После

«Летний фестиваль Южного Парка. Музыка, сладости, развлечения и приезжие гости…» Дальше дочитывать Стивен не стал. Отодрал лист от грузовика, на который кто-то умудрился тот прицепить и наконец покинул гараж, запирая на замок. На сегодня работа была завершена. Ренди давно ушёл домой, и Стивен пообещал тоже пойти, как только закончит всю бумажную волокиту и пробу новых образцов, но задержался больше, чем рассчитывал. В этом так же были свои плюсы. Теперь выходные были свободны и их Стивен планировал потратить полностью на себя. А точнее на то, чтобы привести себя и дом в надлежащий вид. Когда Ребекка недавно написала ему, то Стивен был, мягко говоря, удивлён. Не то чтобы они вовсе не общались, когда разошлись, ведь он почти три года терроризировал её телефон и старый дом, пока не отправился на несколько месяцев в наркологию, откуда скоропостижно сбежал. Но даже после этого они изредка переписывались. Обычно та присылала ему фотографии сына или писала о важных событиях, вроде окончания детского сада и первый учебный день, а Стивен в это время платил алименты и отправлял иногда подарки. Но встретиться с сыном даже несмотря на всё, ему было нельзя из-за прошлого и наркотиков. Так он и жил бы, но вдруг Ребекка сама написала. Сначала Стивен решил, что он под очередным наркотическим трипом, но как оказалось нет. Да, его бывшая девушка (почти жена) и правда выходит замуж. И они со своим мужем планируют провести медовый месяц одни, правда, пока не зная, с кем оставить Сала. Было очевидно, что Ребекка не очень хотела отдавать сына Стивену, но тот был безумно благодарен новому отчиму сына, который сам предложил такой вариант. Теперь Стивен наконец мог увидеться с сыном и более того, остаться на целый месяц (с незначительным учётом того, что курить при сыне нельзя). Настроение теперь было настолько хорошее, что даже «пыхать» не хотелось. За весь день Стивен лишь раз притрагивался к косяку и тот не докурил, потому что пепел чуть не испортил документы. Наконец он свободен и может со спокойной душой ехать, а точнее идти, домой, а затем по магазинам. Нужно было скорее подготовить дом к приезду сына: убраться, приготовить, купить наконец шторы… Слишком много забот. Попросить Ренди отвести его было бы проще. И Стивену становилось хорошо от мысли, что они вместе ехали бы куда-то и вместе бы потом убирались у него дома, как обычно шутя и играясь. Но это всё неправильно, да? Ренди должен проводить время со своей семьей. Стивен ему по сути никто, кроме напарника, хотя иногда и хотелось большего. К тому же, сейчас у Ренди не лучшие времена, ведь его отношения с Шэрон и вовсе испортились с недавнего времени. Стивен лежал на лугу, под деревом. Был перерыв, но в последнее время он курил меньше, в свободное время больше блуждая в мыслях. Эти ощущения были непривычны. Он не помнил, когда вообще так долго находился трезвым. И несмотря на ломку, с каждым разом находиться без косяка во рту было всё приятнее. Ренди прервал поток чужих мыслей, садясь рядом. Он выглядел чуть устало, но в какой-то мере умиротворённо по сравнению со Стивеном. В руках держал две банки с холодным пивом и одну протянул, а Стивен взял и без проблем открыл одной рукой, отпивая. — У тебя ловкие пальцы, — Ренди облокотился на ствол дерева, делая глоток и довольно щурясь от солнца, как кот. Стивен хмыкнул и отложил банку рядом, отпив лишь немного. Закинул одну из рук под голову, постепенно тоже расслабляясь от чужой близости и прикрывая глаза, ощущая накатывающую сонливость. — Я могу собрать косяк одной рукой не глядя. — Да ладно?! — Ренди чуть не давится пивом, округлив удивлённо глаза, но Стивен, конечно, ничего не видит. — Конечно. Научился, пока занимался написанием своих мемуаров. — Ох да, помню, ты рассказывал. Я даже их читал, прикольная была книга. Стивен расплылся в слабой улыбке, так и не открывая глаз. В груди приятно трепетало от этих слов, хотя он сам считал те записи «ужасным пережитком прошлого». Но слова, прикосновения, улыбка и взгляды Ренди всегда отдавали теплом. Словно самый расслабляющий приход. Стивен вновь потянулся за пивом, но руку перехватили: Ренди склонился сверху. Он был немного пьян — насколько позволяли пара банок пива — под наркотой и смущенный. Стивен же — трезв и уже совершенно спокоен. Сам притянул его ближе. Позволил навалиться и обхватил руками шею, не желая отпускать. Ощущал сердцебиение, дыхание напротив, а усы приятно щекотали кожу. Это было совсем не по-взрослому. Стивен потёр пальцем губы. Былое настроение притупилось, возвращая желание снова пыхнуть, прежде чем уйти. Он потянулся в карман и нащупал тот недокуренный косяк. Поднёс к губам, но так и не зажёг. Из дома Маршев послышались ругань и голоса Ренди и Шэрон. Он не понимал ни слова, но четко уловил среди них ещё голос Шелли. — Лучше мне тут не оставаться. Решил Стивен и выбросил косяк на землю, убирая руки в карманы. Он направился к забору и покинул двор, хлопнув калиткой, которую никто всё равно не услышал.

