≋
— Опять опаздываешь, Луи. Томлинсон автоматически надел фартук, когда открыл розовые двери закусочной «The Forever Young». — Ты нам нужен, полная посадка, — крикнула Меган через стойку, держа в руке полный кофейник. Закусочная сияла. Солнце отражалось в больших окнах, освещая розовые стены. Пятнистые полы в клетку и красные кожаные сиденья, соединённые вместе; потрепанные светильники подчеркивали возраст заведения. Музыка была громкой, из музыкального автомата доносился Фрэнк Синатра, заглушая голоса в мешанине шума. Столики были заполнены знакомыми лицами. Пахло жиром, кофе и жареной рыбы — привычный утренний аромат. — И тебе доброе утро, Мэг, — Томлинсон широко улыбнулся, его щеки все еще пылали от предвкушения, пальцы барабанили по бёдрам. Учащенное биение его сердца отдавалось тяжестью в ушах. — Какие столики мои? Закусочная «The Forever Young» была довольно популярным заведением и принадлежала Джонни Брассу-младшему, её он унаследовал от отца, Джонни Брасса —напористого, хитрого бизнесмена, умершего от сердечного приступа в возрасте пятидесяти трех лет. Несмотря на свои недостатки, Джонни Брасс пользовался всеобщим уважением. Именно он руководил большей частью экономики города через легальный бизнес, инвестируя деньги в местные мотели и закусочные. С точки зрения, возможно, единственного финансового управляющего города, Джонни мог бы в одиночку превратить город в свою империю, однако его вклад не имел никакого значения по сравнению с основным источником дохода. — С сорокового по сорок восьмой, — ответила Мэг, ставя на поднос несколько кружек. Томлинсон широко ухмыльнулся, вытаскивая блокнот из тайника рядом со столовыми приборами. — Не многовато? — Он знает, что ты справишься, — произнесла Меган, ущипнув парня за щеку, после чего поспешила к своему столу. Луи не по своей вине был неохотно нанят помощником официанта, после чего поставил перед собой задачу в конечном итоге стать полноценным работником. Проблема заключалась в том, что у Джонни-младшего было строгое сексистское правило, разрешающее работать официантками только женщинам. Однако после того, как Эми, одной из лучших официанток закусочной, стало плохо во время ланча, Луи ухватился за возможность проявить себя. Джонни провёл весь тот день, не сводя с Томлинсона ястребиного взгляда, но даже он не мог отрицать прирождённого таланта Луи очаровывать всех клиентов, с которыми он сталкивался. С тех пор Томлинсон так и не вернулся к своим обязанностям помощника официанта, несмотря на необоснованные угрозы Джонни-младшего понизить его, как только он совершит какую-либо ошибку. — Вот ты где, — Эми стояла у окна с тарелкой чипсов и соусом в руке. Другой рукой она мягко гладила свой беременный живот. Луи нежно обнял ее за спину. — Как мы себя чувствуем сегодня, Эймс? — он выхватил тарелку у неё из рук и посмотрел на чек, прежде чем проткнуть его. — Сегодня мы очень активные, — ответила девушка, её длинные черные волосы были завиты в крупные локоны, на щеках виднелся привычный розовый блеск. — Ну, ты как обычно выглядишь великолепно. Эми одарила его одной из своих редких улыбок. — Я говорила, что люблю тебя? — Каждый день с тех пор, как я начал здесь работать, — крикнул Луи, поспешив в нужную секцию, улыбаясь своему первому столику. Утреннее возбуждение поддерживало Томлинсона в течение первого часа его смены, ослепляя всех своей яркой аурой. Его посетители, как обычно, отметив рьяный характер Луи, оставляли парню щедрые чаевые и осыпали похвалой. Однако было очевидно, что его энергия часто была лишней. После того, как он чуть не врезался в Меган и получил нахмуренный взгляд от Джонни-младшего, Томлинсон замедлил потребление кофе и стал осторожен в своём пространственном восприятии. «Тебя просто любит солнышко, медвежонок Лу», — так всегда говорила его мама. А без этого Луи опасался, что все его напряжённые мысли заставят его остановиться. Арендная плата должна быть внесена через неделю, здоровье его матери и победа. Только победа. Единственным вариантом было продолжать двигаться дальше. — Две жареные рыбы с картошкой и стакан кока-колы, понял, — Луи широко улыбнулся, забирая меню со своего стола. Томлинсон вбил заказ в систему, начиная готовить напитки. У стойки бара на табурете сидел мужчина. Во рту у него была зубочистка, а на кружке — черные пятна. Из его кармана выглядывал оранжевый конверт. Меган рассмеялась, Луи посмотрел на нее краем глаза, когда подошёл к бару. Мужчина отхлебнул кофе, тёмный, как и его глаза, и положил конверт на стойку, Томлинсон быстро сунул его в карман фартука. Мужчина пристально посмотрел на него, после чего Луи слабо кивнул в ответ. Дьявольская ухмылка появилась на пухлом лице мужчины, когда он встал. Как только мужчина ушел, Томлинсон схватил бокал и направился в бар. Когда он обернулся, Меган стояла у него за спиной, скрестив руки на груди. Луи не сводил глаз с пола, пытаясь обойти её, пока ногти девушки не впились в его локоть. — Что он здесь делает, Луи? — Кто? Рик? — Томлинсон прикинулся дурачком, склонив голову набок с лёгкой улыбкой на губах. — Он старый друг мамы. — Не лги мне, молодой человек, — Меган прищурила глаза. — Он один из тех головорезов Супьерорса, не так ли? Ты же знаешь, что Джонни-младшему не нравятся эти крысы здесь. Бедный Джонни-старший катается в могиле из-за этого гоночного бизнеса. Джонни-младший провёл большую часть утра, патрулируя закусочную, возясь с музыкой или останавливаясь, чтобы поболтать с завсегдатаями заведения. Эми прожигала дыры в его голове каждый раз, когда он проходил мимо окна без тарелки в руке. Закусочная работала на авторитете Эми, эффективности Меган и харизме Луи, хотя Джонни-младший никогда и не признавал, что это был негласный факт, подтверждённый основным распределением часов в еженедельном расписании. Джонни-младший скорее закроет глаза на увлечения Луи, чем уволит его. И все это знали. Меган отчаянно прошептала, её рыжие волосы, поседевшие у корней, обрамляли её лицо, как у льва, и она тоже зарычала, как лев. — Эти люди — плохие новости, Луи, ты обещал нам, что покончишь с этим. — Мэг, сделай глубокий вдох, — ответил Томлинсон, потирая её плечо. Черты лица Меган не изменились, она все еще выглядела свирепой, как всегда. — Я обещаю тебе, что он больше не придёт сюда, — Луи сунул руку в карманы, засовывая конверт поглубже в фартук. Женщина громко фыркнула в ответ. — Обещаешь мне? — Господи, — Томлинсон закатил глаза, и кивнул в ответ, направляясь в бар, — я обещаю, Меган, хорошо? — Мы просто беспокоимся о тебе, — её напряженные недовольные черты лица смягчились, сменившись мягкостью. Луи с трудом проглотил вязкую слюну. Он ненавидел лгать Меган или Эми, особенно после всего, что они сделали, чтобы помочь ему с мамой. За исключением, что все морщины, которые он не мог разгладить внутри, только распрямлялись, пока он мчался по дороге. А иногда даже этого было недостаточно. Луи наклонился, быстро целуя женщину в лоб. Меган потерла его руку в ответ. — Не мог бы ты взять одиннадцатый столик? Луи нахмурился и оглянувшись через плечо, посмотрел на столик за углом. После чего хрипло рассмеялся. — Спасибо, love, — он