***
Сегодня вечером Серена пригласила ее на ужин в японский ресторан недалеко от дома. У них было замечательное свидание, но позже, когда они остались одни в квартире Эмили, как истинная британка, она почувствовала, что задыхается от беспокойства. Она не знала, что делать. Она не знала, что делать... с женщиной. Она наверняка будет разочарованием, и тогда Серена... но тогда Серена просто поцеловала ее. Такой расслабленный и прекрасный поцелуй. Когда они отодвинулись друг от друга, Серена улыбнулась, спокойно и уверенно: - Не беспокойся, Эмили. Теперь у нас есть свободное время. Просто наслаждайся. - Серена подвинулась вперед и толкнула Эмили обратно на диван, так что они лежали бок о бок, а затем снова начала целовать ее. Верно. Наслаждаться. На самом деле Эмили наслаждалась поцелуем. Она никогда так не целовалась с женщиной, и особенно с женщиной, которая была идеальной по всем критериям, абсолютным апофеозом всего, чем она сама хотела бы быть физически. Когда она осторожно провела рукой по шее и спине Серены, она поняла, что именно это имели в виду мужчины, когда говорили, что им нравятся женщины с изгибами, с… Ход мыслей Эмили был прерван, когда Серена отстранилась и спросила с лукавой улыбкой: - О чем ты думаешь? - Хмм, ни о чем — ты отлично целуешься. - Она была худшей лгуньей в мире. Серена снова улыбнулась и поцеловала Эмили в подбородок. - Я знаю, что я отлично целуюсь. Но это только часть того, о чем ты думала. Я полагаю, ты, возможно, подумала, что странно прикасаться к кому-то, кто не такой мускулистый, как ты привыкла, верно? Внезапный румянец на лице Эмили заставил Серену рассмеяться, и она подперла голову рукой, проводя пальцами по лицу Эмили: - Но, конечно, ты можешь признать, - пробормотала она, легко проведя рукой по плечам Эмили, - что плавные изгибы имеют свои прелести. - Она сделала паузу, и Эмили закрыла глаза, пока Серена проводила рукой по ее телу: - Восхитительный изгиб твоей груди... мягкость твоего живота, щедрость твоих бедер... да, особенно эти твои невероятно сексуальные женские бедра... ты должна понимать, все прелести женского тела. Как и тот факт, что любой, будь то мужчина или женщина, захочет попробовать их на вкус. Наверняка ты это уже знаешь. Эмили наклонила голову, ошеломленная, как никогда в жизни. Эта женщина… мыслила совсем на другом уровне. Конечно, у нее были сексуальные партнеры и она умела получать удовольствие от секса. Но нет. Никто, никто никогда не говорил с ней так. Она с удивлением посмотрела на Серену. - Боже мой. Кто ты? Что ты такое? - Серена. Твоя подружка из Бразилии. - Ах, да. Верно. - Эмили обняла свою стройную, красивую бразильскую подругу и поцеловала ее со страстью, которую она никогда не испытывала ни к кому в своей жизни. Страстью, которая быстро вдохновила ее начать целовать шею женщины и изгиб ее ключицы, что было явно приемлемо, учитывая восхитительные звуки, которые издавала Серена. Она понятия не имела когда успела пробраться к груди женщины, пока не накрыла ее одной рукой, что заставило Серену ахнуть и хмыкнуть что-то по-португальски, но что Эмили была практически уверена, было явно положительным отзывом. Она вернулась к поцелуям, лаская небольшую грудь и обводя пальцами твердый сосок, удивилась, почему не догадывалась раньше, что это может быть так возбуждающе делать. Она даже не заметила как получилось, что она оседлала одно из бедер Серены, она на самом деле не собираясь этого делать, и терлась, чтобы… - Перестань. Эмили едва поняла, что услышала. - Остановись, - прошептала