него бывает временами аврал среди заказов. Быть может, сейчас как раз такое время… Ой! — Ши Цинсюань зажмурил глаза и, натянув край свитшота на кисть, вытер лицо рукавом. — Кажется, дождь начинается, — он поднял голову к небу. Раскаты грома неумолимо приближались и, судя по почерневшему небу, вот-вот должен был хлынуть ливень. — Эй! — встрепенулся Ши Цинсюань, заметив боковым зрением, как Сань Лан вновь поднимается на ноги. — Ты куда?! — Домой, — сухо бросил в ответ Хуа Чэн, застёгивая по пути олимпийку. Настроение, и без того граничащее с меланхолией, после разговора с Ши Цинсюанем окончательно сползло на планку «гнетущее». В груди Хуа Чэна ужом свернулась лёгкая обида. Он искренне не понимал, почему так вышло. Он же не давил на Се Ляня. Вёл себя сдержанно и даже чуточку отстранённо. Так, как ведут себя знакомые, готовые вот-вот стать друзьями. Так ведь же? Или он всё же перегнул где-то палку? Если да, то почему Се Лянь сразу не сказал ему об этом? Он, конечно, был воспитанным молодым человеком, но при этом не лишённым чувства справедливости и открытости. Или Хуа Чэн и тут ошибался? Могло ли такое быть, что после того дня Се Ляню претила их новая встреча? И он всеми возможными способами старался отодвинуть день, когда им вновь придётся оказаться в компании друг друга? Или же всё-таки, как и говорил Ши Цинсюань, у Се Ляня действительно возникли срочные дела, и он отложил их встречу на время, когда им никто не помешает, и они смогут увидеться в спокойной от суеты обстановке? — Сань Лан! Эй! Хуа Чэн в ответ даже не обернулся. Мысли роем завозились в его голове, и, чтобы хоть как-то справиться с ними, ему требовалось срочно что-то сделать.

****************

— Сегодня явно не мой день, — проворчал Хэ Сюань, вытирая мокрый лоб. Едва он успел выйти из метро, как с неба тут же закрапал дождь. — Хренов Хуа Чэн со своими хреновыми идеями, — засунув руки в карманы и прищурившись от усиливающегося дождя, он заспешил в сторону аллеи, надеясь хоть немного скоротать путь под кронами деревьев. С самого утра его раздражало абсолютно всё. Сперва сосед, ранняя птаха, решил устроить подъём всему этажу в семь утра, закатив скандал супруге. Затем по причине надвигающейся грозы во всём доме вырубило свет, а телефон, который Хэ Сюань вновь позабыл с ночи поставить на зарядку, окончательно сдох. Но всё бы ничего, если бы ему не требовалось срочно отдать Хуа Чэну ключ с кодами сайта, который, с лёгкой руки последнего, уже начинал являться Хэ Сюаню во снах. В такие моменты, когда Хуа Чэн упрямо гнул свою планку и пёр вперёд, подобно катку, Хэ Сюань искренне радовался, что они родились в мирное время. В противном случае из Хуа Чэна точно бы вышел идеальный террорист-экстремист. И малой кровью здесь бы не обошлось. — Да чтобы я ещё раз связывался с Хуа Чэном, — сквозь зубы процедил мужчина, по инерции пригибаясь от очередного раската грома. Дождь усиливался с каждой секундой, и теперь у него не оставалось и шанса добраться до чёртового дома «друга» хоть сколько-нибудь сухим. Его футболка, ровно как и джинсы, потемнели от воды, а кроссовки медленно, но верно начинали впитывать воду, неприятно холодя стопы. В тот момент, когда впереди показался нужный подъезд, Хэ Сюань уже готов был как следует врезать Хуа Чэну за своё плохое настроение. И было неважно, виноват тот в его бедах или нет. Небо вновь расколол удар молнии, грозным рычанием обрушиваясь на землю. И когда Хэ Сюань уже мысленно начал вспоминал номер домофона Хуа Чэна, впереди показалась фигура, заходящая в парадную. — Придержи дверь! — крикнул