***
Каждая клеточка тела Али горела огнём. Она не думала, что когда-нибудь снова почувствует это. Но хуже всего было увидеть зеленовато-серые бетонные стены и этот омерзительный искусственный свет, от которого болели глаза. Её разрывало на части, пальцы царапали пол так, что ногти ломались. А потом последовал удар в живот, от которого все внутренности сжались. Али упала на бок, тело свело судорогой, и блевануть ей не дал только новый удар, пришедшийся в голову, после которого свет наконец померк. Холод. Теперь это всё, что ей осталось. В кромешной тьме не было ничего, кроме страшного холода. Али не знала, каким будет её конец и как скоро он наступит, но не оставалось сомнений в его неизбежности. И всё же она решила, что это не самый плохой расклад, учитывая те дни, что она провела на острове. Могла бы сгнить здесь с самого начала, могла бы умереть, ещё тогда, шагнув в загрузчик… Но ей удалось увидеть тот мир, которого желал для неё отец. Пускай и не долго. И каждый из этих дней стоил того. Сколько бы времени ей не осталось, эти воспоминания останутся с ней, и никто не сможет отобрать их. Солнце, море, пляж… Ваас. Али вдруг в полной мере осознала, что ей будет не хватать именно его. Он был тем, что давало жизнь этому острову, его сердцем. Она ведь даже не попрощалась с ним. Из всех вещей, о которых можно было бы жалеть, она жалела о том, как по-дурацки исчезла. Хотелось хотя бы коснуться его в последний раз. Невесомо, вскользь, всего на секунду. Но, видимо, уже не судьба. Блуждая во мраке в этой холодной пустоте, Али невольно задумалась, будет ли смерть выглядеть так же: просто темнота, и ничего больше. Она бы очень долго смеялась, окажись вдруг, что загробная жизнь на самом деле существует. Тогда бы её наверняка ожидал адский котёл, а уж там-то будет гораздо теплее. Вот только все законы физики идут вразрез с этой теорией, а значит тепла ей уже не видать… Нет, это полнейшая глупость. Ведь даже если ад и существует, то она уже в нём. Будто в подтверждение этой мысли тишину разрушило какое-то зловещее шипение и совсем тихий низкий гул. Али заозиралась, но не разглядела ничего. Гул шёл ниоткуда, но при этом со всех сторон одновременно. Он медленно нарастал, приближаясь к ней. Этот звук окружил её, взял в плотное кольцо, из которого нельзя было выбраться. И чем плотнее это кольцо сжималось вокруг неё, тем отчётливее становилось шипение. Нет, это были не просто случайные звуки, напоминающие помехи. Это были голоса. Множество голосов, звучащих одновременно. И когда Али смогла различить слова, ей действительно захотелось бежать, вот только бежать было некуда. Тогда в черноте вспыхнули маленькие огни. Десяток пар горящих холодным мёртвым светом глаз смотрели на неё из тьмы. Смотрели и приближались. Али не видела лиц, не видела даже силуэтов, только пылающие глаза, но почему-то она точно знала, кому они принадлежали. Ведь тени спрашивали её лишь об одном. — Зачем ты это сделала? — Почему поступила так с нами? — Мы верили тебе… — За что ты отправила нас умирать? Окружённая, Али упала на колени и схватилась за волосы. Ад был здесь. Всегда. Не на земле и не под ней… Ад живёт в головах каждого. Два мёртвых огня стремительно подлетели к ней, полыхнув прямо перед её лицом. От голоса, который она услышала, тело парализовало страхом. — Когда же ты стала такой? Полный скорбной печали голос принадлежал её отцу. Али сжалась в комок, но спрятаться от призраков было негде. Дрожа от холода, она лишь спрятала голову в руках, сжимала кулаки до крови, надеясь, что боль поможет ей очнуться, но боли не было. — Эй, hermana, заканчивай с этим дерьмом! — послышалось вдруг где-то за спиной. Это был не он. Его не могло быть здесь. И всё же голос с испанским акцентом стал для неё спасительной соломинкой, за которую можно ухватиться. — Будешь и дальше жалеть себя? Давно стала такой никчёмной? Ты сделала то, что должна была. Забыла? Так что… Проснись!***
