***
Миранда ответила на телефонный звонок и почти сразу же сказала: - Ты плакала. - Ты прочла мое письмо родителям? - Да. Очень хорошо сказано. И мне очень жаль. - Почему? - Что тебе вообще пришлось его отправлять. Энди вздохнула, помолчала немного. - Ничто не может удержать меня от тебя, Миранда. - Ничто не может удержать меня от тебя. Кстати, я думаю, что мои девочки стали вполне тепло относится к тебе. - Это всё углеводы, которые, кстати, были запланированной акцией с моей стороны. - Как бы то ни было, ты и сама приложила к этому руку. - Может и так, - сказала она с сомнением, - но я хотела бы спать рядом с тобой сегодня ночью. - Я тоже этого хочу. Всегда, но особенно когда тебе больно. - Может быть, скоро. - Я надеюсь на это. - Каждую ночь? - Такова моя цель. Каждую ночь, всегда. - Хорошо. Люблю тебя. - И я тебя. После того, как они пожелали друг другу спокойной ночи, Энди прорыдала весь остаток вечера, пока не заснула, потому что она отдалилась от своей родной семьи и не могла находиться в данный момент рядом с новообретенной семьей.***
На следующее утро, когда Энди заглянула в свою электронную почту, она нашла там письмо от Сэма: Энди, Это была хорошая нота. Помни, что я рядом с тобой, позади тебя, перед тобой, несу тебя на спине — все, что тебе нужно. Я позвоню тебе на этой неделе и звони мне в любое время дня и ночи, если я тебе понадоблюсь. Я люблю тебя. Сэм А потом еще одно от ее матери: Энди, Спасибо тебе за письмо, спасибо за доброту. Твое неуважение было оправдано, моя дорогая. Нет слов... слова не могут выразить то, что я чувствую. Твой отец поддерживал меня, потому что он мой муж, но ясно дал понять, как сильно он презирает меня за то, что я тебе сказала. Я чувствую, как его неодобрение разносится по дому с каждым ударом моего сердца. Я знаю, ты должна помнить, как это бывает, когда он глубоко разочарован. Сэм зол на меня, как и должно быть. Ты бы не поверила, что он наговорил мне, когда приходил к нам. На самом деле, зная Сэма, ты можешь догадаться. Я физически испугалась его впервые в своей жизни, что, опять же, было вполне заслуженно. Я не идеальна, Андреа. На самом деле, я глубоко несовершенна. Ты знаешь, что у меня особый «талант» говорить страшные вещи, не подумав. Вчера я сказала такое, за что скорее отрезала бы себе язык, чем произнесла, если бы хоть мгновение подумала. Я на самом деле даже не знаю, что такое секс-игрушка! Как я могла сказать такое своей девочке? И можешь ли ты даже подумать, что я могла бы, в самых диких уголках своего воображения, поверить или предположить, что вы с Мирандой растлеваете несовершеннолетних? О чем я говорила? Или думала? Совершенно очевидно, что не думала. Я хотела бы взять свои слова обратно. Я хотела бы иметь хоть толику разума 30 часов назад и понять, что предпочла бы иметь потенциальную невестку на два года моложе меня и двух внучек, чем потерять свою любимую дочь. Пожалуйста, прости меня. Пожалуйста, прости меня. Если бы я могла ползать у твоих ног в эту самую минуту, я бы так и сделала. Пожалуйста, я умоляю тебя, прости меня. И встреться с нами снова, я умоляю тебя, мы же твоя семья. Если ты не сможешь сделать этого в течение некоторого времени, я пойму, но, пожалуйста, пожалуйста, дай мне немного надежды, что я не погубила всё своими глупыми, бессердечными словами. Я люблю тебя всем сердцем и всегда буду любить. Мама Энди закончила читать письмо, плача, благодарная и за слова матери, и за то, что она теперь знает, что со временем сможет дать ей еще один шанс. Она также подумала о своей любимой Миранде, плачущей на полу, и о том, что она никогда не могла позволить ей пройти через страдания, которые она сама себе причинила. И осталась с ней, все еще так отчаянно любя ее. Это не требовало почти никаких раздумий. В тот момент, когда она мгновенно заключила свою возлюбленную в объятия после того, как та причинила ей такую боль, ее судьба была полностью передана в руки Миранды. Миранда и ее дети теперь были ее основной семьей. Девочкам придется к этому привыкнуть.***