Хэ Сюань, переходя на бег. Перспектива мокнуть дальше, дожидаясь, когда Хуа Чэн ему откроет, его не устраивала. — Спасибо, — влетев внутрь, скупо бросил парню Хэ Сюань, машинально вытирая мокрое лицо. Холл встретил приятным теплом и лёгкой духотой. Здесь всё ещё пахло цементом и краской, как бывало в новых домах, но по отколотым краям ступеней и чуть посеревшим от пыли стенам было видно, что дому уже больше пяти-семи лет. — Так себе погодка, не правда ли? Хэ Сюань обернулся на голос и только сейчас заметил, что парень, придержавший для него дверь, всё ещё стоял рядом. — Мягко сказано, — проворчал Хэ Сюань, убирая прилипшие ко лбу пряди назад. Хвост впору было выжимать. Впрочем, как и всю его одежду. — Да вы насквозь мокрый. — Я заметил, — небрежно бросив в ответ, Хэ Сюань огляделся. Он так редко бывал дома у Хуа Чэна, что постоянно забывал, в какой стороне у того лифт. — Вы к кому-то в гости? — даже не заметив лёгкой грубости со стороны незнакомца, продолжил парень. — Вы же здесь не живёте. — Ммм? — Хэ Сюань вопросительно посмотрел в ответ. Паренёк был не намного суше его самого и, судя по посиневшим губам и дрожащим ресницам, явно замёрз, но, несмотря на всё это, продолжал стоять рядом и с интересом разглядывать Хэ Сюаня. — Я знаю всех здесь, — заметив вопросительный взгляд, пояснил незнакомец. Он попытался посильнее укутаться в явно мокрый до нитки свитшот, но, потерпев неудачу, громко шмыгнул носом и широко улыбнулся. — Меня, кстати, Ши Цинсюань зовут. — Хэ Сюань, — скорее по инерции, чем из вежливости, ответил Хэ Сюань, продолжая разглядывать парня перед собой. Ши Цинсюань, под стать своему имени, обладал изумительно зелёными глазами и тонкими, почти девичьими чертами лица. Он был не намного ниже самого Хэ Сюаня, но в его фигуре явно присутствовало куда больше грации и гибкости, чем во всех парнях, с которыми Хэ Сюань был знаком. Пожалуй, с его миловидностью и тонкими чертами лица не смог бы потягаться даже Инь Юй. А уж он-то точно был самым утончённым в их компании. — Хэ Сюань — красивое имя, — вновь заулыбался парень, и Хэ Сюань готов был поспорить на собственный ужин, что зубы Ши Цинсюаня в этот момент отчётливо клацнули от холода. Он и сам уже начинал чувствовать, как стынет под влажной одеждой его тело. Показавшийся на первый взгляд тёплым воздух теперь уже таковым совсем не ощущался. И на пару с неприятной сыростью, внутри Хэ Сюаня начало закипать раздражение. И в первую очередь на его драгоценного глазастого «друга», который сейчас явно сидел этажами выше в тепле и уюте. — В какой стороне лифт? — Хэ Сюань мысленно пообещал себе устроить в квартире Хуа Чэна такой кавардак, на который только был способен. Чтобы тот в будущем ещё пять раз подумал, прежде чем вновь доставать ночами напролёт со своими «Давай быстрее. Чего так долго?». Уж о чём о чём, а о том, что у этого педанта в доме царила безукоризненная чистота, Хэ Сюань знал не понаслышке. А ещё он прекрасно помнил, как тот бесился, когда эту самую чистоту кто-то нарушал. — Нам туда, — показал в дальний конец коридора Ши Цинсюань и, не дожидаясь ответа, тут же поспешил вперёд. Плечи его ощутимо подрагивали. — Так к кому ты? — вызывая лифт вниз, весело защебетал Ши Цинсюань. — Я знаю почти всех в этом доме. Может, у нас есть общие знакомые? — Не думаю, — отстранённо бросил в ответ Хэ Сюань, стойко игнорируя тот факт, что парень бесцеремонно перешёл на «ты». — Почему сразу так категорично? — почти обиженно фыркнул Ши Цинсюань, но по его всё ещё веселому тону Хэ Сюань сразу понял, что обидеть его