Шаг вперед

Из глубокого сна Антона вырвали сильно и резко, ударив по барабанным перепонкам трелью звонка. Он едва не свалился с кровати, неловко шаря рукой по тумбе в поисках орущего мобильного.  — Да? — прохрипел он в трубку, не понимая, кому он мог понадобиться так поздно. Стрелка на часах только приблизилась к единице, сообщая, что сейчас далеко за полночь. Заспанный мозг не желал покидать царство Морфея, вовсю норовя провалиться обратно в дрёму. — Антон? — голос, тихо прошелестевший из динамика, подействовал не хуже ведра ледяной воды. Антон сел на кровати, встревоженно хмурясь. — Арс? — он провёл рукой по взъерошенным волосам, — Это ты? Что случилось? — Прости, я, наверно, тебя разбудил, — Антону не нужно было видеть его, чтобы почувствовать, как тот взвинчен. Арсений пытался говорить ровным тоном, но, несмотря на все усилия, спотыкался на простых словах, умолкал и начинал сначала, — Я знаю, моя просьба покажется тебе немного странной, и я пойму, если ты откажешься… Но ты не мог бы приехать? — Сейчас? — Антон обернулся к окну, за которым чернела ночь, разбавленная мерцающим светом фонарных столбов и неоновых вывесок. — Да, ты прав, уже поздно, — пошёл на попятный Арсений, — Я не посмотрел на время… Ещё раз извини, что разбудил. — Кидай адрес, — оборвал поток извинений Антон, поднимаясь на ноги и оглядываясь в поисках штанов, — С тобой-то всё нормально? — Да, — ещё тише выдохнул Арсений после короткой паузы, — Я напишу в смс, — судя по лёгкому шуму, он сделал глубокий вдох, — Спасибо, Антон.  Попов отключился, оставляя его один на один с недоумением и недобрым предчувствием. Он наскоро оделся и заказал такси, теряясь в смутных догадках и предположениях. Поза, которому утром надо вставать на работу, Антон решил не будить, оставив ему на столе записку.  Немного поторговавшись с таксистом, назвавшим совсем уж заоблачную цену, Антон поехал по указанному адресу. Считая проплывающие мимо огни встречных фар, он наконец попытался трезво взглянуть на ситуацию. Он сорвался из-за одного звонка малознакомого человека, и теперь едет неизвестно куда среди ночи. Решение замечательно взвешенное, ничего не скажешь. Но голос Арсения был настолько потерянным, что послать его Антон не смог бы даже при сильном желании. К тому же, возможно, случилось что-то серьёзное, и Арсу срочно требуется помощь. Не в правилах Антона было бросать друзей в беде, пусть срок их дружбы и ограничивался несколькими днями.  Такси довезло его до многоэтажки в элитном с виду районе. Точнее, Антону место показалось элитным в сравнении с его двором в Воронеже и серой девятиэтажкой Поза в спальном районе на окраине Москвы. Он позвонил в домофон, и дверь открылась почти сразу же. Создавалось впечатление, словно там наверху стояли рядом с панелью и ждали сигнала. Поднявшись на нужный этаж, Антон занёс руку над дверным звонком, чуть поколебавшись. С каждым шагом ситуация казалась ему абсурднее и неправильнее. Может, надо было выяснить подробности по телефону? Или вообще забить? Антон мысленно дал себе затрещину: сейчас точно не время анализировать свой поступок. Он уже проехал половину города и стоит перед дверью Попова. Отбросив последние сомнения, он с силой вдавил кнопку звонка. Щёлкнул замок, звякнула цепочка, и на пороге возник Арсений.  — Проходи, — пригласил он, пропуская Антона в квартиру. Скинув кроссовки, Шастун критически оглядел Попова, обхватившего себя руками. Он явно не умер, не умирает, и не планирует в ближайший час. В целом, он выглядел так же, как и всегда. Но, присмотревшись внимательнее, Антон заметил, как напряженно сведены его плечи. Руки, которые он прятал от чужих глаз, явно подрагивали, а лицо было белее стены. — Я знаю, что сглупил, сорвав тебя так поздно, — будничным тоном начал он, — Я немного не подумал, что нормальные люди давно легли спать, — он криво улыбнулся, — Когда у тебя «совиный» режим, забываешь, во сколько у остальных людей периоды активности.  — Что у тебя случилось? — с нажимом спросил Антон, которого плохо сымитированная беззаботность не могла провести. Арсений говорил с трудом, будто ему было больно произносить каждое слово. Да и в его речи проскакивали хрипы, как помехи в неисправной рации. Либо он заболел, либо сорвал голос. Но и без этих деталей Антон понимал, что Арс находится в жутком состоянии.  — С чего ты взял, что у меня что-то случилось? — отозвался Арсений, проводя его на кухню, — Будешь чай? — Да, — пропустив последний вопрос мимо ушей и ответив на автомате, Антон уцепился за рукав его свитшота и развернул к себе, — Потому что ты бы меня не вызванивал в первом часу ночи. Значит, что-то произошло. Точно не нужна никакая помощь? — Нет, всё в порядке, правда, — устало вздохнул он, убирая руку Антона, — Просто напряжённый день и…— он остановился и с досадой сжал зубы, — Давай я лучше сделаю нам чай.  Проглотив ругательство, Антон покорно упал на стул, напоминавший барный. Верхний свет на кухне, как и во всей квартире, был выключен. Темноту отгоняла подсветка, установленная в шкафчики с прозрачными дверцами. Тёплый свет мягко ложился на стеклянный стол и стоявшую на нём корзинку с фруктами. На полках выстроились в ряд бокалы и фужеры причудливой формы, о назначении которых Антон не догадывался даже навскидку. «А как же классический семейный сервиз?» — подумал Шастун, привыкший к стареньким наборам прямиком из советского прошлого родителей. Повернувшись к нему спиной, Арсений сосредоточенно возился с чаем, заливая кипятком маленькие зелёные шарики в кружках. Медленно раскрывшись, они раскрасили воду в светло-янтарный цвет. По комнате поплыл аромат трав и корицы, приятно щекоча обоняние. Антон не подгонял его, решив дождаться нужного момента. Тем более, Попов опять принялся изображать из себя каменное изваяние. Правда, в отличие от легенды, именно статуя позвала сегодня его в гости*. Когда Арсений перестал строить из себя организатора чайной церемонии и поставил перед ним кружку, Антон повторил попытку: — Допустим я тебе поверил. Тогда зачем ты мне позвонил? — Я…— видимо, придумать внятное оправдание Арсений к его приезду не успел. И теперь потерянно смотрел в сторону окна, будто на небе в любой момент могла появиться подсказка.  — Да ладно тебе, — сознавая, что так просто Попов не расколется, Антон сменил тактику, — Мне ты можешь сказать честно, я не стану трепать об этом направо и налево, — он усмехнулся, — Ты же меня позвал не затем, чтобы спрятать тело конкурента? — Нет, — шутливому предположению удалось пробить брешь в Арсении, который мягко улыбнулся, — Можешь не беспокоиться, никого в ванной с пакетом на голове я не прячу.  — В таком случае…— протянул Антон и сделал неопределённый жест рукой, как бы напоминая о своём вопросе. — Хорошо, ты ведь не отстанешь, верно? — Арс мгновенно помрачнел, сжимая в ладонях кружку с чаем. Он постучал ногтём по керамическому боку, собираясь с мыслями, — В общем, я поругался с близким человеком, — он умолк на середине предложения, подавившись воздухом. Словно невидимая удавка сжала его горло, мешая продохнуть и закончить мысль.  — Сильно поругался? — с сочувствием спросил Антон. — Да, — сипло выдохнул Арсений, пряча глаза. На него снова накатывал шквал эмоций, который он удерживал на поводке, как цепную собаку. Он хотел было поднести кружку ко рту, но дрожащие руки не позволили этого сделать. С отчаянием он быстро опустил её обратно, громыхнув по столешнице. Антон пододвинул стул ближе, неловко тронув его за запястье. — Всё образуется, — сказал он первое, что пришло в голову, — Вот увидишь, вы скоро помиритесь. — Не в этом дело, — покачал головой Арсений, — Пока мы ругались, мне сказали то, о чём я не могу перестать думать. И у меня не получается избавиться от мысли, что человек был прав.  — Он сказал что-то плохое про тебя? — ткнув пальцем в небо, предположил Антон. Поддерживать Арсения, не зная контекста, оказалось невероятно сложно. Но вряд ли Попов удостоит его хоть какими-то подробностями, поэтому приходилось работать с тем, что есть. — Да, — замявшись, Арсений кивнул, стиснув многострадальную чашку так сильно, что Антон забеспокоился о её сохранности, — И самое отвратительное, что мне кажется, что он прав.  — Это не так, — Антон тряхнул его за плечо, приводя в чувство, твёрдо глядя ему прямо в глаза, — Я не знаю, что тебе наговорили, но не слушай никого. Тот человек сказал хрень, поэтому даже внимания на неё не обращай, понятно? А если он будет убеждать тебя в обратном, свисти, пойдём и вместе начистим ему табло, — он грозно сдвинул брови, демонстрируя полную готовность воплотить слова в действия.  