Было удивительно, как много времени потребовалось нескольким юристам и одной школе, чтобы разработать условия стипендии для одного ребенка, но, в конце концов, это было сделано. И наконец-то пришло время встретиться с Хуаном Карлосом. Миранда назначила встречу с ним и Вандой на конкретный день, чтобы как можно лучше воздействовать на парнишку. Она сказала Ванде, что встреча может занять некоторое время, и напомнила ей о ее цели, а затем добавила: - Я не причиню твоему сыну никакого вреда, надеюсь, ты это понимаешь. Ванда хихикнула: - О, si, я с нетерпением жду этого. Он такой хороший и умный, но и ему иногда нужна хорошая встряска. Когда Миранда одевалась в то утро, она подбирала наряд так, как будто собиралась встретиться с новым враждебно настроенным членом правления «Элиас-Кларка». Строгий черный костюм, который словно подчеркивал, что ее заботы лежат далеко за пределами этого мира. В сочетании с ее белыми волосами, в целом, вид был весьма зловещий. Она улыбнулась зеркалу, накладывая помаду, даже Ирв поправил бы галстук и втянул живот, увидев ее сегодня. Она рассмеялась. Все это для маленького мальчика. Потом перестала смеяться. Вообще-то, нет. Для Ванды.***
К счастью, подумала Миранда, войдя в то утро и окинув орлиным взором то, что было собрано за ее дверью для прогона перед фотосессией, ей не придется разыгрывать злую ведьму для гостей. Все ужасно. Когда она проходила мимо Эмили и бросила ей пальто и сумку на стол, молодая женщина поздоровалась: - Доброе утро, Миранда, - не поднимая глаз. Последние несколько дней Эмили было немного трудно смотреть в глаза своему работодателю, теперь, когда она знала, как именно эта женщина развлекается с Энди Сакс. Миранда не была тупой. Она уловила суть того факта, что Эмили, наконец-то в курсе ее романа, так же как она поняла всю правду об Эмили и Серене. В поведении этих двоих в офисе не видно никаких перемен для большинства людей, впрочем, эти люди были и не состоянии отличить два оттенка зеленого, но она все еще могла видеть их обеих насквозь. Так что, вероятно, это Серена сорвала пелену с глаз ее первой помощницы. Тем временем британка кипела от беспокойства, была масса дел, с которыми следовало бы разобраться. Она почтительно вошла в кабинет Миранды. Главный редактор не подняла глаз, но сказала: - Да, Эмили? - Миранда. Похоже, у тебя сегодня небольшой конфликт с расписанием. Прогон назначен на час, но еще и одновременно встреча с Вандой и Хуаном Карлосом Кастильо. Миранда перевернула страницу своей газеты и посмотрела на Эмили поверх очков: - Нет никакого конфликта. Они будут здесь, чтобы посмотреть прогон. Эмили удивленно моргнула и кивнула, но все еще переминалась у стола. - Да, Эмили? Покончи с этим. - Что ж. Хм. Этот Хуан Карлос… это же стипендиат, не так ли... - Так и есть. - Я не понимаю, - Эмили продолжала смущенно мяться. - Есть вопрос, Эмили? - Да, Миранда. - Если бы я была заинтересована, скажем, в том, чтобы рассказать Хуану Карлосу об истинной природе человека, дающего ему стипендию, могла бы ты представить себе лучший способ рассказать ему обо мне, чем просмотр прогона? Эмили с трудом сглотнула. - Абсолютно нет ни одного лучшего способа в мире. - Вот и я так подумала, и я так рада, что ты разделяешь мою точку зрения. И еще кое-что. - Да. - Я знаю, что просила