It's All Relative/ Все относительно

Миранда не засыпала довольно долго, прежде чем Энди поняла, что она не может читать рядом с ней в больнице так же, как и это было с матерью. Сборники сканвордов и головоломки были тем, что её отвлекало в больнице, когда она была в напряжении. Прекрасно занимали мозги и всегда можно было прерваться, не теряя нить повествования, как при чтении романов. Пока она работала над судоку, Миранда внезапно проснулась с криком и села в кровати. Энди отбросила журнал, и ее сердце заколотилось где-то в горле. В мгновение она оказалась рядом с Мирандой. - Миранда? Что случилось? Больно? Где? Грудь? Живот? Где? Что?! Миранда с удивлением посмотрела на суетящуюся Энди: - Нет, я в порядке. Я только что поняла, что забыла снять макияж. Плечи молодой женщины поникли, и она выдохнула со смесью облегчения и злости: - Черт, Миранда! Не делай так! Ради бога, ты же в больнице! Как, по-твоему, я отреагирую, если ты подскочишь на кровати, как будто в тебя попала стрела? - Я ничего не могу поделать, если мои укоренившиеся привычки напоминают мне, даже во сне, соблюдать основные правила ухода за кожей — снимать макияж и увлажнять её перед сном. Даже если для этого нужно заползти в ванную после ночи беспробудного пьянства. Очевидно, я была так занята, обнимаясь с тобой, что напрочь забыла. Хотя Андреа была довольна таким объяснением и была более чем рада узнать, что объятия с ней так сбили мысли этой женщины, она нахмурилась и помогла Миранде встать: - Ты меня убьешь, Пристли. Миранда приподняла одну бровь: - О нет, еще нет, Андреа. Просто подожди. Я даже еще не начинала с тобой. Энди притворилась, что не обращает на нее внимания, но решила, что если Миранда думает, что этот более низкий, более сексуальный тон голоса компенсирует то, что она напугала ее до чертиков, звуча так сексуально, то она ... вероятно, права. Да, черт возьми. Она прихватила и свою косметичку, потому что Миранда потребовала, чтобы Энди тоже сняла макияж. А еще Миранда предложила Энди использовать ее специальный ночной крем, который, вероятно, состоял из масла рога единорога, экстракта русалки и волос Афродиты, насколько Энди знала. Он был насыщенным и фантастически пах, и, вероятно, стоил (а как иначе то) с месячную зарплату журналиста, но был самой восхитительно успокаивающей вещью, которую она когда-либо наносила на лицо. Ее кожа, безусловно, была осчастливлена. Закончив приятные процедуры ухода, они встали бок о бок, глядя в зеркало. - Энди, хочешь узнать одну из несправедливостей старости? - Конечно. Если хочешь, расскажи мне. - Посмотри на нас. Посмотри на нас по-настоящему. Без макияжа я выгляжу старше. Без макияжа ты выглядишь моложе. Это возраст. Энди посмотрела на их отражения в зеркале и убедилась в истинности этого утверждения. Без макияжа ресницы Миранды, безусловно, были бледнее, и ее лицо выглядело… слегка размытым, более выровненным, чуть менее совершенным. Возрастные изменения на коже её лица были более очевидными. Она выглядела старше. Без макияжа Энди выглядела почти как подросток. Ее глаза были яркими, а отсутствие тонального крема делало ее более дерзкой, менее зрелой. Она выглядела значительно моложе. И когда она осознала это, она поняла, что Миранда признала тот факт, что она понимает. - Видишь ли, это правда о нас. Энди не стала бы лгать. - Ну и что? Это правда. Ты действительно выглядишь старше, Миранда. Я действительно выгляжу моложе. Но без макияжа ты кажешься мне красивее, чем с ним. Миранда уставилась на раковину и прошептала: - Не смейся надо мной, глупая девчонка — я вдвое старше тебя. - Вдвое взрослее, вдвое опытнее, мудрее, красивее, да, да, да. Поцелуй меня, красавица. Энди повернулась и нежно поцеловала женщину, а вскоре по-настоящему целовала, целовала и целовала до тех пор, пока Миранда не приоткрыла губы и не позволила молодой женщине углубить поцелуй. И Энди сделала это, сладко, а затем страстно, наслаждаясь вкусом и мягкостью губ Миранды и гладя ее руки, и вдруг поняв, что всегда хотела это