Серена, мягко успокаивая бедра Эмили и накрывая руку на ее груди. - Мы должны остановиться. Этого достаточно. Британка моргнула и прохрипела: - Достаточно? Этого недостаточно. Она наклонилась для еще одного поцелуя, которого Серена умело избежала. - Нет. Эмили. Нет. Эмили задумалась на две секунды и тут же села, раскрасневшаяся, смущенная, ошеломленная и растерянная. Этому могло быть только одно объяснение. - Как пожелаешь. Я думала, что доставляю тебе удовольствие, но, очевидно, я более чем безнадежна в этом, что на самом деле типично для меня, так что, если ты просто позаботишься о том, чтобы… Прежде чем она успела вскочить, Серена обняла ее и поцеловала в шею, шепча: - Ты сенсационна в этом, и именно поэтому мы должны остановиться. В ужасе от того, что она начала всхлипывать, Эмили спросила: - Почему? Если я все делаю правильно, зачем останавливаться? - Потому что мы должны двигаться медленнее, Эмили. Ты говорила мне, что у тебя никогда не было женщины, верно? Эмили вытирала слезы, поэтому просто покачала головой. Она почувствовала, как мягкие руки убирают слезинки, а затем Серена нежно поцеловала ее. - Я не шутила, когда говорила, что, прежде всего, ценю тебя как подругу. Я не хочу, чтобы нас поглотило наслаждение, а потом, когда я вернусь домой, ты на утро пожалела об этом. - Никогда. - Да. Никогда, потому что я не позволю тебе, или нам. Мы можем приберечь наше удовольствие на потом. Ты очень возражаешь против этой задержки? Эмили вытерла лицо руками, посмотрела в невероятно любящие, ласковые, обеспокоенные глаза Серены и растаяла. - Я очень возражаю против этого, но я живу с разочарованиями каждый день. Почему моя девушка должна быть другой? - Да. Мне нравится быть твоей девушкой. И я постараюсь быть более совершенной. Скоро, обещаю.***
Миранда была в постели, когда позвонила Энди. - Привет, милая, все в порядке? - Да. У Джона было несколько вопросов, но в целом он поддержал нас. Если я на борту, то и он тоже. Он беспокоится о девочках, как и я. - Да, я тоже. Нам, наверное, нужно притормозить, не так ли? Миранда сделала долгую паузу: - На самом деле я не знаю, хочу ли я или даже могу притормозить, Андреа. Я думаю, что мне придется найти способ представить тебя девочкам как человека, с которым я буду проводить много времени. Я не хочу на них давить, но я хочу, чтобы они узнали тебя, как мою близкую подругу, или как там мы будем называть друг друга. - Да, как ты собираешься меня называть? Энди, когда мы наедине. А еще? - Посмотрим. Я еще не решила. Возможно — «банный лист», если ты будешь упорствовать. - А-а-а. Это тааак мило. - Я специализируюсь на милом. Спроси любого в « Подиуме». Я подумаю о девочках и дам тебе знать. - Хорошо. Но помни, я правда не хочу, чтобы девочки чувствовали себя неловко или были несчастны. Я знаю, что у них были трудные времена со Стивеном, и я не против двигаться так медленно, как нам нужно. - Вот почему я должна подумать об этом. Если бы я двигалась с такой скоростью, с какой хотела, ты бы сейчас была со мной в постели. Энди усмехнулась. - Ой. Хорошо, и говоря об этой теме, которую ты нарисовала, я могла бы добавить, что у меня появился вопрос или, скорее, комментарий. - Вот как? Ты нервничаешь, не так ли? Ты всегда начинаешь лепетать, когда это случается. Я тебя слушаю. Энди хотелось надрать Миранде задницу за это, но, поскольку это было правдой, и поскольку у нее сейчас были совсем другие мысли, она решила отложить этот вопрос на потом. - Ладно, умница. Если я не буду трогать себя, пока мы не доберемся до кровати, я