Серену начать посещать эти прогоны, но я не хочу, чтобы она присутствовала на этом. Эмили почувствовала, как ее лицо покраснело, что, естественно, ее босс заметила. Она видела это в этих ухмыляющихся голубых глазах. Миранда сказала глубоко скучающим тоном: - Я не думаю, что этот прогон вообще пройдет хорошо, так зачем подвергать Серену лишнему стрессу? - Затем ее тон стал более мягким: - Я уверена, что ты, согласна со мной, не так ли, Эмили? Эмили почувствовала, что у нее сейчас взорвется голова. - Конечно, Миранда. Я имею в виду, конечно согласна. Совершенно верно. Я дам ей знать. Миранда многозначительно улыбнулась: - Я уверена, что ты это сделаешь. Это все. Хули это было, думала Эмили, выходя из офиса. Все верно, думала Миранда. Эмили и Серена. Ей не терпелось рассказать об этом Энди. И она обнаружила, что Эмили произвела на нее более чем сильное впечатление. Серена, из всех людей! Девушка, которая, вероятно, могла бы заполучить практически любого, на кого бы ни упал ее взгляд. Очевидно, ее первая помощница представляет из себя нечто гораздо большее, чем она думала. Миранде придется осторожно, чтобы в Энди не взыграло самодовольство, рассказать своей возлюбленной об ее правоте в отношении Эмили.***
Тем временем предмет размышлений Миранды звонила Серене с просьбой не приходить на прогон. Затем она прошипела в трубку: - Помимо всего этого, она, черт возьми, все знает! - Знает что? - Ты знаешь. Знает о ... - Ох… о…? - Да. - С чего ты решила? - Да уж это было понятно! Серену это явно не особо обеспокоило: - Она казалась сердитой? - Нет. Просто... такая ухмыляющаяся и всезнающая. - А обычно разве не так? Эмили выдохнула: - Я полагаю, есть разница. - Я бы не стала об этом много думать. Ей нравится все знать. Мы профессионалы в своей работе. Это все, что, по-моему, ее волнует. Я рада, что меня не будет там с вами на прогоне. Слишком много пафоса, особенно в юбках. - Позже созвонимся? - В этом можешь не сомневаться, британочка.***
Не успела британочка положить трубку, как услышала: - Эмили? Она ворвалась в кабинет Миранды. - Да, Миранда? - Ты сообщила Серене? Эмили снова покраснела. Черт бы побрал ее цвет лица. - Да. Как ты и просила. - Оу? И что она сказала? - Эмили вдруг захотелось придушить Миранду. - Она сказала, что рада, что ее там не будет, что в юбках слишком много пафоса. - Очень хорошо. Даже впечатляет. Пафос в моде похож на пряности – разумно, только если использовать его экономно. Эмили кивнула, ожидая, когда ее отпустят. Миранда оглядела ее с ног до головы, а затем посмотрела молодой женщине в глаза, отчего у той по спине побежали мурашки. - Эмили? - Да, Миранда? - Меня это не заботит. Эмили моргнула. - Заботит? О чем? Миранда медленно кивнула. - Да. - Она сделала многозначительную паузу: - О чем. Эмили снова покраснела. - О, я понимаю. О. Да. Хорошо. Ладно. - Так же, как не заботит тебя, не так ли? - Это был не вопрос. Их глаза встретились, и они обе знали то, что знали, и вели себя так, как будто не знали. - Ни в малейшей степени. - Можешь ли ты припомнить кого-либо, кто хотя бы отдаленно мог так повлиять на меня, чтобы я завела с тобой разговор такого личного характера? Разговор, который не должен покинуть эту комнату? Эмили сглотнула: - Возможно, одного такого человека знаю. - Да. У тебя есть один довольно яростный защитник, которого ты ни в малейшей степени не ценишь. Вам, конечно, не обязательно становиться друзьями или неразлучными подружками, но ты можешь помнить об этом факте, разговаривая с этим человеком. - Конечно, Миранда. - Это все.***
