По ту сторону мира

Рэй склонился над окровавленным телом королевы, крепко сжимая в руке пистолет. Его грудь вздымалась от частых вздохов, перед глазами всё двоилось. Голова гудела, тело ныло от острой боли каждый раз, стоило ему хотя бы немного пошевелиться. Одежда свисала рваными лохмотьями, из небольшой царапины на щеке текла кровь. Его окружали тела раненых солдат, пострадавших во время боя, и мёртвых демонов, которых они уже успели убить, в воздухе повис неприятный металлический запах. Из-за него голова начала кружиться только больше, и Рэй с трудом мог удержаться на ногах. Но даже несмотря на всё это, он чувствовал себя превосходно. Его совершенно не волновало то, что многие остались ранены после сражения. Не волновало его и то, что он сам пострадал. Всё это было уже абсолютно неважно. Потому что всё это — результат его гениального плана. Стратегия, которую он разработал, сработала просто идеально. Даже несмотря на то, что им пришлось понести огромные жертвы, его план оказался эффективен. Демоны, чёрт возьми, побеждены и уничтожены. Конечно, не все, лишь малая их часть, но устранение остальных — только дело времени. Оставалось лишь закончить одно последнее дело, и со всей знатью будет покончено. Когда картинка перед глазами полностью стала отчётливой, Рэй наконец поднял руку с пистолетом вверх. Наставил дуло на глазницу королевы, закусил губу. Пальцы дрожали не то от возбуждения, не то от боли, поэтому нажать на курок с первого раза не получилось. Однако Рэй всё-таки смог совладать с собой и стал выпускать в глазницу одну за другой пули. Пока он делал это, то неотрывно глядел на растерзанное тело королевы. На его губах в это время медленно расползалась довольная улыбка-оскал. Он знал, что у короля было два ядра, поэтому предполагал, что и у его родственников тоже могло быть такое. Он хорошо подготовился, потому что не мог допустить, чтобы что-то пошло не так. От того, насколько удачно всё пройдёт, зависело слишком многое. Именно по этой причине Рэй захватил с собой пистолет. Он собирался самолично убить королеву. Он не мог доверить это кому-то другому: слишком серьёзное дело, которое не могло потерпеть краха. А он, Рэй, ещё с самого детства делал всё идеально. Досконально изучал информацию, уделял внимание деталям, сосредотачивался на каждой мелочи. Именно поэтому он взял убийство королевы на себя, перед этим осмотрительно дав своим пешкам приказ обезвредить её, чтобы он мог беспрепятственно от неё избавиться. Пешки беспрекословно выполнили приказ, и потому сейчас Рэй шпинговал королеву свинцом. Он понимал, что одной глазницы может быть недостаточно, поэтому пустил несколько пуль и во вторую. Когда же он потратил на неё весь магазин, то обессиленно опустил руку, в которой держал пистолет, вниз и довольно усмехнулся, прошептав: — Не сладких снов, тварь. — Рэй!.. Остановись, Рэй!.. Сразу же после того, как Рэй услышал эти слова, в зал ворвались Норман и Эмма. Он медленно поднял голову и увидел, как Эмма ринулась к нему. Она хмурилась, кусала губы, выглядела одновременно недовольной и обеспокоенной. Это вызвало у него нездоровую усмешку. Он отступил на шаг и, не переставая по-хищному улыбаться, сказал: — Не хочется тебя расстраивать, Эмма, но ты опоздала, — он усмехнулся, и в его глазах снова загорелся болезненный огонёк. — Мой план идеально сработал, посмотри сама, — он очертил в воздухе полукруг, таким образом указывая на трупы демонов. После этого его жеста Эмма резко остановилась и осмотрелась. На её лице отразился искренний ужас, когда она увидела горы трупов демонов, которые были разбросаны по всему залу. Норман и вовсе застыл у входа в оцепенении, не решаясь сделать даже шага вперёд. Рэй же только наблюдал со стороны за тем, как они с Норманом ужасались его собственной жестокости. Ему, на самом деле, было даже смешно смотреть на них. Он всегда знал, что они слишком слабы для этого мира. Если честно, он и сам не до конца понимал, как они вообще смогли выжить в настолько жестоком мире. Они ведь такие добрые, сердобольные, сердечные. Особенно Эмма. Даже сейчас она проявляла свою слабость — доброту и сострадание к существам, которые всю жизнь представляли для неё самую большую угрозу. Но именно потому, что они с Норманом слабые, Рэй и должен был их защитить. Он — единственный, кто мог подарить им светлое будущее. Потому что они сами, как он считал, не способны сломать эту систему. И сейчас он только лишний раз в этом убедился. Они боялись трупов, а значит, были не способны к серьёзной и жестокой борьбе. Однако, к его огромному удивлению, Эмма довольно быстро взяла себя в руки и уверенно сказала: — Прекрати всё это. Мы нашли другой выход, не нужно больше никого убивать. — Опять ты об этом, — Рэй раздражённо цокнул и брезгливо поморщился. — Эмма, тебе уже давно пора понять, что твой план — херня. Не будет никакого счастливого мира, где люди и демоны смогут жить свободно. Либо они, либо мы. Другого не дано. — Рэй, послушай… — Нет, это ты послушай, — вдруг непривычно грубо перебил её он. Пустой