боюсь, что продержусь, может быть, пять секунд, как только мы это сделаем. Понимаешь, что я имею в виду? Я умираю тут. И, может быть, ты чувствуешь тоже самое? Я хочу, чтобы у нас был… - Хороший долгий первый раз? - Вот именно. - Хм. Наверное, это правда. Как ты предлагаешь нам исправить эту проблему? Энди покачала головой. - Решить эту проблему? Я хочу, чтобы ты трахала меня до потери сознания, и ты говоришь – «исправить эту проблему»? - Мне очень жаль. Я полагала, что выбор слов был совершенно уместен. - Я убью тебя, Миранда. Не играй со мной в словари. Я выиграю. Миранда хмыкнула: - Ты можешь надеяться на ничью, Андреа, ты никогда не выиграешь. - Я бы не была так уверена. - Как и я. Я была редактором и изучала лингвистику еще до твоего рождения. - Ах да. Что касается нашей предыдущей темы, как ты думаешь, ты страдаешь от гиперпросексии? - Мне нравится наша тема, но я не страдаю отвлекаемостью внимания. Не вставляй в наш разговор нейропсихологические термины, если не хочешь проиграть. А что касается твоего неизбежного проигрыша, то я могу сосредоточиться на самых разных вещах одновременно, так что выиграть у меня тебе не светит, дорогая. Андреа почувствовала себя по-настоящему задетой: - Черт возьми, Миранда! Не светит? Кто сейчас так говорит?! - Я же говорила тебе не связываться со мной. Энди рассмеялась: - Но в этом-то и проблема – я хочу связаться с тобой. Буквально. - И я тоже, моя дорогая. Скажи мне, чем я могу помочь. - Можно мне потрогать себя? - Конечно, любовь моя. Кажется, именно здесь я спрашиваю, что на тебе надето. Последовала долгая пауза. - Подожди-ка минутку. Ты хочешь, чтобы я сделала это с тобой по телефону? Миранда фыркнула: - Конечно, хочу. Я хочу слышать тебя, если не могу видеть, чувствовать, пробовать на вкус и обонять. Ты моя. Никакого нижнего белья, сними его немедленно. - Серьезно? Миранда использовала свой лучший рабочий голос. - Я часто прошу о том, чего не хочу, Андреа? Инстинкты помощницы Энди подняли ушки торчком. - Нет, конечно, нет, Миранда. Подожди секунду. - Через несколько мгновений: - Хорошо, сняла. - Ты на своей кровати? - Да. - Твои соски еще не затвердели? - Давно, я думаю, это из-за тебя и из-за комнатной температуры. - Мне все равно. Потрогай их для меня. Миранда стянула юбку и нижнее белье и села на кровать. - Ты готова, Андреа? - Да, Миранда. Мои соски жаждут тебя, твоих прикосновений, твоих губ. - Потяни их немного. Мне придется быть с ними грубой, - она услышала вздох Энди, - я буду дергать их и кусать. Тебе это понравится? - О... да. Пожалуйста. Если ты хочешь. Так грубо, насколько ты хочешь. - Сильно ущипни свой левый сосок для меня. - Ааах… - Да. Теперь правый. - О боже... о, Миранда. - Да, любовь моя. Ты промокла? - Я... очень. - Я знаю, что тебе нужно кончить быстро, так что проведи рукой по своему прекрасному животу вниз, к своей… - Голос Миранды внезапно стал исключительно твердым: - Я, конечно, надеюсь, что ты не сбрила все там. Энди? - Н... нет... просто вроде как немного подстрижено. - Еще ответ на важный вопрос, подумала Энди. - Очень хорошо. Хорошо. Я хочу женщину, а у женщины есть волосы на лобке. Только у детей нет. - Конечно, Миранда. Можно мне потрогать себя? - Да. Просто проведи пальцами по внешней стороне своей киски. Пока не играй в своей влаге. Услышав вздох Андреа, Миранда растянулась на кровати и начала поглаживать свою аналогичную часть. - Андреа? - Да? - Я трогаю себя прямо сейчас, только для тебя. Энди вздохнула при звуке ее голоса и выбора слов: - Ты ... ты мокрая? - Ты знаешь, что это так, и я знаю, что ты удивишься, обнаружив, что мои лобковые волосы такие же белые, как и волосы на моей голове. По какой-то причине эта единственная конкретная деталь, этот проблеск реальности заставили Энди трепетать больше, чем что-либо еще когда-либо прежде. - В самом деле? - Да, действительно. Вот увидишь. Пробеги пальцами по своей влаге и представь, что она моя. - Ты тоже будешь? - Да. - Боже, Миранда, это так приятно. Просто фантастика… - Согласна. Ты такая мокрая ...***