Когда Ванда с Хуана Карлосом вошли в здание «Элиас-Кларка», она оказалась еще более ошеломлена, чем в доме Миранды. Дежурный внизу сказал, что их ждут, выдал им пропуска для посетителей и указал на лифты. Ванда и Хуан Карлос были одеты в то, что они надевают в церковь, и Ванда подумала, что ее сын выглядит очень красивым в своих темных брюках, отглаженной рубашке и галстуке. Когда лифт открылся на этаже редакции «Подиума» у Ванды отвисла челюсть. Повсюду стекло, все красиво, слишком красиво, чтобы быть настоящим. И кругом снуют слишком хорошо одетые люди, но все как один выглядевшие испуганными, как будто за ними гонится сам дьявол. Она застенчиво назвала свое имя секретарше, и через несколько мгновений к ним быстро подошла симпатичная рыжеволосая женщина, с типичным британским акцентом: - Миссис Кастильо, Хуан Карлос? Я Эмили, ассистентка Миранды. Пожалуйста, следуйте за мной. - Когда они так и сделали, девушка спросила: - Могу я предложить вам кофе, чай или воды? - Может быть, немного воды, мисс Эмили? - У Ванды внезапно пересохло во рту. - Конечно, и я принесу немного и для вашего сына. - Спасибо. Эмили проводила их в кабинет Миранды и объявила о посетителях. Миранда развернулась на стуле от окна к ним. Dios Mio, подумала Ванда. Офис был огромным, и ее пациентка, безусловно, выглядела по-другому теперь, когда была здорова и в своей среде. Очень страшно. Миранда улыбнулась, подошла к Ванде и поцеловала ее в обе щеки: - Ванда, как приятно тебя видеть. Она посмотрела на мальчика сверху вниз и протянула руку: - Миранда Пристли. Я рада познакомиться с вами, молодой человек. Он крепко пожал ее руку: - Мне очень приятно, мисс Пристли. Хуан Карлос Кастильо. Она одобрительно кивнула. Хорошие манеры, и он был потрясающе красивым маленьким мальчиком. - Боюсь, вам обоим придется присесть, прямо здесь, рядом с моим столом, если вы не возражаете, пока я займусь одним небольшим делом. Это совсем не займет много времени. - О да, конечно, - сказала Ванда, когда Эмили принесла им обоим по бокалу воды и поставила на подставки на стол Миранды. - Все готовы, Миранда. Миранда посмотрела на Эмили взглядом, который девушка слишком хорошо знала: - Мы обе знаем, что это не так, не так ли? Эмили слабо улыбнулась и кивнула. Ванда отметила, что Миранда, которая приветствовала ее и Хуана Карлоса, была человеком, которого она знала, но когда эта женщина повернулась к двери, она почти мгновенно показалась намного холоднее, намного жестче. Холодной как лед. Как, по ее словам, они ее тут называли? О, si, Ледяная королева. Найджелу потребовалось пять секунд, чтобы понять, что все пройдет немногословно, кроваво и очень быстро. Когда его сотрудницы вкатили вешалки, и Найджел последовал за ними, он заметил, во что была одета Миранда, и чуть не выругался себе под нос. Одежда для битвы. Да, это будет хуже, чем он думал. - Найджел, Джослин, Лючия, Эстелла, это мои гости, Ванда и Хуан Карлос Кастильо. У меня с ними встреча сразу после нашего прогона, так что, надеюсь, вы не будете возражать, если они посмотрят. Найджел приподнял одну бровь. О, дьявол. Так что это будет показательная порка. И казнь. Ему почти стало жаль девочек, но они явно заслужили это. Миранда пару секунд смотрела поверх груды одежды, поджала губы и тихо спросила: - Найджел, что все это значит? Он поднял обе руки, единственный человек в здании, от которого она действительно приняла бы оправдание: - Это будет либо тот десятистраничный разворот, либо просто показ. - Ах да, разворот на десять страниц, - медленно сказала она, просматривая одежду на вешалках, - а выглядит как преднамеренным актом войны с моими эстетическими чувствами, так и полным отсутствием достаточной подготовки. Как бы это ни выглядело. Если бы мы были в море, могли бы погибнуть люди. К