поспешил к своим друзьям, не раздумывая протиснувшись в левую сторону. Раздался тихий вдох, когда локоть Томлинсона коснулся чьего-то бока. Контакт был похож на горячую царапину от ожога ковра. — Осторожнее, — бормочет знакомый голос. Луи демонстративно игнорирует его. Лиам слегка машет Томлинсону, занятый тем, что прихлебывает рутбир через красную соломинку. Его волосы были коротко сострижены, скорее всего, он сделал это сам. Университет открыл в нем более смелую сторону. — Полная посадка, как всегда? — спросил Найл, поправляя указательным пальцем круглые очки на носу. Голубые глаза тут же наполнились весельем. — Много заработал? — Пятьдесят фунтов за последний час, — ответил Луи, вытаскивая маленький мешочек и вытряхивая мелочь на стол. — Вы надолго? — Пробудем пару часов точно, — Лиам ободряюще махнул рукой. — Найл всё утро ныл о том, что хочет гамбургер. — Плюс, нам больше нечем заняться, — добавил Хоран. — К сожалению, — произнёс сидящий возле окна парень. Улыбка Луи тут же померкла, он со вздохом повернул голову. Гарри уже наблюдал за ним, его тяжелый взгляд снизу вверх заставил темные кудри рассыпаться по щекам. — Ты можешь уйти, — легко ответил Томлинсон. Гарри прижал кулак ко рту, его лицо исказилось. Зеленые глаза были мутными, как болотная вода, и полными презрения. Луи дотянулся до соли, открывая шейкер и делая вид, что осматривает его. Мурашки покрыли всю поверхность его кожи, пока Гарри не сводил с него взгляда. — Я пригласил его, — предупредил Найл, нахмурив брови, — Хоть раз можете не ссориться? — Он начал первым, — простонал Луи. — Тебе показалось, — Гарри отвернулся, прислонившись головой к окну. Луи дернулся словно от пощёчины, повернувшись к Лиаму и Найлу для уточнения, однако те оба лишь пожали плечами в ответ. Пейн выхватил соль из его рук, наблюдая за тем, как та катится по столу. — Я хотел бы отметить, что вы, ребята, в первую очередь были моими друзьями, — произнёс Томлинсон. Когда-то давно Лиам, Найл и он, дурачились в закусочной по утрам в пятницу и пили рутбир, пока их не начинало тошнить, что жутко раздражало Меган. Золотое трио. Пока Пейн не подружился с новым парнем из своего класса по экономике, придерживаясь своего образа золотистого ретривера и настаивая, чтобы тот присоединился к ним. Гарри — воспитанный, тактичный мальчик, у которого лучшие друзья ели с ладони. Однако, было очевидно, что вся дипломатия, исходящая от него, приветствовалась всеми, кроме таких, как Луи Томлинсон. Луи встал. — Надо проверить мои столики. Гарри потянул за шнурок своей зеленой толстовки, уже отключившись от разговора. Луи ушёл. Из неизвестного крана капало неплотное чувство вины. Постоянное явление после общения с Гарри.≋
Закусочная опустела через час. Карманы Луи были тяжелыми, когда он закончил со своим последним столом. Джонни вернулся в свой кабинет, оставив Луи, Меган и Эми управлять рестораном. Томлинсон помахал пожилой паре, открывая для них дверь и впуская душный ветерок. Без посетителей в «The Forever Young» стало холодно, кондиционер взревел, борясь с южным пламенем снаружи. Луи зябко потёр плечи руками, сожалея о том, что решил обрезать рукава своей рабочей формы. Он подскочил, начиная наводить порядок на своих столиках и пытаясь согреться, после чего свернул в угол, чтобы проверить одиннадцатый столик. — Ли, перестань надоедать парням миллиардной историей о твоей собаке, — произнёс Луи, быстро протискиваясь за столик к своим друзьям, как всегда игнорируя присутствие Гарри рядом. В центре стола стояла почти пустая красная корзинка с картошкой фри. Лиам снова болтал о Геркулесе, своей собаке, которую он взял из приюта. Найл подпёр голову рукой, лицо его было бесстрастным, когда он прокручивал ленту в своём телефоне, явно отключённый от разговора. — Вообще-то мне интересно, — ответил Стайлс, как только Лиам рухнул на диван. Луи кашлянув кулак, произнес: — Подлиза. — Купи Геркулесу те угощения, которые мисс Перси готовит в своем магазине, весь город в восторге от них, — произнёс Гарри, полностью игнорируя Луи. Однако его уши пылали словно красные маки. — Ох да, я слышал о них, — ответил Пейн, щёлкая пальцем в знак узнавания. Луи схватил из корзины черствую картошку фри. Его желудок тут же предательски сжался, как только соль коснулась языка. Томлинсон подумал о том, не попросить ли кухню приготовить ему что-нибудь поесть, пока нет посетителей. — В любом случае, — Томлинсон вытянул руки над головой, — как продвигается ремонт Бетти, Найлер? Хоран тут же выпрямился, его белокурая челка торчала во все стороны. — Ей нужен новый двигатель, я возьму несколько дополнительных смен, чтобы покрыть расходы. — Бетти, она же Ridox Supra, была первой и, скорее всего, единственной машиной, которая будет у Найла. На работе у лучшего механика в городе были свои преимущества. Бесплатный пропуск для участия в бесчисленных гонках без опасения потерять Бетти был одним из них. — Она будет готова к выходным? — спросил Луи с улыбкой на лице, зная ответ. Найл закатил глаза. — Нет, но это не имеет значения, мы все знаем, что ты выиграешь. — Он или тот новый парень, — произнёс Лиам. Хотя Пейн сам не участвовал в гонках, он оставался в курсе дорожных сплетен. С другой стороны, когда город жил и дышал гоночными автомобилями и гонщиками, которые приводили их в движение, тема обсуждения не менялась для большинства людей. — Парень с «ягуаром» 1968-го года выпуска, верно? — спросил Найл, снимая очки, чтобы протереть их рубашкой. В процессе он толкнул Лиама локтем, получив в наказание щелчок по щеке. Эми Уайнхаус сладко звучала из музыкального автомата. — Разве он не гонщик-изгой? Лиам покачал головой в ответ. — Нет, его завербовали Мартиасы. После выигрыша в выходные, в течение часа банда Мартиаса приехала, чтобы забрать «мазду» Эдди. — Его Mx-5?! — с ужасом спросил Найл. Лиам и Гарри кивнули в ответ. В городе, где драг-рейсинг был в моде, всегда были люди, которые извлекали выгоду из своего успеха. В этом городе это была банда Мартиаса и команда Супьерорса. Конкурирующая банда, которая вербовала талантливых гонщиков-изгоев. Игра была простой. У тебя была машина, твое участие в гонке и только одно правило: победитель забирает машину проигравшего. Каждая банда получала прибыль, продавая потерянную машину на запчасти. Победители, чтобы сохранить свою лояльность, получали солидную долю. — Ты видел его прошлой ночью, Луи? — спросил Найл. Гарри заёрзал на диване, чуть не ударив Томлинсона, когда тот прислонился спиной к окну. Томлинсон бросил злобный взгляд в сторону Стайлса. — Нет, мой заезд был позже, — Луи пожал плечами, затем нахмурился, вспомнив слух, который он слышал. — Разве этот придурок не носит блядскую лыжную маску во время гонок? — И солнцезащитные очки тоже, — добавил Лиам, сдерживая смех. Гарри поджал губы, его взгляд был резким. — Добавляет загадочности, не так ли? Гонщики-бродяги были редкостью, большинство из них были туристами, не знающими о правилах города. Или, возможно, новичками, стремящимися к переменам, услышавшими о прибыльных увлечениях города. Однако гонщик-изгой никогда не был бродягой долго, в пределах