***
Али не переставала прокручивать в голове момент ввода координат. Она силилась понять, где допустила ошибку, но никакой ошибки не должно было быть, а это значило, что ей просто катастрофически не повезло. Из всех возможных вариантов она сама ткнула пальцем именно в этот остров, и теперь ей придётся расхлёбывать последствия. Полная задница. По-другому описать ситуацию, в которой она оказалась, Али не могла. Ради спасения пришлось рискнуть жизнью, а теперь всё в любой момент грозило закончиться для неё. Вот так просто. И всё же Али была счастлива, что снова смогла увидеть такую полную жизни природу, вдохнуть этот потрясающий чистый воздух… И если бы ради того, чтобы выйти туда, подставить лицо солнцу и сделать ещё один вдох, нужно было убить — она бы без раздумий сделала это. Из фантазий о свободе её выдернул жалобный скулёж. Девушка, которую приволок Ваас, снова начала плакать. С трудом пошевелив гудящей головой, Али взглянула на неё. Та, скрючившись, сидела на полу, неуклюже стараясь обхватить связанные ноги связанными же руками. Сквозь окошко под потолком тёплый свет вечернего солнца падал как раз на неё, и от нечего делать Али стала её разглядывать. На нескольких пальцах у девушки под корень были обломаны нарощенные ногти. Блестящая от пота кожа сияла искусственным загаром. Спутанные волосы тоже были искусственного цвета — светлые, почти белые, с едва отросшими тёмными корнями. От слёз она уже не могла нормально дышать носом, и за приоткрытыми губами даже отблеск её белоснежных зубов казался искусственным. Невозможно было точно сказать, сколько ещё девушка рыдала, но Али казалось, что целую вечность. Сочувствовать ей не было ни одной рациональной причины, как и желания, а потому плач этот вызывал лишь раздражение, подобно жужжанию назойливой мухи, которую никак не получается прихлопнуть. Однако, когда плач наконец стих, всё стало ещё хуже. Послышалось сбивчивое бормотание. Девчонка стояла на коленях, кое-как сложив руки в молитве, и без остановки повторяла одно и тоже как одержимая. — Пожалуйста, помоги. Спаси меня, Всевышний. Прошу, Господь, защити меня, дай выбраться отсюда живой. Умоляю… И вот это уже начало по-настоящему злить Али. «Не удивительно, что он так орал на неё», — подумала она, вспомнив крик Вааса и звонкую пощёчину рыдающей пленнице. Прикрыв глаза, Али попыталась не обращать внимания на молитвы, но казалось, что девушка никогда не устанет, потому что она всё не замолкала. Али не хотелось с ней говорить, но нужно было что-то сделать, чтобы прекратить это. — Перестань, — прохрипела она. — Слышишь? Хватит. — Девчонка затихла, вздрогнула и повернулась к ней, глядя так, словно вдруг увидела призрака. Али устало вздохнула. — Никто тебя не спасёт. — Ты… ты не понимаешь, — заговорила та в ответ дрожащим тоненьким голоском. — Это последняя надежда. Он услышит нас, правда. Услышит, если твоя вера достаточно сильна. Тебе тоже стоит помолиться со мной. Просто попробуй… — Её глаза показались Али какими-то остекленевшими, девчонка тараторила, как чокнутый фанатик и, откровенно говоря, сейчас выглядела куда безумнее самого Вааса. — Завязывай, — не скрывая своего пренебрежения, прервала её речь Али. Пришлось повысить голос, чтобы заставить её замолчать. — Никто тебя не услышит! Потому что нет никакого бога! — Девушка открыла было рот, чтобы ещё что-то возразить, но Али не дала ей шанса, мрачно повторив: — Нет никакого бога. Я видела это… Она явно не поняла, что Али хотела этим сказать. Да и не могла пока ещё понять. И всё же слова заставили её поумерить свой энтузиазм, и лицо девушки опять не выражало ничего, кроме отчаяния и