сделать, запустила пальцы в великолепные белые волосы Миранды. Это длилось всего несколько мгновений, прежде чем они обе застонали. Тогда Энди прервала поцелуй: - Тебе нужно вернуться в постель, дорогая. Твой возраст для меня не имеет значения, но твое здоровье – даже очень. Ты прекрасна. Я хочу тебя и не хотела бы, чтобы ты была моложе, чем сейчас. - Мне трудно в это поверить. - Тогда я буду работать вдвойне усердно, чтобы убедить тебя в этом, - она обняла Миранду и вывела ее из ванной комнаты. - И я надеюсь, тебе это понравится. Когда они подошли к кровати, Миранда откинула голову и рассмеялась искренним и весьма сексуальным смехом. Энди улыбнулась и спросила: - Что? Что тут смешного? - Какого черта мы делаем, Андреа? Один выстрел, и через день мы целуемся в больничном туалете. - Я думаю, что мы либо самые тупые женщины на этой планете, либо самые быстрые во вселенной. - На самом деле, вероятно, и то, и другое. Ты не возражаешь? - Ни капельки. А ты? - Я никогда не сомневаюсь в себе. И я советую тебе никогда не задавать мне таких вопросов. - Попалась. Я больше не буду. После того, как Миранда благополучно устроилась в своей постели, она сказала: - Андреа, пожалуйста, напомни мне сказать Эмили, чтобы она сделала эту стипендию анонимной, иначе я натравлю на себя и бедную Ванду, и гончих прессы из ада. - Конечно, Миранда. Миранда посмотрела на Энди и подняла брови: - Тебе нравится играть в эту маленькую покорную ассистентку, не так ли? «Конечно, Миранда», - безукоризненно похоже передразнила она. Энди улыбнулась, усаживаясь в кресло с откидной спинкой: - Мне нравится это делать примерно так же, как тебе нравится это слышать. Миранда склонила голову набок, явно размышляя о своем поведении. - Хочешь верь, хочешь нет, но я никогда об этом не задумывалась, но ты права. Я действительно... я действительно наслаждаюсь, когда свеженькая молодая ассистентка подставляет мне свое горло, образно говоря, конечно. И они всегда так делают. Рано или поздно. Энди было усмехнулась, но замолчала, когда Миранда продолжила: - Но я должна сказать, что теперь, когда мы затронули эту тему, я вижу разницу. Ты не подставляла свое горло, как это делали другие глупые маленькие девочки, просто потому, что боялись меня. Нет-нет. Не ты. Ты охотно предложила свое горло, и я увидела, что ты действительно хочешь отдаться мне, и ты хотела, чтобы я взяла тебя. - Миранда очень долго смотрела на Энди. - И выражение твоих глаз ... ты должна знать, что твои глаза такие выразительные. Я не просто наслаждалась этим. Мне это действительно нравилось. У меня никогда такого не было. И я так и не оправилась от этого. Энди никогда по-настоящему не понимала, что ее полное добровольное подчинение – это и есть именно то, что она предложила Миранде. Она хотела, чтобы Миранда приняла это, была в восторге, когда она это сделала, и ее глубоко смутило, что она была такой прозрачной. Она взяла свой сборник судоку и перевернула страницу, на которой остановилась. - Отдохни немного, Миранда, - сказала она, возвращаясь к своему хобби. Она знала, что это разозлит женщину. Но, вероятно, не так сильно, как услышать, что ее покорность понравилась ее бывшему боссу и, по-видимому, нравилась ей самой. Это смущало ее, злило. И это была абсолютная, абсолютная правда. Для них обеих. Чтоб меня, подумала она, и чтоб тебя, Миранда. По внезапному напряжению в палате Миранда поняла, что, должно быть, совершила ошибку, но что с этим теперь делать? Игнорировать сказанное? Это была ее обычная реакция. Попытаться уснуть? Да. Это все. Она попыталась, но глубокие вздохи девушки и ее слишком показная увлеченность дурацкими головоломками не давали ей уснуть. Через час она снова села в кровати. Энди опять подскочила по стойке "смирно" при звуке голоса Миранды. - Черт бы тебя побрал, извини. Прости, если ты мне нужна, если я хочу тебя или если я хочу, чтобы ты нуждалась во мне. Неужели ты такая на самом деле? Ты всегда будешь наказывать меня за то, что я нуждаюсь в тебе? Энди была более чем озадачена этим, но это не помешало ей выпалить: - Я никогда не стану наказывать тебя за то, что ты нуждаешься во мне, ты ... ты ... задница. Но я никогда не буду счастлива, если ты просто предположишь, что я принадлежу тебе, или посмеешься над тем, что я хочу принадлежать тебе. И тут же Энди подумала: «Офффффф. Я действительно только что это сказала». Миранда усмехнулась: - Тупица, задница… я чувствую здесь тему? Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Они обе только что переборщили, и Энди знала, что они обе это понимают. И Энди прекрасно осознавала, что она должна сделать первый шаг, чтобы исправить это. - Мне очень жаль, Миранда. Мой гнев был неуместен. - Как и мои слова. У нас явно будут бурные отношения. - Верно, но нам явно не будет скучно. - Давай не будем повторять очевидное, Андреа. - Энди. Зови меня Энди. Миранда пристально посмотрела на Энди, и молодая женщина робко улыбнулась ей. - Зови меня Энди. Когда мы одни — это значит, что ты больше не злишься на меня. Пожалуйста. Миранда уставилась на неё. На улыбку Энди, на ее лицо — девушка была так молода, так прекрасна. В этот момент Миранда вспомнила, что она была старшей в этом соглашении и что она, по-видимому, должна была быть более сговорчивой, хотя это и противоречило каждой частичке ее натуры. - Очень хорошо, Энди. Моя Энди. Ты моя или хочешь быть моей. И не спорь о том, что тебе это нравится. Это также опровергает очевидное. Это может смущать тебя, но это очевидно. Для нас обеих. Хотя Энди снова покраснела, Миранда продолжила: - И не смей думать, что я издеваюсь над тобой. Насколько ты думаешь неочевидно, что я могла быть очарована тем фактом, что ты хотела доставить мне удовольствие? Не потому, что ты боялась меня или потому, что тебе пришлось. Не только потому, что это была твоя работа? А потому, что ты честно и безоговорочно хотела заботиться обо мне и делать меня счастливой? Неужели в это так трудно поверить? Посмотри на меня, Андреа. Энди подняла глаза, и Миранда очень тихо сказала: - Позволь мне быть откровенной, потому что мы обе взрослые. Хотя мы обе понимаем, что в твоей покорности и моем наслаждении ею есть немного сексуального аспекта, я говорила не об этом. Это часть наших отношений, которой мы можем наслаждаться или не наслаждаться позже. Я имела в виду твое простое и очень честное желание угодить мне и позаботиться обо мне. Вот что я не могла забыть. Энди почувствовала, как ее сердце упало куда угодно, но не туда, где ему предначертано физиологией быть. - Но… я не хочу быть просто твоей ... послушной маленькой девочкой. - Не будь тупицей — я не хочу, чтобы ты была прислугой или помощницей. Я хочу, чтобы ты была моей девушкой каждый день. И я тоже могу быть твоей, если это приемлемо. Мысли Энди на мгновение скаканули до Юпитера и обратно, но она быстро собрала их в кучку и ответила: - Конечно, Миранда, - самым что ни на есть послушным тоном. Единственным признаком того, что Миранда нашла это забавным (а это так и было), были ее глаза. - Очень хорошо. По крайней мере, мы уладили этот вопрос. Как я уже говорила, когда ты видишь, что что-то нужно сделать, делай это. И, говоря о потребностях, мне нужно немного отдохнуть, потому что две истерики за день утомляют. Если, конечно, тебе не нужно еще поспорить. Лично мне – нет. Энди уставилась на Миранду, хоть у той и не выросло три головы, но с таким же успехом они могли быть. - Нет... больше никаких споров. - Вот и хорошо. Тогда поцелуй меня на ночь. Еще раз, позволь напомнить тебе, ты ужасная, ужасная девочка. Энди грациозно и счастливо поцеловала Миранду и погладила ее по щеке, затем откинулась на спинку кресла и начала новую головоломку. Через несколько минут она услышала, как Миранда прочистила горло, а затем сказала: - Я никогда ... ты знаешь ... не была с женщиной. Энди подняла глаза: - Правда? Я тоже. - Она вернулась к своему журналу и сказала с наигранной небрежностью: - У нас обеих будет действительно крутая кривая обучения. Нам, вероятно, придется очень много работать над этим… - Она посмотрела