города были трассы, и ты либо участвовал в гонках за Мартиаса, либо за Супьерорса, а если не был достаточно хорош ни для того, ни для другого, твоему участию подходил логичный конец. Большинство новичков, проиграв бесчисленное количество раз, убегали в другие места, охотясь в других городах с заряженными дорогами и дикими ночами. Остались только лучшие. Новички, которые на самом деле были хороши, заставляли весь город поворачивать головы. Луи закатил глаза в ответ. — Это глупо, — он отодвинулся от Гарри, задушенный его взглядом. — Люди в конце концов узнают, кто ты. — Может быть он появится в эти выходные, — ухмыльнулся Найл той самой всезнающей улыбкой, которая была у него в детстве, когда он выиграл у Луи машинку «Hot Wheel» на школьном дворе. — Наконец-то кто-то поставит тебя на место. Томлинсон широко усмехнулся в ответ. — Я больше беспокоюсь о том, что Меган узнает, что я снова участвую в гонках. Чуть не поймала меня сегодня утром, когда один из членов команды принёс мою долю. Найл и Гарри заговорили одновременно. — Почему? — резко спросил Стайлс. — Она снова преследует тебя? — произнёс Хоран. Луи решает ответить Найлу. — Да, они с Эми просто волнуются. Плюс, Джонни-младший точно уволит меня, если узнает. — Да, точно, — пробормотал Хоран, преувеличенно закатив глаза. — Почему ты берешь у них деньги? — грубо спросил Гарри. Стайлс был самозваным сторонником гонок, который считал, что гонки для пижонов, и они должны быть отменены для всех банд. Он, как и Лиам, не участвовал в гонках, Луи даже не думал, что он водит машину. Вся его позиция была, мягко говоря, нелепой. Люди, как он, никогда бы не поняли это, скорее, просто хотели получить свои два цента на тему, которая их едва ли касалась. Томлинсон тут же ощетинился от его тона, начиная невольно ёрзать на диване. — За один заезд я зарабатываю больше, чем здесь за месяц. — Сколько они тебе дали за прошлую ночь? — спросил Найл слишком громко. Луи огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что никто их не подслушивает. — Пять косарей, — ответил Томлинсон, понизив голос. Найл присвистнул. Лиам вздрогнул рядом с ним, шикнув в ответ. Гарри тут же напрягся рядом с ним. — Господи, как глубоко ты теперь в заднице Марка Стюарта? Марк Стюарт, или он же Марк Супьерорс, как некоторые любят его называть, доминировал в восточной части города со своей командой Супьерорсов. В отличие от своего соперника Франко Мартиаса, который платил всем своим гонщикам равномерно, Марк был известен щедростью по отношению к своим фаворитам. У Луи была победная серия с начала лета — восемь победных гонок подряд. — В эти выходные состоится моя последняя гонка, — прошипел Томлинсон, поднимая воротник рабочей футболки. Стайлс горько усмехнулся в ответ, его взгляд стал жёстким. — Ты думаешь, они позволят такому хорошему гонщику, как ты, просто уйти? Не придумывай. Лицо Луи стало задумчивым, однако ответ был резким. — Да, я понимаю это, но… — Гарри прав. Марк сделает все возможное, чтобы удержать тебя, — добавил Найл. Томлинсон посмотрел на корзину, тыча пальцем в жареную картошку. — Мне нужны деньги для мамы. Парни тут же замолчали. Тема его матери всегда имела вес. В промежутках между тишиной играла джазовая песня. Гарри напевал мелодию. Луи не мог определить песню, несмотря на то, что знал слова. Лиам наклонился вперед. — Просто будь осторожен, Луи. Вспомни, что случилось с Питером Харрисом. — Питер Харрис был стукачом. — Томлинсон схватил картошку и резко закинул себе в рот. — Двуличный ублюдок сам напросился. Найл сверкнул глазами. — Ему едва исполнилось семнадцать, Луи. Мистер Джексон все еще уверен, что они что-то сделали с его машиной. Томлинсон вспомнил, как загорелся голубой «Додж Челленджер», похожий на волнистого попугайчика, как Марк Стюарт, обхватив толстую сигару, с пустыми глазами наблюдал, как кричал Питер. На следующее утро в новостях сообщалось о происшествии из-за неосторожного вождения. Найл широко зевнул. — Мы с Эйчем заказали чизбургеры. Луи закатил глаза, бросая картошку фри в его сторону, но вместо этого случайно попадая в Гарри. — Вот зачем ты действительно пришел сюда? Чтобы я тебя обслуживал? Гарри широко ухмыльнулся в ответ, вытирая щеку. — Именно. Луи показывает ему средний палец, после чего направляется к раздаточному окну с двумя чизбургерами по углам тарелок. Он просовывает голову в окно, старательно избегая нагретой панели. Трой оборачивается, по его лысой голове струится пот. — У меня во фритюрнице свежая порция картофеля фри, Лу, дай мне пять минут. — Спасибо, Трой, не спеши, — Томлинсон улыбнулся и облокотился на стойку напротив окна, проверяя плечо, прежде чем вытащить конверт. Он пересчитал крупные купюры, пять тысяч, как ему и было обещано. Из-под банкнот выглядывал тонкий листок бумаги. Получишь втройне, если выиграешь завтра. Луи прикинул в уме, что этого будет достаточно, чтобы покрыть арендную плату и купить лекарства для мамы на месяц. Когда Томлинсон подошёл к столику с двумя полными тарелками и бутылкой кетчупа, в его голосе послышался легкий смешок. — Просто чтобы ты знал, я плюнул в твой чизбургер. — Ох, хотел бы я тебе верить, — ответил Гарри, выдавливая немного кетчупа на картошку фри. Луи тут же съёжился. — Варварство. Гарри засунул в рот несколько картофелин, немного кетчупа упало ему на запястье. Он вытер их салфеткой, после чего снял толстовку. Его оливковая кожа была гладкой, пугающе обнаженной. — Что? — тихо спросил Стайлс, глядя в глаза Томлинсона. Луи буквально заставил себя отвести взгляд. — Ничего. — Во сколько заканчивается твоя смена? — спросил Найл, аккуратно складывая очки и впиваясь зубами в гамбургер. — Думаю, что меня отпустят первым после первого наплыва на ужине, — рассеянно ответил Луи. — Плюс, мне нужно забрать продукты их «ФАРМИ» для мамы до закрытия магазина, — он потёр глаза, чувствуя, что усталость давит на плечи. Лиам кивнул в ответ. Гарри смотрел в окно, не фокусируясь ни на чем конкретном. Луи узнал этот отсутствующий взгляд. Как будто кто-то нажал на кнопку, и зрачки Гарри расширились. Пустота, набухающая, как чернила, растягивающаяся в воде. Увеличившееся пространство втиснулось между Гарри и окружающим миром. Томлинсон заметил пузырящуюся каплю, которая скатилась внутри. Эмоции покрылись отчуждением, как будто вскрыли старый шрам и вспомнили о давно закопанной боли. Томлинсон прочистил горло, чтобы избавиться от этого ощущения. Недоеденный гамбургер Гарри лежал нетронутым на его тарелке. Булькающий звук разрезал тишину, отчего Луи тихо выругался. Он забыл попросить Троя приготовить ему что-нибудь. Голова Гарри дёрнулась, пристальный взгляд скользнул по Луи, когда он вернулся к реальности. — Ты можешь взять это… Я не так голоден, как думал. Луи подозрительно посмотрел на парня. — Почему ты тогда просто не заказал картошку фри? Гарри пожал плечами в ответ, глаза его были полуоткрыты, рука прикрывала рот, а локоть лежал на столе. Луи потянулся за гамбургером, выдавив на булочку немного кетчупа. Гарри съёжился. Однако это не помешало ему пялиться на Луи во время еды. Томлинсон проигнорировал нервный тик, чтобы поправить волосы, жуя медленно и неторопливо.≋