счастью, здесь это всего лишь работа. Хорошо, дамы, что у вас есть для меня? Ванда и Хуан Карлос видели неприкрытый страх в глазах женщин. Ванда посмотрела на лысого мужчину, который, казалось, был готов к тому, что должно произойти что-то очень, очень ужасное, и она скорчилась на стуле. Воздух в комнате явственно потрескивал. Хуан Карлос посмотрел на свою мать, и они увидели напряжение и страх в глазах друг друга. В течение примерно десяти чрезвычайно болезненных минут Миранда отвергала предложения каждой женщины упреждающим тихим “Нет”. В какой-то момент Джослин достала юбку, которая заставила Миранду улыбнуться той ужасной фальшивой улыбкой, которую все они ненавидели и боялись. - О, наконец-то! Я поняла. Это такая шутка. Весь этот прогон был шуткой. Найджел, дорогой, - сказала она тем фальшивым, милым тоном, который они тоже ненавидели и боялись, - ты мог бы сказать мне. Тогда я бы не восприняла эту полную катастрофу так серьезно. Он кивнул, зная, когда лучше не открывать рта. - Дамы, хотите что-нибудь сказать в свое оправдание? Ванда и Хуан Карлос видели, что трое девушек ужасно напуганы, а одна из них заметно дрожала, но она сказала: - Прости, Миранда, мы… - Нет, нет. Ты здесь новенькая, Эстелла. Возможно, ты еще не в курсе, что в этом здании не извиняются. Извинения мне наскучили. Оправдания очень наскучили. Некомпетентность наводит на меня тоску. Больше ничего, леди? Они молча стояли и ждали. - Я так и думала, что нет. В конце концов, что можно, как профессионалу, сказать о вашем невыполнении своих самых основных обязанностей? Возможно, мне следует попросить Эмили позвонить коменданту здания, чтобы проверить, нет ли утечки угарного газа в ваших офисах? Я полагаю, что это возможно, учитывая то полубессознательное состояние, в котором вы все, казалось, находились, собирая эту нелепую коллекцию. Они не ответили, зная, что не должны были этого делать. Миранда продолжила: - У вас есть время до завтрашнего дня, чтобы переделать это. Так что завтра я ожидаю прогона. Не шутки, не ползания, не спотыкания и не прогулки. Прогона. Найджел, я даю тебе свое разрешение помочь им. Ресурсы Найджела для меня более ценны, чем все ваши, вместе взятые, дамы. Это подарок вам от меня, несмотря на мою репутацию, - мрачно сказала она, - мне не всегда нравится увольнять людей. Но это произойдет, если я снова увижу что-нибудь подобное. Это все. Все женщины произнесли что-то вроде “Спасибо, Миранда”, выкатывая стеллажи. Найджел остался и просто сказал: - Ой. - Действительно. Честно говоря, Найджел, посмотри на это и, если все так же плохо, скажи мне, почему и кто несет ответственность. - Понял. - Он остановился перед уходом и протянул руку Ванде, - Найджел Киплинг. Когда она пожала его и представилась, он заметил, что ее рука была влажной, как и у ее сына, когда они пожимали друг другу руки. Он подмигнул им и сказал с ехидной улыбкой: - Добро пожаловать в «Подиум». Миранда вызвала Эмили в кабинет и набросала список инструкций, которые Ванда с трудом успевала слушать, не говоря уже о том, чтобы записывать их, как, казалось, делала Эмили. - Это все. - Эмили кивнула и ушла. Миранда осталась с двумя представителями семейства Кастильо. Она надела очки, сделала глоток воды и улыбнулась настоящей улыбкой, от которой у Ванды немного снизилось артериальное давление. - Хорошо, вернемся к делу. Хуан Карлос, ты бы хотел пойти в школу Далтона? - О, si, я бы ... это была бы лучшая возможность для меня, - сказал мальчик по-английски с легким акцентом. Миранда наклонила голову и посмотрела поверх очков. - Ты родился в Соединенных Штатах, Хуан Карлос, не так ли? - Si. - Да. Значит, у тебя на самом деле нет