Им потребовалось совсем немного времени, чтобы насладиться звуками кульминации друг друга. Когда они закончили, Энди и Миранда несколько мгновений молчали в трубке. - Спасибо, Миранда. - Нет. Спасибо, Андреа, но... - тихо предупредила она, - не делай так без меня. Когда-либо. Это наше. - Договорились. Никогда без тебя. Я снова заставила тебя не спать допоздна. Спи крепко, милая. Я люблю тебя. - Я тоже люблю тебя, Энди. Оближи пальцы дочиста, прежде чем ложиться спать. Миранда услышала, как Энди резко выдохнула, прежде чем ответить: - Ты тоже сделаешь это для меня? - Ты хочешь, чтобы я это сделала? - Да. - Удели мне несколько секунд, и мы сделаем это вместе. Несколько мгновений спустя Миранда сказала: - Ты восхитительна. - И ты тоже. Я не могу ждать. - Я тоже не могу. Спи спокойно, любовь моя. - И ты тоже. Минуты спустя, в одиночестве своих постелей, они подумали об одном и том же. Секс в одежде в больничной ванной, секс по телефону. Они явно были в ударе.***
- Миранда Пристли? Какого черта вы без своей сиделки? - Я вполне способна ходить, Магдалена. Ванда наблюдала за мной, пока я одевалась, ты будешь рада это услышать. Она тоже скоро спустится позавтракать. Миранда и Магдалена более десяти лет спорили о концепции правильного завтрака. Миранда презирала саму идею, предпочитая лишь обжигающий кофе. - Итак. Все на столе. Кофе. Яйца, как обычно? - Да, и томатный сок, - согласилась Миранда, потянувшись за "Таймс". - Пряный или простой? - Острый. Добавь крошечную порцию ворчестерского соуса. - А? Что? И это после выстрела? Да у вас желудок дикого кабана. - Спасибо, Магдалена. Ты самая первая, кто так сказал. - Почему бы вам просто не хлебнуть кувшин “Кровавой Мэри" с утра? - Потому что твой сок лучше. Магдалена сердито посмотрела на нее, готовя томатный сок: - Вы ничего не добьетесь комплиментами, Миранда. Почему не едите бекон из индейки? Ваши дети умрут за него. - Нет, но спасибо. Возможно, Ванде что-нибудь понравится. - А если нет, то что? Я готовлю впустую? - Нет, близнецы проснутся и все съедят, - миролюбиво сказала Миранда. Магдалена фыркнула, возвращаясь к омлету, а Миранда улыбнулась в газету. Очень редко ей удавалось проявить немного хозяйственности или мудрости со своей экономкой, и победа в таком споре была ярким пятном в любой день. Пока Магдалена готовила, она спросила: - Так каков план, Миранда? Со среды вы будете работать здесь до конца недели? Миранда не отрывала взгляда от газеты. - Да, как я, кажется, уже говорила тебе. - А-а-а. Вы говорили, но вы не думали об их комфорте. Вы никогда этого не делаете. Мне нужно приготовить обед для большего количества людей? - Отличная идея, Магдалена. Это сэкономит время. Готовь обед на... десять персон со среды по пятницу. Пожилая женщина махнула лопаточкой: - Видите? Вот что бы вы делали без меня? - Умерла бы от скуки и от голода, я уверена. - Вы такая забавная, что убиваете меня. - Надеюсь, что нет, Магдалена. По крайней мере, не раньше, чем ты приготовишь мой омлет. Женщина вернулась к плите, бурча по-испански, а Миранда продолжила с улыбкой читать газету.***