по-настоящему ой как не просто. — Ты скажи, а там уже и ясно будет, знакомы мы или нет. — Он как чума. Лучше его лишний раз не звать, — спустившись с восьмого этажа, лифт остановился на втором, и Хэ Сюань готов был ноги оторвать тому засранцу, что не мог спуститься на первый этаж по лестнице. — Теперь мне стало ещё интереснее, — лифт наконец-то спустился, и Ши Цинсюань вежливо отступил в сторону, позволяя паре подростков выйти. Впрочем, его учтивости те не оценили. Встретившись с испепеляющим взглядом тёмно-синих глаз Хэ Сюаня, красноречиво говорящим о том, что он о них думает, они чуть сжались и пронеслись мимо с такой прытью, что едва вписались в поворот. — Ну, так кто этот таинственный незнакомец, что живёт на… — Ши Цинсюань проследил за пальцами Хэ Сюаня, — на тринадцатом этаже. А, Хэ-сюнь? — Кто? — моментально отреагировал Хэ Сюань на столь беспардонное обращение. Парень и без того раздражал его своей чрезмерно назойливой компанией. Не хватало ещё за пять минут общения себе кличку получить. Да что с ним не так? — Ну да, кто? — как ни в чём не бывало бодро отозвался Ши Цинсюань. — Кто этот незнакомец? Давай, колись. — Не мой сегодня день. Ой не мой, — покачав головой, вздохнул Хэ Сюань, стоически стараясь игнорировать парня. — Почему не твой? — не желал униматься Ши Цинсюань. — Слушай, тебе домой не нужно? — растерев ребром кисти кожу между глаз, Хэ Сюань медленно повернулся к парню. — Тебя аж колотит от холода. Шёл бы ты уже к себе. — Не могу, — честно признался Ши Цинсюань и вновь широко улыбнулся. — Почему? — устало вздохнул Хэ Сюань. — Я уже проехал свой этаж. К тому же мне дико интересно, кто же твой знакомый. — Не мой день. Нееее мооой, — одними губами пробормотал Хэ Сюань, мысленно моля лифт двигаться быстрее. Логичнее было бы просто сказать парню имя Хуа Чэна, и тот наверняка отстал бы. Но теперь Хэ Сюань продолжал молчать из чистого упрямства. Которое, к слову, было присуще и Ши Цинсюаню. В противном случае он не шёл бы так упорно следом аж до самой двери. — Здесь квартиру по справкам выдают? — проворчал Хэ Сюань, едва Хуа Чэн успел открыть дверь. — Чего? — нахмурился тот в ответ и едва заметно вздрогнул, когда внезапно зазвучал другой зычный голос. — О! Сань Лан! Снова здравствуй! — выглянув из-за спины Хэ Сюаня, Ши Цинсюань широко улыбнулся и приветливо помахал ему рукой. Застыв на пороге, Хуа Чэн перевёл взгляд с мокрого до нитки Хэ Сюаня на такого же Ши Цинсюаня. По чести признаться, он не ожидал сегодня у себя гостей. Особенно этих двоих. Да ещё и вместе. — Вопросов больше, чем ответов, — пробормотал Хуа Чэн, продолжая перебегать взглядом с одного на другого. — Сань Лань, так это твой друг? Я так много о тебе не знаю. — Как и я, — процедил сквозь зубы Хэ Сюань, тут же понижая голос до ядовитого шёпота. — Сань Лан? — вскинув бровь, он испытующе уставился на Хуа Чэна. — Что ещё за Са… — но не успел он продолжить, как Хуа Чэн с силой втолкнул его в квартиру, захлопывая следом дверь. Из коридора послышался обиженный голос Ши Цинсюаня, но Хуа Чэну сейчас было не до него. — Этого впускать не собираешься? — загребая пяткой о носок промокших кроссовок, небрежно бросил Хэ Сюань. — Нет, — отмахнулся Хуа Чэн. — Принёс ключ с кодами? — Ещё бы, — фыркнул в ответ Хэ Сюань и, не дожидаясь приглашения, прошлёпал босыми ногами в сторону ванной, ворча по пути: — Что бы я тут делал, если бы не принёс… Сань Лан? — Замолкни, — беззлобно фыркнул Хуа Чэн, кидая в него полотенцем. — А что? Мне нравится, — осклабился Хэ Сюань. — Сань Лан. Следующий бросок пришёлся прямо в лицо.