акцента, и ты не используешь слово "si" со своими одноклассниками, не так ли? - Нет, мисс Миранда. - Зачем использовать его со мной? Озорное выражение промелькнуло на его лице: - Потому что это очаровывает дам? Ванда вытаращила глаза на сына: - Хуан Карлоc! Миранда подняла руку в сторону Ванды, останавливая ее, и ее губы дрогнули, когда она сказала тихим, убийственным тоном: - Как ты думаешь, Хуан Карлос, учитывая то, что ты видел сегодня, подобное может очаровать меня? Увидев ее сейчас, зная, что рискует лишиться стипендии, он пожал плечами, как будто все уже потеряно и он мог уже с успехом сказать правду: - Вы кажетесь очень пугающей, и на вас трудно произвести впечатление. Но я должен был попробовать, мисс Миранда. Редактор на самом деле рассмеялась: - Я полагаю, ты пытался. Хорошая попытка. Ты загуглил меня, Хуан Карлоc. Ты знаешь, кто я такая? - Да. Вы – "международный голос моды". - Это я и есть. Ты знаешь, что это значит в долларах? - Миллиарды. - Да. Если бы я приняла одно решение по поводу этой нелепой одежды раньше, это могло бы стоить миллионы долларов. Миллионы долларов всего за одно решение, - она постучала себя по лбу, - вот здесь. Если ты не раскроешь свой потенциал, я, скорее всего, останусь самым влиятельным человеком, которого ты когда-либо встретишь. Ты это понимаешь? - Да, - сказал он, глядя в пол. - Но, Хуан Карлос, я верю, что ты раскроешь свой потенциал, и я верю, что Далтон мог бы помочь тебе добиться этого. Он поднял глаза, не веря: - Вы все равно отправляете меня туда? - Я собираюсь отправить тебя туда. И знаешь, почему? В голове у мальца все перемешалось. Он немного подумал и ответил: - Потому что вы хотите помочь обездоленным детям? - Нет. Это неверный ответ. У тебя двое трудолюбивых родителей, которые любят тебя. Ты не обездоленный ребенок. Ты должен понимать, что я могу прямо сейчас позвонить губернатору Нью-Йорка, президенту Франции или даже Соединенных Штатов, и они ответят на мои звонки. Хотя они и будут отвечать на мои звонки, они мне не друзья. Я считаю твою мать своей подругой. Она желает тебе всего наилучшего. Только по этой причине я тоже так думаю. Я хотела встретиться с тобой, чтобы сказать тебе, что именно доброта твоей матери дала тебе эту возможность. В этой школе ты встретишь много богатых детей, в том числе и моих дочерей. И в конечном счете ты превзойдешь своих родителей по уровню жизни, как все родители надеются ради своих детей. Миранда сделала еще один глоток воды. - Я не встречалась с твоим отцом, но предполагаю, что он хороший человек, иначе твоя мать не вышла бы за него замуж. Я хочу, чтобы ты всегда помнил, что эта возможность исходит от твоих родителей так же, как и от меня. Я это понимаю. Ты должен это понимать. Если я когда-нибудь услышу о том, что ты неуважительно относишься к ним или забываешь, чему ты им обязан, я хотела бы, чтоб ты вспомнил этот разговор и то, что я могу лишить тебя всего, - она щелкнула пальцами, - вот так. - Да, мисс Миранда. - Значит, мы понимаем друг друга? - Да. Она встала, и они последовали ее примеру. - Хорошо. На следующей неделе ты пойдешь в новую школу. Ванда, у Эмили на столе чек на книги и на одежду. Она также составила список необходимого, что тебе нужно знать о школе. Хуан Карлос? - Да? - Ты умеешь пользоваться ноутбуком? - Да, конечно, у нас есть в школе. Миранда обошла стол: - Хорошо. Завтра тебе должны доставить на дом новый Макбук. Доставили бы сегодня, но мои девочки сказали, что ты, возможно, захочешь выбрать свой любимый цвет. Так что, дашь знать Эмили, и он твой. Хуан Карлос заплакал обильными слезами, затем вытер их, прежде чем крепко обнять Миранду. - О, спасибо вам, мисс