безысходности. — Но что же мне тогда остаётся? — произнесла она так тихо, что голос почти растворился в звуке её дыхания. Али огляделась и язвительно усмехнулась в ответ. — Если хочешь быть полезной, можешь попытаться подтолкнуть ко мне вон тот ящик. Если я сейчас не поставлю на что-то ноги, эта чёртова верёвка мне кисти оторвёт. Девушка проследила за её взглядом и заметила у дальней стены среди какого-то бумажного мусора, металлических пластин и кусков брезента трухлявый деревянный ящик. Согласно кивнув, она кое-как попыталась встать, со второй попытки всё же поднялась на ноги и нелепо запрыгала к цели, пару раз чуть не упав. На её счастье ящик оказался пустой. Она немного подвинула его на себя, но сообразить, как будет скакать с ним назад, не смогла. Пришлось обойти с другой стороны, упасть на колени и попытаться толкать его вперёд. Несмотря на неловкость движений и постоянное пыхтение, выполнить просьбу ей удалось, и Али, поставив ноги на ящик и облегчённо вздохнув, когда наконец удалось согнуть затёкшие руки в локтях, теперь даже почти готова была пожалеть несчастную девчонку, которая так старалась. — Так… и что это за место? — спросила она. То, куда её занесло, было действительно важно, но ещё сильнее хотелось разбавить тишину разговором, чтобы её соседка не начала опять плакать или, того хуже, молиться. — Я не знаю. Мы с друзьями поехали отдыхать, всё было здорово… Парни сказали, что нашли какое-то крутое место, о котором не знают туристы, и мы отправились туда, а потом, — её голос задрожал, и она всхлипнула, — потом начался настоящий кошмар. На нас напали. Там было столько крови…. Боже… И мои друзья, я теперь даже не знаю, где они, не знаю, жив ли кто-то из них ещё. В последний раз, как я видела их, эти пираты записывали видео для выкупа. Но я не понимаю… У моих родителей есть деньги, они точно заплатили бы. Почему тогда я всё ещё здесь? — Она утёрла вновь выступившие слёзы и взглянула на Али с какой-то странной надеждой в глазах. — А ты? Как ты здесь оказалась? Рассказывать ей всю историю и пытаться объяснить, почему это возможно с точки зрения науки, у Али не было никаких сил. К тому же она уже предвидела новую истерику, когда девчонка узнает, что должно было произойти в будущем. — Это долгая история. Ты не хочешь знать, поверь. — Хорошо, но… Ты в порядке? На тебе кровь. Её искренняя наивность поражала. Али давно не встречала таких людей, и при этом прекрасно понимала, что эта самая наивность наверняка и погубит девушку. И всё же, вопрос её даже слегка развеселил. Сперва Али не поняла, что она имела ввиду. Первая мысль была о раненой руке, но там всё было совсем не так уж и страшно, а девушка смотрела ей прямо в лицо. И тогда она поняла, что с момента загрузки так и не успела умыться, а значит, на ней до сих пор оставались брызги крови солдат бункера. — Забей. Это не моя кровь. — Ты навредила кому-то из них? — спросила пленница, явно подразумевая пиратов. — Да, — задумавшись на секунду, ответила Али. — И им тоже. Девушка взглянула на неё с некоторым восхищением и одновременно грустью, затем вздохнула и стыдливо отвела глаза. — Хотела бы я тоже быть достаточно сильной, чтобы бороться. — Если считаешь, что лучше сдаться из-за того, что ты слабая, значит не так уж сильно ты хочешь жить. Можешь сколько угодно молиться любым богам, но в конечном итоге, кроме тебя самой, никто тебе не поможет. — Наверное, ты права, — отрешённо ответила девушка и наконец затихла, молча сидя в своём углу с потерянным взглядом. Али почувствовала облегчение от того, что её маленький мотивационный совет возымел должный эффект, и теперь какое-то время ей