— Томлинсон, — короткие ноги Джонни быстро застучали по полу, когда он прошёл мимо, указывая ручкой на Луи. — Иди домой. — Да! — Луи обрадовался, убирая свой последний столик за вечер. — Спасибо, Джонни! Старые часы с кока-колой на стене тикали, большая стрелка почти достигла шести вечера. У него было время заскочить в продуктовый магазин. Луи сорвал с себя фартук, убедившись, что карманы пусты. — Эй, твои друзья оставили это на своем столике, — крикнула Эми, когда Томлинсон обналичивал деньги. Зеленая ткань мелькнула в воздухе. Луи поймал ее. Он осмотрел предмет одежды: зеленая толстовка с капюшоном, зеленая толстовка Гарри. Томлинсон подумал о том, чтобы бросить ее в ящик находок, но потом передумал. Если Луи наденет её вместо этого, Гарри взбесится, достаточная причина, чтобы поиздеваться над ним. Его холодная кожа мгновенно стала теплой, ткань пахла свежим лимонным ароматом. — Наверное, Лиама. Спасибо, Эймс. Спокойной ночи, love, — Луи распахнул дверь, вдыхая теплый летний воздух, наслаждаясь небесными оттенками жёлтого и оранжевого. Воздух был свежим, удушливый запах жирной картошки фри в закусочной добавлял ощущения аромата города. Луи запрыгнул в свой 240sx, включил двигатель и выехал со стоянки. Окно опустилось, и ветер начал развевать его волосы. Солнце сияло над мандариновым небом, образуя тлеющий фон, пока в нём вспыхивало ликование. Радио ревело в его динамиках, он энергично подпевал в ответ, и тело раскачивалось в такт, когда он нажимал ногой на педаль газа. Огонь охватил его машину. Вскоре Томлинсон заехал в местный продуктовый магазин. Луи вытащил из конверта несколько купюр и направился внутрь. В магазине было многолюдно, проходы были забиты людьми с толстыми тележками, занимающими пространство, как всегда аншлаг перед закрытием. Томлинсон протиснулся внутрь, хватая то, что ему было нужно, и жонглируя предметами в руках. Его маме нравилась определенная марка супа, и Луи некоторое время назад отказался от домашней еды, это делало покупки быстрыми. Томлинсон балансировал банками в руках, медленно идя по проходу. Его усилия были напрасны, когда банка выскользнула из его рук и упала на белую плитку. Луи уже собирался присесть на корточки, но чья-то рука оказалась проворнее, подняв помятую банку. — Спасибо, — произнёс Луи, подняв взгляд на незнакомца, после чего резко замер. Гарри стоял перед ним, протягивая дополнительную корзину. Томлинсон схватил её, не говоря ни слова, бросив свои многочисленные консервы в металлическое приспособление. — Что ты здесь делаешь? — Мне нужно было кое-что купить на ужин, собираюсь приготовить суп с тортеллини, — пробормотал Гарри, указывая на свою корзину. Луи даже не притворился, что понимает, что это значит. — Я думаю, зло тоже должно питаться, — небрежно ответил Томлинсон, разглядывая специи на полке. Гарри проигнорировал комментарий, опустив глаза на грудь Луи. — Это моя толстовка. — О, правда? — рассеянно ответил Томлинсон, потянувшись за куркумой, царапая ногтями этикетку. — Я думал, это Лиама. Её забыли в закусочной… — И поэтому ты её надел? — спросил Гарри, закусив губу. Луи пожал плечами в ответ, направляясь в хлебный отдел. Гарри последовал за ним. Томлинсон едва подавил усмешку. — Да, я не думал, что это будет иметь большое значение, — Луи прошёл мимо фруктов, поворачиваясь в сторону хлебобулочных изделий, где теперь стоял ящик с киви. Сейчас же не сезон киви… или он что-то перепутал? Томлинсон задумался. В кармане у него завибрировал телефон. Найл: Это Гарри (10 минут) Луи громко фыркнул в ответ. Опускать подробности было в стиле. Его большой палец скользнул по экрану, готовясь ответить. — И часто ты это делаешь? — спросил Гарри, выбирая несколько киви из стопки. — Носишь вещи, которые тебе не принадлежат? — Я думал, это кофта Лиама, — резко ответил Луи, засовывая телефон в карман, поднимая руки, чтобы снять толстовку. — Вот, если это так важно. — Оставь себе, — небрежно произнёс Стайлс, когда Томлинсон попытался вручить ему толстовку. Луи закатил глаза, жалкая шутка не должна была вызвать столько раздражения. — Ты что, ребёнок? У меня нет вшей или чего-то в этом роде. Гарри попросил свежий багет. По внутренней связи было объявлено, что магазин закрывается через десять минут. Томлинсон вскипел, хватая наугад буханку хлеба, выставленную на всеобщее обозрение, она была дешевле, чем свежеприготовленная. У кассы выстроилась длинная очередь, Луи шагал впереди, надеясь ускользнуть от Гарри. Однако к тому времени, как он добрался до места в очереди, Гарри догнал его, припарковавшись рядом. Они стояли бок о бок, Томлинсон снова натянул толстовку. Гарри ничего не сказал, несмотря на то, что его глаза следили за движением, нежность его взгляда таяла на коже Луи. Его кровоток замедлился, щеки предательски порозовели, дыхание сбилось. Сладкое осознание запретных эмоций. — Почему ты…? — начал Луи, кашляя и пытаясь правильно сформулировать мысли. — Почему я…? — Гарри подошёл ближе, наклонив голову, как будто хотел проткнуть её под другим углом, стекло все еще болит, независимо от того, куда оно вонзается в плоть. Томлинсон отвёл взгляд, слишком близко подойдя к краю чего-то опасного. — Ненавидишь меня? Что я такого сделал? — наступил переломный момент, фраза эхом отозвалась в его голове. Земля затряслась, сцена оборвалась, возникло тошнотворное головокружение. Луи схватил свою корзину, быстро моргая, чтобы дать отпор. Затем всё закончилось. Мир не изменился, магазин всё ещё был цел. Когда он подумал о произошедшей странности, она внезапно исчезла, как мимолетный сон. Всё было так, как и должно быть. — Я не хотел показаться придурком, — ответил Гарри. — Просто так проще. — Звучит чертовски загадочно, Гарри, — Луи передвинул корзину, выставив бедро, чтобы приспособиться к весу, его терпение подходило к концу, а очередь едва сдвинулась. — Это сложно, — просто ответил Стайлс, ставя свою корзину на пол. У него было необычно суровое лицо, которое на самом деле напоминало скучающую жабу. — Это всё… — Как долго ты планируешь работать на Марка? — неожиданно спросил Гарри, засовывая руку в карман. Он произнёс это небрежным тоном, но Луи всё же понимал, к чему он клонит. — Мы должны делать это каждый раз? — ответил Томлинсон, тяжело вздохнув. Антигоночная пропаганда Гарри была причиной большинства их конфликтов. — Так ты ненавидишь меня за то, что я участвую в гонках? — Нет, я никогда не смог бы… — Стайлс почесал нос. — Нет, я просто… Ты когда-нибудь думал завязать с этим? Луи поджал губы, продвигаясь вперед, когда очередь зашаталась. — Да, я же сказал тебе, что на этой неделе моя последняя… — Я имею в виду уехать из города, — пояснил Гарри. Его глаза сияли молодостью, щёки округлились. Луи мельком увидел вспышку того, что сделает с ним время, морщины на его лице углубятся, появится взрослая щетина. Это было не то воспоминание, которое он должен был хранить, он знал, что позволил ему отойти на второй план. — Насколько долго? — медленно спросил Луи, снова сосредоточившись на происходящем. — Навсегда. Томлинсон резко обернулся и попытался сдержать смех в своем голосе: — Вместе? Гарри пожал плечами, отказываясь встречаться с ним взглядом. — О чем ты говоришь? Мы даже не можем сидеть одним столом без Найла или Лиама в качестве буфера обмена, — напомнил ему Луи, потому что было ясно, что Гарри забыл, с кем он разговаривал. — А теперь ты хочешь убежать со мной? — Знаешь, — начал Гарри, улыбка на его лице была личной, чем-то, чем он мог бы поделиться с другом или с кем-то более дорогим, чем Луи. — Я думаю, что если бы обстоятельства сложились так, мы могли бы быть друзьями, может быть, даже… Любовниками? Томлинсон задумался. Удивился, когда это слово пришло ему на ум. Удивился, к чему привел этот разговор. — В каких обстоятельствах мы могли бы быть… — прошептал Луи, слабо покачав головой. Его глаза всего на долю секунды переместились на губы Гарри. Что ещё хуже, так это то, что Стайлс уловил суть происходящего. Гарри понимающе ухмыльнулся. Луи сделал заметный шаг в сторону. — Неважно… Я буду и дальше потеть в твоей толстовке. — Как пожелаешь, — легко кивнул Гарри, всё ещё широко улыбаясь. — Но мы могли бы это сделать, мы могли бы убежать. Томлинсон покачал головой. — Во-первых, я не могу вот так просто уйти от своей команды, как насчет мамы? — Мы можем забрать её с собой, я помогу тебе позаботиться о ней… — Гарри продолжил рассказывать о своей несбыточной мечте, в то время как Луи едва слушал, сосредоточившись на женщине с тележкой перед ними, которая определенно превысила лимит на экспресс-кассу. Стайлс неожиданно схватил его за локоть, их взгляды встретились. — Она бы не хотела, чтобы ты делал это для нее. Это слишком опасно. Разве ты не скучаешь по свободе, катая друзей без давления? — Я свободен! — Луи сдался, швырнув свою корзину на пол. Толпа не двинется в ближайшее время. — Меня так тошнит от этого, Гарри. Ты даже не участвуешь в гонках. Гарри сверкнул глазами в ответ. — Это не значит, что я не вожу машину. — Это не значит, что я не вожу машину, — передразнил его Луи, подражая интонации Гарри и поворачиваясь к нему спиной. Парень скрестил руки на груди, постукивая ногой по плитке. — Для некоторых из нас это всё, что у нас есть. — Есть нечто большее, чем это… — голос Гарри был тонким, без привычного всем давления. Задержка, с которой он заговорил, подала сигнал Луи. Томлинсон обернулся и в последний раз взглянул на Гарри, прежде чем его рот приоткрылся, взгляд опустился на пол. Расстояние увеличилось. Оно горело, разрывая на молекулы то, что, как они знали, было правдой. Гарри отодвинулся ещё дальше, агония одиночества обрушилась на Луи, возникло такое чувство, что он находился где-то слишком далеко. Томлинсон протянул руку, положив пальцы под подбородок Гарри, заставляя их взгляды встретиться друг с другом. — Прекрати убегать, Хаз. Слова исходили не от него, они исходили из тупой раны, к которой он мог получить доступ. Что-то, что принадлежало ему в такой же степени, как и не принадлежало. Гарри снова повернулся к нему, моргнув один раз, когда его зрачки вернулись в нормальное состояние. Томлинсон попытался отстраниться, но пальцы Гарри дернули его за запястье. — Хаз? Это что-то новенькое, — беспечно произнёс Стайлс. Луи тяжело сглотнул, пытаясь выбраться из бездны, примириться с жаром в животе. Он смог дышать только после того, как Гарри отпустил его. После этого очередь чудесным образом начала двигаться намного быстрее, каждый из них расплатился за свои продукты, обронив всего несколько слов. Гарри наклонился и поднял тяжелые пакеты Луи, прежде чем тот успел возразить. — Пойдём, — спокойно произнёс Стайлс, когда они вместе вышли из магазина. — Ты пришёл сюда специально? — спросил Луи, наблюдая за тем, как Гарри без колебаний направился к его машине. — То есть специально, чтобы купить продукты? — Гарри положил свои пакеты на заднее сиденье машины. — Безусловно. — Ты невозможен, — пробормотал Луи открывая дверцу машины. — Спасибо. — Я имел в виду то, что сказал, это ещё не всё, — произнёс Гарри, пристально глядя на толстовку, затем он снова посмотрел на Луи. — Мои вещи хорошо смотрятся на тебе. — Гарри? — Луи протянул руку, чтобы схватить Стайлса за запястье. — Я не знаю, был ли ты серьезен или издевался, но однажды мы убежим, я обещаю, когда всё уляжется. Мы обязательно сбежим. На лице Гарри появилась пластиковая улыбка, плотно сжатые губы и отсутствие искренности. — Хорошо. Луи выехал со стоянки в тишине. Когда он попытался пролистать свои воспоминания, у него заболела голова. Это было не первое пустое обещание, которое он давал Гарри, и Луи не мог вспомнить, откуда он это знал.≋
Томлинсон отпёр дверь дома. Многочисленные лампы окутывали небольшое пространство, делая комнату светлой, но не такой, какой она могла бы быть. Луи убрал продукты, оставив банку с супом и хлеб. Окно в гостиной было приоткрыто, пожарная лестница закрывала главный вид на город. Раздался забавный звук сирен, эхом разносящийся по улицам, как будто аромат коррупции еще не задал тон городу. Из телевизора донесся смех. Пустая кружка стояла на столе в гостиной, Луи переставил её в раковину, прежде чем спуститься по коридору. Дверь в его комнату была закрыта, но комната матери была раскрыта нараспашку. Она лежала в постели с натянутым до талии одеялом, книга покоилась на её животе. — Мамуль? — прошептал Луи, слегка погладив женщину по волосам, касаясь лба. — Хочешь суп на ужин? Глаза Джей открылись, напряжённые и красные. Она не спала всю ночь. — Тот, который с маленькими кусочками говядины, да? — Да, — Луи наклонился, касаясь губами влажной кожи. — С хлебом, который ты любишь, из пекарни. Ее лицо озарилось добротой, на губах появилась легкая улыбка, щеки порозовели. — Как прошел твой день, медвежонок Лу? — её голос тут же сорвался, хрипы наполнили комнату. Она протянула руку, касаясь щеки сына. Томлинсон криво улыбнулся в ответ. — Хорошо, ты принимаешь свои лекарства? Женщина села, мышцы тут же свело судорогой от напряжения. Она схватила его за руку, прежде чем он успел уйти. — Успокойся, Лу, я приняла их всего несколько часов назад. Томлинсон вздохнул с облегчением, присаживаясь на край кровати. Джей тут же положила руку ему на колени. — Итак, я спросила, как прошёл твой день. Джонни-младший хорошо с тобой обращается? — Все хорошо, ма, он даже отпустил меня домой пораньше, — Луи уложил её обратно в кровать. — Ты хорошо спала? — Хорошо, родной. Температура спала около часа назад, — ответила Джей, делая ещё одну попытку встать. Луи покачал головой в ответ. — Отдохни, мамуль, я пойду приготовлю тебе суп, хорошо? Небо потемнело к тому времени, когда Томлинсон закончил готовить ужин. Съев большую часть еды, женщина задремала. Луи приоткрыл окно шире и поднялся по пожарной лестнице, чтобы покурить. Его пронизывала пульсирующая энергия, пальцы царапали кожу, нога постукивала по полу. Луи вдохнул дым сигареты, подумывая о том, чтобы поехать покататься за городом. От этой мысли его сердце забилось быстрее, он облизнул губы в предвкушении. Луи затушил сигарету и достал телефон— Неожиданно в дверь кто-то постучал. Томлинсон спустился по лестнице и побежал открывать. Это был мужчина из закусочной. Он занимал весь дверной проем. Луи