Вновь отключившийся из-за болевого шока солдат не думал, что выживет, однако сознание вернулось к нему. Оружие отобрали. Сам мужчина был крепко привязан к железному стулу. На ноге была туго затянута повязка, и грязная тряпка насквозь пропиталась кровью там, где раньше была рука. Его не собирались убивать. По крайней мере, вот так просто. И лучше бы он умер. Умереть было бы проще, правильнее. А здесь его снова поджидал безумец со взглядом дикого зверя. — О, рад, что ты к нам вернулся! Как раз вовремя! — бодро прокричал Ваас, заметив, что солдат очнулся. — Самое время для того, чтобы начать серию увлекательных ежедневных пыток! Если, конечно, ты сам не начнёшь говорить… Тогда, может быть, я убью тебя быстро… — Он почесал затылок и задумчиво взглянул в небо. — А может, и нет. Ну так что? Солдат только захрипел, слабо мотнув головой. — Нет? Это нет? Прости, я нихуя не понимаю, что ты хочешь сказать. Давай-ка мы тебя немного взбодрим. Сказав это, Ваас поднял аккумулятор так, чтобы пленник мог его разглядеть, быстро подключил провода и, недолго думая, прижал электроды к вискам солдата. Если секунду назад казалось, что обессиленное тело мужчины едва могло пошевелиться, то теперь оно забилось в конвульсиях. От его пронзительного крика даже птицы испуганно вспорхнули из ближайших кустов — Вот видишь, уже и голос прорезался! Совсем другое дело, — произнёс довольный Ваас и наклонился к лицу пленника. — Ну как? Не возникло непреодолимого желания быстренько выложить всё, что мне нужно? Нет? Потому что я могу так весь день. Времени у нас с тобой дохуя. Понимаешь? Буквально всё время мира! Но если вдруг тебе скучно, то мы всегда можем сыграть во что-нибудь ещё. Знаешь, Алиса любила игры. Может, и тебе понравится? У меня тут много всего: ножи, гвозди, пауки, фейерверки… С распятием было весело в прошлый раз, но в твоём случае это, конечно, будет уже не то, — рассмеялся Ваас, ткнув пленника в культю, и тот взвыл. — Заткнись! Заткнись нахуй! Свой ебучий рот можешь открывать только тогда, когда соберёшься сказать что-то конструктивное! — Он заорал ему прямо в лицо и успокоился лишь тогда, когда пустил новый разряд сквозь искалеченное тело. Голова солдата упала на грудь, а изо рта тонкой вязкой струйкой потекла слюна, окрашенная в красный. — Ну! Что скажешь, amigo? М? Тебе не весело? Я недостаточно тебя развлекаю? Так, подожди-ка… Дай-ка я сейчас подкручу эту штуку посильнее… — Хорошо, — еле слышно пробормотал пленник. — Я… расскажу…***
Али очнулась в пустом холодном помещении. В окружении всё тех же печальных бетонных стен, пыли и дребезжащей люминесцентной лампы под потолком. Находиться здесь было равносильно посиделкам в промышленном холодильнике, ведь одета Али была в те же вещи, что были на ней на острове. Живот скрутило, а голове гремели молотки. Сил хватало только на то, чтобы обнять колени, мелко дрожать и надеяться, что пытать её будут в местечке потеплее. Она и правда начала думать, что подохнет тут быстрее, чем кто-то придёт и сможет её допросить, и эта мысль даже веселила, но злорадный смешок застрял где-то внутри, и тело лишь дёрнулось болезненным спазмом. В этот момент послышались гулкие шаги. Их звук эхом отскакивал от стен коридора и медленно приближался, пока не оборвался возле железной двери. Замок пропищал, раздался скрежет металла, и человек вошел внутрь. — Слышал, ты выжила… Врать не стану, я удивлён и немного разочарован. Голос показался ей смутно знакомым, но догадка была слишком неправдоподобной. Не веря собственным ушам, Али подняла голову, чтобы взглянуть на вошедшего, и на мгновение потеряла дар речи. Так и было. Глаза её не обманывали. Там действительно стоял Энди. Всё тот же, каким она помнила его, и в то же время совсем другой… Как минимум теперь он был в форме солдат этого злосчастного бункера. Тех самых, которые, как она думала, прикончили его в тот день, когда она прыгнула в загрузчик. — Да, как видишь, я тоже жив, — ухмыльнулся он, глядя на её ошарашенное лицо. — И не твоими стараниями. Столько ненависти в одной короткой фразе она слышала впервые. Но какое право он