больше не грозило слушать скулёж и причитания, но с наступлением темноты стало понятно, насколько большую ошибку она допустила. Всё время, пока девушка молчала и переваривала их разговор, Али прислушивалась к тому, что можно было уловить из приоткрытого окошка: шум шагов, редкий лай собак где-то вдалеке, голоса пиратов. Она старалась вытянуть максимум пользы из своего положения и получить хоть какое-то представление о том, что происходило снаружи и сколько человек находилось за этими стенами. А между тем другая пленница вынашивала свой собственный план. Али обратила внимание на какое-то копошение неподалёку. В темноте было уже не разобрать, что происходит, но звук напоминал монотонный тихий скрежет. Когда он прекратился, она услышала тяжёлое дыхание и приближающиеся шаги. — Получилось, — тихо прозвучал голос девушки совсем рядом, и та коснулась вспотевшей ладонью ноги Али, пытаясь обозначить своё присутствие. — Я смогла разрезать верёвки. Чёрт, это было непросто… — Несмотря на шёпот было заметно, что она нервничает, она говорила с придыханием и явно была чрезмерно взволнована. — Слушай, мы сможем выбраться. Я попробую освободить тебя, и тогда мы сможем вылезти в окно и… — Нет. — Знаю, оно выглядит слишком узким, но мы точно пролезем. В конце концов, поможем друг другу протиснуться. Грудь у тебя небольшая, всё получится. Говорят, если пролезет голова, то пролезет и остальное. Только дай мне придумать, как снять тебя оттуда. — Ты не поняла, я не пойду с тобой. — Что? Но это же наш шанс. Снаружи совсем тихо, они наверняка давно спят. Может, не все, но лучшей возможности у нас не будет. Ты знаешь, что они сделают с тобой, если останешься? Али, наверное, стоило бы объяснять ей, почему эта затея была ужасной. Что она понятия не имела, сколько пиратов снаружи, чем они вооружены, насколько вообще охранялся лагерь в ночное время. Или о том, что бежать в темноту без плана по местности, которую не знаешь досконально — чистое самоубийство. — Что будет со мной — только моя забота. Если хочешь рискнуть, останавливать не стану, но со своим дерьмом я разберусь по-своему. Помощь мне не нужна, — ответила она вместо этого. Девчонка затихла, но продолжала держать её за ногу, будто надеясь, что Али передумает. — Чего стоишь? Беги, если решилась. Не трать на меня время. Оно не на твоей стороне. Послышался прерывистый вздох, и пальцы разжались. По пустой комнате тихо застучали девичьи ноги, и вскоре Али поняла, что осталась одна, когда ржавые петли оконной рамы глухо скрипнули. Она прислушалась. Снаружи было по-прежнему тихо, и это казалось странным. Всё в этой ситуации было странным: тишина в лагере, то, что в месте, где держали пленников, было столько строительного мусора, которым можно было воспользоваться, это злосчастное открытое окно. Что-то во всём этом не сходилось, что-то было неправильным, слишком подозрительным… А потом неожиданно темноту за окном разорвал яркий свет прожектора, и через несколько секунд вдалеке прозвучала автоматная очередь. Лагерь оживился в мгновение ока, наполнился множеством звуков и голосов, вновь залаяли псы, а затем дверь в помещение резко распахнулась и внутрь ввалился Ваас. Он шагнул вперёд, обвёл взглядом пространство перед собой и на короткий миг удивлённо застыл, глядя на Али, после чего неспешно подошёл к ней, щёлкнул зажигалкой, закурил и ещё недолго молча пялился, будто оценивая что-то. — Удобно устроилась, как я вижу, да? — хмыкнул он, кивнув на ящик под её ногами. — Твоя тупая подружка там всех на уши подняла, но ты ведь уже в курсе. Вопрос в том, почему ты ещё здесь? Пират хитро прищурился и зловещая ухмылка