Когда Ванда спустилась через несколько минут, она смущенно пожелала им обеим доброго утра. Миранда посмотрела на них поверх своих очков для чтения и сразу же заговорила: - Бери все, что хочешь, Ванда. У нас есть хлопья и рогалики, но Магдалена приготовила омлет и бекон из индейки, еще есть тосты, если хочешь. Кофе и сок. Будь как дома. Ванда переводила взгляд с одной женщины на другую. - О, si. Хмм. Магдалена? Вы уже поели? Хороший ответ. Магдалена усмехнулась: - Ела? Могу ли я есть, пока эта Пристли саранча не пробежит по моей кухне? Ванда кивнула: - Может быть, вы захотите перекусить вместе со мной? Магдалена бросила взгляд на Миранду, которая, казалось, не обращала на мексиканок никакого внимания. - Конечно. Мы, слуги, должны есть, когда и где можем. После того, как они загрузили еду на свои тарелки, Магдалена сказала: - Пойдем, мы поедим в комнате рядом. Миранда ухмыльнулась в свою газету и сказала тихим голосом: - Вы обе можете сесть за этот стол и поесть спокойно. Я всё равно не пойму ни слова из тех ужасных вещей, которые вы говорите обо мне по-испански. У Ванды отвисла челюсть: - Я бы никогда не сказала о вас таких вещей! Миранда улыбнулась Ванде: - Я знаю, что ты бы этого не сделала, Ванда, я не о тебе. Магдалена фыркнула и рявкнула: - Давай, Ванда, пойдем подальше от этого крокодила. Выходя из кухни, они услышали, как Миранда крикнула ей вслед: - Так дикий кабан или крокодил, Магдалена? Из зала донесся ответ: - Вы... противоестественное сочетание того и другого. Когда женщины расселись, Магдалена заговорила по-испански. - О нет. Нет, нет, - твердо сказала Ванда, - Мы должны говорить по-английски. Я ни за что на свете не позволила бы мисс Миранде думать, что я что-то говорю о ней. Английский. Пожилая женщина была удивлена и немного впечатлена. Хотя Ванда казалась компетентной, очень милой и доброй, она не думала, что столкнется с таким характером. - Очень хорошо. Они ели молча, пока Ванда размышляла об их общении. Наконец она спросила: - Как долго вы здесь работаете? - Тринадцать лет. Брови Ванды подскочили, и она проглотила еще несколько кусков, прежде чем сказать: - У вас странные отношения с Мирандой. Магдалена махнула рукой. - Ах да. Она странная, значит, и отношения странные. Хотя Ванда, по правде говоря, тоже считала Магдалену странной, она только сказала: - Но, похоже, она вам очень нравится. Я имею в виду... вы преданы ей. Это верное слово? Магдалена бросила на женщину острый взгляд, но обнаружила лишь простодушное любопытство. - Полагаю, это слово. Возможно. Я не знаю. Я работаю здесь, потому что здесь больше никто не будет работать. И у ее детей должен быть кто-то. И даже у нее должен быть кто-то, потому что никто другой не стал бы с ней мириться. Ванда кивнула, потягивая кофе: - Я уверена, что вы правы, но я знаю одного человека, который охотно терпит ее. Она ей очень нравится. Пожилая женщина усмехнулась: - Кто? Кроме ее детей, Джона и меня, кому она нравится? - Мисс Энди. Энди. - Эта девушка? Та девушка из новостей, которая раньше работала на нее? - Si. Магдалена задумалась на несколько секунд. - Я говорила с ней много раз. Я видела ее только один раз. Она была второй помощницей, что означает адский ад на этой Земле. Я знаю, что она осталась с ней, но как узнать, что она ей нравится? - Она оставалась все время, даже по ночам, и следила за тем, чтобы у Миранды все было хорошо. Она помогала ей во всем и водила ее на терапевтические прогулки по коридору, и все медсестры и врачи любили ее за это. Я никогда не видела, чтобы Миранда улыбалась или смеялась так, как с Энди, и она такая…- Ванда сделала неопределенное движение рукой: - Сторожевая собака вокруг Миранды. Никто не может прикоснуться к ней или причинить ей боль, когда рядом Энди. Магдалена подумала об этом и резко откусила кусочек бекона со своей тарелки.***