****************

— Я видимо был не в себе, когда соглашался на эту авантюру, — пробормотал Фэн Синь, не без отвращения читая описание к фильму. Постеры, широкими покрывалами растянутые по обе стороны от входа в кинотеатр, издалека почти не притягивали к себе взгляд. Пастельные серо-белые цвета сливались с бетонными стенами здания и даже не затрагивали внимание прохожих. Но так было только издалека. Стоило подойти хоть немного поближе, как на бело-сером фоне глаза отчётливо выхватывали пальцы с противно, до зубного скрежета, расколотыми ногтями — с одной стороны, и висящими на проволоке вырванными зубами — с другой стороны. При том отсутствие крови на этих… эм… реквизитах (Фэн Синь искренне верил, что всё это было бутафорское) ничуть не смягчало картину. — Жуть какая, — поёжился Фэн Синь, на что Се Лянь лишь неопределённо пожал плечами, продолжая потягивать через трубочку свой зелёный чай со льдом. Ему на самом деле было всё равно, на что идти. Он так вымотался за неделю, что почти физически ощущал необходимость выйти за пределы студии и хоть немного развеяться. Плюс ко всему, он ещё никак не мог собраться с духом и позвонить Сань Лану. И это выматывало Се Ляня морально не хуже, чем длительная работа за ноутбуком. Потому стоило Му Цину лишь появиться на горизонте, как его предложение сходить на ночь в кино было принято Се Лянем безоговорочно. — Чего рожу скривил? — Му Цин перекинул плед через плечо, убирая ключи от машины в карман. — Если струсил, можешь домой чапать. — Кто это тут струсил? — моментально рыкнул в ответ Фэн Синь. — Хоррор-фильм — подумаешь, новость. Куча крови и криков. Тоже мне. Пф! — К твоему сведению, кровь — жидкость, и «кучей» по определению быть не может. — Да что ты?! А если она запеклась, и её собрали в кучку, то тут тогда как? А? Умник? — Свернулась, а не запеклась, — закатил глаза Му Цин. — Она становится густой, когда сворачивается, а не «запекается», — он изобразил пальцами кавычки. Их перебранка могла длиться вечно, потому Се Лянь готов был возликовать от счастья, когда двери залов распахнулись, приглашая войти внутрь. — Я не биолог, в отличии от тебя, — не отставал Фэн Синь. — Запеклась, свернулась, испарилась — ерунда какая. — При чём здесь вообще моя профессия? Этому, чтобы ты знал, учат в средних классах на уроках биологии. Хотя тебя, — Му Цин вскинул подбородок и, сложив руки на груди, наградил Фэн Синя снисходительной ухмылкой, — в тот период, судя по всему, интересовало совсем другое. — Математика, — уточнил Фэн Синь, поймав на себе заинтересованный взгляд Се Ляня, — меня интересовала математика тогда. — Ну да, конечно, — снова фыркнул Му Цин. — Что это ещё за «Ну да, конечно»? Мне нравилась математика и информатика. — Ах, вот что за лицо у тебя тогда было весь семестр! А я-то думал, что это выражение недоумения уже никогда не сойдёт с твоей физиономии. — Всё сказал? — А ты мне рот не затыкай! — Ребят, хватит, — шикнул Се Лянь, уже начиная злиться. Их перепалка была обычным делом, и за годы дружбы он научился мастерски её игнорировать, но только не в таких ситуациях, в полном посторонних людей помещении. — На вас люди смотрят. Угомонитесь. — Ладно, — лениво зевнул Му Цин. Они уже показали свои билеты контролёру и теперь медленно плелись в один из залов, высматривая самые удобные места. На самом деле Му Цин не слишком жаловал бескаркасную мебель, и перспектива провести шесть часов кряду на сомнительного качества мешках, набитых неясно чем, позитива ему не придавала. Но и жаловаться, впрочем, было не на что. В любом случае, кресла-мешки были куда лучшей альтернативой жёстким креслам в обычных кинотеатрах, от которых за время сеанса затекали мышцы от шеи до бёдер. — Может, поесть купим? — уловив приятный запах жареного в масле попкорна и крекеров в гуакамоле, Се Лянь почувствовал, как неприятно сжался его желудок. — Я схожу, — тут же отозвался Му Цин. Бросив плед на свой мешок, он, больше не говоря ни слова, поспешил в сторону выхода из зала. — Надеюсь, он не плюнет в мою порцию, — проводив Му Цина взглядом, Фэн Синь плюхнулся в кресло-мешок, растягиваясь во весь рост. Кости приятно хрустнули, заставив его застонать от удовольствия. — Я уверен, что Му Цин так не поступит, — Се Лянь поспешил последовать его