появилась на его лице. И в этот момент Али поняла, что не ошиблась. Всё это точно было не случайно. Он хотел, чтобы они сбежали. Ждал, что попытаются. Осознание этого заставило её ехидно искривить губы в ответ. — Мы с ней не друзья. А я… я просто умею здраво оценивать ситуацию. Действовать вслепую не в моих правилах. Тем более, что если бы ты хотел убить меня, то уже сделал бы это. И мне почти даже интересно, почему я всё ещё жива после того, что сделала. — Вместо ответа Ваас лишь громко рассмеялся, а Али нахмурилась. Неизвестность раздражала, а он, судя по всему, даже и не думал давать ей какие-то ответы. — Если я так тебя развеселила, то, может, снимешь меня отсюда? У меня руки онемели. — О, hermana, — нараспев протянул Ваас, подходя ближе. — Как бы сильно мне не хотелось поиграть с тобой, ещё слишком рано. К тому же, — он сделал очередную затяжку, и облако дыма полетело Али в лицо. — Разве я могу доверять тебе после того, что ты сделала? — Его голос прозвучал мягко, но, сказав это, он с силой пнул ящик под её ногами, отчего тот отлетел в сторону, а Али резко дёрнуло вниз. Верёвка натянулась, суставы болезненно заныли, и запястья обожгло. Али сдавленно зарычала. Кончики пальцев снова начали медленно холодеть. Всё тело ныло. Оставаться и дальше в таком положении было нельзя, но силы явно были не равны, чтобы пытаться бороться. Тогда, переведя дыхание, Али с усилием подняла голову, чтобы взглянуть пирату в глаза, и спокойным голосом сдержанно произнесла: — Я не доставлю проблем. Довольный ответом, Ваас оскалился, наклонился к её лицу, замер ненадолго и, потянувшись к её уху, прошептал: — Чем докажешь? Прокручивая в голове все самые худшие варианты, Али едва не до скрипа стиснула зубы, но сложившееся положение оставляло ей мало вариантов. Необходимо уметь расставлять приоритеты, а её приоритет номер один — выжить. Поэтому она нехотя прохрипела в ответ: — А чего ты хочешь? Он словно только этого и ждал. Его улыбка, казалось, становилась всё шире, пока он молчал, уставившись на её лицо, радуясь тому, в каком напряжении она висела перед ним, не способная освободиться и не знающая, чего ждать. Он успел докурить, прежде чем разрушить эту давящую тишину. — Знаешь, мы здесь очень любим охоту. Дать жертве фору и потом гнать её через все джунгли — чистый кайф. Не согласна? И я могу себе это позволить, потому что у моей добычи в любом случае нет никаких шансов. А знаешь, почему? Потому что это МОЙ ебучий остров! — Его крик оказался настолько внезапным, что Али невольно дёрнулась и, потеряв равновесие, стала тихонько раскачиваться, пока снова не зацепилась носками за пол. В тот же момент ладони Вааса легли ей на талию, добавляя положению немного стабильности. — Тшш… Всё окей, — совсем тихо заговорил он, успокаивающим тоном, как будто это не у него только что был срыв. — Ты меня слушаешь? Суть в том, что мои парни скоро поймают нашу беглянку. И когда её приведут обратно, нужно будет её наказать. Я хочу, чтобы ты придумала для неё наказание, окей? — Он опустил руки, шагнул назад и выжидающе уставился на Али, а затем вдруг вытащил пистолет и нетерпеливо замахал им перед лицом. — Ну, давай же! Выдай мне что-нибудь! — Что, прямо сейчас? — Да, прямо сейчас. И учти, это должно быть что-то реально крутое, понимаешь? Тебе лучше придумать нечто поинтереснее пули в лоб, иначе… У тебя есть пять минут. Тик-так, Алиса, — Ваас покачал стволом из стороны в сторону, изображая часы, и истерично рассмеялся, увидев, как её перекосило от злости при звуке собственного имени. Давя внутри своё раздражение, она судорожно стала прикидывать, что именно должно было удовлетворить