Миранда! Я буду хорошим мальчиком! Вот увидите. Миранда не могла припомнить, чтобы в ее жизни кто-нибудь по доброй воле обнимал ее, кроме ее собственных детей. Это вызвало слезы на ее глазах, а Ванда так вообще откровенно плакала. Миранда провела рукой по его волосам и сказала: - Ш-ш-ш, Хуан Карлос. Тебе всегда рады, и я знаю, что ты хороший мальчик и всегда им будешь. Ты такой же, как твои родители. Эмили, которая почти все слышала, пребывала в полном ахуе. Боже милостивый. Кто бы знал? Миранда? Защитник и покровитель обездоленных детей? Ей не терпелось рассказать об этом Серене.***
В понедельник, неделю спустя, когда Хуан Карлос вошел в школу Далтон со своим новым рюкзаком, в новой форме и с новеньким ноутом под мышкой, и чувствовал, что его может стошнить от беспокойства. Но когда он вошел в дверь, две рыжеволосые девочки подошли поприветствовать его. - Ты Хуан Карлос? - Да. - Я Кэролайн Пристли, а это моя сестра Кэссиди. Мы дочери Миранды Пристли. Оставайся с нами, и мы позаботимся о тебе, хорошо? Мальчик растаял от благодарности. - Спасибо. - Нет проблем, давай посмотрим твое расписание. - Он вытащил его. - Хорошо, Кэсс, у тебя с ним первый урок. У меня второй. Мы встретимся в холле, чтобы проводить на третий. Кэссиди понизила голос: - Не говори детям, что ты тут по стипендии, хорошо? Большинство из них снобы. Просто скажи им, что твоя мама – подруга Миранды Пристли. Обычно это решает проблемы. Если что случится, дай нам знать. Парнишка кивнул, а затем прошептал вопрос, который обычно не задал бы ни один мальчик: - Как вы думаете, я хорошо выгляжу? Я имею в виду… для того, чтобы быть здесь? Младшие Пристли критически оглядели его: - Приемлемо, - сказали они в унисон. И хотя это их мать попросила их, в качестве особого одолжения, присмотреть за Хуаном Карлосом, они в едином эмоциональном порыве решили, что им нравится этот мальчик. Когда Кэссиди повела его на первый урок, непрерывно болтая, тошнота Хуана Карлоса исчезла.***
В тот вторник Миранда позвонила Майку Андерсону и попросила об особом и частном одолжение, которое он оказал. Затем она позвонила Питеру Сагонгу, с которым познакомилась во время одного мероприятия годом ранее. В тот вечер он выглядел смущенным и невероятно застенчивым, когда подошел к ней. - Мисс Пристли, могу я представиться? - Она заметила, что у него не было акцента, и он чрезвычайно вежливо поклонился. Она милостиво кивнула. - Я Питер Сагонг, и я много лет восхищался вашей работой. - Я рада познакомиться с вами, мистер Сагонг. Что привело вас на наше мероприятие? Он покраснел. - Это была удача, такая большая удача. Мне повезло раздобыть один билет, и даже сейчас я не знаю, как объяснить, почему я здесь. Видите ли, мои работодатели, возможно, не оценили бы, что я так восхищаюсь модой. Она посмотрела в его добрые и красивые, но в то же время задумчивые глаза и почувствовала глубокий прилив сочувствия, который испытывала к любому, кто стремился к чему-то иному, чем то, что приготовила для него жизнь. Она тепло улыбнулась: - Я понимаю и очень рада познакомиться с вами, мистер Сагонг. Особенно потому, что мой муж не смог прийти сегодня из-за работы. Не могли бы вы сопровождать меня до конца вечера? Это дало бы вам причину быть здесь, если нас заснимут фотографы, понимаете? Вы всегда можете сказать, что сопровождали подругу и зовите меня Мирандой, Питер. Так она познакомилась с очаровательным и умным агентом ФБР.***