***

— Не мешайся под ногами, пока не врезала. Настроение Шелли с самого утра было не лучшее. Но неудивительно, когда ещё вчера родители вовсю ругались, а сейчас снова делают вид, что друг друга не существует. Ещё Стэн не вовремя попался под ноги. И всё-таки, Шелли привыкла к такой жизни. Матери и отцу всегда было плевать на её проблемы и неё саму. Они больше любили Стэна и чуть что — сразу неслись к нему, а Шелли редко перепадало внимание хотя бы матери, которой сейчас и вовсе было далеко не до детей. Она давно ощущала себя в этом доме лишней. Ренди, который предпочитал семье ферму и какого-то придурка с цветными волосами, мать, что может только закуривать свои проблемы травкой, — она достаточно взрослая для этого дерьма. — Прости, — Стэн оторвался от переписки в телефоне и поднялся, сходя с лестницы. — Ты куда? К парню? — ехидно осведомился он. За спиной Шелли висел портфель, полный вещей. Обычно он набирался так, когда та шла к подругам, либо по своим каким-то «не-твоё-дело-Стэн» делам. В подробности он никогда не вдавался, ведь правда не его дело, а Шелли в ответ поступала также. Это было чем-то вроде негласного соглашения. — К дяде Джимбо, — она прошла дальше, а Стэн чуть нахмурился, заставив сестру закатить глаза. — Не беспокойся, никто не собирается убивать твоих зверюшек, он просто пообещал потренировать меня стрелять по мишеням, — Стэн облегченно выдохнул и вновь улыбнулся. С любовью своего дяди к охоте он ещё в детстве ничего не мог поделать. Впрочем, Джимбо и тогда не был злодеем, который издевается над бедными зверятами, а охотился только на соответствующей территории и только изредка, больше предпочитая вести их с Нэдом магазин. Но его всё равно впечатлило, что Шелли тоже заинтересовалась подобным. Это началось около полугода назад и стало чем-то вроде хобби, способом вывести пар, как понял Стэн. У него было подобное с музыкой, поэтому он понимал Шелли и никак не препятствовал. Но странно, как многое изменилось за прошедшее время: Шелли сняла брекеты и вытянулась, став более женственной, а её характер тоже улучшился, пусть твёрдый нрав никуда не делся. И новые интересы быстро заменили нужду во внимании сверстников. Стэн был рад за неё. Благодаря всему этому, они с Шелли стали куда ближе с того времени, как были детьми и уже не цеплялись, как кот с собакой, хоть и назвать любящей сестрой Шелли можно было с огромной натяжкой. — Решила ещё немного пострелять перед поездкой в колледж? — уточнил он, наблюдая, как Шелли обувается и запихивает в рюкзак походную куртку. — Типа того, — невесело согласилась она, но вновь усмехнулась, закончив с рюкзаком. — Ладно, не скучай, пёс. Если мама спросит, я у подруг. — Прекрати меня так звать! Но дверь уже хлопнула. Стэн покачал головой и направился на второй этаж. И всё-таки что-то почти не изменилось. Экран телефона загорелся, оповещая о новом сообщении от Кенни. Стэн потёр затылок и прочитал его, прежде чем опустить лестницу на чердак. «Ну так что? Картман сказал, что всё будет просто «щикарно». Ты с нами?» «Ладно уж», — напечатал он.