человека, вроде него. То, что дни той девчонки были сочтены, казалось очевидным, но чего именно хотел пират? Крови? Страданий? Зрелища? Нет, это было не главное… Али поймала на себе его взгляд. Пристальный, внимательный. Ваас почти не моргал, глядя на неё, и она поняла, что было на самом деле важно. Дело было не в сбежавшей пленнице, а в ней самой. Нажать посильнее и посмотреть, как долго понадобится давить, прежде чем она сломается. И эта мысль почти рассмешила Али. Потому что мир справился с этой задачей задолго до Вааса. — Время вышло, hermana. — Холодный металл прижался к её виску, и время действительно будто застыло. Пират опустил палец на спусковой крючок. — Каков будет твой ответ? — Гвозди. У тебя есть гвозди?***
Он так и ушёл, оставив её висеть на этой чёртовой верёвке. Али яростно тряслась всем телом, бросая проклятия ему вслед, пока не выбилась из сил и могла только пыхтеть от гнева. «Просто невероятно! Из всего, что случилось с тобой здесь, ты решила разозлиться именно на это!» — с сарказмом отметило в подсознании её маленькое язвительное Я. Однако перед самым рассветом дверь снова открылась. К моменту, когда Ваас вернулся, Али уже даже не была способна обратить внимание на его присутствие. Она находилась в странном болезненном состоянии, когда не спишь, но уже и не бодрствуешь. Её голова была безвольно опущена на грудь, глаза полузакрыты. Сквозь мутную дрёму ей мерещилось глухое тиканье часов. Звук доносился одновременно отовсюду, и не ясно было, что это — таймер или обратный отсчёт. И что случится, когда часы остановятся? Кошмар наяву оборвался вместе с верёвкой, удерживавшей её. Али камнем рухнула на пол. Удар немного привёл её в чувства, но она едва могла сфокусировать взгляд, а ноги совсем не держали. Позорно сидя перед пиратом на коленях, она с трудом подняла голову и взглянула на его радостное лицо. — Что, думала, я тебе напиздел? А? — Али не ответила. Слова едва доходили до её сознания. Ваас обошёл её сзади, присел на корточки и, грубо взяв её за руки, завёл их ей за спину и крепко затянул кабельной стяжкой. — Это для твоей же безопасности, понимаешь? — тихо пояснил он, погладив её по волосам. — Вот, держи. Ну же. — Ваас поднёс к губам Али бутылку с водой, но девушка всё ещё с трудом понимала происходящее, и ему пришлось самому запрокинуть ей голову и заставить пить. Вода показалась ей одновременно и благословением, и проклятием. Али отчаянно нуждалась в ней, но в момент, когда жидкость оказалась у неё во рту, по нервной системе будто бахнули молотком. Захлёбываясь и заходясь кашлем, девушка согнулась пополам, однако это окончательно вернуло её в реальность. — Ну вот, так-то лучше. Видишь? Я своё слово держу, — с довольным лицом произнёс Ваас, а затем взял её за плечи и потянул вверх. — Вставай. Время пришло. Ты же не собиралась пропустить это? Ты должна посмотреть на результат. Твоя же была идея. Он захохотал и потащил её за собой. Али едва переставляла ноги, но если бы пришлось ползти, чтобы выбраться из подвала, она бы поползла. Рассветное солнце на горизонте сразу попыталось выжечь ей глаза, как только они оказались на улице. Али сощурилась. Хотела прикрыть лицо руками, но кисти пронзила боль, когда она машинально попыталась пошевелить ими. Ваас медленно вёл её через весь лагерь. Али старалась разглядеть это место в мельчайших деталях, но пират то и дело подгонял её, и от каждого толчка в спину она неуклюже запиналась и теряла равновесие. Остановились они лишь за высоким забором, когда поднялись на холм. Там-то она и увидела плод своего воображения — большую пластиковую бочку, в которую, при желании, можно