пистолет он на эмоциях отбросил в сторону. — Вы — самые дорогие для меня люди. Я не могу допустить, чтобы с вами что-то случилось. Если вас не станет, моя жизнь просто потеряет смысл. Поэтому я, чёрт возьми, делаю это всё только ради вас. Я хочу, чтобы у вас было счастливое будущее. Я сделаю всё, пока у меня ещё есть время. Поэтому, Эмма, даже не думай мне мешать. Ты меня не остановишь. — Да что ты, чёрт возьми, вообще несёшь?! — теперь взорвалась уже Эмма. Она за долю секунды оказалась рядом с Рэем и схватила его за воротник рубашки. — Ты — такой же член нашей семьи, как и все остальные, и мы должны жить все вместе. Мы будем счастливы только тогда, когда ты будешь с нами, понимаешь? Мы, чёрт возьми, здесь благодаря только тебе. Когда мы думали, что нам всем конец, то только мысли о тебе помогали нам двигаться дальше. — Эмма права, — Норман, до этого хранивший молчание, тоже подал голос и уверенно ступил к ним. — Когда нам было плохо и тяжело, только мысли о тебе не давали нам опустить руки. Мы двигались дальше только потому, что думали о тебе. Мы хотели изменить этот мир, потому что об этом нас попросил ты. А сейчас, когда мы узнали, что ты жив, мы невероятно счастливы, и мы хотим, чтобы ты больше никуда не исчезал, чтобы всегда был с нами. Потому что ты — наша семья. — Так что это ты даже не думай мешать нам и жертвовать своей жизнью ради нас, глупый Рэй, — уже более мягко сказала Эмма, после чего взяла дрожащие руки Рэя в свои. — Мы заключили новое обещание, Рэй. Мы можем сбежать отсюда все вместе. Так что давай сделаем это вместе, давай уйдём отсюда и будем жить счастливо вместе в мире людей, — она солнечно улыбнулась. Рэй чувствовал себя странно. Пока Эмма и Норман говорили, перед его глазами мелькали картинки из прошлого: их первая встреча, игра в догонялки, в которую предложила поиграть Эмма, первый вечер в библиотеке, который они провели вместе, втроём. Одно воспоминание сменяло другое, и чем дольше это происходило, тем теплее становилось у Рэя в груди. Он вспоминал каждый эпизод из детства, каждый день проведённый в Благодатном доме, и с каждой секундой всё яснее осознавал: все они — семья. Эмма, Норман, Гильда, Дон, Анна, все остальные дети. Все они — одна большая и дружная семья, которая всегда была готова поддержать его в трудную минуту, и которую он отвергал. Понимая это сейчас, ему становилось стыдно. Он ведь до сих пор помнил, как тянулись к нему дети. Они восхищались им, хотели на него равняться, а он отвергал их. Не желал считать семьёй, более того, он собирался оставить их там, на ферме, умирать. Но сейчас он понял, что это всё было глупо. Понял, что важных людей в его жизни гораздо больше, чем он думал. А ещё он понял, что план, по которому он действовал, и правда неправильный. Вообще всё, что он делал, — неправильно: отрицание очевидных вещей, отвержение помощи семьи и людей, которые действительно им дорожили. Всю свою жизнь он совершал ошибки, закрывался от других и не видел того, что лежало буквально на поверхности. Но теперь он всё понял, и от осознания всего этого ему стало даже как-то грустно. Он и сам не заметил, как на глаза навернулись слёзы, которые моментально покатились по щекам. Это было такое странное ощущение, на самом деле. В последний раз Рэй плакал в глубоком детстве, когда ему приснился кошмар про демонов, и потому он совершенно забыл, каково это. Как оказалось, чувство это не из приятных. Но с другой стороны, вместе со слезами из него выходили все негативные эмоции, которые он держал в себе столь долгие годы. Впервые в жизни он испытывал такую лёгкость. Когда он плакал, то выплёскивал наружу всё плохое, что скрывал от чужих глаз, и ему действительно становилось легче и спокойнее на душе. Он наконец освободил сердце от сомнений и страхов, и сейчас ему было уже всё равно, увидит его слёзы кто-то или нет. Главное, что теперь он наконец-то свободен. И у него наконец-то появилась настоящая семья. Однако, даже несмотря на всё это, оставалась одна вещь, которая его беспокоила. — Я… Я хотел бы этого… — всхлипывая, прошептал Рэй. — Но, боюсь, у меня слишком мало времени… Да и… — он повернул голову в сторону Барбары, Число и Винсента, которые находились в отключке после сражения с королевой. — Сомневаюсь, что они меня простят, когда узнают правду… — Мы обязательно что-нибудь придумаем, не волнуйся, — Эмма ободряюще улыбнулась и мягко обняла его. Норман тоже к ним присоединился и обнял его с другой стороны. — Да и ребята, думаю, простят тебя, если ты им всё объяснишь. Ты ведь это всё не по злому умыслу делал. — Я в этом очень сомневаюсь… Я ведь, считай, использовал их в качестве пушечного мяса… — Если ты им действительно дорог, то они обязательно тебя простят, — сказал Норман. — Мы тоже тебя прощаем. Но пообещай, что больше не будешь рисковать своей жизнью и жизнями других, хорошо? Мы за тебя переживаем, — Эмма серьёзно посмотрела Рэю в глаза. — Я обещаю… Нет, я клянусь, — пообещал Рэй, и это было первое в его жизни обещание, которое он действительно дал искренне.