Шаг вперед

В комнату врывался по осеннему прохладный ветер, поднимая длинные белые занавески и путая их в воздухе между собой. Солнце заливало просторное светлое помещение с панорамными окнами и деревянной мебелью. Арсений зажмурился, вдыхая сладковатый запах пудры и цветов. Гримёрки в Риме не шли ни в какое сравнение с закутками, в которых ему приходилось ютиться за время карьеры. В двух массивных шкафах имелось всё необходимое, а в перерыве можно было прилечь на оттоманку с замысловатой спинкой. Он сидел перед большим зеркалом в старой резной раме и поправлял складки костюма. Рядом на крошечном столике стояли орхидеи в вазе, радуя глаз и приковывая внимание лиловыми лепестками. Всё вокруг дышало искусством, даже кисти и палетки на столе были аккуратно разложены и со вкусом подобраны по цвету и оттенкам. Эстет внутри Арсения, впервые увидев такую красоту, лишился чувств и надолго потерял дар речи. Он жил в Италии уже почти месяц, но до сих пор не мог привыкнуть к местному укладу жизни. Не было повседневной спешки и суеты, которыми он успел заразиться в Москве. Не было жёстких дедлайнов и горящих сроков. Будто бы окружающим было всё равно на работу, единственное, что имело значение — наслаждение жизнью. Вечером на террасах и балконах повсюду собирались небольшие компании, потягивающие вино и обсуждающие новости дня. Арсений и сам научился сбавлять шаг на улице, чтобы полюбоваться собором или старательно украшенной вывеской кафе. Стал пить по утрам густой эспрессо и заказывать на завтрак хрустящие круассаны.   До начала концерта оставалось чуть больше пятнадцати минут. Отложив кисточку, он потянулся к телефону, подключаясь к вай-фаю и заходя в скайп. Увидев, что нужный пользователь в сети, он нажал на значок звонка. — Buona sera, — по-кошачьи мурлыкнул он, когда на экране возникло помятое лицо Антона. — И тебе вечер в хату, — с улыбкой отозвался он, потирая пальцами глаза. Арсений, прикусив губу, жадно всматривался в маленький дисплей, который, словно портал, переносил его за тысячи километров. В холодную пасмурную Москву, где, судя по прогнозу из Интернета, третий день подряд лили дожди.  — Как ты? — перенимая его улыбку, спросил Попов, мечтавший в эту секунду оказаться рядом. Они не виделись всего месяц, но, боже, как же он соскучился. Хотелось просыпаться с утра в постели и, немного пошарив рукой по простыням, наткнуться на узкую спину, провести пальцами по позвоночнику. А потом сгрести в ленивые объятия и целовать, пока в глазах не пропадёт последнее марево сна, — Как ученики? — Они классные ребята, на самом деле, — Антон едва не выронил телефон из рук, пытаясь одновременно открыть холодильник и удержать пакет с продуктами, — Схватывают всё на лету. Мы уже половину номера за две недели выучили. Берегись, скоро они начнут наступать нам на пятки.  После победы в финале Антон получил место преподавателя в одной из престижных московских школ танцев для взрослых. Руководство заметило перспективного участника шоу и, не долго думая, позвало курировать класс хип-хопа. Счастью и восторгу Антона не было предела, когда он вернулся после первого занятия в школе. Тогда он два часа без остановки рассказывал Арсу, что ученики оказались талантливыми и способными, урок прошёл легко, и со всеми он успел обменяться соцсетями, ведь у них так много общего. Попов слушал его с нескрываемой нежностью, пока разбирал чемоданы в своей новой съёмной квартире. — Ты хороший учитель, — кивнул ему Арсений, едва слышно вздохнув, — Как же сильно я скучаю по тебе. — Я все равно скучаю сильнее, — хмыкнул Антон, — Когда там заканчиваются твои гастроли, итальяшка? — Через два месяца. Сейчас отработаем в Риме, потом Римини, Милан и Генуя, —  он хитро сверкнул глазами, — Получил мои фотографии? — Ты садист, — пожаловался Антон, чьи скулы чуть окрасились в светло-розовый, а ресницы дрогнули от нахлынувших воспоминаний, — Где это ты вообще? Похоже на какой-то музей. Признавайся, ты заперся в Сикстинской капелле, извращенец? — Не придумывай, это просто ванна в квартире, — фыркнул Арсений, — Ладно, мне пора бежать. Передавай привет Диме и Сергуле. Они уже приехали из Питера? — Да, вчера встречал их на вокзале, — махнув рукой на прощание, сказал Антон, — Давай, заставь их там отбить ладони в овациях. Люблю тебя. — Я все равно люблю тебя сильнее, — со смехом ответил Арс и нажал на отбой. Он стоит на сцене за тяжёлым занавесом, который скрывает заполненный до отказа зал. Сотни глаз устремлены вперёд, они с нетерпением ждут его выхода. Арсений вспоминает улыбку Антона и то, как забавно он морщит нос, когда смеется.  Занавес поднимается. Он чувствует себя счастливым.