на Миранду: - И много тренироваться. И я имею в виду очень много. Очень, очень много. Щеки Миранды расцвели, когда она ответила: - Посмотрим. Но мы, конечно, должны узнать друг друга немного лучше, прежде чем предаваться этим... шалостям. Энди разинула рот: - Миранда Пристли! Я бы никогда, даже за тысячу лет, не подумала, что смогу придумать способ заставить тебя называть секс шалостями. Я так впечатлена, - она вдруг захихикала, - собой! - Ты невозможна, и я даже не знаю, что я когда-нибудь смогу с тобой сделать. Энди улыбнулась, подумала несколько мгновений и ответила: - Ты точно знаешь, что со мной сделаешь. На самом деле, теперь, когда я реально думаю об этом, с первого момента нашей встречи мы собирались оказаться в постели. Когда ты проводила то собеседование со мной, ты снисходила до меня, ты презирала меня, ты прогнала меня, так почему же ты наняла меня? Миранда не ответила. - И когда ты читала мне эту восхитительно помпезную лекцию о лазурном свитере, ты хотела научить меня чему-то, но это было не только о моде, не так ли? Ты хотела, чтобы я была у тебя на поводке, а я вцепилась прямо в ошейник. И когда я начала носить "Шанель" и "Диор", теперь, оглядываясь назад, не думай, что я не знала, что твои глаза пожирали меня каждый раз, когда я уходила от тебя. - Если я была настолько очевидна, зачем вообще упоминать об этом? - Потому что я думаю, что это может означать, что я важна для тебя, и была важна уже в течение некоторого времени. - Если ты этого не знала, тогда… - Я только начинаю это понимать, Миранда, - тебя не так-то легко понять, и ты это знаешь. Давай все же дадим тебе отдохнуть. Отправляйся спать, любовь моя. Прошло несколько мгновений. - Неужели я? - Что, Миранда? - Я твоя любовь? Ты сказала, что даже не знаешь, как именно я тебе нравлюсь. Энди лишь улыбнулась. Миранда, несмотря на свои толстенные стены, на самом деле была такой хрупкой. - Подобное не входит в наше уравнение. Я действительно не думаю, что тут уместно слово «нравлюсь». Конечно, ты – моя любовь. Я не буду говорить слов, к которым мы еще не готовы, но ты, в том смысле, который я никогда не смогу выразить, невероятно дорога мне. Даже еще до того, как мы снова встретились, ты была единственным человеком, о котором я думала, которому хотела понравиться, мнением которого я дорожила. Всегда была только ты. Миранда кивнула и закрыла глаза. Через несколько мгновений она произнесла: - Это чувство взаимно. Одна в постели, другая откидываясь на спинку кресла, они обе одновременно рассмеялись. - Мы собираемся, черт возьми, убить друг друга! Ответила Миранда. - В этом нет никаких сомнений. Энди выключила свет, но не раньше, чем поцеловала Миранду еще раз. После чего сказала: - Я никогда не оставлю тебя, если ты не оттолкнешь меня. - Тогда, я полагаю, мы застряли вместе. - Кажется, так ... спи крепко ... я буду здесь, любимая. - Ты, Энди. Ты – моя любовь. - Не повторяй очевидного, Миранда. Миранда закатила глаза, услышав это в темноте, но как только они успокоились, обе были так измучены, что заснули через пять минут. Когда они проснулись после утреннего обхода персонала, они снова смотрели друг другу в глаза и гладили друг друга по рукам, как и накануне утром. Совершенно неожиданно Миранда начала петь очень тихим, безумно красивым голосом, и это пронзило Энди прямо в сердце: «Какая разница, что принесет день, двадцать четыре коротких часа. Может солнце и цветы, а может быть дождь. Мой вчерашний день был прекрасен, дорогая, сегодня я часть тебя, дорогая, мои одинокие ночи закончились, дорогая, с тех пор, как ты сказала, что ты моя…» Миранда вытащила свою руку из ладони Энди и помахала ею - Ну, ты поняла идею. - Миранда! Ты умеешь петь! - Конечно, умею – я полна сюрпризов. - Миранда? - Андреа? - Я уже знала это. Я была очень удивлена тем, какие невероятно мягкие у тебя губы. Но давай еще немного отдохнем. - Отличная идея, Андреа. - Мы одни. Значит – Энди. - Энди. Моя Энди. - Конечно, Миранда. - Прекрати это. Они обе усмехнулись и снова заснули.