имел её ненавидеть, если сам не пошёл за ней? — Ага, вижу. Значит, нашёл себе новую компанию? И что? Решил лично провести допрос или просто соскучился? — Губы едва шевелились, но она не могла промолчать. — Просто стало интересно посмотреть тебе в глаза. Дерьмово выглядишь, кстати. Она чувствовала это нутром. Его ненависть, ощущение превосходства над ней. Даже если бы она умирала в эту секунду, всё равно не позволила бы ему оставить последнее слово за собой. Али согласно кивнула, попыталась улыбнуться и прохрипела: — Ничего страшного. Я всё ещё в состоянии убить тебя, если потребуется. — Не сомневаюсь. Ты ведь всегда только так и поступаешь, правда? Говорят, тебя нашли не одну… Мне любопытно, скажи, своих новых друзей ты бы тоже предала, не моргнув и глазом? Или это только мы были такими особенными? — Я никого не предавала. — Неужели? А как ещё это назвать, Алиса? Она боялась, что этот разговор заставит её снова погрузиться в свой личный ад, но вместо этого почувствовала только закипающую внутри злость, и это в какой-то степени показалось ей освобождающим. — Не называй меня так. Только… два человека могли называть меня так, — тихо прорычала она, но Энди её уже не слушал. — Мы верили тебе. Все эти люди поверили тебе и умерли ради твоего плана! Ты вообще думала о них?! Хоть на минуту? Или годы, проведённые с ними, ничего не значили? Скажи! Что такого они сделали тебе, чтобы заслужить это? — Я не заставляла их идти за мной! Никого не заставляла! Это было их решение, и они знали, чем рискуют! — Правда? Знали? Знали, что будут лишь твоим отвлекающим манёвром? Мы заботились о тебе! Я заботился о тебе! А тебе было просто плевать! На них, на меня, на всех, кроме самой себя! — А ты у нас, значит, герой, да?! Просто сдался в последний момент и, как я вижу, неплохо устроился. — Да. Ведь все, кого я мог назвать семьёй, были мертвы. А эти люди хотя бы были честны со мной. — Он вдруг перестал кричать и взглянул на Али с язвительной ухмылкой. — К тому же, они обещали, что достанут тебя, и вот мы здесь. — А-а-а, так всё ради этого момента? Чтобы бедненький обиженный мальчик мог выговориться? Очаровательно. Вот только я сделала ровно то, что и обещала тебе. Я привела нас к загрузчику. Ты был там! И ты был тем, кто отступил! Думаешь, ты остался, потому что ты такой хороший парень? — Злость выросла настолько, что даже притупила боль и усталость. Али медленно поднялась. Она с трудом держалась, и пришлось опереться о стену, но она упрямо стояла на ногах ради того, чтобы рассмеяться ему в лицо. — Нет. Ты не пошёл за мной и остался с ними, потому что у тебя не было смелости ни жить, ни умереть! Ты просто трус! Ей удалось. Слова наконец попали в самую цель. Она видела, как меняется его лицо, как бессильная ярость охватывает его целиком, и это заставило Али почувствовать себя победителем, несмотря на то, что Энди вот-вот готов был прикончить её, не дожидаясь допроса. Он уже замахнулся прикладом и собирался шагнуть к ней, как вдруг застыл неподвижно. Всего доля секунды, затем Энди открыл рот, но вместо слов была только кровь. Нож был воткнут в его глотку по самую рукоять. За его спиной стоял другой человек в такой же чёрной форме. Али остолбенела. Она уже окончательно перестала понимать, что происходит. Тело Энди рухнуло на пол, и в этот момент раздался голос, от которого сердце Али на миг остановилось, а затем сразу же забилось в бешеном ритме. — Ты чё, реально кинула всю свою команду, чтобы спастись? Hermana, да ты реально особенная… Я уже говорил тебе это? Она всерьёз решила, что тронулась умом, но человек опустил с лица защищающий от пыли шарф, поправил съехавший на лоб шлем, и она с силой потёрла глаза, чтобы развеять эту иллюзию. Однако даже после этого перед ней всё так же стоял Ваас. Настоящий. Живой. И вполне довольный собой. Он собирался сказать что-то ещё, но не успел. Али бросилась к нему и, не думая ни о чём, обхватила руками его шею и поцеловала. Жадно, отчаянно, будто в последний раз. Он и не сопротивлялся, но