машинально сделал шаг назад, поражённый его габаритами. Его лицо напомнило агрессивного питбуля, его губы постоянно хмурились, а потом с его рта вырвались насмешливые слова: — Поехали. Тяжело топая, мужчина направился на выход, не оглядываясь. Луи посмотрел в конец коридора, где находилась комната его матери, затем быстро сунул телефон в карман, схватил ключ со стола и догнал мужчину. Перед глазами промелькнула картинка — образ оглушительных криков Питера Харриса, — когда он следовал за мужчиной вниз по лестнице. Снаружи на ночном небе не было звезд, смог поглощал их целиком. Уличные фонари мерцали, освещая им путь, разбитый фонарь оставлял зияющую дыру темноты на тротуаре. Даже успокаивающий звук рычащих двигателей и визг шин не ослабил страха Луи. Губы Томлинсона были искусаны до крови, желудок скрутило, когда его повели в переулок. Грузный мужчина подождал, оранжевый огонёк сигареты был единственным светом в переулке, прежде чем он отбросил её в сторону. Его руки были засунуты в карманы, он наблюдал за тем, как Луи замедляет шаг. Телефон в кармане прожигал джинсы с каждым движением. — Немного зловеще, тебе не кажется? — произнёс Луи с усталой улыбкой, пытаясь снять напряжение. — Я получил записку, тебе не нужно беспокоиться, я планирую выиграть завтра гонку, ты… Мужчина оскалил зубы. — Марк не беспокоится о завтрашнем дне, медвежонок Лу. Томлинсон тут же похолодел, его спина машинально выпрямилась. — Мы обратили внимание на то, что ты знаешь немало гонщиков в этих местах. — Я родился и вырос здесь, так что это нормально, — информация казалась неправильной, но это была единственная правда, которую он знал. — Хорошо, ладно, — легко ответил мужчина, как будто уже забыл об этом. Хищными шагами он двигался вокруг, пока Луи не упёрся спиной в кирпичную стену, блокируя себе любую возможность побега. Томлинсон переступил с ноги на ногу, ожидая расплаты. — Но ты бы никогда не подружился ни с одним из этих ублюдков Мартиаса, не мечтал бы об этом, верно? В гонках была четкая линия: как только ты продавал свою душу команде, пути назад уже не было. Черт возьми, после того, что случилось с Питером Харрисом, редко можно было увидеть, чтобы известные гонщики из каждой группы когда-либо взаимодействовали, кроме как на трассе. Никто не хотел умирать так трагично. Верность была превыше всего. — Нет, никогда. Супьерорсы на всю жизнь, — сурово ответил Луи. Он прекрасно помнил, как пламя охватило «Челленджера». Мужчина махнул рукой, как бы говоря: «Подожди, тогда давай посчитаем твоих друзей, хорошо?» Он сгибал пальцы, ногти которых были испачканы бензином и грязью. — У тебя друг, который учится в университете, Лиам Пейн, хороший парень, но он не участвует в гонках, не так ли? — глаза Луи скользнули по переулку, пытаясь найти лазейку. — Затем есть еще любимый негодяй города, Найл Хоран. Он всё ещё под защитой этого старого пердуна, мистера Джексона, да? Не могу дождаться, когда он сдохнет. На него у Марка большие надежды… — Я не знаю, что ты слышал, но никто из парней не хочет никаких проблем, я вот… — О, и еще есть племянник Франко Мартиаса, как его там… О, — мужчина щёлкнул пальцами, вспомнив, — Гарри Стайлс, — он плюнул на пол, прямо у ног Луи. Легкие Луи перестали функционировать, он закрыл глаза, качая головой. — Нет… это… — Знаешь, Гарри Стайлс, парень, с которым у тебя было маленькое свидание в магазине, и всё такое, — поддразнил он, выпятив губы. Луи всё ещё пытался заставить свое сердце снова биться. — Оказывается, он был тем ублюдком, который гонялся с этим торчком-ягуаром. Франко решил отправить своего собственного племянника, чтобы научить наших старых гонщиков оценивать, как это делается. Это бы тоже сработало, парень ходит на коротком поводке, но я, наконец, поймал его сегодня рано утром, прямо перед тем, как вы встретились в магазине. Чья-то рука схватила его за голову, заставляя открыть глаза. Ему в лицо сунули фотографию. Он знал, что это был он и Гарри. — Твой парень выставлял нас дураками, и ты знал об этом, не так ли? Медвежонок Лу? — Я клянусь… Резкий выпад коленом в живот. Дезориентирующее шипение боли заставило его тело согнуться. Дрожащие пальцы схватились за пресс, когда он выплюнул едкий привкус, образовавшийся во рту. Слабый звук его дыхания заполнил переулок. Луи лихорадочно шарил рукой в кармане в поисках телефона. — Ты должен передать Марку, что я не имею к этому никакого отношения. Я даже не знал, что он… Сильный удар в нос. Голова Луи с резким стуком отрикошетила от бетонной стены. Мозг ударился о его череп. Картина агонии промелькнула перед глазами. Раздался звонок, после чего телефон с треском шлёпнулся о тротуар. Дикие голубые пятна затуманили его зрение. Его ноги обмякли, и колени рухнули на землю. Щека была прижата к тротуару рядом с грязным пеплом сигареты. — Никто не любит лжецов, медвежонок Лу. Резкий удар в живот. Луи тяжело вздохнул, из его рта потекла слюна, когда он закашлялся. Дрожащая рука с мольбой потянулась к сапогу мужчины. Тот презрительно отмахнулся от него, добавив яростный пинок под рёбра. Хруст гравия был громким. Луи уныло уставился на противоположную стену переулка. Мужчина присел на корточки с отвратительной улыбкой на губах. Кровь Томлинсона была на костяшках его пальцев. — Вот что произойдёт, — он хрустнул шеей и вытащил сигарету из кармана, — завтра ты и твоя подружка отправитесь на гонку. И ты обязательно победишь. Делай, как тебе говорят, и я смогу убедить Марка, что то, что я видел сегодня, было случайностью и больше никогда не повторится. Теперь, если ты не выиграешь, — длинная затяжка, дым в лицо Луи, — мама Томлинсон будет спать дольше, чем обычно. Луи собрал все свои последние силы, прошептав сквозь зубы: — Не смей, блять… — Ш-ш-ш, успокойся, это не будет проблемой, я знаю тебя, Лу, ты настоящий Супермен, — мужчина ткнул пальцем в грудь Томлинсона. — Это в твоём сердце, — фотография была брошена на землю. Мужчина сплюнул на улыбающееся лицо Гарри, прежде чем встать. — Жаль, ведь вы двое — действительно прекрасная пара. Мужчина покинул переулок, мерзко хихикая в ответ. Минуты превратились в часы. Луи не двигаясь лежал на земле, распластавшись на спине, по щеке его скатилась слеза. Все пульсировало, жалобный вой проезжавшей мимо пожарной машины вернул его к жизни. Он поднялся, остановившись только один раз, опасаясь, что пульсация в животе вызовет у него рвоту. Наконец, прижавшись спиной к кирпичной стене, Луи нашёл свой телефон. Зелёное волокно толстовки удерживало его от гибели. Ужасная ярость, такая яркая, такая острая, такая злобная, наполнила его до краёв. Он сорвал материал со своей кожи. Его пальцы дрожали, когда он скомкал ткань и поднёс ее ко рту. Затем громко закричал. Кулаки прижали ткань к губе, усиливая непрерывное давление, сжимая до тех пор, пока он не задрожал. Шум перешёл в приглушённый визг. Мстительно Луи вложил всё накопившееся в проклятую вещь.≋