было бы засунуть двух человек. Или одного, страдающего ожирением. Только в эту конкретную бочку толстяк точно не влез бы, вед,ь следуя тому, что Али выдала Ваасу, пираты вколотили в пластик гвозди острыми концами внутрь. Почти по всему периметру. И если снаружи конструкция выглядела вполне безобидно, то внутри больше походила на вывернутого наизнанку ежа. — Знаешь, ты и правда можешь собой гордиться, — вновь заговорил Ваас, приобняв Али за плечи и кивнув на бочку. — Ценю твой креатив. Он почти сиял от восторга. Его руки крепко держали Али в безобидном, казалось бы, жесте, но достаточно сильно, чтобы не позволить ей шевельнуться. А в следующий момент на холме показались другие пираты, ведущие на казнь сбежавшую пленницу. Он говорил правду — у неё изначально не было и шанса. Даже если бы Али и хотела, она не смогла бы перестать смотреть на неё. Весь ужас был в том, что та девушка больше не плакала. Она покорно шла вперёд, склонив голову, прекрасно осознавая свою участь. Казалось, будто нечто неподъёмное взгромоздилось ей плечи. Какое-то трагическое бессилие. Она не была уже похожа на человека. Её выжали, опустошили, оставив одну оболочку, которая ещё была способна двигаться. И двигалась она на смерть. — Запрыгивай, принцесса! Аттракцион без тебя не поедет! Пора принять последствия своих решений! — крикнул ей Ваас, когда девушку подвели ближе. Никакой реакции не последовало. Она даже не подняла головы, не взглянула ни на кого, не издала ни звука. Тогда пираты в четыре руки просто легко оторвали её от земли и осторожно поставили в самую середину бочки. Снаружи торчала одна только макушка. Девушка была достаточно худой, чтобы стоять там невредимой и даже не касаться гвоздей, но затем Ваас подошёл к ней и одним пинком отправил бочку катиться вниз по склону. Тогда-то безжизненная кукла вновь обрела человеческий голос. Душераздирающий вопль заполнил рассветную тишину. Казалось, эта бочка катилась так бесконечно долго, подскакивая на крупных камнях и вновь приземляясь, выбрасывая наружу новый крик, но постепенно звук отдалялся, пока не стих окончательно. В действительности всё заняло лишь несколько секунд. Бочка врезалась в пальму и остановилась, но крик прекратился ещё до этого. Пираты побежали вниз, и Ваас подтолкнул Али в спину, заставляя спускаться за ними. Уже на подходе к подножию холма можно было увидеть тонкую окровавленную девичью руку с обломанными ногтями, торчащую из бочки. Причём пленница была даже ещё жива, но вместо стонов могла только издавать хрипящие булькающие звуки и в судорогах выплёвывать кровь. Пираты вытряхнули её изуродованное тело наружу, как какой-то мусор, но Али даже не дрогнула, глядя на то, как её недавняя знакомая практически превратилась в отбивную. Ваас развернул Али к себе и, чуть склонив голову, вгляделся в её равнодушное лицо. — Бля, hermana! Да у тебя большие проблемы с сочувствием! И глазом не моргнула, пока в твоей подружке появлялась целая куча новых дырок! Откуда столько жестокости? — Мимика, жесты голос… В нём было столько театральности. Ваас усердно отыгрывал нарочитую озабоченность, пока Али продолжала стоять неподвижно. — Я уже говорила, что мы с ней не друзья, — безо всяких эмоций ответила она, смело встречаясь с ним взглядом. — Правда, не понимаешь? — Али привстала на цыпочки и потянулась к нему, чтобы, понизив голос, тихо сказать: — Для меня эта девчонка УЖЕ была мертва. Все здесь для меня уже мертвы. — Она вдруг улыбнулась так, словно только что выиграла в игре, известной ей одной, и вернулась в исходное положение, продолжая хитро глядеть на пирата. — К тому же… Кто сказал, что я хороший человек?