И вот, через два дня после звонка Миранды, редактор «Зеркала Нью-Йорка» Майк Андерсон принял посетителя, которого Энди вполне ожидала. Он проводил его в офис и представил: - Народ, это Питер Сагонг. Как вы знаете, наш администратор сети не смог ничего узнать о взломе компьютера Сакс, поэтому я попросил об одолжении. Мистер Сагонг работает в ФБР и специализируется на компьютерной безопасности. - Мистер Сагонг, есть что сказать? - Да, - сказал он, добродушно улыбаясь, - если кому-то из вас есть в чем признаться, вы должны сделать это прямо сейчас. Потому что я найду виновника. У меня 99,5% раскрываемость лучших хакеров мира. - Почему? - спросила Алисия. - Что ты имеешь в виду, Боуден, - спросил Майк. - Зачем привлекать ФБР? Это была просто глупая шутка. Майк улыбнулся. - Первое. Потому что я могу. Второе. Потому что глупой шуткой было менять заставку на рабочем столе Сакс. Взломать ее рабочий компьютер – это уже не глупая шутка. - Действительно, так и есть, - сказал Питер, - в некоторых местах работы за это гарантировано бы предъявлено обвинение. Майк оглядел помещение: - Есть желающие покаяться, прежде чем Питер начнет? Все сотрудники отдела новостей, кроме Алисии, были в полном восторге. Алисия поколебалась, затем сказала с горечью и презрением в голосе: - Хорошо! Ваша взяла! Я сделала это! Это была просто глупая шутка. Питер без эмоций кивнул: - Очень хорошо, покажи мне, как именно ты это сделала. Питер обогнул ее стол, чтобы посмотреть. Когда она закончила демонстрацию, он улыбнулся: - Очень хорошо, Алисия. Большинство сисадминов этого бы не увидели. Однако большинство 14-летних хакеров могли бы обставить тебя на раз. Теперь давай посмотрим, что ты сделала с учетными записями электронной почты и файлами других пользователей во время твоего пребывания в компьютере мисс Сакс. Алисия побледнела: - Что? - Электронные письма, которые ты изменила, файлы, которые ты изменила. Я все это найду. Твой почерк взлома мне теперь ясен и я найду это за минуту и сам. - С чего вы взяли, что я сделала что-либо подобное? - Потому что я работаю с преступниками, Алисия. У тебя преступный склад ума. Они начинают и продолжают свои делишки, пока не умрут или пока их не поймают. Возможно, ты еще не сделала ничего достойного обвинения, но продолжай идти по этому пути, и это не за горами. Алисия внезапно вскочила и закричала: - Ты, сука! - бросаясь на Энди. Питер и Майк схватили Алисию, а Мэтью и Реджи прыгнули защищать Энди. Энди была поражена: - Да что я тебе сделала? - Я ЗНАЮ, что ты стояла за этим или за той сукой, которая защищает тебя! Голос Питера был тихим, даже успокаивающим: - Вы будете вести себя правильно, мисс Боуден, и соберете свои вещи, или я обещаю вам, что вам предъявят уголовные обвинения. Особенно, если вы будете продолжать угрожать кому-либо в моем присутствии. Я, если вы не поняли, федеральный агент. Майк схватил картонную коробку и протянул ее Алисии, и та быстро собрала вещи. Не отрывая глаз от Энди. Энди всегда думала, что выражение "метать кинжалы взглядом" была не более чем клише, но, очевидно, это было не так. Алисия жаждала убить ее. Когда Алисию охрана вывела из здания, отдел новостей радостно зааплодировал. Майк улыбнулся и повел Питера обратно в свой кабинет. Когда Питер, наконец, вышел и собирался уходить, он пожал Энди руку: - Мне жаль, что эта женщина сказала вам такие грубые вещи, мисс. Она смущенно улыбнулась, чувствуя, как он передает листок бумаги через их сцепленные руки: - Все в порядке. Я и не ожидала от нее ничего хорошего. - Полагаю, это так. Я буду присматривать за ней. - Спасибо, мистер Сагонг. Агент ФБР кивнул и вышел. Оживленный гул в отделе новостей продолжался, а Энди заняла свое место и незаметно развернула листок бумаги, который передал ей Питер. Там было написано: Я люблю тебя. Веди свои собственные сражения. Но помни, что тебе не придется сражаться без своего старого боевого коня.