примеру. После долгого стояния в метро, а затем и в очереди ноги немного гудели от усталости. — Кстати, а о чём фильм-то? Се Лянь в ответ лишь пожал плечами. — «Пила», — прочёл Фэн Синь надпись на заставке экрана. — Это кто же только додумался так фильм назвать. — Их восемь, — проговорился Се Лянь, внезапно вспоминая, что уже что-то слышал про этот фильм. Правда, не мог вспомнить, от кого. То ли от Цзюнь У, то ли от какого-то клиента. — Восемь? — скривился Фэн Синь, вспоминая плакаты у входа. — В них, наверное, всё население планеты поубивали. — Неправда, — сухо отозвался внезапно вернувшийся Му Цин. — В фильме заложен глубокий смысл. И я готов поспорить, что после сегодняшнего сеанса ты сам попрёшься на заключительную часть, — перетряхнув брошенный ранее плед, в котором запутался его смартфон, он снова выпрямился и перед тем, как вновь уйти, как ни в чём не бывало добавил: — Телефон забыл. — Мне с солёной карамелью! — крикнул ему в спину Фэн Синь, на что в ответ получил незамысловатый жест из кулака и среднего пальца. Се Лянь не помнил, на какой из частей фильма уснул. Он мужественно держался до последнего, но после порции начос с гуакамоле и тёплого чая его разморило окончательно, и Се Лянь не заметил, как уснул. Положа руку на сердце, он не сильно переживал о пропущенных эпизодах. Се Ляню искренне было жаль покалеченного жизнью, физически и морально, главного героя, который в итоге и творил всё это бесчинство. Но он не до конца понимал, зачем тот всё это делал. Разумеется, Му Цин старался донести до него суть поступков Джона Крамера в перерыве между третьим и четвертым фильмом, когда Се Лянь проснулся от сладкой дрёмы и захотел в туалет. Но, в общем и целом, он придерживался мнения Фэн Синя: герой был болен, и опухоль явно давала о себе знать. В противном случае, здоровыми его поступки Се Лянь называть отказывался. — Тебя подвести? — Му Цин, без стеснения завернувшись в плед на выходе из кинотеатра, лениво покачнулся с пятки на носок, не без удовольствия вдыхая влажный после дождя воздух. Несмотря на явную прохладу, он просто обожал такие моменты. На улицах было пусто. Общественный транспорт ещё не ходил. А солнце, только-только лениво выплывшее из-за горизонта, окрашивало всё в какой-то бледно-розовый с примесью персикового цвет. Не очень красивый, но такой удивительно умиротворяющий. — Я вызову такси, — покачал головой Се Лянь. Хоть он и бодрствовал добрую половину ночи, спать ему больше не хотелось. Как бы странно это не прозвучало, но смена обстановки и кадры из весьма щекотливого фильма помогли Се Ляню немного навести в своей голове порядок. И для того, чтобы точно для себя решить, как ему быть дальше, Се Ляню требовалось побыть наедине со своими мыслями ещё немного. — Уверен? Если не хочешь, чтобы я вёз тебя домой, можешь остаться у меня. Этот вот, — он кивнул в сторону своей машины, прислонившись к капоту которой дремал Фэн Синь, — точно спит на моём диване. — Нет, спасибо, — улыбнувшись, покачал головой Се Лянь. — Ну, как знаешь, — Му Цин посильнее укутался в плед, шаря по карманам в поисках ключей. — Напиши, как доберёшься до дома. — Обязательно.

****************

Ши Цинсюань не обладал острым умом и твёрдой памятью. Иногда он был немного рассеян и моментами наивен. Но вот что у него нельзя было отнять и что определённо помогало ему устроиться в этой жизни, так это его неугомонность и почти баранье упрямство. Потому, запомнив имя друга Сань Лана и добравшись до ноутбука, он тут же принялся за разведку. Хэ Сюань, а именно так звали мужчину, что плотно засел в голове Ши Цинсюаня, оказался довольно-таки известным в своих кругах разработчиком в IT-сфере. Он писал всё: от элементарных программ для сайтов «кройки и шитья» до защитных кодов для кибер-безопасности. Но как бы Ши Цинсюань не старался, он не смог выведать ни где тот живёт, ни даже где обычно бывает. Хэ Сюань не вёл активных страниц в соцсетях. Ничего не постил в Instagram. Его местонахождение ни разу, за исключением офлайн-форумов, не было отмечено на сайтах, и это Ши Цинсюаня откровенно расстраивало. В итоге, придя к выводу, что поймать Хэ Сюаня можно, лишь предложив тому работу, Ши Цинсюань решил перейти к более решительным действиям. И для этого ему определенно нужен был Се Лянь.