Арсений чуть успокоился, околдованный чужой непоколебимостью. Его всё ещё немного вело от испытанных эмоций, руки отказывались слушаться и нормально придерживать чашку. Он несколько секунд пребывал в плену своей отрешённости, будто взвешивая какое-то решение. А затем пододвинулся ближе к Шастуну, касаясь его губ в едва ощутимом поцелуе. — Ты что творишь? — Антон быстро отшатнулся от него, как ошпаренный. Он растерянно хлопал глазами, подняв руки перед собой и находясь в абсолютном шоке. — А что не так? — спросил Арсений, ничуть не смутившись, — Разве тебе не понравилось? — Я не гей! — с паническими нотками в голосе выдал Антон, — И вообще мужчина с мужчиной — это как-то… Ну… — Неправильно? — саркастически фыркнул Попов, скривившись, — Ты сейчас серьёзно? Его явно задела реакция Антона, но он терпеливо продолжал выпытывать у него ответ. Шастун отполз назад вместе со стулом с таким лицом, словно ему предложили взорвать пару многоэтажек. Зелёные глаза мерцали в полутьме, искрились от горючей смеси смущения и потрясения. В эту секунду он напоминал ребёнка, которого впервые привели в кабинет стоматолога. — Ну да, — менее уверенно произнёс он. — И тебе никогда не хотелось попробовать? — на губах Арсения появилась коварная улыбка, полная предвкушения и запала. Голос его будто стал ниже, вибрацией проходясь по позвоночнику Шастуна, — Даже в качестве эксперимента?  Антон приоткрыл рот, не находя, что сказать. Он никогда не задумывался над своей ориентацией, воспринимая как должное факт, что ему нравятся девочки. То, что может быть по-другому, он в принципе не рассматривал. Пацаны во дворе постоянно хвастались очередной «победой» над новыми знакомыми, с напускной грубостью выдавая самые сальные подробности. А тех, кто не проявлял энтузиазма в отношении противоположного пола, жестоко травили и оскорбляли. Стоило кому-то прийти в футболке чуть более яркого цвета, так на него тут же ставили клеймо изгоя, подозревая в нетрадиционной ориентации. Прожив всю жизнь в жёстких рамках дозволенного, Антон не мог перестать думать, что любовь к своему полу может быть в порядке вещей. И теперь одна мысль об этом приводила его в замешательство, ломая все представления о мире и самом себе.  — Антон, — позвал его Арсений, отвлекая от самокопаний, — Посмотри на меня.  Антон нехотя поднял голову и вздрогнул, когда Арсений приблизился к его лицу. Положив холодные ладони на его предплечья, Арс предпринял вторую попытку. Очень медленно и неспешно он поцеловал его в щёку и, не встретив сопротивления, прижался губами к скуле. Но стоило ему оказаться в опасной близости к губам, Антон снова вырвался.  — Да блин, — он возмущённо взбрыкнулся, — Что ты делаешь? — Умолкни, пожалуйста, — настойчиво и ласково мурлыкнул Арсений, который видел, что за возмущением Антона стоит страх, а не отвращение, — Просто попробуй.  Всё ещё колеблясь, Антон слабо кивнул. Победоносно усмехнувшись, Арсений принялся целовать его, не спеша и давая ему время пережить новый опыт. Он опустил руку ему на загривок, больше для удобства, а не для того, чтобы удержать. Антон почувствовал, что разрывается между любопытством и мощным стоп-краном внутри себя, что тревожной сиреной вопил о неправильности происходящего. Он практически не отвечал на поцелуй, разом забыв, как это делается. Дыхание Арса пахло мятой и мёдом, а каждое прикосновение оставляло на коже вкус пряностей. Чмокнув его в краешек губ, Арсений уточнил: — Останешься на ночь? А то уже поздно, а на такси — небезопасно.  — А мы не…? — ужас, написанный на лице Антона был настолько преувеличенным, что он, не выдержав, засмеялся: — Боги, нет, конечно, — заверил Арсений, которого повеселил заданный с опаской вопрос.  Он убрал посуду в посудомойку и повёл Антона в гостиную. Большая комната была обставлена аккуратно и со вкусом, но ничего не могла поведать ни о личности, ни о вкусах владельца. Антону стало интересно, живёт ли Арс у знакомых или же у него хватает средств, чтобы самостоятельно снимать такие хоромы.  — Я постелю тебе на диване, хорошо? — Да, давай, — согласился Шастун, продолжая подозрительно коситься в его сторону. — Если что, сразу буди, я всё равно сплю плохо, — передав ему подушку, Арсений сделал шаг в сторону двери, но остановился, не дойдя до неё, — Спокойной ночи? — Да, спокойной, — отозвался Антон, пытаясь уместиться на крошечном диванчике в углу комнаты. Что-то ему подсказывало, что сна он в эту ночь точно не увидит.