уже в следующую секунду Али внезапно отстранилась и влепила ему звонкую пощёчину. Она хотела бы ударить сильнее, снова и снова, но сейчас была способна лишь на это. — Ты охуела? Чё за?.. — Ваас уже инстинктивно собрался ударить в ответ, как вдруг услышал всхлип и, взглянув в её лицо, неожиданно растерялся. — Ты что… плачешь? Это было совсем на неё не похоже. Её грудь подрагивала от рваных вдохов, а по щекам текли слёзы. — Нет, — обиженно ответила она, в спешке утерев щёки, шмыгнула носом и снова слабо ударила кулаком по его груди. — Ты… придурок! Как ты тут оказался? Совсем больной? Ты же мог сдохнуть! Разлетелся бы на атомы по всему сраному острову! Какого хрена?! Зачем ты припёрся?! Как она не старалась, сдержать непрошеные слёзы не получалось. Ей оставалось только мотать головой и неуклюже махать руками в жалких попытках врезать ему хорошенько. А он позволял ей. — Эй, никто не имеет право брать мои вещи! А ты — моя сучка. Забыла? — Он усмехнулся и перехватил её руки, чтобы она наконец остановилась и успокоилась. Али старательно отводила глаза, стыдясь своей слабости, и Ваасу пришлось наклониться, чтобы взглянуть ей в лицо. — Плюс, теперь мы с тобой типа в расчёте. Ясно? И сейчас нам пора валить, так что соберись. — Он хорошенько встряхнул её и кивнул на лежащее на полу тело. — Для начала возьми одежду у своего задохлика. А то у тебя уже губы синие. Поняла? Быстрее! Пока её всю кровищей не залило. Он был прав. Как всегда. Лучшего шанса не придумаешь, и нужно было поторопиться, если она не хотела просрать его. Снимать с трупа одежду окоченевшими пальцами оказалось той ещё задачкой, но внезапный всплеск адреналина неплохо помогал ей снова почувствовать в себе силы. — Так как ты здесь оказался? Ты не ответил, — спросила она, попутно воюя со шнурками на ботинках. — А что, есть много вариантов? Забрал вещи у одного из тех придурков, да выпытал, как работает эта штуковина, — сказал он, вертя на руке светящийся браслет и непринуждённо пожал плечами. — Типичный вторник, короче. Они ведь пришли вместе, а значит, уйти тоже должны были вместе. Логично было предположить, что эта игрушка отправит меня к тебе, а не на ебучий Северный полюс или куда-то ещё. Остальное — дело техники. — Хорошо, а план у тебя есть? — Планы для неудачников. Ты же сбежала один раз? Сделаешь это снова. Помнишь ведь ещё, как пользоваться этой машиной? — Да, но в прошлый раз, как ты слышал, у меня была целая команда, которая дала мне возможность подобраться к лаборатории… — Кому нужна команда, когда есть я! — В этот раз шутка не прокатила, и, глядя на хмурое лицо Али, он вздохнул и заговорил уже серьёзно: — Ладно. Мы сейчас в медблоке. До лабы тут рукой подать. Так что можно чуть побольше оптимизма? — Стоп! Откуда ты знаешь? — Почему удивляешься? Я отлично провёл время с тем парнем. Думаешь, я не выпытал у него план твоего ебучего бункера? — Ого! Да ты подготовился! На её губах наконец заиграла улыбка, и Ваас гордо вскинул голову. — Что тут скажешь? Я перфекционист. Повторять побег только вдвоём было настоящим безумием, и всё же Али не чувствовала страха. Как и тогда, терять ей было нечего, а само присутствие Вааса каким-то неведомым образом придавало ей сил, заставляло забыть о боли, об усталости, оставляя лишь желание нестись вперёд сломя голову. Пусть даже и навстречу смерти. Закончив переодеваться, она забрала с тела Энди автомат и кивнула Ваасу, давая понять, что готова. — Погоди-ка…. Вот, чуть не забыл. Надевай! Али вновь уставилась на него так, словно он был каким-то незнакомцем. Ваас протягивал ей противогаз. — Это ещё для чего? — Бля, hermana, мы болтать будем или валить, пока сюда ещё кто-то не пришёл? Надевай, и погнали! Сама увидишь. Оставив все разговоры на потом, Али послушалась и спешно надела противогаз. Ваас сделал то же самое, и она решила даже не спрашивать, откуда он их взял, и просто выскочила за дверь вслед за ним. Всего лишь один коридор, тот самый, который так прочно засел в памяти. До цели было рукой подать, но