Утром Луи проснулся рано, чувствуя себя совершенно разбитым. У него был сломан нос, скручен в сторону с толстой вмятиной посередине. Кожа была усеяна гематомами, розовые пятна на переносице, синие и пурпурные синяки под глазами. Томлинсон поцеловал мать в щеку, пока она спала, и попросил мисс Бэггерли, свою соседку, не спускать с неё глаз, пока его не будет. За городом, на пустой дороге, Луи ездил туда-сюда по переулку. Наступил рассвет, благословив темный блюз солнцем. Луи сделал крутой поворот, сжимая ладонью руль, следы заноса окрасили бетон. Его челюсть щёлкнула, когда он переключил передачу, сделав полную остановку, прежде чем ускориться по тому же пути. Сегодняшний вариант — победа. Всё остальное не имело значения, ни боль в ребрах, ни грязные деньги в его бумажнике, ни суровые глаза Гарри, ни обман Стайлса. Всё, что имело значение, — это победа. В игре, за которой следит весь мир, не было места уязвимости. Луи это прекрасно понимал.≋
Томлинсон припарковался рядом с винтажным «мустангом», блестящая краска, новая вещь, только что купленная. Главная улица была забита людьми, собрались небольшие толпы, разноцветные машины, одни безвкусные, другие большие, третьи маленькие. Все без индивидуального подхода. В этом не было необходимости. Несколько фар горели ярко, гонщики-любители отдыхали на машинах, явно здесь присутствуя, чтобы смотреть, а не участвовать в заезде. В воздухе пахло бензином. Толпа закричала, когда пара закончила быструю гонку. Франко Стюарт стоял в окружении своей свиты неподалеку, готовый побить новый рекорд. Было уже за полночь, никто не заметил, как он подъехал. Луи сунул сигарету в рот и заглушил двигатель. Сегодня вечером была важная гонка. Томлинсон вышел из своего 240sx, захлопнул дверь, опёрся на неё и выпустил длинную струйку дыма в тёмное небо в качестве молитвы. — Луи? — раздался рядом знакомый голос. — Лу. — Не называй меня так! — прошипел Томлинсон, его лицо резко повернулось к Гарри. На нём была его обычная футболка, обтягивающая ветровка и узкие джинсы. Его глаза погрустнели, как только он заметил нос Луи. — Где же знаменитая лыжная маска? — Что случилось? — спросил Гарри. — Знаешь, нас, наверное, не должны видеть вместе, ты ведь племянник Франко и всё такое, — губы Стайлса сжались, его глаза скользнули по лицу Луи. Стыд был эмоцией, которую Томлинсон узнавал в каждом, особенно в себе самом. — Это то, из-за чего я попал в эту передрягу. — Ты не понимаешь… — Вот они! — кто-то закричал, начала собираться толпа. Как Супьерорсы, так и Мартиасы. Франко и Марк подошли к ним, держась за руки, как будто они были друзьями много лет. Луи прижался к своей машине, опустив глаза в землю. Он затянулся сигаретой, наблюдая за тем, как люди собираются вокруг них. — Звезды шоу, да, Марки? — произнёс Франко, его морщинистая кожа была красной, как у индейки, пальцы вцепились в плечо Марка. — Я скажу. У твоего племянника есть талант, но мой мальчик Луи выиграет сегодня вечером, не так ли? — ответил Марк, шмыгая своим вороньим носом, когда толпа зааплодировала и завыла. Он подошёл, с довольной ухмылкой оглядывая повреждения на лице Томлинсона, и сильно похлопал его по спине. Луи спрятал руку за спину, пальцы легли на тёплый металл, скрывая опасную дрожь, овладевшую ими. — Мы приносим извинения за то, что сломали это— это, как ты их назвал, Франко? — Обречённые влюбленные, — закончил Франко со злой улыбкой на губах, обнажив золотой зуб. Толпа ошеломлённо ахнула, последовал унизительный смех. Луи крепко зажмурился, пока не увидел Уайта, затаив дыхание. Когда он вновь поприветствовал мир, появилось новое лицо, которое скрывало всю его неуверенность и стыд за фарфоровой маской. — Правильно, кто-то вроде Ромео и Джульетты, — Марк посмотрел на Луи и Гарри. — Скажи, кто Ромео, а кто Джульетта? Спорим, это ты, верно, Луи? Ты слишком много позволяешь Гарри командовать? Кто-то присвистнул, кто-то ещё издал мерзкий звук поцелуя. Раздавались другие ругательства и оскорбления. Луи смеялся вместе с ними, быстро моргая, чтобы не дать волю слезам. Гарри стойко сносил издевательства, безразлично наблюдая за Луи. От этого стало только хуже. Франко широко развел руки. — Ну, ну, давайте не будем такими придурками, мы же принимаем любые отношения, да парни? — его тон был суров, толпа согласилась, как будто не они только что публично унизили их. — Просто у нас, Мартиасов и Супьерорсов, есть история, так было всегда, никаких обид. — Точно, вы должны играть по нашим правилам, мальчики, если хотите участвовать в гонках в нашем городе, — произнёс Марк громко, делая заявление, чтобы все слышали. Луи глубоко выдохнул дым, всасывая никотин и позволяя токсинам разлагать его лёгкие. Франко громко и выразительно захлопал в ладоши, вся стая тут же присоединилась. — Давайте посмотрим, кто победит, Ромео! — Франко схватил Гарри за руку, толпа взбунтовалась, послышались смесь свиста и приветствий. Марк схватил Луи за руку. — Или Джульетта? Несколько человек из толпы громко затопали, стуча по крышам своих машин. Несколько человек громко засвистели в знак одобрения. — Давайте создадим несколько полуночных воспоминаний, хорошо?! — взревел Франко. Мужчина потащил Гарри за собой, толпа рассеялась, собираясь у стартовой линии, глаза Стайлса встретились с глазами Луи, сопротивляясь хватке дяди. Он одними губами что-то сказал. Томлинсон не смог расшифровать сообщение, да и не хотел этого делать. Яростно топнув, Луи затушил сигарету, сел в машину и посмотрел прямо перед собой, пока его дыхание не пришло в норму. Гарри придвинулся ближе, словно собирался подойти к нему снова, но вместо этого неохотно кивнул и ушёл. Томлинсон нажал на педаль газа и занял исходное положение. «Ягуар» Гарри остановился рядом с ним. Гонщики вокруг них хлопали и кричали, ночное небо было зловещим, дорога впереди казалась пустой. Весь город наблюдал за происходящим. Луи ждал. Его двигатель ревел, он не отрывал глаз от дороги и мысленно ездил по маршруту: один круг по Венус-стрит, вверх по Лоуэрагнеру, самой длинной трассе в городе, а затем последний участок до финиша. Не сбавлять скорость на пятом перекрестке, фары неисправны, не отпускать сцепление слишком рано, давить только на газ, не врезаться… Луи перечислил все правила. Он знал, как это сделать, он знал, как победить. Его ладони были липкими. Он был готов. Вопреки себе, Луи повернулся, чтобы посмотреть на Гарри. Тот уже внимательно сверлил его взглядом. Стайлс кивнул, как бы успокаивая его. Луи резко повернул голову назад. Решимость проявилась в полную силу. Мужчина, который вчера избил его, прошёл между их машинами, глядя на Томлинсона со злобной ухмылкой на лице. Луи нажал на педаль газа, его двигатель снова взревел. Гарри сделал то же самое, его «ягуар» испустил собственный гул. Толпе это понравилось. Руки мужчины были высоко подняты в воздух, гонщики вокруг них закричали громче, Луи практически вибрировал. Руки мужчины опустились. Томлинсон не видел ничего, кроме дороги впереди, сильно нажимая ногой на педаль газа, трогаясь с места. Машины ожили, сразу же заскользив по дороге. Гарри и Луи неслись вперёд бок о бок. Томлинсон устремился вперед, ухмыляясь, когда понял, что получил небольшое преимущество. Дорога растянулась на несколько миль, белая краска размылась и стала грязной, когда Луи прибавил скорость. Сердце громко стучало, как тарелка у обезьянки