Энди надела в офис кое-что из своей более сдержанной одежды со времен «Подиума», просто чтобы напомнить себе о тех временах, радостно вошла в свой совершенно обычный офис и села за свой совершенно обычный стол, хотя все мысли у нее были далеки от обычности. Она отхлебнула кофе и включила компьютер. Некоторые из ее коллег заметили ее настроение и внешний вид. Реджи и Мэтью, в частности, подумали, что сегодня она выглядит очень, очень мило. Действительно, так и было, одежда, поведение и все такое, подумала Алисия. Она посмотрела через маленькую перегородку между ними. - Сегодня утром ты выглядишь счастливой. Дуг был на высоте прошлой ночью? Энди чуть не прикусила щеку, пытаясь не рассмеяться. Алисия была миниатюрной, хорошенькой и довольно приличной журналисткой, но она была вечно конкурирующей стервой и настоящей женоненавистницей, какой только может быть женщина. Энди очень быстро усвоила это, поэтому она ответила только: - У меня была отличная ночь. Как прошел твой вечер, Алисия? - Отлично, - кивнула коллега, а затем усмехнулась, - ты определенно сегодня принарядилась. Что это на тебе надето? - Я принарядилась? - Энди опустила глаза, словно напоминая себе, что на ней надето, и небрежно ответила: - Зак Позен, Бланикс. Ну, ты знаешь, обычные вещи. - Обычное для кого? Энди не подняла глаз: - Для людей со вкусом. - Она поморщилась, произнося это, но ничего не могла с собой поделать. - Сказала девушка из «Подиума». - Сказала женщина, проработавшая много изнурительных часов в эпицентре международной моды, - возразила она, открывая свою электронную почту. - И что из этого следует, Сакс? Энди подняла глаза и мило улыбнулась: - Осведомленность более высоко уровня, чем у тебя когда-либо будет в этом вопросе, Алисия. Это все. Когда она вернулась к своей электронной почте, то уже знала, что это было весьма стервозно, но, черт возьми, она же была влюблена в Миранду Пристли. Она знала, что Миранде всегда будет небезразлично, по-настоящему небезразлично, что на ней надето, и, хотя ей нравилось пугать своего бывшего работодателя, она была достаточно женщиной, чтобы признать, что ей также нравилось и доставлять ей удовольствие. Не то чтобы она возражала против того, чтобы приодеться. Она любила отличную одежду, она могла быть самой собой, и ей нужно было одобрение ее возлюбленной, когда того требовали обстоятельства. При слове "возлюбленная", приложенном к Миранде, она почувствовала бабочек в животе. Да что с ней? Ей что, 12? Тем не менее, она чувствовала дискомфорт из-за своей стервозности, и, в конце концов, эта женщина была коллегой, не стоило с ней так. - Алисия? Послушай, мне жаль, если мой тон был не самым лучшим, но ты так набросилась на меня из-за моей одежды. У меня все еще остались отличные наряды с моей старой работы. Почему бы мне их не носить? - Ладно. Я согласна с тобой, Сакс. Ты права. Одежда твоя. Ты должна носить ее, носить эти наряды, тем более что теперь их ты точно не сможешь себе позволить. - Да. Вот уж в точку, - согласилась Энди, хотя ей было интересно, что Алисия подумала бы о Шкафе в «Подиуме», если бы у нее была возможность его заценить. Оставшаяся часть утра была относительно приятной, учитывая обстоятельства.