в лабораторию нужно ещё войти, а там потратить время на настройку загрузчика… Ей должно было быть неспокойно, но вместо этого Али вошла в раж и бежала так, будто сам дьявол наступал ей на пятки. Маска на лице ограничивала обзор, дышать стало трудно, а тело гудело от усталости, но это её совсем не волновало. Ваас сам без труда подстрелил двоих солдат, встретившихся по пути, и продолжил гнать вперёд без оглядки. Сердце ёкнуло только тогда, когда дверь лаборатории была уже перед глазами. Включилась тревога, коридор утонул в красном свете, и Али охватило чувство дежавю. — Ваас! Нужно… Она обернулась к нему, но не договорила. Он остановился, достал нечто, напоминающее дымовуху, выдернул чеку и бросил перед собой. И действительно, облако дыма быстро начало заполнять пространство. Али не понимала, какой в этом был смысл, но тут трое солдат, что, видимо, были неподалёку, вбежали в коридор. Она ждала звуков выстрела, но вместо этого все трое вдруг схватились за горло. Встав как вкопанная, Али не могла отвести взгляд. Их лица побагровели, рты открывались, как у рыб, выброшенных на сушу, а из глаз непроизвольно текли слёзы. — Чего тупишь?! Дверь открывай! — заорал Ваас, выводя её из транса. — Об этом я и говорю! Тут биометрический замок! — Вечно ты всё усложняешь! — недовольно рявкнул он в ответ, и просто пальнул несколько раз в сканер. Посыпались искры, и Али почувствовала себя полной дурой — дверь распахнулась. Едва это произошло, Ваас без промедлений бросил вторую гранату внутрь, и через пару секунд весь персонал, кашляя и утопая в слезах и соплях, бросился к выходу, корчась от удушья и сползая на пол, так и не добравшись до коридора. С ядовитым газом Али прежде не сталкивалась, но спросить о том, что это, и откуда Ваас это достал всегда можно было после. Если они выберутся. А если нет, то в этом всё равно не будет никакого смысла. Поэтому она сразу бросилась к терминалу. Кто знает, сколько времени пройдёт, прежде чем сюда ворвутся люди в защите? За звуком сирены не было слышно кашля и хрипов людей. Пальцы действовали на автомате, а волнение только заставляло нажимать на клавиши с бешеной скоростью. Послышались выстрелы, но Али не оборачивалась. Ваас справится. Чёрт возьми, он способен справиться с чем угодно! И вот, машина загудела. Казалось даже, что стены начали трястись, и гул всё нарастал. — Готово! Вперёд! Не докричавшись, она подбежала к нему и потянула его за плечо. Они метнулись к платформе, и Ваас на ходу достал из кармана гранату — в этот раз самую обыкновенную — и протянул её Али. — Это, чтобы ты не повторяла ошибок, — сказал он, и она точно знала, что за маской он опять улыбался. Яркий свет вспыхнул над головами. Али выдернула чеку и бросила гранату в сторону терминала. Глаза залило белым, и в момент, когда прогремел взрыв, тело охватило огнём.***
Она думала, что это конец. Ощущение смерти в этот раз оказалось ещё более реальным. Но пожар постепенно затих, свет перестал слепить, и только тошнота подкатывала к горлу, напоминая о том, что жизнь продолжалась. Али сжала пальцы и почувствовала под ними горячий мягкий песок. Подняв голову, она сощурилась от яркого солнца и тут же поспешила стянуть с лица маску. Из носа капнула кровь, и Али небрежно смахнула её тыльной стороной ладони. Первый вдох был тяжёлым, глубоким и хриплым, сразу за ним она закашлялась, согнувшись пополам и едва сдерживая рвотный позыв. Рядом шумел океан, и, несмотря на тупую ноющую боль во всём теле, хотелось зарыдать от счастья. Они снова были на острове. — Советую снять это всё и окунуться. Так, на всякий случай… — раздался за спиной голос Вааса. Али села и повернулась к нему. Он также надрывно дышал и выглядел измождённым, но виду старался не подавать и уже вовсю раздевался. Она последовала его примеру без лишних вопросов. Вполне разумно было смыть с себя грязь, пыль и ещё бог знает что. Думать о том, что за оружие он притащил с собой, совсем не хотелось, а уж сталкиваться с последствиями его использования — тем более. Вода