в руках, в его груди. Он посмотрел в сторону на короткую секунду, Гарри практически его догонял. Впереди показался первый поворот. Улицы вспыхнули ярко-оранжевым светом. Луи опустил рычаг, нажал на тормоза, резко повернул руль влево, его машину занесло за угол, шины завизжали, заставив его сосредоточиться, убеждаясь, что он не дрейфует слишком долго. Машина повернула в следующем направлении. — Хорошо, — выдохнул Луи себе под нос, наблюдая за тем, как Гарри делает то же самое, резче и быстрее, плавно скользя по дороге. — Дерьмо. Стайлс был хорош. Луи услышал, как сигналят несколько машин, он не знал, были ли это случайные прохожие или гонщики, наблюдавшие за дорогой. «Ягуар» Гарри подъехал к нему сзади, Луи сильнее нажал на педаль газа, пытаясь сосредоточиться на дороге впереди, проезжая мимо стоящих на дороге прохожих. Луи ехал прямо рядом с грузовиком доставки, водитель сигналил и ругался за окном. Томлинсон ухмыльнулся, подготавливаясь к следующему повороту. Луи нажал на тормоз, это было уже слишком. Задняя часть его 240sx покачивалась и изгибалась от силы. Тем не менее, могло быть и хуже. Он слегка притормозил, выезжая на Венус-стрит, считая каждый стоп-сигнал, проезжая мимо… Первый… второй… третий… четвертый— «Ягуар» Гарри остановился рядом с ним. Обе машины шли ноздря в ноздрю, когда свернули на пятый перекресток, игнорируя жёлтый свет. Случайные машины останавливались, противно сигналя. Луи сделал ещё один поворот, пытаясь сделать его круче предыдущего. Однако было ясно, что у Гарри это получалось лучше. Томлинсон проследил за тем, как «ягуар» на этот раз умудрился проскочить прямо перед ним, чуть не сбив уличные ограждения. — Блять, блять, — произнёс Луи, нажимая на тормоза и сдавая назад. Гарри получил значительное преимущество. Томлинсон стиснул зубы от злости, с силой вдавливая ногу в педаль газа. Они подъехали к Лоуэрагнер-роуд, одной из самых узких дорог в городе. Сжав руль в кулак, Луи догнал Гарри и притормозил рядом с «ягуаром». Их машины ударились друг о друга, полетели искры, дорога становилась всё тоньше и тоньше. Гарри ещё раз боднул машину Томлинсона к уличным барьерам, поймав Луи в ловушку, после чего отъехал, чтобы сделать ещё один поворот. Луи знал, что он не может облажаться, было ясно, что Гарри обладает ловкостью и точностью для идеального и быстрого дрейфа, едва докручивая руль на поворотах, чтобы компенсировать скорость. Это делало Томлинсона похожим на любителя. Луи сосредоточился, повернул запястье, когда руль повернулся вместе с ним, дольше удерживая газ, и оттолкнулся. Рулевое колесо полностью развернулось, после чего Луи поймал и снова опустил рычаг переключения передач. Это всё ещё было недостаточно быстро, Гарри всё ещё сохранял лидерство. Костяшки пальцев Томлинсона побелели от гнева. Сердце Луи бешено колотилось в груди, пот градом катился по его лбу и спине. Он прикусил внутреннюю сторону щеки, чувствуя вкус крови, энергия была повсюду и внутри него, безумная от спешки. Всё, что он мог видеть, была дорога, его тело двигалось на автопилоте, точно зная, что и когда делать. А затем странный нерешительный момент завладел им, руки заёрзали, как будто его навыки внезапно оставили его. Луи стряхнул наваждение с себя, прочищая голову. Оба водителя петляли и свернули на длинную извилистую дорогу, едва уворачиваясь от проезжающих машин. Ещё один крутой поворот произошёл как раз в тот момент, когда Луи наконец догнал Гарри. Это был последний поворот перед тем, как они снова должны были выехать обратно на главную дорогу, встретившись с гонщиками на финишной прямой. 240sx Луи скользнул рядом с «ягуаром». Томлинсон посмотрел в сторону Гарри: Стайлс широко улыбался, даже смеялся. Ему было весело. Реальность раскололась пополам. Перед глазами промелькнули сотни кадров. Молодые смеющиеся лица, прижатые друг к другу лбы, липкий песок на пальцах ног, великолепный закат, чистый смех и блаженство. Быстрая заминка и Луи вернулся обратно. Мгновение — и видение исчезло. Томлинсон снова повернулся к дороге впереди, готовясь к очередному резкому заносу. Он выругался, когда слишком рано нажал на педаль. Заднюю часть машины занесло, замедляя тем самым его движение. Однако Гарри повторил его ошибку, даже сделал хуже. Его «ягуар» чуть не врезался в Луи, прежде чем Стайлс нажал на тормоза и взял машину под контроль, полностью остановившись. Это было всё, что нужно было Луи. Он нажал на газ, летя по дороге, и посмотрел в зеркало заднего вида, чтобы увидеть, как Гарри пытается догнать его, но Луи знал, что у него нет шансов. Томлинсон собирался победить. Он широко улыбнулся, увидев впереди толпу. Гарри пытался его догнать. Томлинсон пересёк финишную черту. Сигналили машины, со всех сторон доносились крики и вопли. Его пульс участился, он притормозил, выключив двигатель, и опустил голову между колен. Люди тут же окружили его машину. Случайные гонщики распахнули дверь и вытащили его наружу, кто-то гладил его по голове, хлопал по спине, трепал по волосам. Луи был вне себя от волнения. Он победил, он действительно победил. Томлинсон закрыл глаза, вдыхая ночной воздух. Кто-то прочистил горло, и Луи тут же выпрямился. Марк и мужчина из прошлой ночи подошли к нему, широкие плечи, устрашающая улыбка, тип, который откусил голову змее. Луи не сводил глаз с более высокого мужчины. — Луи, ты не разочаровал, — тихо произнёс Марк, положив руку на плечо парня. — Теперь ты настоящий Супьерор, продолжай заставлять нас гордиться тобой. Он крепко обнял Луи, несколько членов банды начали громко кричать, отчего Томлинсон натянуто улыбнулся. Пути назад не было, это было его призвание. Маску, которую он носил всю оставшуюся жизнь. Мужчина рядом с Марком широко ухмыльнулся Луи. — Ты молодец, парень. Проходя мимо толпы, Луи заметил Гарри, выходящего из своей машины, несколько членов Супьероса уже слонялись возле его «ягуара», голодные руки скользили по автомобилю с радостным смехом. Стайлс подошёл к своему дяде. Глаза Франко были полны отвращения. Он схватил Гарри за шею и прошептал что-то мерзкое ему в ухо, оттолкнув Гарри в сторону, когда тот уходил. У Луи свело живот. Что-то было не так. Гарри подошёл к своей машине, погладил капот, шевеля губами. Этот последний поворот. Луи не должен был побеждать, Гарри был лучшим гонщиком. Стайлс обернулся, встретившись с ним взглядом. Несмотря на расстояние, Луи чувствовал себя благоговейно ближе к Гарри, мир ускользал, цвета сливались вместе, создавая новые. Гарри широко улыбнулся, шмыгнул носом и пожал плечами. Перед глазами промелькнула сцена: рука об руку, поющие друг другу парни. Гарри, подняв большой палец вверх, подмигнул. Всё это сильно ударило по Луи. — Я проиграл, — одними губами прошептал Гарри. В этот момент Луи стали ясны две вещи. Первая — Стайлс намеренно проиграл гонку. И вторая — реальность этого мира была ложной. Этот мир, независимо от действительности всего в нем, не был его собственным. Луи был во сне. Томлинсон был во сне с Гарри. Мир содрогнулся, но никто этого не заметил. Материя распалась на части, провалы тьмы поглотили все. Всё стало черным. Прощай этот мир, увидимся в следующем.