показалась холодной, но этот холод дарил облегчение телу, которое горело ещё минуту назад. Выбравшись обратно на берег, Али села на песок и уставилась на эту бесконечную синеву, тянувшуюся до самого горизонта. Больше некуда было спешить. Тёплый ветерок обдувал мокрую кожу, заставляя её покрываться мурашками, но Али было всё равно. Она только подтянула колени к груди, обхватила их руками и, как под гипнозом, продолжила смотреть на мерцающую воду. Ваас присел рядом, и на короткое время повисла тишина, нарушаемая лишь звуком накатывающих волн. Теперь у Али появилась возможность переварить всё, что произошло. Она ненадолго ушла в свои мысли, а потом наконец спросила: — Тот газ… Что это было вообще? — Я чё, похож на ебучего химика? Знаю только, что от этой штуки люди рыдают, задыхаются и выплёвывают собственные кишки, пока не сдохнут. Мда… Теперь придётся хорошенько поработать, чтобы рассчитаться с Хойтом за это. Ваас озадаченно вздохнул, а Али, не отрывая взгляда от океана, заговорила снова, и то, что она сказала, действительно удивило его. — Как насчёт того, чтобы захватить юг? Зачем бегать под Хойтом, если можно забрать всё самому? Думаю, ты смог бы. Чёрт, да после того, что случилось, ты сможешь вообще всё на свете! Она произнесла это с такой уверенностью, что он и сам был готов в это поверить. Пусть это и звучало, как полная чушь. В конце концов, что ему было терять, если мир всё равно рухнет? Он усмехнулся, а Али замолчала и задумалась, но затем продолжила уже чуть тише: — Или, может, к чёрту всё? Вообще всё! Хойта, ракьят, пиратов, погони за кем-то и сражения ради чего угодно… Просто остановиться на месте, закрыть глаза и вдохнуть полной грудью, словно впервые? — Она повернула голову, и её взгляд был полным решимости и какой-то внезапной надежды. — Знаешь, я помогу тебе. Что бы ты ни выбрал. И это будет не ради Цитры, не ради долга, не ради наследия… Это будет только ради тебя самого. Потому что только это должно иметь значение. Он не знал, что ответить, но её слова задели что-то внутри и разлились странным необъяснимым теплом. Ваас не мог точно определить, какое чувство они вызвали. Он лишь уставился на неё, всё ещё дрожащую от холода, а затем придвинулся ближе и обхватил её плечи. — Подумаем об этом завтра, окей? Она вдруг замерла, как-то вся напряглась, а затем прошептала виновато: — Прости… — За что? — Я ведь даже не спросила тебя. Могла выбрать любое время, а вернула нас туда, откуда и пришли. И теперь у нас есть только тридцать лет. Не больше. И это уже не исправить. Ваас снова усмехнулся и слегка тряхнул её, будто хотел этим привести в чувства. — Разве этого мало? Здесь и сейчас лучше всего. Нахуй что-то другое! — Он крепче стиснул её в руках, кивнул куда-то в сторону горизонта и спросил: — Скажи лучше, всё это… это то, чего ты хотела? Али опустила голову ему на плечо и накрыла его руки своими. — Ты слышал когда-нибудь древнегреческий миф о Калипсо? Там говорилось о нимфе, живущей на прекрасном острове. Она очень долго жила в одиночестве, среди гор и лесов, в гроте, увитом виноградными лозами. Красота… Не остров, а сказка, словом. А однажды к берегу её острова прибило Одиссея. И она держала его там целых восемь лет всеми возможными способами. Кормила, поила, обещала бессмертие, но он отказывался и только тосковал каждый день по дому. Тогда боги сжалились над ним и велели Калипсо отпустить Одиссея. Ну и в конце он уплыл, а она так и осталась на своём острове. Одна навсегда… Когда я впервые отправлялась сюда, то думала, что стану как эта нимфа. Этого я хотела. Быть вдали от всех и иметь своё собственное место. Такое же прекрасное… — А теперь? — Теперь я поняла, почему Калипсо так старалась удержать того парня, и почему в итоге убила себя. С тобой тут куда веселее. — Али коротко рассмеялась и, чуть подумав, подняла голову к небу и спросила: — Как думаешь, мы доживём до того дня, когда всё превратится в пепел? Снова… — Знаешь, что? Если у нас получится, значит мы чертовски скучно проводили время.